Джеки Коллинз - Игроки и любовники

– Черт подери! – заявил Берни. – Все лучшее – для прессы, – он подмигнул известной журналистке и сказал: – Никогда не думал, что у вас такие сумасшедшие ноги.

Она покраснела и впервые за многие годы не нашлась, что ответить.

Эл появился на белом «Роллс-Ройсе», который подъехал прямо к трапу самолета. К нему ринулись фоторепортеры. Словно по мановению волшебной палочки, он появился из машины.

Худой и в великолепной форме. Облегающие белые брюки. Золотой ремень. Он улыбнулся, подошел к собравшимся, поцеловал девушек, попозировал и ответил на вопросы.

– Ты действительно прекрасно выглядишь, Эл, – сделала комплимент журналистка.

– Спасибо, дорогая. («Стерва. Шлюха. Всего несколько месяцев назад она написала, что если Элу Кингу сделают еще одну подтяжку на лице, то весь мир рухнет».) Он чмокнул ее в щеку и отпрянул от запаха отвратительных духов.

– Вы собираетесь сбежать от налогов? – поинтересовался слишком любопытный репортер.

– Никогда, – ответил Эл. – Я буду скучать по тому, как готовит моя жена!

– А как бывшая королева красоты? Вы встретитесь с ней? – спросила Стерва. – Вы прекрасно поладили, когда вместе снимались в клипе.

Эл спокойно улыбнулся.

– Возможно, моя жена встретится с ней. Я же говорил, что они старые подруги. Когда Эдна приедет, мы сможем повидаться.

– Здорово! – Стерва недоверчиво улыбнулась. («За ним нужен глаз да глаз».) – Так Эдна присоединится к вам?

– Надеюсь. («Ни в коем случае».)

– Может быть, сфотографируем девушек с Элом? – предложил Берни. Все согласились и позвали из самолета группу «Обещание». Появились три удивительно красивые негритянки. Двадцатитрехлетняя Роза была старшей. Тоненькая, хрупкая, с прямыми длинными волосами и китайским разрезом глаз. Сатч было двадцать. Хорошие формы и рыжие волосы, причесанные в афро-стиле. Малышке Нелли только исполнилось семнадцать, и она выглядела, как прелестная фарфоровая статуэтка. Все девушки были в одинаковых белых брюках, белых сапогах до бедра и красных майках с надписью «Эл – король». Они окружили Эла, и камеры защелкали.

Поль посмотрел на часы. Пора. Он обещал Берни. Линда встретит самолет в Канаде, и нельзя заставлять ее ждать. Через полчаса все уже расположились в самолете, и он двинулся по взлетной полосе.

Эл сразу же пошел в свою спальню, великолепно обставленную комнату с круглой кроватью. Стены в ней были обтянуты тканью с леопардовым рисунком, а пол покрыт толстым натуральным ковром. За закрытой дверью располагалась маленькая ванная. Он снял одежду, надел халат и взял бокал с охлажденным шампанским. На какое-то время нужно забыть о виски и кока-коле, потому что от них полнеют. Эл закурил сигару. Вот и все. Это только начало. Но он уже чувствовал растущее возбуждение, с которым ничто не могло сравниться. Даже секс. Когда он еще волновал его.

Может быть, стоит обратиться к доктору. Привет, доктор. У меня небольшая проблема – слишком много красивых девушек. Но они меня больше не волнуют. Даже пытаться не хочется.

Вошел Поль.

– Все в порядке?

– Отлично.

– А как голос?

– Лучше не бывает.

– Вот и прекрасно. Ты их убьешь!

– Но ведь так было всегда.

Когда Эл сошел с трапа самолета в Торонто, девушки визжали. Собралась огромная толпа с плакатами: «Мы любим Эла». Полицейские обеспечивали охрану, помогли певцу дойти до лимузина и отвезли его в отель.

Эл ощущал свежий приток сил, словно начинал жизнь заново.

В отеле его ожидали цветы, фрукты, напитки и телеграмма. Молоденькая девушка тайком пробралась в его номер и умоляла разрешить ей поласкать его. Когда Эл решительно отказался, она предложила свои услуги Берни, как его близкому человеку. Охрана с трудом увела ее.

– Все по-прежнему, – пожал плечами Эл. – Но, Боже, как здорово опять оказаться на гастролях!

– Все, что захочешь, – согласился Берни. – Такие девчонки поднимают дух. Мы прекрасно проведем время, Эл. Просто приказывай, если чего-нибудь пожелаешь.

Может, закричать, чтобы привели Даллас, или выбросить ее из головы? Нужно забыть о ней, так будет лучше. Она просто еще одна телка, а их во время гастролей будет множество. Так что звать ее не стоит. Не так уж сильно она ему и нужна. Он найдет подходящую замену и полностью забудет о Даллас.

– Поспи немного, – предложил Берни, – а Люк подежурит у двери. Он крепкий парень и не будет отходить от тебя. Мимо него никто не проскользнет. А мне нужно побывать в зале. Встретимся через пару часов перед интервью.

Берни отчалил, а Эл открыл дверь и проверил, на месте ли Люк, которого наняли охранником на все время гастролей. «Робот» показался ему подходящим: высоченный негр с подловатой ухмылкой. Мускулы угрожающе бугрились даже когда он стоял без движения.

– Привет, парень, – поздоровался Эл, – может, хочешь пива или чего-нибудь еще?

Люк отрицательно покачал головой.

Эл вернулся в комнату. Как раз время принять душ, заказать бифштекс и немного шампанского. А куда подевался Поль?

Может, позвонить Эдне? Он ведь обещал. Но так не хотелось выслушивать ее стоны. Эл пообещал Эвану, что тот присоединится к нему в Нашвиле, и Эдна тоже хотела поехать. Ни в коем случае. Премного благодарен… После шестнадцати лет семейной жизни она запилила Эла настолько, что уже почти ничего не значила в его жизни.

– Я соскучился, – сознался Поль. Линда обнимала его:

– А я скучала по тебе в два раза больше.

– Только в два?

– Ну… – ласково улыбнулась она. – Может быть, сильнее. А как там в Лондоне?

– Все так же. Работа, работа и еще раз работа.

– Мы что, будем разговаривать? Или мне снять с тебя прекрасный костюм и заняться любовью, прежде чем позвонит твой старший братец?

– Займись мною. Я больше не могу ждать.

– Наверное, ты действительно скучал, – ухмыльнулась она.

– Я говорю правду.

Они принялись раздевать друг друга, лихорадочно расстегивая пояса и молнии.

– О Боже, Поль. Ты действительно берег себя для меня!

– Только для тебя. Надеюсь, ты это оценишь.

Какое-то время они молчали, наслаждались взаимной близостью и ласкали друг друга. Но зазвонил телефон, и Поль застонал.

– Не подходи, – просила Линда, – хотя бы минуту. Однако телефон продолжал трезвонить.

– Я уже отвлекся, – промычал Поль и потянулся к трубке.

– Не только ты отвлекся…

– Кто говорит? – резко спросил он.

– Поль, где ты?

– Сейчас буду, Эл. Я как раз собирался к тебе.

– Неужели? – прошептала Линда.

– Ты с кем? С Линдой?

– Да, она со мной.

– Приводи и ее. И поторопись. Мне что-то не по себе, хочется поговорить. Сходи к портье и попроси, нет ли там кого-нибудь стоящего.

– Что тебе нужно, групповуха?

– Да, ты прав. У кого есть телефоны женщин в Торонто? Узнай и разыщи мне девочку. Мне необходимо развлечься перед выступлением.

– Попытаюсь, – Поль отпрянул от Линды.

– Сделай это обязательно.

Линда села и потянулась за сигаретой.

– Что он хотел? – напряженно спросила она.

– Переспать.

– Он когда-нибудь делает перерывы?

– Я думал, это уже прошло, но опять началась напряженка. Извини, мне нужно позвонить.

– Не знала, что ты служишь у него сутенером.

– Во время гастролей я делаю для него все. И тебе лучше привыкнуть к этому.

– О! Как здорово! Значит, мы закончили? Мне одеться?

Поль равнодушно ответил:

– Да, – он взял трубку и стал набирать номер портье. Обозленная Линда ушла в ванную. Они только что занимались любовью, но прошла минута, и Поль уже все забыл. В следующий раз ему придется долго уговаривать ее. Если Поль так понимает гастроли, то он получит свое.

Она оделась, причесала волосы и поправила макияж.

Поль вошел в ванную и поцеловал ее в шею.

– Я все устроил, – весело сказал он.

– Вот и хорошо.

– В чем дело?

– Ни в чем, – ее голос был полон сарказма. – А разве что-то произошло?

– Перестань, Линда. Ты обещала, что будешь понимать меня. Позднее мы постоянно будем вместе.

– Понимаю, – и Линда выдавила улыбку.

– Молодец. Пошли, он ждет.

Куда подевались деньги?

Даллас с трудом проснулась после сильного перепоя и увидела стопку счетов, пришедших с последней почтой. Она тратит быстрее, чем зарабатывает. Драгоценности и меха съели деньги Эда Курлника. Она протранжирила то, что заработала на рекламе. Наряды, наряды, наряды.

Даллас достала апельсиновый сок и медленно пила его. Когда она пришла домой? Трудно вспомнить. Но внезапно всплыла картинка вчерашнего вечера: она с улыбкой отбивается от Аарона Мака в огромном лимузине. Ох уж этот Аарон Мак. Шведский царь в области косметики. Друг Эда Курлника. Старая кляча.

Он не верил, что этот приятный вечер они не закончат в постели. Даллас постоянно заигрывала с ним. На одном из приемов она положила на него глаз. Друга Эда Курлника упускать не стоит. Хотя он был старше Эда, где-то около семидесяти, но прекрасно сохранился, еще высоко держал крупную голову и широко улыбался белыми вставными зубами. Да к тому же, он еще маленького роста. Так что в туфлях на высоких каблуках Даллас просто возвышалась над ним. Но его это не волновало, а даже привлекало.

– Почему? – требовал он ответа, когда она не разрешила подняться к себе в квартиру.

– Мы только познакомились, – ворковала Даллас.

– Ты что, следуешь старым традициям? – спросил он и схватил Даллас за грудь.

– Нет. Но мне нужно лучше познакомиться с человеком.

– Хочешь денег?

– Не оскорбляй меня. Он продолжал лапать ее.

– Чего ты хочешь? Даллас отбросила его руки.

– Времени.

– Поужинаем завтра?

– Я занята.

– А послезавтра?

– Если ты хочешь.

Он опять схватил ее за грудь, но она локтем резко оттолкнула кавалера. Аарон Мак – блестящая перспектива, только нужно правильно вести себя. Он недавно стал вдовцом и был богат так же, как Эд Курлник.

Богатые старики и их желания. Наверное, это ее судьба. Кип Рей мог спасти ее, с ним было приятно, хотя малыш постоянно кололся и абсолютно не возбуждал ее сексуально. Никаких чувств. Но Даллас оплакивала его смерть, хотя, честно говоря, тосковала скорее по потерянной перспективе богатой жизни.

С тех пор как он умер, она ни с кем не спала. Для этого не было никакой причины. Она просто развлекалась в Нью-Йорке. Увольнение Даллас сделало ее знаменитостью, и девушку приглашали на все премьеры и вечеринки. Ей нравилось, что ее фотографируют и уделяют столько внимания. Но больше всего Даллас наслаждалась тем, что отказывала бесконечному множеству мужчин. Вот это – настоящее удовольствие!

Мужчины же абсолютно не понимали ее. Она молодая, красивая, так почему же она не спит со всеми подряд?

В дверь позвонили. Принесли три дюжины желтых роз и коробочку от Картье. Даллас открыла: брильянтовая брошь в форме цветка. Она отложила ее в сторону, ибо в один прекрасный день эта вещица может пригодиться.

Аарон Мак повел ее ужинать в ресторан под названием «Времена года». Она заказала шампанское и бифштекс, но ни к чему не притронулась. Вместо этого Даллас пила вино, бренди и перно со льдом. Нужно много спиртного, чтобы по-настоящему напиться.

Потом они отправились в клуб. Во время танцев его огромная голова скромно покоилась у нее на груди. Даллас проглотила три чашки кофе, но забвение так и не наступило. Аарон предложил поехать и выпить перед сном в его квартире на последнем этаже. Она согласилась. В лифте он расстегнул ширинку и засунул туда руку Даллас. С потенцией у этого старика все в порядке. Но Даллас руку отдернула.

Рядом с квартирой находился сад на крыше, и дворецкий принес туда шампанское.

Перед ними простирался город с морем огней.

– На колени, – приказал Аарон.

Брильянтовая брошь – и она обязана встать на колени. Даллас громко рассмеялась.

– Пожалуйста, – добавил он и освободил свое мужское естество, словно собирался пописать.

– Нет, – медленно сказала Даллас, – ты становись на колени, – и игриво расстегнула юбку.

– Позднее, – промычал Аарон.

– Сейчас, – настаивала Даллас.

– Я могу одарить тебя, – пообещал Аарон, – будь молодчиной и делай то, что я прошу.

Даллас быстро застегнула юбку. В памяти всплыл плохонький мотель, мертвый старик на кровати и Бобби, прячущая деньги. Пора уходить.

– Я пойду домой, Аарон. Найди кого-нибудь другого, кто оценит твои подарки.

– Но ты не можешь просто так уйти! – запротестовал он.

– Конечно, могу. Я всегда делаю то, что мне хочется.

Она молча прошагала по шикарной квартире к лифту. Все здесь могло быть ее, стань она на колени. Ко зачем? Ей это счастья не принесет, ничто не приносит ей счастья. И. в тысячный раз Даллас подумала, почему родители не бросились искать ее? Жизнь в зоопарке с Филом, который приставал к ней каждую ночь, все же была лучше, чем эта.