— Встретимся утром, — шепнул Адам на ухо Мэллори.

— До завтра, — тихо сказала она.

Чувствуя огромное облегчение, Мэллори вышла из столовой и направилась вверх по лестнице в свою спальню.


На следующее утро Адам ждал Мэллори у конюшни, Нетерпеливо постукивая хлыстом по голенищу своего щегольского, начищенного до блеска сапога. Было уже десять минут восьмого, а она еще не появлялась.

Лошади уже были оседланы. Гнедой жеребец Адама шумно фыркал и бил копытом землю в предвкушении прогулки. Адам выбрал для Мэллори резвую кобылу по кличке Пеней, зная, что Мэллори не любит меланхоличных, вялых лошадей. Конюхи заверили Адама, что он сделал отличный выбор.

К Адаму подошла одна из кошек, живших на хозяйственном дворе, и, потершись об его сапог, с гордым видом удалилась.

Адаму надоело ждать, и он решил сходить в дом и поторопить Мэллори, однако именно в эту минуту она появилась из-за живой изгороди. Судя по учащенному дыханию, она сильно спешила, стараясь не опоздать к назначенному времени. Увидев Адама, она остановилась: ее грудь высоко вздымалась и опускалась.

Мэллори была в амазонке цвета морской волны с золотыми пуговицами на корсаже. Голову ее украшала изящная шляпка.

— Простите за опоздание, — промолвила она. — И не отчитывайте за мрачный цвет амазонки! За столь короткое время Пенни успела подготовить только этот наряд для верховой езды. Я сто лет не каталась верхом!

Адам с улыбкой шагнул ей навстречу.

— Передайте горничной мои комплименты! Она прекрасно справилась с задачей — ваш наряд великолепен. Что же касается вашего опоздания, то, поверьте, я очень рад, что вы вообще пришли. Честно говоря, я боялся, что вы передумаете.

— Но ведь я знаю, что, если бы я не пришла, вы явились бы за мной в комнату.

Адам рассмеялся. Мэллори попала в точку.

Мэллори глубоко вздохнула, и ее пышная женственная грудь снова высоко поднялась и опустилась. Адам не мог оторвать от нее восхищенных глаз. Блестевшие на солнце золотые пуговицы манили его взгляд.

— Надеюсь, вы хорошо сегодня спали, — промолвил Адам, пытаясь отвлечься от соблазнительных прелестей Мэллори.

— Да, в общем неплохо.

— Неплохо? — встревожился Адам, уловив в ее интонации печальные нотки. — Вам привиделся дурной сон?

Мэллори слегка нахмурилась.

— Не будем об этом, — сказала она и повернулась к оседланным лошадям. — Я вижу, лошади готовы. Может быть, отправимся в путь, милорд?

Адам понял, что Мэллори снова мучили кошмары, но не стал расспрашивать ее об этом. В конце концов, она имела право на свои маленькие секреты.

— Хорошо, нам действительно пора в путь, пока кто-нибудь из гостей, ранних пташек, не вздумал составить нам компанию.

Мэллори подошла к кобыле и погладила ее по переносице. Лошадь тихо заржала.

— О, да я вижу, вы хорошо знакомы! — воскликнул Адам.

— Мы с Пеней старые друзья. Эдвард купил ее для меня в тот год, когда я начала выезжать в свет. Тогда я много ездила верхом. Мы хотели перевезти ее в город вместе с другими лошадьми, но Пеней стала кусать их, и мы решили оставить ее в деревне.

— Если она попытается укусить Эрика, то получит от него сдачи, — предупредил Адам.

— Эрика?

Адам улыбнулся.

— Так зовут моего жеребца. Он большой и сильный, как викинг, да еще к тому же гнедой, то есть имеет рыжевато-огненный окрас. Поэтому я и назвал его Эриком, Эриком Рыжим.

В аквамариновых, похожих на два драгоценных камня глазах зажегся веселый огонек, и Адаму на мгновение показалось, что она сейчас улыбнется, однако этого не произошло.

Взяв Пеней под уздцы, Мэллори подвела ее к деревянной скамейке, с которой можно было подняться в седло.

— Позвольте вам помочь, — остановил ее Адам, когда она уже хотела встать на скамейку.

Мэллори не успела ничего возразить. Адам подхватил ее на руки, поднял легко, как пушинку, и посадил в седло. Правила приличий требовали, чтобы он сразу же, как только дама обретет равновесие, выпустил ее из своих объятий и отошел в сторону, однако Адаму было не привыкать нарушать всяческие правила и нормы этикета.

Ладонь Адама продолжала лежать на мягком бедре Мэллори. Ему было приятно прикасаться к нежному трепетному женскому телу. Мэллори заерзала, устраиваясь в дамском седле. Согнув одну-ногу в колене на луке седла, она вдела другую в с тремя. С каким наслаждением Адам помог бы ей сейчас! Он был готов залезть к ней под юбку и погладить по мягкому бедру и гладкой икре.

Но это было бы уже слишком даже для такого дерзкого человека, Как Адам. Он не хотел выглядеть в ее глазах отпетым негодяем. Впрочем, Адам не находил в своих желаниях ничего постыдного. В конце концов, он взрослый здоровый мужчина, который давно уже не имел близости с женщиной. Месяца три Адам отказывал себе в этом удовольствии, не желая размениваться на случайных партнерш. А теперь ему уже не хотелось ложиться в постель ни с кем, кроме Мэллори.

«Она будет моей, — твердил он себе как заклинание. — Она должна стать моей».

Убедившись в том, что Мэллори удобно устроилась, Адам передал ей поводья, а потом потрепал кобылу по холке. Только после этого он вскочил на своего жеребца.

— Готовы? — весело спросил Адам.

Мэллори кивнула.

— Давайте поедем в сторону Сноусхилла, — предложила она.

Адам легко согласился. Цокнув языком, он пришпорил жеребца и поскакал вперед, следя за тем, чтобы спутница не отставала.

Они ехали мимо живописных полей и рощ, кругом простирались мирные сельские пейзажи, неброская красота которых благотворно воздействовала на истерзанную душу Мэллори. Запах влажной земли и травы смешивался с запахом пасущихся овец, зреющих на полях ячменя и пшеницы. На горизонте виднелась коричневато-зеленая полоска леса. Засеянные зерновыми культурами поля чередовались с пастбищами — лугами, на которых цвели цветы и росла буйная зелень.

Они перешли вброд неширокую речку, а затем поднялись на зеленый холм, с которого открывался великолепный вид на долину и расположившуюся за ней небольшую деревушку.

Позади них, на востоке, находился Брейборн-Холл. С высокого холма был виден импозантный многоэтажный усадебный дом, крышу которого золотили лучи утреннего солнца. «Это, без сомнения, один из красивейших уголков Англии», — с восхищением подумал Адам. В ландшафтных садах поместья были устроены искусственные пруды и озера, стояли причудливые беседки и располагалась часовня — настоящий шедевр архитектуры.

Вскоре они продолжили путь и остановились в роще среди берез и дубов, чтобы полюбоваться красотой пейзажа. Лучи утреннего солнца пронизывали рощу и падали на лицо Мэллори. Она закрыла глаза от наслаждения, ощущая их нежное тепло.

— Давайте остановимся, чтобы передохнуть, а потом повернем назад, — предложил Адам и, не дожидаясь ответа, спешился.

Подойдя к Мэллори, он протянул руки, чтобы помочь ей слезть с лошади. После некоторого колебания она приняла его помощь. Адам спустил ее на землю, на мгновение прижав к себе. Она ощутила исходивший от него манящий запах мыла, крахмала и нагретых солнцем кожаных ремней.

Адам достал из седельной сумки одеяло и небольшую плетеную корзинку с провизией.

— Я попросил собрать нам в дорогу немного еды. Вы наверняка не успели позавтракать.

— Да, я только попила чаю, — призналась Мэллори, вспомнив, что так и не дотронулась до гренков, которые ей подала горничная.

У нее сосало под ложечкой, и она жалела о том, что отказалась от завтрака.

Адам расстелил одеяло на траве под деревом, сквозь ажурную листву которого, играя бликами, сеялся солнечный свет. Мэллори села на краешек и расправила длинный шлейф. Адам опустился рядом с ней.

— Посмотрим, что приготовил для нас повар, — промолвил он, откидывая крышку корзинки. Заглянув в нее, он стал выкладывать продукты на одеяло. — Мягкий овечий сыр, галеты, булочки с маслом и медом, два куска пирога с говядиной, кусок холодной курицы. — Адам снова порылся в корзинке. — О, свежие персики и груши! А еще фляжка пива и кувшинчик молока.

— О Боже, да это настоящий пир!

Усмехнувшись, Адам подач ей полотняную салфетку.

— Зная, что вы постоянно ходите голодная, повар, по-видимому, перестарался.

Мэллори хмыкнула.

— Ешьте то, что вам хочется, — продолжал Адам. — Нас никто не заставляет съедать это все до последней крошки. С чего начнете? Может быть, намажете сыр на галету? Или отведаете пироге говядиной? Он пахнет очень аппетитно, у меня слюнки текут.

— Пожалуй, я съем немного сыра и булочку. Что касается пива, то можете осушить всю фляжку, мне не нужно.

— Отлично, я знал, что мы с вами поладим. Я буду пить пиво, а вы — молоко. Честно говоря, если бы я польстился на него, у меня началось бы жуткое расстройство желудка, — сказал он и состроил комичную гримасу.

Уголки губ Мэллори дрогнули, однако до улыбки дело так и не дошло. Нахмурившись, она отвела глаза в сторону, недовольная собой. Адам намазал галету мягким овечьим сыром и протянул своей спутнице. Мэллори взяла хрустящую галету и откусила.

Адам заметил, что она близка к тому, чтобы наконец улыбнуться, и решил не оставлять усилий развеселить ее.

Некоторое время они молча ели, слушая птичий щебет и жужжание пчел, кружившихся над цветами в поисках нектара. Солнце стояло уже высоко, и с каждой минутой становилось все жарче. К счастью, дул легкий ветерок, приносивший прохладу с полей плугов. Погода благоприятствовала пикнику на свежем воздухе.

У Мэллори, к ее удивлению, разыгрался аппетит. Она съела не только галету с мягким сыром, но и полбулочки с маслом, персик и пару маленьких кусочков курицы. Утолив голод, Мэллори стала собираться в дорогу.

Адам тем временем доел пирог с говядиной и допил пиво. Укладывая в плетеную корзинку остатки пиршества, Мэллори сладко зевнула. Ее клонило в сон.

— У меня слипаются глаза, — призналась она. — Это оттого, что я слишком плотно позавтракала.

Адам посмотрел на нее с сочувствием.

— Я подозреваю, что вы не выспались, — сказал он и, вытерев руки салфеткой, закрыл корзинку и поставил ее в сторону. — Почему бы вам пару минут не подремать на одеяле?

— О, со мной все в порядке, — заявила Мэллори и тут же прикрыла рот рукой, чувствуя, что вот-вот снова зевнет.

Адам засмеялся, качая головой.

— Отдохните немного. Здесь, на одеяле, вам будет удобно.

— Нам пора возвращаться.

— К чему такая спешка? Боюсь, что в таком состоянии вы заснете в седле и упадете с Пеней.

Услышав свою кличку, привязанная к дереву лошадь, мирно щипавшая травку, подняла голову и негромко заржала.

Адам засмеялся.

— Вот видите? Пеней разделяет мое мнение. Она считает, что вы должны немного подремать, прежде чем отправляться в обратный путь.

— Пеней вовсе так не считает, — возразила Мэллори, хотя чувствовала слабость во всем теле. — Что же касается меня, то я уверена в своих силах. Не беспокойтесь я не упаду с лошади.

Последовать совету Адама было бы верхом неприличия с ее стороны.

Леди не следовало спать в присутствии джентльмена, если это не родственник. Впрочем, если бы Мэллори во всех тонкостях соблюдала правила приличий, то не отправилась бы на прогулку без сопровождающих лиц и не стала, бы завтракать наедине с ним, сидя на расстеленном одеяле.

Мэллори снова подавила зевок, а потом сдалась. Глубоко вздохнув, она прилегла на одеяло и оперлась щекой на руку.

— Нет, так дело не пойдет, вам придется снять шляпку, — заметил Адам. — Вам неудобно лежать в такой позе.

— Вы правы, — согласилась Мэллори, сонно моргая, и попыталась вытащить шпильки, которыми шляпка крепилась к волосам.

Адам тут же ринулся помогать. Сняв шляпку, он погладил Мэллори по голове.

— А теперь ложитесь, — мягко сказал он.

Мэллори откинулась на спину и закрыла глаза. Адам лег рядом, так что голова Мэллори касалась его плеча.

— Спите, Мэллори, — прошептал Адам, и она погрузилась в сладкий сон.

Лежа на спине рядом с ней, Адам чувствовал, как пульсирует кровь у него в висках. Он испытывал наслаждение оттого, что Мэллори находилась сейчас так близко. По сути, она была в его власти. Страсть обострила все его чувства. Каждая клеточка его тела томилась от жгучего желания любви. Однако радость от того, что Мэллори полностью доверяла ему, заглушала влечение страсти.

Закрыв глаза, Адам глубоко вдохнул исходивший от Мэллори аромат жасмина. С каким наслаждением он вынул бы сейчас оставшиеся шпильки, распустил пушистые темные шелковистые волосы и зарылся в них лицом! Адаму давно уже хотелось посмотреть, как она выглядит с распущенными волосами. Доходят ли они до пояса, или их волна спускается ниже?