Марина Снежная - Игра с огнем

– А вот и Клава.

Артур встрепенулся и обернулся ко мне, в его взгляде отразились двойственные чувства. Изумление и что-то, напоминающее жалость. Тетя поспешно встала.

– Мне тут к соседке нужно сходить за… в общем, неважно.

Она смутилась и, бросив на меня ободряющий взгляд, вышла из кухни. Хлопнула входная дверь, возвещая о том, что мы с Артуром остались наедине. Я обошла стол и села напротив бывшего жениха. Положила руки на колени, чтобы он не видел моих нервно сцепленных пальцев, и уставилась на него.

– Привет.

– Привет, – на автомате откликнулся Артур, пожирая меня взглядом. – Ты как? Твоя тетка сказала, что ты болела.

– Можно и так сказать. Что, так жутко выгляжу? – усмехнулась я.

– Не жутко… – Он нервно сглотнул. – Думаю, ты никогда не будешь выглядеть жутко.

– Спасибо, – сухо поблагодарила я. – А ты как? Все в порядке?

– Да, вполне.

Он то и дело кусал нижнюю губу. Видно было, что пустая светская беседа ему дается с трудом.

– Как Лена, родители?

– Все хорошо.

– Отлично.

Я перестала подыскивать темы для разговора, все равно он отвечал односложно. В конце концов, это он пришел ко мне, а не я к нему.

– Что ты собираешься делать дальше? – после минутного молчания спросил Артур.

– В смысле?

– Ну, теперь, когда твой… когда Елецкого больше нет.

Меня передернуло, когда он произнес это. Я сцепила зубы, чувствуя, как к глазам снова подступают слезы.

– Не знаю. Не думала еще, – наконец, выдавила я.

Артур поднялся и подошел ко мне, опустился на колени. Взял мою дрожащую руку и сжал в своей.

– Клаудия, я все еще люблю тебя. Ничего не изменилось. Пытался забыть тебя, возненавидеть, делал для этого все. Ничего не получается…

Он обхватил мои колени и положил на них голову. Застыл так, его всего колотило. Я сидела, не в силах пошевелиться. Та гадливость, которая охватили меня, совершенно обескуражила. Не могла понять, почему я испытываю отвращение. Артур привлекательный, молодой, богатый. Я должна радоваться тому, что судьба вигбии снова дает мне шанс. Пусть его семейка теперь ненавидит меня пуще прежнего, Артур заставит их принять меня. Все может сложиться замечательно. Я заведу свое дело на денежки Артура, потом брошу его и вытрясу все, что смогу. Как и планировала. Так почему при одной мысли об этом хочется кричать?!

– Как же Агнесса? – глядя в сторону, спросила я. – Слышала, вы уже объявили о помолвке.

– Мне плевать на нее.

Артур поднял голову и посмотрел на меня мутным больным взглядом.

– Пожалуйста, вернись ко мне.

Он стал покрывать поцелуями мои пальцы, запястья, плечи, а мне хотелось стряхнуть его с себя, как что-то мерзкое.

Во мне боролись две души. Одна расчетливая и холодная, требующая воспользоваться шансом, который предоставляет мне судьба. Другая – больная, мятущаяся, сама не знающая, чего она хочет. Знающая, что если согласится сейчас на то, что предлагает этот человек, то просто умрет. Слишком многое связано для меня в Артуре с Демьяном. Именно из-за него произошла наша встреча. Все повязано на нем. Если бы я не была невестой Артура, то не пошла бы выбирать свадебное платье. Если бы Артура не пригласили на вечеринку, не встретила бы Демьяна во второй раз. Если бы Артур не договорился о свадебном подарке, я бы, возможно, не решилась на бегство. И все остальное. Именно с безобразной сцены ревности, которую устроил жених, началось недовольство Демьяна. А еще… Артур слишком напоминал мне того мажора, на даче которого меня когда-то едва не растерзали. Все это навалилось, как снежный ком, смешалось и чудовищно давило. Я не могла сбросить эту тяжесть. Вернее, могла, но вместе с этим человеком.

Не хочу, чтобы он был в моей жизни. Пусть даже я утрачу солидный куш и возможность осуществить то, о чем мечтаю. Но если приму Артура, я утрачу нечто более важное. Себя. Что от меня останется? Жалкая оболочка, которой страшно будет даже взглянуть на себя в зеркало.

– Артур, прости…

Я попыталась отстраниться, но он не позволил. Сгреб меня в охапку, поставил на ноги и прижал к себе. Я слышала, как бьется его сердце. Прерывисто, бешено, словно у всполошенного зайца. И мое собственное вяло отвечало ему, пропуская удар за ударом. Хотела сказать что-то еще, но он накрыл мой рот жадным поцелуем. Впился в мои губы до крови, до боли, не давая произнести то, что разбило бы его жизнь. Мне не хватило смелости сказать об этом сейчас. Что-то подсказывало, что если сделаю это, на моей совести будет еще одна загубленная жизнь. Их и так уже слишком много.

Я позволила ему прикасаться ко мне, целовать, хотя все внутри содрогалось от омерзения. Мысленно отстранилась, чтобы участвовать в том, что происходит, как можно меньше. Он подхватил меня на руки и понес в спальню. Бережно опустил на кровать и снял с себя футболку. Затем стал снимать одежду с меня. Раздев меня до нижнего белья, лег рядом, прижался всем делом. Тыкался носом мне в шею и прерывисто шептал:

– Ты меня с ума сводишь… У меня крышу сносит даже от того, что я к тебе прикасаюсь, вдыхаю запах твоих волос. Я люблю тебя, слышишь? Все для тебя сделаю.

Его пальцы жадно освободили мою грудь от лифчика, губы поочередно ласкали напрягшиеся соски.

– Ты так похудела… Кажешься существом из другого мира… Черт… Ты нравишься мне даже такой… Иногда мне хочется просто убить тебя, растерзать, лишь бы ты так не мучила меня.

Он так крепко сжал мою грудь, что я вскрикнула. Он тут же расслабил пальцы и стал покрывать поцелуями кожу.

– Прости… Прости… Мне легче самому умереть, чем причинить тебе боль…

За что он так любит меня? Я не понимала этого. Отстраненно наблюдала за его безумными ласками и вспоминала себя саму в объятиях Демьяна. Если Артур чувствует то же самое ко мне, то мне его жаль. Это чувство похоже на яд, расползающийся по телу, заполняющий каждую клеточку. И не избавиться от него, не скрыться. Сама твоя кожа дышит им, источает его. Это настоящее безумие, которому нет конца и края. Оно не исчезает даже со смертью. Я все еще больна Демьяном, отравлена им. И мне хочется бежать от всего, что напоминает о нем.

Артур стянул с меня трусики и приник к лобку. Двинулся по нему вниз, лаская языком каждый участок тела. Оно не реагировало на самые смелые ласки. Неужели, со смертью Демьяна я вообще утратила способность получать удовольствие? Артур ласкал меня, вновь и вновь терзал языком, пытался возбудить, а я оставалась холодной. Сухой, как иссякший в пустыне ручей.

А потом я взглянула на портрет. Он наблюдал за нами все это время. И в выражении глаз той женщины, которую я больше не могла назвать собой, читалась насмешка. Бог мой! Мне даже показалось, что ее глаза почернели и превратились в глаза Демьяна. Я совсем обезумела. Тут же принялась отталкивать Артура, задыхаясь от хлынувших наружу рыданий.

– Нет, пожалуйста, нет! Я не могу.

Он тут же отпустил, с обидой и обреченностью глядя на меня. Я села на кровати и обняла его.

– Артур, прости меня, прости, если сможешь… Я не могу быть с тобой. Каждый раз, когда я смотрю на тебя, я вспоминаю его… Мне от этого больно… Ты даже представить не можешь, насколько… Пожалуйста, забудь меня. Будь счастлив с Агнессой или кем-то другим. Я тебя счастливым точно не сделаю. Ты сказал, что я болела… Да, это так. Я до сих пор больна. Больна от того, что не могу отпустить мертвеца. Я с ума сошла, понимаю… Но ничего не могу поделать. Мне нужно просто уехать. Куда угодно, но чтобы ничто не напоминало про Демьяна. Может, со временем научусь жить без него. Не думая о нем каждую секунду…

– Я могу подождать! – с надеждой воскликнул Артур. – Столько, сколько понадобится.

– Нет. Я не хочу, чтобы ты ждал. Я никогда тебя не любила и не полюблю. Мне жаль, что это так. Прости, если сможешь.

Некоторое время он смотрел на меня, потом медленно покачал головой.

– Ты опять меня уничтожила… Снова…

– Это не так. – Я постаралась говорить как можно спокойнее и четче, чтобы он понял. – Если бы я осталась с тобой, вот тогда бы уничтожила. Радуйся, что я отпускаю тебя. Могла бы воспользоваться моментом и прибрать к рукам и тебя, и деньги твоего папочки.

– Стерва, – вырвалось у него.

– Именно так. Лучше ненавидь меня, презирай. Не нужно меня любить. Поверь, я не та женщина, которая это вообще оценит. Уходи, Артур.

Он поднялся, схватил с пола футболку и выскочил из комнаты. Послышался звук хлопнувшей входной двери, и я с облегчением выдохнула. Ну вот и все. Пусть прошлое останется в прошлом.

Глянула на кровать, с которой почти не вставала месяц, и ощутила, как с души свалилась огромная тяжесть. Как бы я ни относилась к Артуру, у меня есть за что быть ему благодарной. Он вырвал меня из депрессии, вновь вернул желание жить и бороться. И я снова начну искать свой путь к жизни. Выгрызать себе место под солнцем, если понадобится.

Когда вернулась тетя Света, я сидела на кухне и пила чай с печеньем. Когда она присела рядом, одарила ее прежней улыбкой победительницы.

– Я решила найти работу. Но не здесь. Хочу переехать в Питер.

– Слава богу! – воскликнула тетя, ее глаза увлажнились. – А ты знаешь, я даже могу помочь тебе с этим. Недавно объявилась моя бывшая лучшая подруга. Мы дружили в институте, а потом как-то пути наши разошлись. Так вот, она теперь в Питере живет, создала там агентство по найму. К ней обращаются богатые люди, которым требуется прислуга. Домработницы, гувернантки и прочее. Так вот, платят клиенты хорошо, а с твоим знанием языков ты могла бы стать гувернанткой. Хотя… забудь… Вряд ли ты захочешь стать прислугой.

– Ну, почему же, тетя, – задумчиво сказала я. – Я вовсе не против стать гувернанткой. С чего-то ведь нужно начинать.

– И правильно! – обрадовалась тетя. – А потом закрепишься в Питере и найдешь себе более престижную работу.

Если бы моя бедная наивная тетушка знала, что у меня в планах совсем иное, то пришла бы в ужас. Но, разумеется, я ничего ей не сказала и стала с воодушевлением обсуждать с ней предстоящий переезд.

Все оказалось не так просто, как я думала. Питер и его денежные мешки не спешили гостеприимно распахивать передо мной двери. Пришлось устроиться в вонючей и шумной коммуналке, в комнате, на которую без слез не взглянешь. Обшарпанные обои, допотопная и местами поломанная мебель, грязь и пыль вокруг. Но выбирать не приходилось. И эта «резиденция» стоила непомерно дорого. К сожалению, из денег Демьяна мне не обломилось ничего. Все, на что могла рассчитывать, – помощь тети Светы. Она и так отдала мне почти все сбережения. Со временем, если денег не хватит, я планировала распродавать дорогие шмотки, которые удалось унести в чемодане из квартиры Демьяна.

Тем не менее, оптимизма я не теряла, хотя он и изрядно потускнел от соприкосновения с откровенным убожеством. Напялив элегантный бежевый костюм, уже следующим утром отправилась по адресу, который дала тетя Света. Агентство по найму «Вероника» располагалось неподалеку от центра, в крохотном офисе на девятом этаже строгого серого здания. Тетя говорила, что ее подруга недавно начала этот бизнес, но уже видела недурные перспективы. Может, со временем переедет в более представительный офис.

Из сотрудников в агентстве «Вероника» были только жизнерадостная рыжая секретарша и непосредственно босс. Меня пригласили в кабинет, в котором не было ничего впечатляющего. Обычная коробка с письменным столом, оргтехникой, шкафами и стульями. Для посетителей еще стоял кожаный диван и столик со стопкой журналов. Подруга тети Светы оказалась моложавой худощавой блондинкой с короткой стрижкой, прямо пышущая энергией. Она вышла из-за стола мне навстречу и протянула руку.

– Клавдия, здравствуйте. Света мне звонила насчет вас. Очень рада познакомиться.

Я пожала протянутую руку и, повинуясь жесту хозяйки кабинета, села на диван. Вероника Матвеевна, имя я уже знала от тети, вежливо осведомилась, не хочу ли я чаю или кофе. Я замотала головой, представив себе, что за бурду тут должно быть подают. Жизнь с Демьяном разбаловала меня, приучила только к самому лучшему. И хотя прошло уже достаточно времени, я все не могла отвыкнуть от этого.

– Что ж, тогда сразу к делу, – заявила женщина и вернулась за стол. – Я сейчас внесу вас в картотеку. От вас еще понадобится фотография. Наши клиенты любят видеть воочию, с кем имеют дело.

С трудом удержалась от улыбки. Ситуация напомнила мне давно забытое собеседование в бордель. Звучит, конечно, жутко, но так и есть. Там меня тоже фотографировали и заносили в картотеку, чтобы клиент мог видеть товар лицом. Даже мелькнула мысль: уж не в подпольный ли бордель меня отрядила тетя Света. Тут же передернула плечами. Знала бы бедная моя самоотверженная тетка, о какой ахинее сейчас думаю.