Марина Снежная - Игра с огнем

Они отошли к камину, и я уже не могла слышать их разговора. На меня старательно никто не смотрел, словно я вдруг превратилась в человека-невидимку. «Золотая молодежь» обменивалась репликами, пила спиртное из высоких бокалов, а я делала вид, что меня это нисколько не интересует. Все же обиделась на Артура. Мог бы и представить меня своим знакомым. Хотя Агнесса ему даже возможности такой не дала. Я могла бы, конечно, на правах вульгарной девицы, за которую все меня принимали, устроить сцену и забрать его. Но, рассудив, подумала, что это отличная возможность побыть без Артура.

Оставив молодежь, я взяла у проходящего официанта бокал шампанского и двинулась по залу. Едва я оказывалась у группки оживленно беседующих о чем-то людей и хотела примкнуть к ним, от меня отворачивались. Удерживать улыбку на лице становилось все тяжелее. Похоже, в этот раз я переоценила свои силы. И что хотела доказать этим снобам? Что им придется считаться со мной такой, какая есть? Глупо. Им плевать на меня. Даже будь я уже женой Артура, для них все равно осталась бы выскочкой. Платье вдруг стало давить, словно железный доспех. Сальные взгляды, которые на меня бросали украдкой, больше не тешили самолюбие. Жалили и будто оплевывали. Хотелось провалиться сквозь землю.

Не дождутся! Я не убегу! Не признаю их превосходства.

Я сделала знак официанту, подзывая к себе, но он сделал вид, что не заметил. Ощутила, как вспыхнули щеки от нового унижения, но тут же распрямила плечи и крикнула чуть ли не на весь зал:

– Эй, любезный, ослеп, что ли? Сюда поди!

Все взгляды устремились на меня, я смело встречала их. Мне нравилось недовольство и осуждение на их лицах. Пусть лучше так, чем считать меня пустым местом. Даже в этом наряде шлюхи я лучше их всех вместе взятых. Все, чем они отличаются от меня – тем, что в свое время нахапали денег. Интеллигенция, блин. Лицемеры вшивые.

Официант все же подошел ко мне. Я бухнула на поднос пустой бокал, едва не опрокинув остальные, и схватила новый. Сделала глоток и с вызовом бросила официанту:

– Ты далеко-то не уходи. Скоро опять понадобишься.

С лицемерно-почтительным видом кивнув, он удалился. Я же двинулась вдоль стен, рассматривая картины. Наверняка, дорогущие, хотя, на мой взгляд, совершенно безвкусно подобранные. Они плохо сочетались друг с другом. Остановилась только у одной. Чем-то она меня зацепила. Нагромождение фигур и линий, краски яркие и даже вызывающие. Напомнило мне то, что происходит сейчас в моей душе. Потягивая шампанское, я разглядывала картину, не в силах оторваться от нее.

За спиной послышался бархатный голос, от которого ноги едва не подкосились.

– Вам нравится?

Как можно медленнее я повернулась, стараясь, чтобы на лице не проступил явный интерес. Сомневаюсь, что мне это удалось. Едва заглянула в знакомые черные глаза, как все внутри начало плавиться. Я словно оказалась в гигантской печке, из которой не могла выбраться. Осознав, как должно быть, выгляжу в его глазах, едва не выругалась. Знать бы раньше, что встречу его здесь, не стала бы так выряжаться. Хотя Демьяна Елецкого, похоже, мое платье шлюхи нисколько не смущало. Его оценивающий взгляд скользил по моей фигуре. Что-то в нем было такое, отчего хотелось забыть обо всех приличиях и наброситься на него прямо здесь. Представив реакцию снобов, сделай я такое, злорадно усмехнулась. Оторвавшись от созерцания моей фигуры, Демьян вернулся к лицу.

– Так вам нравится?

– Очень, – не соображая даже, о чем он, проронила я.

– Я рад…

Я не нашла, что ответить, разом утратив способность мыслить.

– Честно сказать, живопись для меня лишь хобби.

Только сейчас до одурманенного мозга дошел смысл его слов.

– Так это ваша картина?

Он с улыбкой кивнул.

– Один знакомый уговорил меня организовать выставку. Совершенно неожиданно она имела успех. Мои картины разошлись, как горячие пирожки. Эту картину я нарисовал под впечатлением одного места. Почему-то там я обретаю силы и воодушевляюсь.

– Что же это за место?

– Есть небольшое кафе на набережной. Называется «Мансарда». Я люблю туда приходить.

– Никогда не была там… Мне бы хотелось посмотреть и другие ваши работы, – тоном, полным скрытого предложения, откликнулась я.

– А мне бы хотелось нарисовать вас…

– Меня?

Я представила, как сижу обнаженная напротив него. Он стоит за мольбертом с кистью в руках и делает резкие мазки по холсту. Картина оказалась настолько эротичной, что внизу живота заныло.

– Правда, портреты я ни разу не рисовал… Никогда не хотелось.

– Тогда почему захотели нарисовать меня?

Он не ответил на вопрос. С полминуты помолчав, хрипло проговорил:

– Вы не находите, что это судьба?

– Судьба? О чем вы?

Ответить ему не дали. Рядом раздался визгливый голос:

– Демьян, ну ты куда пропал?

Очарование момента развеялось. Мы оба повернулись к блондинке в изысканном зеленом платье, капризно поджимающей губки. Смерив меня презрительным взглядом, она схватила его под руку и потащила за собой.

– Ты даже Агнессу еще не поздравил… Ну идем же…

Он с видимым неудовольствием двинулся за ней, напоследок одарив меня задумчивым взглядом. А мне захотелось вцепиться ей в горло, словно я собака, у которой отняли кость. Вечеринка мне совершенно разонравилась. Одно дело – терпеть всеобщее презрение, другое – видеть, как эта кукла Барби вешается на единственного мужчину, рядом с которым мое сердце превращается в огонь. Я двинулась к выходу, чувствуя, что задыхаюсь. Стены этого дома словно давили на меня.

Толком не соображая, что делаю, поплелась по дороге в направлении, откуда мы приехали. Когда ноги в туфлях на шпильках показались колодками, сняла обувь и двинулась дальше. Не знаю, сколько я так прошла. Толком ничего не соображала, опьяненная не столько выпитым шампанским, сколько разговором с Демьяном. За спиной посигналила машина, я даже не сразу отреагировала. Только когда она резко остановилась и из открытого окна раздался окрик, опомнилась.

– Ты с ума сошла? Почему одна ушла с вечеринки? Не могла мне сказать, что хочешь уйти?

Я невидяще глянула на недовольное лицо Артура и молча залезла в машину.

– Что на тебя нашло? – не трогаясь с места, продолжал выяснять отношения парень. – Я не понимаю, почему ты так себя ведешь. Сама уговорила меня пойти на эту дурацкую вечеринку, выставила там себя… – он осекся.

– Кем? – прищурилась я. – Договаривай.

– Я не то хотел сказать.

– А то, что ты бросил меня там одну – это, по-твоему, нормально?

– Прости. – Он отвел взгляд. – Меня ребята не отпускали. Да и Агнессе неудобно было отказывать. У нее ж день рожденья все-таки.

– Она явно к тебе неравнодушна, – заметила я.

– Ревнуешь? – Его лицо просветлело. – Я уж и не надеялся, что это когда-нибудь случится.

Я не стала разубеждать его, хотя мне было плевать на всех его бывших и нынешних, если конечно последние есть. Сейчас могла думать только о разгоревшемся внизу живота и до сих пор не утихнувшем пожаре. Тонкие трусики, впивающиеся в мое естество, лишь усиливали пытку. Представляя перед глазами чувственное лицо Демьяна, я притянула голову Артура к себе. Мой рот нашел его губы, жадно прильнул к ним.

Парень с глухим стоном ответил на поцелуй, изо всех сил прижал к себе. Я схватила его руку и направила туда, где хотела унять непрекращающийся зуд. Его пальцы скользнули за кружевную ткань трусиков и стали ласкать.

– Ты уже вся мокрая, – в перерывах между жадными поцелуями выдохнул он. – Ты хочешь меня… Не меньше, чем я тебя…

– Не разговаривай, – прохрипела я, закрыв глаза и представляя на его месте другого. – Просто возьми меня… Сейчас…

В этот момент все мои честолюбивые планы казались пустыми и ничего на значащими. Я просто превратилась в одержимую похотью самку, распаленную другим, но довольствующуюся жалкой заменой. Все равно, кто сейчас оттрахает меня, но если этого не сделает, я просто умру. Мои пальцы торопливо расстегивали его ширинку. Он приподнялся, помогая мне спустить с него брюки и трусы. Руки сомкнулись на его готовом к подвигам орудии, заскользили по нему. Он тяжело задышал и пробормотал что-то нечленораздельное.

Я забралась ему на колени, широко раздвинув ноги и оседлав. Направила его член в себя, стремясь нанизать как можно глубже. Хотелось, чтобы он заполнил меня без остатка. Испытала разочарование, обнаружив, что у Артура не особо большое достоинство. Двигалась на нем все быстрее, помогая себе руками и массируя клитор. Он стонал и пытался издавать глупые возгласы типа: «Да, детка, да!» Этим все портил, мешая мне оживлять собственную эротическую фантазию, и я заглушала его слова поцелуями. Он кончил раньше меня, и мне пришлось самой помочь себе достичь оргазма.

Я слезла с него и оправила платье.

– Детка, это было… – начал он.

Не глядя на Артура, бросила:

– Мы едем или как?

Он завел машину и некоторое время молчал. Я разглядывала мелькающие за окном пейзажи и досадовала на себя за несдержанность. Артур первым нарушил молчание:

– Ты жалеешь, да?

– Нет, все в порядке, – процедила я.

– Прости, что не удержался.

Я едва не фыркнула. Он не удержался?! Да это я повела себя, как глупая похотливая сучка. Мне крупно повезло, что он тут же не потерял ко мне интерес. Но ничего, до свадьбы этого больше не повторится. Буду играть в оскорбленную добродетель. Разыгрывая перед ним комедию, я страдальчески воскликнула:

– Мы не должны были. Я, наверное, слишком много выпила.

– Да, я понимаю… Это я виноват.

Я вздохнула, давая понять, что согласна с его выводом. Он еще что-то лепетал, а я уже думала о другом. Пыталась представить, что было бы, если бы и правда меня ласкал Демьян. Какой он в сексе: нежный или грубый, что ему нравится. Вспомнилась его фраза про судьбу, которую я тогда не поняла. А ведь и правда. Сама судьба сталкивает нас. Но на третий раз судьбе можно немножко помочь.

После позора на вечеринке Лена заметно ко мне охладела. Я едва уговорила ее отвезти меня в город. Пришлось унижаться и извиняться. А что поделать? Машины-то нет, я даже на права не сдавала. Но когда-нибудь обязательно наверстаю это упущение. Да что когда-нибудь. Вот прямо после свадьбы и романтической поездки в Париж наверстаю. Правда, понятия не имею, какую машину лучше выбрать. Решила, что она обязательно будет красная, а с моделью позже разберусь.

Сейчас о машине я вспомнила постольку-поскольку. Гораздо больше меня беспокоили мысли о Демьяне. Ну, с чего я взяла, что он непременно окажется там, куда я еду? И все же не могу хотя бы не попытаться. Я уже загадала: если и впрямь судьба, то он там будет. Если же нет, постараюсь выкинуть из головы, как бы ни было трудно. Слишком сильно этот человек волнует меня. Нельзя допускать таких слабостей, если хочу чего-то добиться в жизни. Да и Артур не придет в восторг, если сразу после свадьбы заведу интрижку. Стоп. О чем я думаю? С чего я взяла, что этот мужчина хочет того же, что и я. Тут же вспомнила его голодный взгляд, пожирающий меня с головы до ног, и сглотнула. Хочет. Несомненно.

Ленка, сосредоточившаяся на вождении, избегала смотреть на меня. В машине царило напряженное молчание. Впрочем, оно меня нисколько не беспокоило. На то, что думает обо мне эта «золотая девочка», плевать с высокой колокольни. Но нарочитый игнор напрягал, и я вздохнула с облегчением, когда машина остановилась возле частной стоматологической клиники. Чтобы уговорить Ленку подвезти меня, пришлось соврать, что мне нужно к врачу. Она сухо спросила:

– Когда забрать тебя?

Я прикинула по времени и решила на всякий случай дать себе лишний час.

– Через три часа где-то…

– Хорошо.

Она дождалась, пока я вылезу из автомобиля и тут же тронула машину с места. Я сделала несколько шагов к крыльцу здания, остановилась и удостоверилась, что Ленка исчезла из поля зрения. Потом быстро шагнула обратно к обочине и стала ловить попутку. Уже скоро оказалась в месте, куда и хотела попасть.

Сквозь гостеприимно смотрящие на меня окна кафе виднелись столики и сидящие за ними люди. Вывеска с затейливыми золотыми вензелями горделиво демонстрировала название заведения – «Мансарда». Набрав в грудь побольше воздуха, я подошла ближе и толкнула наполовину прозрачную дверь.

Едва оказавшись внутри, поняла, за что это место так нравилось Демьяну. Такая здесь царила атмосфера роскошного уюта. Она заставляла на время позабыть о проблемах и тревогах, погружаясь в ленивый мир горячего кофе и восхитительных пирожных. Глянцевый светлый пол, темно-шоколадного цвета потолок, по углам имитирующий скошенную крышу, светлые диванчики с цветными подушками, сверкающие повсюду люстры, стены с обоями под старинный ситец.