– Привет.

К столу вернулась Дорис и втиснулась между ними. Даллас занялась Аароном Маком, который предложил тост в ее честь.

Но ее мысли были далеки от Аарона. Даллас думала об Эле. Странно. Ее словно магнитом тянет к нему. Как только она встречает этого человека, происходит нечто невероятное. Она перестает контролировать себя. В голове появляется какое-то легкое чувство, кожа горит, а в животе – комок боли. В чем же дело?

– Ты очень красивая! Я пью за твою красоту, – сказал Аарон. Даллас подняла свой бокал и чокнулась с ним, прежде чем одним глотком проглотить шампанское.

Она ощущала лишь то, что Эл находится в нескольких сантиметрах от нее.

Ли Марголис говорил о деле. Он не обратил внимания, когда жена представила ему Линду, и ей самой пришлось устроиться за столом.

Линду это не беспокоило. Но вдруг Ли узнает, кто сфотографировал его во время оргии, организованной Даллас? Он совсем не похож на человека, которого Линда видела у бассейна. Ей так и хотелось сказать: «Извините меня, мистер Марголис, но я видела вас в настоящем деле. Без всякой цензуры».

Кроме того, Ли Марголис обсуждал дела не с кем иным, как с Полем, который даже не заметил ее. Линда посмотрела вокруг. Незнакомцы. Знаменитые незнакомцы. Никто ее не замечает.

Рядом сидел актер, игравший в известном полицейском телесериале. А с другой стороны – сценарист, явно «голубой». Оба увлеченно разговаривали с соседями. Очаровательно! Вот что значит настоящая популярность! Наверное, она многого не понимает.

Линда настойчиво постучала по плечу звезды телеэкрана. Нельзя, чтобы Поль увидел ее в одиночестве.

– Привет! Меня зовут Линда Косма. Не могли бы вы попозировать мне? Я приехала из Нью-Йорка и ищу хорошую натуру. Вы, должно быть, видели мою обложку с фотографией Эла Кинга в журнале «Пипл» несколько недель назад?

Телевизионный герой уже был готов отмахнуться от нее. Кто такая эта женщина на подобной вечеринке? Но слова «попозировать» и «обложка журнала „Пипл“ все изменили.

– Да, – с энтузиазмом произнес он. – Я все время думал, почему это издание не посылает ко мне репортеров. Когда начнем?

Линда довольно улыбнулась. Стоит напомнить актеру о рекламе, и он готов стремглав бежать за вами. Жаль, ибо все знают, что он – гомик.

Даллас не могла заставить себя съесть ни крошки.

– Плохо себя чувствуешь? – спросил Аарон.

– Все нормально. Просто не голодна. Аарон позвал официанта:

– Еще шампанского на этот стол.

Даллас осушила свой бокал. Проклятье, присутствие Эла Кинга превращает ее в нервную алкоголичку!

Аарон одобрительно потрепал ее по колену.

– Рад, что ты расслабилась, – его рука задержалась чуть дольше, чем следовало. Но у Даллас не было сил отбросить ее.

– Я хочу обсудить нечто серьезное, когда ты приедешь в Нью-Йорк на презентацию, – сказал Аарон. – Обещай, что хорошо подумаешь.

Даллас кивнула. Какого черта она пришла на этот прием!

Подали турецкий кофе с ментоловыми сигаретами для дам и нелегально импортированными гаванскими сигарами для мужчин. Маленький оркестр заиграл романтическую итальянскую мелодию. Освободили место для танцев.

Миссис Хармонд Льюис не сводила глаз с крошечного музыканта, игравшего на контрабасе, и говорила:

– Дорис дает лучшие приемы в городе.

Эл общался с целой чередой знаменитостей, переходивших от стола к столу. Он сделал удивительное открытие. Самые худшие из поклонников – это сами звезды! Они чуть не дрались, чтобы посидеть хоть несколько минут за его столом. Вместе с ним! С Элом Кингом. С бывшим бродячим певцом, обожателем старушки Ли!

Это должно было льстить ему. Но Эл находил ситуацию смешной. Ему хотелось только одного: схватить Даллас и убраться отсюда как можно скорее.

– Когда ты приехала? – спросил Поль. В его тоне прозвучала злость за то, что она здесь.

– Несколько дней назад, – улыбнулась Линда. – А в чем дело? Они разговаривали через стол, а это явно затрудняло общение.

– Я пытался дозвониться, – сказал Поль. – Но ты не отвечала.

– Потанцуем? – предложил Линде актер телевидения.

– С удовольствием, – ответила она, слегка пожала плечами в направлении Ноля, словно отмахиваясь от его вопроса.

Он обозлено смотрел ей вслед.

– Извините, – Даллас поднялась из-за стола. Ей нужно было в ванную. Девушка поспешила в дом, но удобства для гостей были заняты:

Она поднялась на второй этаж. Будуар мистера и миссис Марголис. Воспоминания! Воспоминания!

Она зашла в их ванную. Опять воспоминания!

Даллас начинала пьянеть от шампанского. Появилась удивительная легкость. Она причесала волосы и заново накрасила губы.

Девушка не услышала, как открылась дверь, и не догадалась, что кто то находится рядом, пока не почувствовала запах крепких духов, и Дорис не обняла ее. Рука схватила ее за грудь.

– Я люблю тебя, Даллас, – шептала она дрожащим детским голосом. – Люблю.

Даллас почувствовала только отвращение. Она попыталась оттолкнуть Дорис, но та не отпускала ее.

– Мне не нравятся женщины, – запротестовала Даллас.

– Это не правда! – настаивала Дорис. Я никогда не ошибаюсь. Отдайся мне, и ты никогда не захочешь мужчину.

– Отпусти Меня! – вырывалась Даллас. – Оставь меня в покое, – она с силой оттолкнула Дорис и выбежала из ванной.

– Почему ей никто не верит?

– Если ты найдешь время, то, может быть, потанцуем? – холодно предложил Поль, когда Линда присаживалась после третьего танца с актером.

– Если хочешь, – ответила она. Он встал и обошел стол.

– Веселишься? – прошипел Поль. Линда подарила ему ледяную улыбку.

– Так же, как ты со своей женой.

– Она уехала сразу после тебя.

– Сразу?

– Через несколько дней. Ты, что не знаешь, что случилось?

– Мне очень жаль Нелли.

– Нам всем жаль ее.

– Включая Эла?

– Это не его вина. Конечно.

– Незачем язвить.

– Извини, я не знала, что нужно спрашивать твоего позволения.

– Не нужно спорить. Я скучал но тебе. Пошли, потанцуем.

Эл наблюдал, как Даллас вернулась к столу. Миссис Хармонд Льюис как раз пересказывала последний скандал. Он не слушал. Элу было наплевать. Когда Даллас проходила мимо, он схватил ее за руку.

– Мы с тобой будем танцевать, – заявил он.

– Но…

Эл поднялся.

– Без «но», – он новел ее на танцевальную площадку и наконец обнял. Желание пришло моментально.

Ты напоминаешь мне одного знакомого араба… – с игривой скромностью шепнула она.

– Араба?

– Да. Они ведь считают, что делают женщине настоящий комплимент, если возбуждаются во время танца.

– Кто рассказал тебе эту ерунду?

– Мой знакомый араб. Кажется, его звали Чарльз или что-то в этом роде. Эта традиция похожа на икоту после хорошей еды.

– Чушь собачья.

– Это нужно доказать.

– Хорошо. Очень хорошо, – Эл теснее прижал Даллас. – Почему ты не отвечала на мои звонки?

Даллас искренне удивилась:

– Какие звонки?

– Не надо ля-ля…

– Это не ля-ля. Ты не звонил.

– Да. Но звонил Поль.

– Нет.

– Он не звонил?

– Нет.

– Сукин сын! Я убью его. Я думаю о тебе с того времени, когда мы были на юге Франции. Помнишь?

Разве она может забыть?

– Нет.

– «Регин». Наш танец, – как с ней прекрасно!

– О, да. А потом я получила от ворот поворот, – Даллас старалась освободиться из его объятий.

– Какой от ворот поворот? И кто должен говорить об этом? Ты помнишь, как я звонил из Чикаго? Эл настойчиво прижимал ее к себе.

– Ты слишком сильно обнимаешь меня, и не могу дышать. Эл чуть-чуть отпустил ее.

– Почему бы нам не сбежать с этого скучного приема?

– Для чего?

– А как ты думаешь?

– О, нет!

– Почему?

– Потому что я не хочу. (Лгунья! Лгунья! Впервые в жизни Даллас действительно этого хотела.)

Эл пожал плечами.

– Будем делать то, что ты хочешь. Поедем на пляж, съедим по горячей сосиске, сходим на стриптиз, купим пластинки в магазине, который работает всю ночь.

– Хорошо.

– Что хорошо?

– Все хорошо. Это, должно быть, интересно. Он рассмеялся.

– Ты лучше будешь делать все это, чем… Да!

– Тогда чего же мы ждем?

– Ты же не можешь уйти.

– Почему?

– Ты знаешь, почему. Прием устроен в твою честь.

– Ну и что? Я этих людей не знаю, да и знать не хочу.

Боковым зрением Даллас заметила, что из дома вышла Дорис. Она полностью оправилась после случившегося в ванной. Хозяйка улыбалась и кивала всем. Ли сидел с друзьями за своим столом. Даллас благодарила Бога за то, что ей не пришлось разговаривать с ним.

– Я не могу оставить Линду, – сказала Даллас.

– С Линдой все в порядке, – Эл показал, что та танцует с Полем.

– Может, пригласим их с собой?

– Как хочешь.

– Ты сегодня такой милый. Заботишься о том, что я хочу. Я думала, вопрос всегда ставился только одним образом: чего ты хочешь.

– Если бы меня спросили, чего я хочу, я бы ответил, что предпочитаю очутиться с тобой в постели…

– Никогда.

Эл улыбнулся, радуясь общению и предвкушая то, что случится позднее. Он шутливо всплеснул руками.

– Я и не спорю.

Даллас рассмеялась. Впервые за многие недели она почувствовала себя счастливой.

– Со мной спорить не стоит!

Весело смеясь, они удобно уселись на заднем сиденье автомобиля Эла.

– Что она сказала? – опять переспросила Даллас.

– Она сказала: «Мистер Кинг, вы самый невоспитанный человек, которого я встречала». Глаза Дорис наполнились слезами, а я ответил: «Дорогая, у меня страшная головная боль. Что же я могу поделать?», а она добавила: «Но вы же можете остаться, бессовестный негодяй!». Я чуть не упал. Дорис Эндрюс, и говорит подобным образом. Невероятно.

Даллас оживленно хихикала.

– Я могу рассказать тебе и кое-что похуже о миссис Эндрюс.

– Неужели? Рассказывай.

– Не стоит, – Даллас показала на Люка, который вел машину. – Это секрет, – она чувствовала удивительную легкость и спокойствие.

– Куда поедем? – спросил Эл.

– Ты обещал пляж.

– Ты слышал эту леди, Люк? Едем на пляж.

– А как же Поль и Линда?

– Я сказал, что мы будем ждать их через час в «Пипс». Он хотел обсудить дела со стариком Марголисом. Ты же знаешь Поля, для него бизнес всегда на первом месте.

– Я не успела поговорить с Линдой. Пришлось удирать от Аарона. У них с Полем все наладилось?

– Не интересовался.

– Ты такой внимательный!

Меня интересует только то, что мы вдвоем. А ведь Поль лгал мне. Он сказал, что звонил тебе. В какие игры он со мной играет?

– Может быть, он считал, что делает тебе одолжение?

– Я всегда выбираю сам, – он взял Даллас за руку. Интересно, когда он в последний раз держал за руку женщину? Когда в последний раз он утруждал себя разговором с ней? Эл наслаждался каждой минутой, проведенной с Даллас.

Машина бесшумно скользила но дороге.

– Как насчет музыки? – спросил Эл. – Что ты хочешь послушать?

– Бобби Уомака, – ответила Даллас.

– Бобби Уомака! А как насчет Эла Кинга?

– Пожалуйста, Бобби Уомака. Или Рода Стюарда. Или Дэвида Раффина. Или…

Эл поцеловал Даллас и так заставил замолчать. Он спрятал руки в копне волос и прижал ее так, что она не могла двигаться.

Эл не мог припомнить, когда он в последний раз целовался. Ведь он же знаменитый Эл Кинг. Прелюдии ему не нужны. Или давай, или пошли вон.

Но поцелуй с Даллас возбуждал больше, чем все женщины, с которыми Эл переспал. Его язык изучал ее рот. Боже! Как приятно целоваться. Он настолько желает ее, что мог бы взять прямо здесь.

Вначале Даллас отвечала на его поцелуй, но теперь она отталкивала его.

– Я хочу тебя, – пробормотал он, – хочу…

Она откинулась на сиденье и посмотрела в окно.

– Нет.

Эл протянул руку к ее великолепной груди. Он видел, как сквозь тонкий материал торчали соски Даллас. Она оттолкнула руку.

– Не надо!

– В чем дело? – удивленно спросил он.

– Я что, должна сказать, почему не хочу тебя? Или обязана заплатить сексом за поездку в лимузине великого Эла Кинга?

– Мне показалось, ты чувствуешь то же самое.

– Ты неправильно понял.

Несколько минут они молчали, а потом Эл сказал:

– Люк, у нас есть пленка с записями Уомака?

Люк молча поставил кассету под названием «Мое сердце принадлежит дому», и сексуальный голос Бобби Уомака запел серенаду «Как давно».

– Нравится? – поинтересовался Эл.

– Очень, – ответила Даллас.

Он опять взял ее за руку, и они молча слушали музыку, лившуюся из четырех колонок.

Недалеко от пляжа Эл заметил маленькое кафе.

– Будем есть сосиски?

– Мы же включили это в программу? Нужно набираться сил, – ответила Даллас.