Отец всегда заставлял его заниматься спортом, суровая спартанская жизнь в дальних гарнизонах страны закалила и сделала крепким физически, но вожделенную брутальность он так и не приобрел. Конечно, подбородок окреп, темная щетина на нем тоже работала на сугубо мужской образ, но понравиться себе Артур так и не сумел. Неприятен ему был и собственный характер – такой же мягкий и податливый, как волосы. Он пытался сознательно культивировать в себе жесткость, уверенность и безапелляционность и даже добился кое-каких успехов (в противном случае никогда не был бы назначен на должность коммерческого директора), но в душе оставался чувствительным, романтичным и сентиментальным. Из-за этой самой излишней сентиментальности и романтичности отношения Артура с женщинами никак не складывались. Возможно, дело было в том, что он искал внимания не тех, которые смогли бы составить его счастье. Ему нравились сильные, уверенные в себе женщины. Те самые, которые должны бы, как ему казалось, влюбляться в брутальных самцов. Он корчил перед ними такого брутального самца, сколько мог, но потом все равно срывался на сантименты с чувствительными признаниями, ласковыми словечками и романтическими подарками. Ни одна из его возлюбленных этого неожиданного (как им, возможно, казалось) перелома в нем выдержать не смогла.

Вот и Лариса… В какой-то момент Артур почувствовал, что опять начал делать что-то не так. С одной стороны, она радовалась его подаркам и цветистым признаниям в любви, с другой стороны, чем-то тяготилась. Однажды почти в пиковый, как ему казалось, интимный момент он нечаянно глянул на ее лицо. Оно выражало откровенную скуку. Артур, конечно, постарался, чтобы она немедленно исчезла из глаз Ларисы, но это выражение запомнил. И с тех пор начал ловить его на ее красивом лице все чаще и чаще. И чем больше он старался для этой женщины, тем сильнее она отдалялась от него. При неожиданной встрече с одноклассником Витькой Юсуповым Артур решил проверить свое предположение. Виктор выглядел как раз тем самым брутальным самцом, на которого ему самому так хотелось походить. Что будет, если познакомить его с Ларисой?

Вышло именно то, что он и ожидал. Юсуп понравился Ларисе с первого же взгляда. Оставить равнодушным Витьку Лариса не могла, потому что нравилась вообще всем мужикам без исключения. Предаваясь с другом детства воспоминаниям, Артур чувствовал, что в его квартире происходит переплетение аур Юсупа и Ларисы. Сам он сделался как бы предметом обстановки, на фоне которой начал разворачиваться новый роман. Он нисколько не удивился не только уходу Ларисы, поскольку давно его ждал, но и стремительному старту Юсупа, который не стал скрывать, что отправляется за его женщиной.

После их ухода Артур здорово напился. Винить было некого, кроме себя. Он сам и устроил это свидание Ларисы с Витькой. Кто его заставлял приглашать в гости обоих? С другой стороны, может, и хорошо, что Лариса таким образом смогла порвать с ним разом, не растягивая расставания. Возможно, и в самом деле все, что ни делается, к лучшему?

Дана оказалась совсем другой. Если в Ларисе непостижимым образом переплетались женское и мужское начала, то Дана была стопроцентной женщиной. Таких подруг у Артура еще не было, и он никак не мог понять, нравится ему это или нет. Именно Дана теперь исполняла ту роль, на которую в отношениях с другими своими подругами все время срывался Артур. Она обнимала и целовала его гораздо более страстно, чем он ее. Во время любовной прелюдии обычно Артур зацеловывал Ларису с головы до ног, от губ до каждого пальчика. Теперь он сам царственно лежал перед Даной, а она гладила его тело своими маленькими теплыми ручками, целовала горячими губами, доводя до такого экстаза, какого он не знал ни с Ларисой, ни с другими женщинами. Разумеется, не нравиться это Артуру не могло, но было очень непривычно.

Дана никогда не спорила с ним и почти всегда принимала его точку зрения. Иногда Артуру казалось, что она лукавит, чтобы понравиться ему еще больше, но потом убеждался: эта женщина самым искренним образом верила в то, что ее мужчина во всем прав. Дана была не слишком умна и образованна, зато как-то по-особенному жизненно мудра, и советы, которые она давала без особой охоты, только под его нажимом, всегда показывали единственно правильный выход из создавшегося положения.

А еще Дана прекрасно готовила. Очень скоро Артур уже не мог есть полуфабрикаты, даже самого высокого качества. Он до сонливой сытости объедался ее пирогами, котлетами, пельменями и начал побаиваться, что скоро начнет расти поперек. Дана же на эти его опасения особого внимания не обращала, продолжала печь ему блины и оладьи по утрам, уверяя, что приготовленная ее руками еда натуральная и правильная, а потому принести никакого вреда не может. Артур тут же, не отходя от стола, начинал верить этим ее словам и до отвала наедался очередным кулинарным шедевром.

Именно Дана первой сказала ему о любви и потом повторяла и повторяла это каждую ночь в постели, обжигая его поцелуями и балуя самыми изощренными ласками. Артур о любви молчал. Первый раз за всю свою историю отношений с женщинами. Дана же ничего от него не требовала – ни слов, ни особых действий. Казалось, ей достаточно того, что он с ней рядом только в качестве объекта ее собственной любви.

Артур не раз задавал себе вопрос, любит ли Дану или ему с ней просто удобно и очень комфортно, но ответа не находил. Отношения с этой женщиной развивались по непривычному для него сценарию, а потому обескураживали. Красавицей Дану трудно назвать. У нее было довольно простенькое, маловыразительное личико. Правда, когда она смотрела на него, своего мужчину, ее лицо освещалось такой самозабвенной любовью, что делалось небесно-прекрасным.

Знакомить Дану со своими друзьями Артур пока опасался. Во-первых, она не была такой блестящей женщиной, как Лариса, которой всегда приятно похвалиться. Во-вторых, она вряд ли смогла бы поддержать разговор ввиду своей простоты и какой-то детской наивности. Но самое главное, конечно, не в этом. Главное в том, что Артур действительно сомневался в своей любви к ней. Ему казалось, что он, негодяй и мерзавец, просто пользуется Даной, продолжая заглядывать в лица других женщин в надежде найти и покрасивее, и поумней.

И однажды ему показалось, что такая женщина опять попалась на его пути. Они познакомились в дорогом кафе, куда Артур отправился перекусить перед очередным совещанием. Его прямо повело за столик в углу, где в полном одиночестве сидела женщина. Он видел ее только со спины, но звериным чутьем уловил флюиды, ею испускаемые, – возможно, для него одного.

– Здесь свободно? – спросил он.

– Да, – односложно ответила женщина и подняла голову от тарелки.

Артур понял, что потянуло его за этот столик не зря. Сразу определить возраст этой дамы не удалось. Ей можно было дать от тридцати до пятидесяти, ибо нынче следящие за собой женщины прекрасно выглядят и в пятьдесят. Темные волосы незнакомки коротко острижены, но пышны, а потому прическа все равно выглядит женственно. Помада с губ стерлась, и они кажутся сделанными из розового перламутра. Более всего в женщине привлекали глаза – широко распахнутые, почти круглые, редкого глубокого зеленоватого оттенка, в оторочке умело накрашенных ресниц, а потому казавшиеся очень естественными.

Женщина ела свой салат, не обращая никакого внимания на Артура, которому сразу захотелось действовать. Не притронувшись к своей порции, он спросил:

– Как вас зовут?

Она перевела на него свои чудесные зеленоватые глаза и ответила:

– Светланой.

– А меня Артуром. Будем знакомы?

– Будем.

– А что вы, Светлана, делаете сегодня вечером? – Артур решил ковать железо, пока горячо.

– Прямо вот так сразу вам и сказать? – Женщина рассмеялась.

– А чего тянуть, если вы мне сразу понравились?

– А и правда… Мы же взрослые люди!

– Вот именно! Так чем вы все-таки собираетесь заняться сегодня вечером?

– Давайте сначала рассмотрим то, что вы можете мне предложить, – проговорила Светлана, отодвинула пустую тарелку и налила в чашку чаю из маленького порционного чайничка.

– Я мог бы предложить очень многое, начиная от театров и заканчивая ресторанами, – отозвался он, – но предложу собственную квартиру и романтический ужин вдвоем.

– А вы резвы, Артур! – ответила на это Светлана и опять рассмеялась.

– Я не столько резв, сколько честен. И потом, вы сами сказали, что мы взрослые люди. Мы ведь оба знаем, чем заканчиваются романтические ужины.

Женщина молча смерила его глазами, сделала пару глотков из чашки, потом вытащила из сумочки визитку, шлепнула ее на стол перед Артуром и сказала:

– Если не передумаете, подъезжайте к этому дому часов в семь. – После этого она встала из-за стола и, не оглядываясь, пошла к выходу из кафе. Артур с удовольствием оглядел ее стройную фигуру. Особенно его порадовало то, что на Светлане были надеты не брюки, а юбка, обнажающая красивые сильные ноги. И зачем женщины сплошь и рядом рядятся в джинсы? Потом он перевел глаза на визитку. На ней значилось, что Горяева Светлана Юрьевна является хозяйкой косметического салона «Эдельвейс».


Ровно в семь часов вечера Горяева Светлана Юрьевна вышла из своего салона даже не в юбке, которая так понравилась Самойлову, а в сильно открытом шелковом платье апельсинового цвета и такого же оттенка туфельках. У Артура от восторга, что называется, отвалилась челюсть. Женщина была прекрасна. И для этой прекрасной женщины он купил очень удачный букет из белых роз.

По дороге к дому Артура они говорили о всяких пустяках. Хвалили хорошее и странно сухое для Петербурга лето, огорчались взлетевшим ценам на бензин, а также обсуждали прочие необязательные вещи, о которых говорят только для того, чтобы продемонстрировать свое расположение друг к другу.

Романтический ужин, который Артур обещал Светлане, состоял из приготовленного Даной мяса с грибами и купленных по дороге пирожных фирмы «Север». Артур, конечно, чувствовал себя подлецом, собираясь угощать одну женщину плодами трудов другой, но понимал, что именно так и должны поступать те самые брутальные мужики, к которым он все еще хотел присоседиться. Он сыпал шутками и анекдотами все в том же брутальном стиле, поил новую женщину французским коньяком и приглашал танцевать под любимую музыку, дисков с которой имел великое множество. Светлана охотно пила, смеялась, в танце тесно прижималась к нему, а потому переход к постельным утехам оказался естественным и непринужденным.

Артур вывернулся для этой прекрасной женщины наизнанку, и она почти рыдала от наслаждения в его объятиях. Он, довольный и даже гордый собой, улегся на спину и сказал:

– Ну а теперь ты для меня постарайся.

– В каком смысле? – не поняла Светлана.

– В прямом! Тебе же было хорошо?

– Было. А тебе разве нет?

– Ну… мне тоже, конечно… но есть же еще способы, которыми можно порадовать мужчину!

Светлана помолчала немного, потом села возле него на колени, демонстрируя очередной раз свою грудь очень красивой формы, и сказала:

– Обычно мужчины стараются сделать приятное мне! В мои обязанности доставление мужскому полу удовольствий – не входит!

Артур поднялся с подушки, сгруппировался возле нее и с удивлением спросил:

– И тебе никогда этого сделать не хотелось?

– Никогда.

– Ты, наверное, считаешь, что это как-то унизит твое достоинство?

– Я никогда не думала про достоинство. Просто действительно никогда этого не хотела.

– Но… может быть, стоит попробовать? А вдруг понравится?

– Исключено, – жестко отрубила Светлана, встала с постели и начала одеваться.

– Ты хочешь уйти? – спросил Артур.

– Да, мне пора, – спокойно ответила она.

– Ты замужем? – предположил он.

– Нет, но, конечно, была. И больше не хочу.

– Но, может, останешься на ночь, если тебя дома никто не ждет?

– Ну… во-первых, ждет. У меня есть дочь. А во-вторых, мне кажется, что мы с тобой уже выполнили программу максимум. Разве нет?

Артур понял, что дождаться ласк от этой красавицы ему не удастся, а потому спросил:

– Вызвать такси? Я не могу садиться за руль. Мы много выпили.

– Не надо! – Женщина отрицательно покачала головой с красиво разлохматившимися волосами и добавила: – Я вызову свою машину.


Когда Светлана уехала, Артур остался, как ему казалось, у разбитого корыта. С одной стороны, все, что полагалось, между ним и ею произошло, он испытал не только чувство морального удовлетворения от обладания красивой женщиной, но и хорошего качества оргазм. Что же было не так? Чего ему не хватило? В состоянии глубокого раздумья он уселся за разоренный стол, намереваясь еще выпить, но зацепился взглядом за гриб, оставшийся на одной из тарелок, и все понял. Ему нужна женская любовь. Оказалось, что просто спортивный секс перестал его удовлетворять совершенно. Тут же он вспомнил о Ларисе. Она для него тоже особенно не выкладывалась в постели, но он любил ее, а потому был доволен тем, что имел. После того, что ему дарила Дана, его, пожалуй, больше не устроила бы и Лариса. Он хотел не только любить сам, но и быть любимым. Ему нужна взаимность. Но почему в этой жизни все так несправедливо устроено? Он любил Ларису, а она его – нет. Его страстно любит Дана, а он ее… А что он ее? Нет? Или да? Да кто ж разберет-то!