– Я решила остановиться на татуировке.

Ей не хотелось расстраивать мать после всего, что сделал отец. И они все вздохнули с облегчением, когда узнали, что он переехал в Бостон в прошлом месяце. Никто из них не виделся с ним до его отъезда, и никто не планировал увидеть его в обозримом будущем. Он уже сказал им, что не приедет на Рождество, потому что собирается отправиться в Аспен. И если они захотят увидеться с ним, им придется лететь в Бостон, чего никто из них не намерен был делать. Они не хотели оставлять мать на праздники в одиночестве и еще меньше хотели видеть его.

Тому тоже понравилась его комната, хотя он и не сможет бывать здесь часто. У него имелись собственные апартаменты в Беркли, но ему было приятно чувствовать, что ему рады. Он принес последнюю коробку и освободил лифт.

– Спасибо, ребята, что помогли мне, – с широкой улыбкой сказала Лиз. – Здесь очень мило, не правда ли? Что вы хотите на ужин?

Напротив хантингтонского отеля был ресторан, где они с Линдсей уже побывали, и множество ресторанчиков в «Фейрмонте», в квартале отсюда. И впервые с момента, когда начали переезжать две недели назад, они заказали ужин на дом. Линдсей перестала быть вегетарианкой, что значительно упростило жизнь, а Лиз не готовила ужин с самого лета и сомневалась, что ей захочется делать это снова. Закончились дни ее рабства, когда она ждала вечерами возвращения Маршалла и полностью обслуживала его. И она не скучала по той жизни. И по нему тоже. Она прилагала все усилия, чтобы выбросить его из своих мыслей и сердца.

Пока Лиз распаковывала вещи, к ним зашла Элис, как и обещала, и ей очень понравилось то, что она увидела. Она решила, что здесь намного уютнее, чем в их доме в Россе, и была рада видеть мать Джона в хорошем настроении: в ее глазах снова появился блеск.

В конце концов они заказали пиццу и китайскую еду на дом и устроились за столом на кухне. Все разговаривали и смеялись, а Лиз наблюдала за ними. Она улыбалась, жизнь снова казалась прекрасной, они благополучно приземлились, и она наконец дома.

В те же самые выходные, когда Элис навещала Джона в новых апартаментах Вестонов на Ноб-Хилл в городе, Лоуган проделал дорогу в обратном направлении и привез полную машину своих вещей из своих апартаментов в «Аппер-Хайат» в дом Фионы в Портола-Валли. Фиона освободила для него половину платяного шкафа, и он безуспешно пытался уместить там свои вещи.

– И что? Это все, что я могу получить? – канючил он с недовольным видом. – Ты не можешь придумать что-нибудь получше, в таком-то большом доме?

– Это все! – отрезала она, не отступая ни на йоту.

Неожиданно Лоуган расхохотался, вспомнив, что она говорила в самом начале их знакомства. Она предупреждала его, а он забыл об этом.

– Теперь я вспомнил, – сказал он, сидя на полу в окружении своих кроссовок, которых слишком много. – Ты говорила, что все платяные шкафы принадлежат тебе и тебе это нравится. Насколько я помню, это было одной из главных причин, почему ты не хочешь заводить близкие отношения с кем-либо. Я получил твое тело. Теперь я хочу твои шкафы.

– Ты не можешь иметь и то и другое, – ответила Фиона, усаживаясь на пол рядом с ним и его кроссовками.

– Тебе следовало бы влюбиться в нудиста. Мы можем провести переговоры? Нам нужен консультант по шкафам, – сказал он, притягивая ее к себе поближе и ложась рядом с ней на пол.

Он до сих пор размышлял, как ему повезло найти такую женщину. Она стала не только его любовницей, но и лучшим другом, несмотря на то что была помешана на шкафах.

– Почему бы тебе не раздать кому-нибудь все свои вещи, – предложила она, – и все оставшееся время мы проведем в постели? Мы и так из нее не вылезаем. Тебе совсем не нужны кроссовки.

– Хорошая мысль.

Ощущение медового месяца, которое началось в Нью-Йорке, все еще не покидало их обоих. Они были счастливы вместе, и все, что бы они ни делали, давалось им легче теперь, когда они стали парой. В последнее время Лоуган стал задумываться о женитьбе, но Фиону это мало интересовало, а он не хотел испортить того, что было между ними. Но его радовало, что теперь они будут жить вместе, если только она выделит ему шкаф или хотя бы уголок для вещей.

В конце концов она согласилась выделить ему пятачок на полу и убрала из шкафа в кладовку несколько своих старых офисных костюмов.

– Если бы ты была стриптизершей или официанткой в баре, твоя рабочая одежда не занимала бы столько места, – продолжал он нудеть. – Может, тебе стоит перестать носить костюмы на работу?

Фиона нравилась ему больше в той одежде, которую носила дома или в которой они выходили в люди. Но в офисе у нее был сложившийся имидж, которого она старалась придерживаться, и была очень взыскательна в этом вопросе. Он наконец уговорил ее надеть то красное платье, которое она брала с собой в Нью-Йорк, и пойти в нем на ужин в город. Но потом она всю ночь жаловалась, что чувствовала себя кричаще одетой. И они планировали еще одну поездку в Нью-Йорк. У нее там была назначена встреча, и она пригласила Лоугана поехать вместе с ней.

– Это сделает меня интимным другом высокопоставленного лица? – шутя спросил он. – Это то, чем я стал?

То, что происходило между ними, не имело названия, но, чем бы это ни было, оно существовало и доставляло радость.


В один из последних теплых выходных октября Джефф отвез Эшли и детей в Билтмор в Санта-Барбаре. Погода стояла прекрасная, и они отправились на пляж «Корал-Казино», где строили песчаные замки с Кендалл и Кассией. Джеффу и Эшли это напоминало их собственное детство. Было трудно поверить, что прошло почти двадцать лет.

Эшли снова начала рисовать, и очень активно, для весенней выставки в галерее, а телевизионное шоу Джеффа шло с успехом. Рейтинги программы были очень высокими, и его сценарии принимали охотно. Это была огромная кропотливая работа, но ему она нравилась. Он проводил больше времени в Малибу, чем в восточном Голливуде, и с удовольствием вывозил Эшли и девочек куда-нибудь на выходные, когда у него появлялась такая возможность.

– Почему бы нам не переехать сюда? – спросил он, когда они гуляли по пляжу, наблюдая за близнецами, которые убежали далеко вперед. Она выглядела удивленной, услышав это предложение. – Мне не нужно ходить в офис каждый день. Я могу работать и здесь, и ты тоже. Почему бы нам не снять домик на полгода на пробу?

Эшли понравилось это предложение. Раньше она об этом не думала.

– Мне нравится идея попробовать что-то новое, – сказала она, улыбаясь ему.

Дом в Малибу казался ей наполненным привидениями. Там все слишком напоминало о Маршалле. А ей хотелось начать новую жизнь с Джеффом, в новом месте, тем более что здесь их связывали счастливые воспоминания.

– Почему бы нам не посмотреть несколько домов завтра, перед отъездом? – предложил Джеффри, и Эшли кивнула.

Она услышала топот копыт по песку у них за спиной, обернувшись, они увидели всадника на белой лошади, который галопом пронесся мимо. Они оба подумали об одном и том же.

– Ты знаешь, что это означает, не правда ли? – спросил он с озорным блеском в глазах.

– Нет. А что именно? – невинно поинтересовалась она.

– Это хорошая примета. Вспомни, что случилось, когда в прошлый раз мы видели белую лошадь на пляже.

И прежде чем она успела ответить, он поцеловал ее, так же как в тот, первый раз, когда ей было двенадцать лет.

– Я люблю тебя, Эш.

– Я тоже тебя люблю, – прошептала она.

Он снова поцеловал ее. Девочки со всех ног мчались обратно, потому что Джефф и Эшли сильно от них отстали.

– Я хочу всегда быть с тобой и девочками. Ты выйдешь за меня замуж? – спросил он, прежде чем близнецы добежали до них, и она улыбнулась ему и снова стала похожей на ту девочку, которую он когда-то знал.

– Да.

Джеффри хотел иметь еще детей и удочерить девочек, если Маршалл не будет возражать. А если и будет, он все равно уже стал им отцом во всем, что имело значение. Маршалл не стремился поддерживать с ними регулярный контакт и мало интересовался чем-либо, кроме своей персоны. И теперь, когда он переехал в Бостон, Эшли не думала, что он станет видеться с ними чаще одного-двух раз в год. А сама она общалась с ним только через адвоката, по деловым вопросам, и это ее вполне устраивало. Ей нужен был только Джефф и дочери, а там, даст бог, появится кто-то еще. Она была благодарна Господу за то, что у нее есть, и за то, что Джефф вернулся в самое нужное время. Раньше она не была бы готова принять его любовь.

На следующий день они осмотрели дома и нашли один, который показался им идеальным, в шаговой доступности от пляжа. Они сняли его на год, и когда возвращались в Малибу в воскресенье вечером, Джефф вспомнил, о чем спросил ее на пляже, и ее ответ, и улыбнулся, в то время как девочки щебетали на заднем сиденье.

– Не забудь, что ты сказала «да», – напомнил он, на случай если она вдруг забыла или не придала своему слову значения.

Но для Эшли это было не менее важно. И помнила она об этом так же хорошо, как и он.

– А что был за вопрос, напомни, пожалуйста? – поддразнила она его.

– Я спрошу тебя еще раз, позже, чтобы не забыла. Встав на колено, если хочешь.

– Это было бы мило… – согласилась Эшли и, наклонившись к нему, поцеловала.

Несмотря ни на что, у ее сказки оказался счастливый конец.