Теперь дни полетели куда быстрее... Они лениво складывались в недели, а недели вяло добавлялись одна к другой. Так, я совершенно не заметила, как мимо промчался целый месяц, и на смену знойному дождливому июлю пришёл яркий засушливый август, а количество туристов на улицах нашего небольшого городка выросло втрое.

   Что изменилось за это время?! Можно сказать, ничего... или всё?!

   К примеру, на работе, всё было так же: заказчики, проекты, расчеты, а потом бесчисленное количество отчётов и документации. Если размышлять о том, что изменилось здесь... Хм... Наверно лица моих коллег стали чуточку загорелее, сменились сплетни, а курьер Лёша снова стал появляться в офисе, да только на меня предпочитал вообще внимания не обращать. Толик тут больше не объявлялся, все распоряжения отдавая по телефону или электронной почте, а что же касается Егора... Это вообще отдельный разговор.

   После того поцелуя, свидетелем которого стал Тимур, Егор Тристанович вдруг вспомнил, что он всё-таки мой начальник, а тот факт, что я дочь его босса, преспокойненько забыл. Теперь он относился ко мне исключительно как к рядовому сотруднику: не превышал, но и не принижал. Крупных проектов не давал, но и на работе задерживаться тоже не просил. В общем, превратился в идеального начальника, вот только это преображение меня сильно смущало. Ну не верила я, что всего из-за одного поцелуя он так резко изменит ко мне отношение. Хотя, Егор всегда казался мне загадочной тёмной лошадкой, а лезть с вопросами к нему самому я не стала.

   Зато, из-за того что мой рабочий график, наконец, нормализовался, я стала исправно посещать репетиции, и неделю назад наша группа закончила запись нового альбома. Основное соло в нём принадлежало мне, но и голос Тима присутствовал почти в каждой песне. Честно говоря, получилось превосходно.

   В группе всё было замечательно. Мы с Тимом не афишировали свои отношения, но и прятаться не собирались... Таким образом получилось, что ребята прекрасно знали, что мы вместе, но никаких комментариев по этому поводу я так и не услышала.

   К тому же, между моей дорогой подружкой Гларой и Лером, судя по всему, завязался роман, о чём я узнала совершенно случайно, причём от Тимура, а когда попыталась спросить у самой Глафиры, она довольно резко ответила, что не лезет в мою личную жизнь, и не желает чтобы кто-то лез в её. А ведь раньше у нас не было друг от друга секретов.

   Как объяснил Тимур, неизгладимое впечатление на Глару произвела Маша, пятилетняя дочь Кармина, о которой он почти никогда не рассказывал. Представляю, каким сюрпризом это оказалось для моей подруги, ведь прежде ей никогда не попадались парни с маленькими детьми.

   На мой вопрос, почему Маша не живёт с матерью, и где вообще её мать, Тимур лишь легонько щёлкнул меня по носу и сказал, что я слишком любопытна.

   Вообще, наши отношении с каждым днём радовали меня всё сильнее и сильнее.

   Сначала, Тим медленно и ненавязчиво перевёз ко мне почти все свои вещи, и, естественно, каждую ночь проводил со мной. Потом начал покупать продукты и даже иногда радовать меня некоторыми произведениями кулинарного искусства. Кстати Геля, та, которая всегда была главной на моей кухне, оказалась совсем не против такого соседства и всегда радовалась, когда Тим решал поколдовать над едой вместе с ней. В общем, не было ничего удивительного, когда через две недели я торжественно преподнесла ему ключи от квартиры, повесив на них очаровательный брелок в виде маленькой гитары.

   Как ни странно, но больше всего меня пугал тот факт, что мы с ним так ни разу и не поругались, хотя поводов было больше чем достаточно. Я ведь предупреждала, что со мной будет сложно, так оно и получилось, но Тим... он, как будто специально переводил все конфликтные ситуации в ноль, хотя я прекрасно чувствовала, что его распирает от гнева.

   К примеру, по негласному уговору, теперь мы вообще не упоминали Толика. Гелю такой странный момент наших отношений немного удивил, поэтому пришлось сказать ей, что мой парень считает его моим... так сказать... покровителем, или спонсором. И, наверно, давно следовало, признаться ему, что у нас несколько другие отношения, но... каждый раз, когда я собиралась это сделать, что-то мешало. То неожиданно зазвонивший телефон, то чьё-то нежелательное присутствие. Но, мне отчего-то казалось, что это всё не просто так, и пока не стоит рассказывать Тимуру мою маленькую тайну. К тому же, если он принял меня такой... с таким прошлым, значит я, действительно, ему не безразлична.

   А несколько дней назад у меня начался отпуск, и сегодня, мне всё-таки удалось вытащить своего любимого блондина на пляж. Странно, но он наотрез отказывался ехать в людные места, так что сошлись мы только на том пляже, что был вблизи посёлка, где жили Ленкины родители. Кстати именно здесь располагался и коттедж Тима, да только в последний месяц он там почти не появлялся.

   Я даже пару раз просила его свозить меня туда - мне было до жути интересно, как он жил до меня, но Тимур стоял на своём и каждый раз находил всё новые и новые отмазки. В итоге, я даже примерно не знала, где этот самый дом находится.

   В итоге, после всех долгих сборов на пляж мы приехали далеко после обеда, когда солнце уже перестало палить. Наверно именно этого и добивался мой светлокожий неженка, потому что как оказалось, обилие солнечных ванн могло сказаться на нём в виде больших красных ожогов.

   Сейчас же, солнце почти не припекало, а людей в этой части пляжа было крайне мало, и только музыка из ближайшего кафе создавала какое-то праздничное настроение.

   - Ри-и-и-на, - прошептал Тим у меня над ухом. - О чём задумалась?

   - О тебе... - честно ответила я, поворачиваясь на бок и глядя в необычайно синие глаза парня. - И обо всём понемногу.

   - А о чём конкретно? - он улёгся на бок и, оперев голову на согнутую в локте руку, внимательно посмотрел на меня. - Может, ты просто нервничаешь перед концертом?

   - Нет, - ответила с улыбкой, и это было чистой правдой. Предстоящий презентационный концерт, что должен был состояться через два дня на самой большой концертной площадке побережья, меня совершенно не пугал. Напротив, вселял какое-то глупое чувство предстоящего триумфа, потому что все песни были отличными и прекрасно отрепетированными, да и саму программу мы подготовили на ура. - Меня скорее волнует сегодняшнее мероприятие.

   - Свадьба Игоря?! - удивился Тимур. - Странно, мне казалось, тебе должны нравиться подобные события.

   - Раньше нравились. Но, тут другое дело. Я ведь никого не знаю, из тех, кто там будет. И даже невесту с женихом увижу сегодня впервые, мне кажется, это не правильно.

   - Рина... не нужно переживать из-за таких пустяков. Я же буду с тобой, - он ободряюще мне улыбнулся, но по спине пробежал странный холодок. И это показалось мне пугающим, и каким-то жутким, потому что в такой жаркий день, как сегодня, холоду было взяться неоткуда. Тогда, что это было?!

   Отчего-то мне совершенно не хотелось ехать на эту свадьбу, к тому же вечеринка должна была состояться в соседнем городе. Я даже предложила Тиму отправиться туда одному, но... он сказал что, никуда без меня не поедет. Наверно, именно поэтому я и смирилась, и даже постаралась найти плюсы во всём этом мероприятии. Ведь, если честно, это был первый раз, когда мы с Тимом собирались выйти в люди как пара. Раньше просто не было возможности, а сегодня, я очень хотела насладиться тем, что мы теперь действительно вместе... Официально.

   Моё недоверие к нему и к нашим отношением таяло с каждым днём. Казалось, что он твёрдо намерен стать частью моей жизни, и прикладывает для этого все усилия. Странно, никогда раньше я не была настолько счастлива рядом с кем-то и всё больше предпочитала одиночество, а теперь... Мы на самом деле стали с ним одним целым. Стали частями друг друга и теперь я больше всего на свете боялась, что наше чудо может закончиться.

   По сравнению с этим страхом, даже мой личный маньяк стал казаться лишь страшным сном и не более, хотя его угрозы всё ещё продолжались, пусть и стали более редкими. Теперь, он больше не звонил... и лишь изредка, примерно раз в неделю, оставлял в почтовом ящике записку из очередного стихотворения, а я даже начала складывать их в отдельную папочку, так сказать на долгую светлую память.

   Особенно мне понравились последние две записки... Они как будто были частью одного общего текста, который мой преследователь присылал по частям. Я даже непроизвольно выучила их содержание, пока пыталась догнать до скрытого смысла. В первой говорилось следующее:

   "Когда играешь чьи-то роли...

   Когда живёшь одной игрой...

   Нет дела до пролитой крови,

   Душа не кажется живой.

   Когда громишь чужие судьбы,

   Влезаешь в души, как змея,

   А уходя, лишь скалишь зубы...

   Ты враг для всех, и всем - своя..."

   Тиму я эти бумажки не показывала, решив лишний раз не заставлять его волноваться. Вообще, рядом с ним вся история с маньяком стала казаться не страшнее детской шалости, а все эти пугалки и страшилки - лишь чьими-то плохими шутками.

   Второй обрывок, пришёл мне на электронную почту неделю назад от милого адресата с ником "Tvoylichnykoshmar". Я от души посмеялась над его новым амплуа, и снова зачиталась новым стишочком. Почему-то он показался логическим продолжением первого:

   "Ты развлекаешься убийством,

   Чужих чувствительных сердец,

   Но светит крах твоим бесчинствам,

   Сама примеришь "жертв" венец.

   Пусть ты хитра, но есть хитрее,

   Пусть ты умна, но он умней,

   Его игра - твоей сильнее.

   Он победитель, ты - трофей..."

   Кого именно имел ввиду мой маньяк, я так и не поняла, но скорее всего, говорил он именно о себе. И что-то подсказывало мне, что у этого отрывка ещё будет продолжение, которое и прольёт свет на его дальнейшие планы относительно моей персоны.

   - Рин... хватит витать в облаках. О чём ты всё время думаешь? - голос Тимура снова вытянул меня из воспоминаний.

   - Да так... - отмахнулась я, и, избегая лишних вопросов, поспешила вернуться к обсуждаемой теме. - А ты многих знаешь из гостей.

   - Почти всех, - ответил Тим, растянув на губах довольную улыбку. - Многие из них мои бывшие одноклассники, а с некоторыми мы ещё по малолетству играли во дворе. Я же тебе говорил, что почти всё своё детство жил на два дома: в будние дни там, с родителями, а по выходным приезжал к бабушке сюда.

   - А почему вы переехали в Питер?! - спросила я.

   - Толик утащил туда отца, предложив стать главным дизайнером в его фирме, - ответил парень, забыв на какое-то мгновение, что это имя у нас под запретом. И только потом как-то особенно сморщился и поспешил отмахнуться от нахлынувшего образа.

   - Тимур, я давно тебе хотела сказать... - этот момент показался мне наиболее подходящим для признание моего родства с тем, кого он считает моим спонсором, - ...Что тебе не стоит беспокоиться по поводу Толика.

   - Да ладно?! - со злобной иронией произнёс блондин, вмиг став серьёзным. - Поверь, Рина, я прекрасно его знаю и отлично понимаю, на что способен этот тип, - он попытался улыбнуться, но его улыбка тут же искривилась злобной иронией. - Ты хоть знала, что у него в Питере есть жена и сын?!

   - Сын?! - воскликнула я, до жути удивлённая этим заявлением. Нет, я, конечно, знала, что мой папочка женился, причём почти сразу после своего триумфального побега, но вот наличие брата стало для меня настоящим сюрпризом.

   - Ага, сын... Всего на четыре года младше тебя. Его имя - Феликс, и он яркий представитель золотой молодёжи города.

   Наверно Тим заметил, как непроизвольно сжались мои губы, а ногти с силой впились в ладони, потому что, в ту же секунду изменился в лице. Его глаза показались мне двумя ледышками, лицо стало куда более жёстким, а губы растянулись в злобной усмешке.

   - Что, не ожидала, что твой благодетель имеет взрослого сына?! - проговорил он, ледяным тоном. - Эх, Рина, я и не думал, что ты всё ещё наивная дура! Ты же для него не больше чем игрушка, пусть и безумно дорогая, - его слова обжигали подобно кислоте, а прикосновения вызывали дикое желание оттолкнуть. Я не узнавала Тима, точнее, наоборот, видела перед собой того несносного типа, который долгое время портил мне жизнь, а совсем не того очаровашку, с которым жила последний месяц. Это, честно говоря, сильно меня напугало. И даже весть о том, что у меня есть брат, стала казаться совсем не важной.