Кстати, именно от него Мэри унаследовала крепкое сложение. Она никогда не была хорошенькой, но отличалась статностью, как и мать, и, хотя родила двенадцать детей, оставалась по-прежнему стройной. Впрочем, когда тащишь на плечах такую огромную семью – особенно не располнеешь. Мэри была, вне всякого сомнения, ближе Лес, чем старший брат Фрэнк или самый младший в семье – Майкл. Она вся так и лучилась счастьем, именно это и делало Мэри красивой. Лес иногда даже завидовала сестре.

– Спортивную лигу? – откликнулась Мэри на ее шутку. – Ну нет, спасибо, Лес! Чего мне только недостает – так это пони для поло! У нас уже есть три лошади, два шетландских пони, четыре собаки и уж не знаю сколько кошек. Я не возражаю против того, чтобы дети покидали дом, но мне только хотелось бы, чтобы они забирали с собой своих животных, а не бросали их на мое попечение…

Настоящего недовольства в ее ворчании слышалось очень мало. Мэри откинулась в шезлонге, а на поле между тем игроки готовились к первому вбрасыванию.

Со стороны начало каждого матча кажется чем-то похожим скорее на свалку, чем на спортивное состязание. Восемь игроков – по четыре в каждой команде – столпились в центре поля. Каждый старался повернуться лицом к судье, насколько ему удавалось справиться с нетерпеливо танцующей под седоком лошадью. Ни у кого, казалось, не было заметного преимущества перед прочими. И вот в этот узкий промежуток между всадниками двух команд судья вбросил маленький белый мяч размером чуть более трех дюймов в диаметре. Лес потеряла его из виду почти сразу же. Да и как уследить за крошечным шариком среди мешанины конских ног, прикрытых разноцветными защитными накладками, и устремившихся за мячом клюшек. Кто ударил первым по мячу, Лес не видела, однако он отлетел в сторону ворот «Блю-Чипс».

Всадники бросились вслед за мячом. Один из игроков в черном пошел за ним наперерез, а его товарищ по команде вырвался к воротам, оторвавшись от замешкавшейся защиты. Конские копыта яростно барабанили по земле, и Лес увидела, как черный игрок взмахнул клюшкой, и взмолилась про себя, чтобы он промазал по мячу. Но он не промазал.

Мяч пролетел по длинной высокой дуге и приземлился в шестидесяти ярдах впереди в превосходной позиции для мчащегося к мячу нападающего «Блэк-Оук». Удар – и мяч влетел в ворота. Не прошло еще и минуты с начала матча, а их команде забили уже первый гол.

Мэри утешающе похлопала Лес по плечу:

– Ничего, это просто случайная удача. Подожди, пока наши ребята разойдутся.

Однако комментатор придерживался иного мнения:

– Нападающий «Блэк-Оук» Мартин выигрывает для своей команды первое очко после идеально точной передачи Рауля Буканана. Этот аргентинец вновь подтвердил свой высокий рейтинг. Похоже, сегодня «Блю-Чипс» ждут немалые трудности.

Всадник в черном, которого комментатор назвал Раулем Букананом, возвращался к центру поля для нового вбрасывания. Белый номер 3 на его спине говорил о роли, которую он играет в команде – задняя линия защиты и создание голевых моментов. Обычно этот номер дается капитану или наиболее умелому игроку в команде.

Команды поло почти всегда бывают смешанными и, за немногими исключениями, состоят из любителей и профессионалов. Однако то, что Честер Мартин, спонсор и игрок «Блэк-Оук», включил в свою команду не просто профессионала, но спортивную звезду из Аргентины, говорило о том, как сильно он желает выиграть этот турнир.

Любой игрок в поло должен быть опытным наездником. Но аргентинец управлялся с лошадью не просто хорошо, а великолепно. Лес и сама ездила верхом и потому видела, что он не глядя чувствует, какое из копыт стоит на земле, а какое – поднято, где в данный момент находится центр равновесия лошади и какое та занимает положение. Он ощущал это ногами и, если так можно выразиться, поводьями.

Глядя отсюда, с трибун, мало что можно было сказать о его внешности. Видно лишь, что он подтянут и мускулист, с широкими плечами и узкими бедрами. Белый спортивный шлем с забралом не дает рассмотреть лицо, но Лес и не пыталась разглядеть его – она уже отыскивала глазами сына, скакавшего к центру огромного поля.

Скоропалительный гол, забитый в ворота его команды, казалось, разом погасил тревожное беспокойство, которое обычно одолевало Роба в первые минуты игры. Он выглядел собранным и спокойным, готовым к серьезной борьбе. Лес слегка улыбнулась – приятно видеть, как мальчик мужает на глазах. Роб уже перерос те внезапные смены настроения – резкие подъемы и спады, – которыми отличался в ранней юности.

– Наконец-то идет Эндрю, – объявила Одра, как бы напоминая о своем предупреждении, что муж Лес непременно опоздает к началу игры.

Мать всегда была убеждена, что хорошие манеры требуют от человека пунктуальности и что опоздания нельзя ничем ни оправдать, ни извинить. Лес помнит те яростные споры, которые вела с матерью в семнадцать лет, когда ей казалось шикарным появляться на приемах с большим опозданием. Впрочем, теперь она понимает, что совсем уж яростными те препирательства не назовешь: это она, Лес, бушевала, а мать ни разу даже не повысила голос и всякий раз выигрывала спор. И эти уроки оказались, как ни странно, хорошо усвоенными, потому что теперь Лес очень редко опаздывает на любые свидания.

А вот Эндрю наоборот – почти никогда не приходит вовремя, и это постоянно раздражает Лес. Вот и сейчас: муж идет к ложе как ни в чем не бывало, и на лице – ни малейшего признака раскаяния за то, что опоздал к началу матча, хотя и знает, как важна для Роба эта игра.

Она подавила вспышку возмущения, напомнив себе о достоинствах Эндрю: он хороший муж и отец, старается побольше заработать для семьи. Он все еще остается привлекательным мужчиной – высокий, подтянутый, с серебряными прядками в темных волосах. Эндрю гордится тем, что держит себя в отличной форме, – много играет в теннис и гольф, чтобы не превратиться в пухлый колобок, наподобие мужа Мэри.

Его карьера преуспевающего адвоката отнимает много времени, но даже тогда, когда Лес и Эндрю бывают вместе, они не слишком много разговаривают. Они женаты почти двадцать один год и знают друг о друге чуть ли не все, что надо знать… Стало быть, что им обсуждать? Политику? Погоду? Детей? То, что случилось за день? Вот они и молчат. Но Лес не возражает против молчания. Так удобнее и уютнее.

– Вижу, и гости его наконец-то явились, – говорила меж тем Одра, и Лес глянула на пару – мужчину и женщину, – вошедшую в ложу вслед за Эндрю.

Первый же взгляд на женщину вызвал недоумение Лес. Поразительно красивая коротко стриженная брюнетка с живыми глазами и обаятельной улыбкой совсем не напоминала женщину-юриста, образ которой сложился в воображении Лес: бесцветная внешность, сухое, чопорное выражение лица, очки в темной оправе… Муж ни разу не упоминал, насколько красива его новая сотрудница. Она работает в фирме уже месяц, и у Эндрю было время обратить внимание на эту незначительную подробность.

Лес заметила, какой оборот начинают принимать ее мысли, и тут же подавила их. Она не собирается играть роль ревнивой жены только потому, что муж принял на работу в фирму красивую молодую женщину. Конечно, ей и раньше приходило в голову, что у Эндрю могли быть в прошлом связи на стороне. Однако это бывали только случайные краткие эпизоды. Увлечения на одну ночь. Она понимала, что всякому мужчине порой бывает трудно удержаться и не поддаться обстоятельствам. И это можно простить. Но Эндрю никогда не заводил настоящую любовницу – в этом Лес была уверена.

– Теперь я припоминаю этого Эберли, – пробормотала Одра, наклонившись в Лес. – Это тот холостяк, что усиленно ухаживал за Барбарой, дочерью Мэри, прошлой осенью.

– Да, это он…

Лес испытала прилив облегчения, когда наконец заметила рядом с красавицей брюнеткой статного Фила Эберли, младшего партнера юридической фирмы. Высокий, темноволосый, отличающийся той особой манерой вести себя, говорить и одеваться, которую накладывает учеба в Гарварде. Он мог бы сыграть многообещающего молодого адвоката в каком-нибудь рекламном ролике.

Пока троица опоздавших входила в ложу, игра продолжалась. Однако вежливость заставила Лес отвлечься от событий на поле для встречи гостей мужа. Эндрю, чтобы умилостивить Одру, принялся извиняться за задержку – попали, дескать, в автомобильную пробку.

– Надеюсь, мы не слишком опоздали, – улыбаясь, проговорила брюнетка.

Держалась она очень спокойно и вместе с тем обезоруживающе открыто и дружелюбно.

– Игра только что началась, – вежливо ответила Лес.

Эндрю стал представлять прибывших:

– Одра, хочу познакомить вас с нашим новым сотрудником, мисс Клодией Бейнз. А это Одра Кинкейд.

– Для меня большая честь познакомиться с вами, миссис Кинкейд. – Клодия Бейнз протянула руку для приветствия, не выказывая ни малейшего благоговейного трепета перед величественной престарелой дамой.

Лес подумала про себя: знает ли молодая женщина, как пристрастно и скрупулезно ее разглядывают? Замечена буквально каждая деталь наряда и внешности – и все это за один быстрый, короткий взгляд.

– И вы, конечно, помните Фила Эберли из нашей фирмы. – Эндрю отступил в сторону, чтобы молодой юрист поздоровался.

– О да, мы уже встречались, – проговорила Одра и глянула на Лес, напоминая об отзыве, который дала как-то молодому человеку: «слишком занят собой».

Двадцать два года назад она говорила то же самое и об Эндрю. В то время бриджпортские Томасы слыли старой и вполне уважаемой в обществе фамилией. Денег у них было немного, зато спеси – хоть отбавляй. Эндрю решил пробиваться в жизни сам и отказался от работы в юридическом отделе инвестиционной банковской компании Джейка Кинкейда, которую предложил ему тесть. Лес часто задавалась вопросом: подозревал ли он когда-нибудь, как много богатых клиентов обращались к нему за помощью в те ранние годы только по рекомендации Кинкейда. Впрочем, нельзя сказать, что молодая семья в чем-нибудь особенно нуждалась, – у Лес были свои собственные деньги, полученные в наследство от бабушки. После смерти отца их стало еще больше.

Тем временем церемония представления гостей шла своим чередом. Настала очередь Лес знакомиться с Клодией Бейнз. Глядя в глаза девушки, в которых сверкали живые смешливые искорки, она невольно улыбнулась в ответ. Клодия напомнила Лес ее дочь – тот же юный оптимизм и та же неуемная общительность. После обычного обмена любезностями Эндрю решил было познакомить со своими гостями и сидевших в задних рядах ложи – Мэри, ее мужа и их троих детей. Но Мэри дружелюбно отмела в сторону эту попытку:

– С этим можно и подождать, пока не кончится первый тайм.

– Садитесь в первом ряду, – Лес указала на пустые стулья, стоявшие перед нею. – Оттуда вам будет лучше видно.

Кресло рядом с ней пустовало. Эндрю остановился рядом, нагнулся и кивком указал на рассаживавшихся впереди гостей.

– Пожалуй, мне стоит сесть вместе с ними, чтобы хоть как-то объяснять им игру.

– Разумеется. – Лес не терпелось увидеть наконец, что происходит на поле. Только что назревала критическая ситуация – команда Роба должна была вот-вот забить гол, однако Эндрю все загородил собою.

Но тут сзади разочарованно застонала Мэри.

– Что случилось? – воскликнула Лес.

– Роб промазал по воротам. Аргентинец заставил его занять неудобное положение. Мяч ушел за переднюю линию. Теперь «Блэк-Оук» готовятся к вбрасыванию.

Эндрю наконец уселся, и Лес увидела, как игроки на поле перегруппировываются, стараясь занять удобную позицию.

– Где Триша? – Эндрю повернулся, чтобы спросить у Лес о дочери.

– С запасными лошадями. Где же еще ей быть? – Лес глянула в конец поля, где дожидались своей очереди вступить в игру сменные пони. – Как говорит Роб, зачем нужен конюх, если у тебя есть сестра?

– Наша молодежь помешана на лошадях, – объяснил Эндрю своим гостям. Лес обратила внимание, что брюнетка заняла стул посредине между двумя мужчинами. – Думаю, мне не стоит на это жаловаться. Вот когда она обнаружит, что на свете существуют мальчики, тогда и надо начинать беспокоиться.

– О мальчиках-то она знает. – В этом Лес не сомневалась ни минуты, хотя и не стала напоминать Эндрю, что Трише через пару месяцев будет восемнадцать. – Если уж зашла речь о беспокойстве, то подумай о том времени, когда она обнаружит, что на свете есть мужчины.

– Это нечестно, Лес, – запротестовал Фил Эберли, затем придвинулся ближе к Клодии Бейнз. – Она говорит о нас так, словно мы злодеи. Но ведь это не так, не правда ли?

Но та, казалось, его не слушала, внимательно глядя на поле.

– Который из них ваш сын, мистер Томас?

– Дайте-ка взглянуть. Он…

Лес услышала в голосе мужа нерешительность и пришла ему на помощь.

– Он в команде «Блю-Чипс», верхом на серой лошади.

– Серая лошадь. Это различить нетрудно, – сказал Эндрю и улыбнулся. – Обычно Лес говорит мне нечто вроде следующего: «Он сидит на гнедой лошади с белым пятном на носу». А из восьми лошадей на поле – даже десяти, считая тех, на которых сидят судьи, – половина гнедых или каштановых. И кто может различить, что у них там на носу?