Эрик потянулся через весь стол и взял ее за руку.

– Она сказала, что поклялась Господу, что ты выйдешь замуж за Айзека. В противном случае с тобой и Дэйвом случатся еще большие несчастья.

Ребекка устало вздохнула.

– Мы думали, ей стало лучше.

– Стало лучше?

– Да, у нее был нервный срыв, когда мне начали делать химиотерапию. Именно поэтому я так сильно зависела от Айзека. После моего выздоровления, она вроде оправилась. Полагаю, травма Дэйва вновь вызвала обострение. Я поговорю об этом с папой.

Ребекка доела салат, им принесли основные блюда. Она была благодарна Эрику за сделанный заказ для нее. Это означает, они недолго задержатся в ресторане.

– Ты точно хочешь на мне жениться? – уточнила Ребекка. – У меня за плечами нехилый багаж.

– Это делает тебя интересней.

Она засмеялась.

– Если это можно так назвать.

– Мы можем поступить как Брайан и Мирна, и не затягивать с помолвкой.

– Ты этого хочешь?

– Я не знаю. Я не думал о женитьбе до тех пор, как пару месяцев назад «Грешники» один за одним стали попадать в капкан. Я думал, я буду последний.

– Технически в капкан пока попал только Брайан. И если хочешь, ты можешь быть следующим, – подмигнула ему Ребекка.

– А разве ты не хочешь пышную свадьбу, огромное платье и кучу куханной утвари в подарок?

– Ты хотел сказать ууууу твари?

– Твари?

– Ага, более известные, как моя семейка.

Эрик загоготал, и стало видно, он немного расслабился. Ее мать тоже действовала ему на нервы. Еще одна вещь объединяющая их.

– Реб, я сделаю все, как ты захочешь. Не хочу лишать тебя этой радости.

– Мне хочешь чего-то необычного, – ответила она, и ее сердце ускорило бег от волнения.

– Чего например?

– Я пока не знаю. Но я об этом подумаю. Устроит мозговой штурм. И выберем что-то веселое и уникальное.

Эрик улыбнулся.

– Ты в курсе, что я тебя люблю?

– Знаю. Именно поэтому ты разрешишь мне притвориться подружкой Айзека на вечеринке на следующей неделе. – Она давно переняла у Эрика любовь перескакивать с одной темы разговора на другую.

– Что?

– Неважно, когда мы решим пожениться, я все равно хочу помолвочное кольцо. И не надейся, что тебе удастся этого избежать, – сказала она, заговаривая Эрику зубы. – Доедай и пойдем.

– Ребекка, какая еще вечеринка? Я думал Айзек гей. Зачем ему…

– Я притворюсь, – объясняла она. – Сделаю ему одолжение, но не более того. Он пока не готов открыто заявить о своей ориентации.

– Но…

– А давай, когда вернемся домой, поиграем в копа и грабителя. Я буду воровкой драгоценностей, и ты оденешь на меня наручники. А потом покажешь мне длинную руку закона, которая заставит меня признаться во всех совершенных мной преступлениях.

– Перестань менять тему разговора.

– Сбивает с толку, да? У тебя есть дома наручники, или нам нужно будет заехать в магазин «Все для игр»?

Эрик выронил вилку и оскалился.

– Да, нам определенно нужно будет сделать еще один пит-стоп. Может, еще купим тебе темно-синий водолазный костюм? – Он отпил воды, наблюдая за ее реакцией.

Она задумалась о его словах, прекрасно понимая, этим предложением он пытался выяснить, чем именно она занималась с Треем и Айзеком в его квартире. Спустя мгновение она тряхнула головой.

– Лучше не надо. Не хочу подцепить краба или что похуже.

Эрик засмеялся и подавился водой. Он так сильно кашлял, Ребекке пришлось встать и похлопать его по спине.

– Ты в порядке? – спросила она.

Он кивнул, продолжая кашлять.

– Господи, женщина. Это я должен отпускать глупые шуточки.

– Прости. Теперь я буду говорить только остроумные, а все глупые и пошлые оставлю тебе.

– Вот поэтому мы такая отличная пара, – сказал он, вытирая рот салфеткой. – Мы всегда находим компромисс.

– А я думала все дело в шикарном сексе.

Ее комментарий не остался без внимание сидящих за соседними столиками.

– И это тоже, – согласился Эрик.

После ужина, она вышли на парковку перед торговым центром, нашли ювелирный магазин, но он оказался закрытым.

Ребекка разочарованно вздохнула.

– Закрыто? Как он может быть закрыт? Сколько сейчас времени?

– Начало девятого – ответил Эрик.

– А почему так поздно?

Эрик удивился ее вопросу. Ребекка сама же на него ответила.

– Потому что я полдня провела у Айзека. – Она жадно смотрела в витрину магазина. Не потому что она хотела кольцо, а потому что ей не терпелось показать всему миру, что ее сердце принадлежит Эрику. – В любом случае здесь все кольцо слишком девчачьи, – сказала она, успокаивая себя, и уговаривая подождать еще один день.

Эрик хмыкнул, обнял ее и повел к своей машине.

– Можно поискать другое место, которое поможет мне заклеймить тебя, – прошептал он ей на ухо.

– Ага, тату-салон например, – сказала она, с несвойственным ей фырканьем. И стоило ей сказать это вслух, как она тут же возбудилась. – Эрик! – она взяла его за руку и потянула к машине. – Я хочу твое имя на копчике. – Она задрала футболку, показывая место. – Вот здесь. Твое имя, с одной стороны ноты, а с другой маленькие бабочки.

– Реб, ты серьезно? Ты же знаешь, это навсегда.

– Я знаю. Ты не хочешь, чтобы я сделала татуировку? – она обвела пальцем татуировку в форме черепа с кинжалом у него на предплечье. Это было настоящим произведением искусства, но больше подходила мужчине. – Или хочешь, чтобы она совпадала с одной их твоих?

– Я не против моего имени, набитого у тебя на копчике. Я буду смотреть на него пока… – Он снова поднял ее футболку, осматривая место. – Черт… – слегка дернувшись, выдохнул он. – Ладно, пошли сделаем.

Эрик закинул Ребекку на плечо и побежал к машине.

– Прямо сейчас?

– Ага. А я набью твое имя на члене.

– Нет, не набьешь.

– Набью.

Интересно, а буквы будут становиться больше, когда его член будет твердым? Но тут же подумала и о другом.

– А как долго заживают татуировки?

– Пару недель.

– Тогда ты несколько недель не сможешь заниматься сексом.

– Об этом я не подумал. Тогда где мне лучше наколоть твое имя?

Ребекка немного подумала. Какая часть тела Эрика была такой же сексуальной, как и его член? Его идеальные мышцы V формы в нижней части живота, уходящие под резинку его трусов. Именно здесь она хотела видеть свое имя. А когда она будет прижиматься к ней сзади, их имена будут соединяться.

– Опусти меня, – попросила она. – Я покажу, где должно быть мое имя.

Он аккуратно поставил ее на ноги, и Ребекка задрала его футболку. После спустила пояс его джинсов вниз, открывая участок кожи над трусами.

– Вот здесь.

Эрик втянул воздух сквозь зубы.

– Это будет больно.

– Больнее, чем делать татуировку на члене?

– Верно подмечено. – Он потянул ее к машине, и открыл для нее дверь. – Я знаю отличного мастера. Он делал все мои татуировки, и улыбающуюся ромашку на ступне Джейса.

– У Джейса ромашка на ступне?

– Ага, я его тогда изрядно напоил, и он не понимал, на что соглашался. Обычно они не делают татуировки, когда человек в таком состоянии. Но Буч давно меня знает. И Джейс согласился с эскизом, прежде чем отключился. Еще мы оба прокололи соски.

– Это мужской вариант женского совместного похода в парикмахерскую?

Эрик выглядел весьма обиженным ее сравнением.

– Совсем нет.

Ребекка засмеялась.

– Если ты так говоришь.

Эрик выехал с парковки, и поехал вдоль набережной.

– Если раньше мне не терпелось купить тебе кольцо, то теперь я не могу дождаться, когда увижу своем имя на твоем теле.

– Я тоже. Моя мама возненавидит меня еще больше.

Эрик насупился.

– Ты поэтому ее делаешь? Хочешь разозлить свою мать?

– Конечно же, нет.

Тату салон находился в старом здании в нескольких кварталах от океана. Даже здесь она ощущала морской бриз, жаль она не взяла с собой свитер. Ребекка ждала, пока Эрик оплатит парковку. Он взял ее за руку и повел в The Ink Well, в один из лучших салонов на его взгляд. Парень, покрытый татуировками с головы до пят, оторвался от груди лежащего на кресле парня и посмотрел на них.

– Йоу, Стикс. Пришел за новой партией чернил? – крикнул мастер.

–Ты же знаешь, мне всегда мало.

– А кто эта красавица с тобой?

– Моя девушка, вернее… – Эрик посмотрел на Ребекку. – Невеста? Я могу тебя так называть? – прошептал он.

– А ты видишь кольцо на моем пальце? – спросила она, показывая пустой палец левой руки.

Эрик вздохнул.

– Это пока моя девушка, – сказал он, – она хочет сделать татуировку, набить мое имя, – он развернул Ребекку, приподнял ее футболку, показывая место, – вот здесь. – Затем указал на нижнюю часть своего живота. – А я хочу ее имя вот здесь. У тебя найдется для нас время?

– Ага, я почти закончил, – Буч вытер грудь парня полотенцем, стирая что-то красное с его груди.

Ребекка сморщилась, когда поняла, что это кровь.

– А это больно? – спросила она у Эрика.

– Да, но по непонятным причинам, это еще и приятно. Знаешь, как зуд, который ты не можешь вдоволь начесать. Хочешь, чтобы я пошел первым?

Она покачала головой.

– Нет, если буду ждать, то могу струсить.

– Ты точно хочешь это сделать?

Ребекка смотрела на него, а ее сердце переполняли эмоции.

– Да.

Когда пришла очередь Ребекки лечь под иглу, она объяснила Бучу, какой видела свою татуировку.

– Только имя? Или имя и фамилию? – уточник Буч.

– Только имя необычным шрифтом. А в конце можно несколько музыкальных нот, и крошечных разноцветных бабочек, чтобы сделать ее более женственной.

Буч кивнул, продумывая в голове эскиз татуировки.

– Я нарисую ее на кальке, посмотрим, правильно ли я тебя понял. Затем можно будет внести коррективы, а уже потом перенести на твое тело.

В животе у Ребекки затрепетало, словно она проглотила несколько из тех крошечных бабочек.

– Хорошо, – прохрипела она.

– Я ему помогу, – сказал Эрик. Он передал ей папку с эскизами работ Буча. – Вот, ты пока полистай это.

Ребекка взволнованно листала альбом. Буч был очень талантливым тату-мастером. Она была в хороших руках. Некоторые портреты людей, вытатуированные на коже, выглядели, как настоящие. Эрик и Буч вернулись спустя десять минут.

У нее перехватило дыхание от увиденного рисунка. Он был идеальным! Наверное, тоже самое ощущают невесты, когда находят именно то платье, которое хотят надеть в свой знаменательный день. Вот только Ребекка собирается носить это произведение искусства всю оставшуюся жизнь.

– Ого… мне нравится! – она смахнула накатываемые слезы. Этой татуировкой она покажет свою любовь к этому мужчине. Или любому другому живущему на планете Эрику.

Эрик обрисовал пальцем нарисованные ноты, отходившими завитками от последней буквы своего имени.

– Вернемся домой и я их сыграю, – сказал он.

– Ты написал мне настоящую песню? Я думала это просто для вида.

– Это небольшая мелодия. – Эрик убрал волосы ей за ушко и прошептал. – Означает – я тебя люблю.

Ребекка повернула голову, захватывая его губы в нежном поцелуе.

– Малыш, вернемся домой, и я переверну твой мир с ног на голову.

– Ты итак это сделала. – Он шлепнул ее по попке, указывая на кресло, где меня ждал Буч.

Она расстегнула джинсы, спустила их до середины попы, давая Бучу больше места для работы. Он перенес рисунок ей на копчик, и дал зеркало еще раз посмотреть и убедиться, что она хочет именного этого. На ее теле рисунок выглядел еще лучше, чем на бумаге.

– Так сексуально, – пробубнил Эрик.

Буч засмеялся.

– На ней любая татуировка будет выглядеть сексуально. Она у тебя настоящая красотка.

Ребекка засияла. Она никогда не устанет слушать комплименты.

Пока трафарет подсыхал, Буч заменял иглу в маленькой машинке, которая напоминала Ребекке крошечный пистолет, с огромной толстой иглой на конце. Она всеми силами старалась храбриться, но внутри вся тряслась от страха.

– Хочешь, чтобы твой рисунок полностью совпадал с ее? – спросил Буч у Эрика.

– Меньше завитков в буквах, и летучие мыши вместо бабочек, а в остальном тоже самое.

Ребекка напряглась, когда Буч поднес жужжащую иглу к ее коже. Ощущения походили на повторяющиеся почесывания. Боль была меньше, чем она предполагала, но даже вызвало выброс адреналина в кровь. На протяжении всей процедуры Эрик держал ее за руку, и, не переставая спрашивал, как она.