- Ты чё? С головой поссорился? – прошипела я, стукнув ложкой по столу.

- Блин, Алис, а что я должен был делать? Ты тут бредишь, Леська сопли тягала, лекарства нужны, жратва. У меня не было другого выхода.

- Ты должен свалить от них.

- Не могу, завтра еще одно дело предстоит. Не приду, они меня прирежут.

Я и злилась, и в некоторой степени понимала мотивы поступков Петьки. Внутри меня, всё словно разделилось на два лагеря: на «за» и «против».

- Знаешь, ты нас из одного болота, тянешь в другое, - подытожила Леся, явно выбирая мою сторону.

- Ну, извините за то, что я ваши тощие задницы хотел спасти, - с обидой и раздражением произнес Петя.

- Я понимаю тебя, но мы ведь договорились, что ни в какие банды не суемся. Ты понимаешь, что это огромный риск?

- Да понимаю я всё, только от этого ничего не меняется. Завтра я должен быть как штык на деле. Бабки платят хорошие, но и подставы они не терпят.

- Значит, прёшь на это дело, а потом тут же говоришь, что выходишь из игры, понятно? – я смотрела на Петю немигающим взглядом.

- Понятно всё, - психует и уходит их кухни.

- Есть будешь? – спрашиваю вдогонку.

- Нет, сыт уже по горло, - слышу недовольный ответ.

На следующий день я уже чувствую себя совсем здоровой и поэтому помогаю Леське с ее картинами добраться до «точки». Петя, как обычно, ушел рано утром, и поговорить с ним еще раз мне не удалось. Ну и пусть. Главное, чтобы вовремя распрощался с тем дерьмом, в которое, по сути, влез из-за нас.

Остаток дня шатаюсь по городу в поисках подходящей «наживы», но ничего не получается. В центре снуют туда-сюда свои ребята, которых прикрывают менты. В парках тоже своя шайка и так везде, по всему городу, вот и приходится спасаться мелким воровством в общественных транспортах, магазинах и если очень сильно повезет – в торговых центрах, но там можно конкретно схлопотать от охраны. 

Катаюсь в трамвае, проезд в нем дешевый, а вот нажиться можно неплохо. Сижу у самого окна в конце вагона и наблюдаю за людьми. Кто-то тараторит по телефону, кто-то утирает своим детям сопли, кто-то едет молча, а некоторые умудряются еще что-то читать. Вдруг я понимаю, что нахожусь вне жизни всего этого общества. Плетусь где-то на ее окраине. Да, я не одета как бомж, коих у нас особенно много водится на вокзале, хотя кто там только не шастает, но преимущественно всё же это бомжи и цыгане. Временами мне так сильно хочется стать обычным человеком, который учится, работает, короче, живет, а не существует. Но, по-моему, я обречена на судьбу воровки с глазами ведьмы. Что будет со мной и моими друзьями завтра? Не знаю. Мы всегда живем одним днем, преимущественно, выпадая из контекста общего существования. Есть огромный мир вокруг нас, но мы в нем скорей как вирусы, паразитируем, приносим другим людям только несчастья, убытки и отвращение. Никто никому ничего не должен. Простая правда жизни.

Выхожу на конечной остановке, которая находится неподалёку от железнодорожного вокзала. День катится к вечеру, мороз начинает больно пощипывать нос и щеки, кажется, скоро выпадет первый снег и наступит зима. Запрятав руки в карманы мужской дутой куртки, расхаживаю по привокзальной площади. По-моему, здесь Петька со своими «работодателями» встречается. Не знаю, почему я решила сюда привалить, но мне кажется, что это правильное решение. Так подсказывает мне моя интуиция и не зря.

Когда вечер сгущается над городом, а пальцы на моих ногах окончательно замерзают, я вижу Петю. Он с компанией из пяти человек лазит между машинами, явно выбирая подходящую. Всё вроде бы проходит хорошо, если процесс угона можно именно так назвать. Но меня всё равно не покидает какое-то странное, нехорошее чувство. Компания выбирает себе «жертву» в виде синей легковой машины, стоящей дальше всех. Петя, будучи мастером по взлому некоторых замков, принимается за дело. Походу, теперь мне понятно, зачем им Петька понадобился.

Не проходит и минуты как буквально из неоткуда выруливают две тачки с мигалками. Менты! Все бросились в рассыпную, но, похоже, ребят караулили, поэтому убежать никому не удается. Начинается потасовка.

Я, абсолютно не думая своей башкой, перебегаю дорогу, меня чуть не сбивает мимо проезжающая машина, и врываюсь в самую гущу событий. Петя не умеет драться, это я знаю абсолютно точно. Мы пару раз встревали в драку, не по своему желанию, и тогда я поняла, что боец в физическом плане из моего друга никакой. Даже миролюбивая и нежная Леся больше умеет кулаками махать, чем он.

Не могу понять, почему я вообще сюда приехала, не могу понять, почему как ошалелая бросилась защищать Петю, тем самым подставляя себя. Голос интуиции, чувства ответственности и какого-то почти, что животного инстинкта защитить, будто ужалили меня, толкнули с обрыва в пропасть. Я и так не сдержана в своих порывах, а когда вижу, что своего бьют, вообще с катушек слетаю. С таким-то характером, я определённо должна была родиться пацаном, а не девкой.

Бойня идет жестокая и мне «прилетает» почти сразу. Раз идет такой расклад, то легавые ведомы явно не всеобщим порядком, похоже, пацаны влезли на запрещенную территорию. Я отбиваюсь, как могу, медленно перемещаясь к Петьке. Его уже повалили на землю и ногами лупят два жирных крупных урода. Прохожие либо стараются поскорей отойти подальше от места разборок, либо кричат остановиться, либо же снимают на камеры телефонов и хохочут. Я пытаюсь оттащить ментов от Петьки, но, конечно же, ничего не получается. Мне пару раз хорошенько врезали по лицу, отчего перед глазами закружились звезды, затем в нос. Боль заставляет глаза слезиться и, кажется, мне сместили хрящ или что там у нас в носу? Дышать не получается. Ловлю ртом воздух.           

Драка закончилась так же быстро, как и началась. Пацанов сгребли и кинули в «бобик», я же чудом отползла назад и скрылась за одной из машин. Впервые я стала непосредственной участницей таких серьёзных разборок и впервые не смогла защитить друга.

Сидя на холодном асфальте, я сплевывала кровь, фыркала и пыталась понять, что с моим носом. Явно ничего хорошего, судя по тому, что я не могла дышать. Болел бок, куда меня ударили несколько раз, и кулаки немного жгли в суставах.

- Вам помочь? – надо мной склонилась какая-то женщина, видимо, узрев всё то, что сейчас произошло.

- Сама справлюсь, - огрызнулась я. С трудом встав на ноги, я отряхнулась, ойкнула от боли в спине и, накинув капюшон, поплелась обратно в сторону трамвайной остановки.

Несмотря на то, в каком я находилась состоянии, в мыслях пульсировала только одна мысль – надо вытянуть Петю, иначе его в ментовке до смерти изобьют. Таких, как мы нигде не рады видеть, особенно, когда мы влезаем на чужую территорию.

Как помочь другу я даже не представляла. Съежившись на твердом и неудобном сидении трамвая, я доехала до центра. Уже давно стемнело, и мороз усилился, ровно, как и боль во всем моем теле. Не знаю, каким образом, но ноги приволокли меня к одному единственному месту, где мне потенциально могли помочь, и этим место был не хостел, где Леся непременно ждала нашего возвращения. Это оказался ресторан «Корвин».

6.

(Вадим)

Милана прижалась ко мне слишком плотно, удушая ароматом своих чрезмерно сладких духов. Ее тонкие пальцы с идеальными ногтями, выкрашенными в черный цвет, рисуют незамысловатые узоры на моей груди, скрытой под тканью рубашки. Она всегда так делает, когда чего-то хочет от меня.

- Что? – сухо спрашиваю я, проверяя отчеты Романа – моего информатора. Он – мои глаза и уши в тех местах, где меня никто не должен видеть.

- Хочу тебя, - обдает Милана мое лицо своим горячим дыханием.

- Позже, - тут же остужаю ее пыл своим холодным тоном.

Моя любовница дует свои красные пухлые губки и, отодвинувшись от меня, зависает в своем айфоне. Я уже давно привык к ее капризам и никак не реагирую на них. Милана мне нужна только для удовлетворения моих сексуальных потребностей. Ни больше, ни меньше. Я за это отплачиваю ей дорогими подарками, поездками, шмотками и иногда хорошими ужинами в одном из многочисленных ресторанов, что принадлежит мне.      

Милана – моя игрушка и я никогда не стыдился этого, да и она не глупая, понимает, почему находится рядом со мной. Моя работа, которой я посвятил всю свою жизнь, не терпит привязанностей. Тут нет места женам, детям и кому-либо еще, разве что родственникам, но в наших кругах они мало у кого присутствуют. В моем случае, у меня есть только младшая сестра. Пожалуй, единственный человек, которым я по-настоящему дорожу. Именно поэтому она и живет на юге Италии под другой фамилией и как можно дальше от того дерьма, что здесь происходит.

Если была бы возможность обходиться без женщин, то вряд ли я их при себе держал. Просто они обладают умением снять напряжение и помочь расслабиться, отпустить себя, отчистить голову и взглянуть на проблемы, которые никогда не кончаются уже свежим взглядом. Менять девок я не привык – слишком много геморра с ними, а так есть одна, уже наученная, что и к чему, поэтому и нет с ней проблем, ну почти нет.

- Куда мы едем? – спросила Милана, явно не найдя в своем гаджете, который я тоже ей купил, зная, что она о нем мечтала, хоть что-то интересное.

- В «Корвин», - всё таким же сухим тоном отвечаю и перелистываю очередную страницу отчета.

- Опять? – хнычет.

- Без соплей, - предупреждаю. – Не хочешь, могу тебя сейчас же высадить.

- Нет, всё хорошо, - покорно отвечает Милана. – Поужинаем?

- Да, - я продолжаю заниматься своим делом, но замечаю периферийным зрением движение утонченной белой руки своей пассии, что опускается ко мне на колено и скользит вверх по бедру к ширинке.

Милана прекрасно знает мои слабые места в области секса, о других своих слабостях я предпочитаю с ней не говорить, вообще лучше, когда она молчит и просто занимается своими прямыми обязанностями.

- А может, мы подумаем, что сделать с голодом иного рода? – ее густо накрашенные голубые глаза одаривают меня лукавым откровенным взглядом. Когда Милана хочет секса и порока, она превращается в дьяволицу и это меня заводит.

Она лишь прикидывается дурой, но я сразу же распознал ее сущность. Когда Милана ощущает, что мой интерес к ней падает, она переходит в наступление и всякий раз доказывает, что в сексе ей нет равных. И это правда. Но даже если бы я не был главой мафии, то всё равно не решился с ней на нечто большее. В сексе Милана мне подходит идеально, но как женщина, как потенциальная мать моих детей – нет. Слишком эгоистичная, капризная, коварная.

- И что ты мне можешь предложить? – скучающе спрашиваю я, складывая бумаги в папку. Милану злит моя наигранная флегматичность, и она буквально атакует меня.

Быстро справляется с пряжкой ремня, пуговицей и ширинкой. Мой член уже готов принять ласку. За последний месяц у меня только пару раз удалось отдохнуть, а так всё, что могло трахать так это – работа мой мозг, причем в разных позах.

Милана спускается на колени, откидывает свои рыжие кудрявые волосы на спину и смело даже дерзко берет мой член в свой очаровательный ротик. Нас и водителя отделяет перегородка, поэтому никто не знает, чем мы здесь занимаемся. Тусклый свет размывает контуры, обостряя слух и обоняние. Я слышу, как она причмокивает, чувствую, как старается брать глубже и это приносит кайф.

Мои пальцы сами тянутся к густой рыжей шевелюре, путаются в ней, тянут, призывают брать глубже и Милана берет. В мастерстве минета ей нет равных, она приносит наслаждение, смешенное с болью и временами хочется выть от этого. Но стоит ей лишь на секунду поднять свой взгляд, как меня прошибает вспышка тока. Вместо привычных голубых глаз, искрящихся похотью, я вижу разноцветные – одни карий, другой льдисто-голубой. Это ведение кажется мне странным и совсем неуместным.

Я думал об этой девчонке пару раз и с ужасом понимал, что мысль о ней заставляла мой член напрячься. Меня уже давно обыкновенная мысль о женщинах не заводит, а теперь за много лет устоявшаяся привычка дала сбой. Было что-то в этой Алисе, что-то такое, чего я не мог понять, а людей я обычно вижу насквозь. Может, всё дело в ее ведьмовских глазах? Не зря же я увидел ее во сне. Точно ведьма.

Милана продолжает работать, но мне вдруг перехотелось. Я предпочитаю минет и если я от него отказываюсь, наперед зная, что он будет потрясающим, то дела мои плохи.

- Нет, - хватаю Милану за плечи и усаживаю ее, она удивлена и потрясена, ведь прежде я никогда не прерывал ее. – Не хочу, - быстро привожу себя в порядок.

- Что с тобой? – слышу, что ее голос дрожит.

- Ничего. Лучше поправь прическу и помаду.

Автомобиль останавливается у ресторана. Охранник открывает дверцу. Я выхожу на улицу и шагаю к входу. Дует холодный ветер и меня пробирает неожиданная дрожь. Внезапно, кто-то хватает меня за руку, стянутую в кожаной перчатке. Такая наглость поражает, и я дико хочу глянуть в глаза тому, кто это посмел сделать. Оборачиваюсь и вижу перед собой мелкое низкое нечто, завернутое в несуразный мужской пуховик с подранными рукавами.