Возможно, лучше, им приостановиться на время и позвонить кому-нибудь, кто смог бы вытащить женщину, которая пыталась убить Джессу, влюбить в себя одного из мужчин и разлучить их троих? Ведь она могла сгнить там, до прихода полиции.

— Положи Калеба в кроватку, Бурк. Его родителям нужно побыть наедине.

Плавным и медленным движением Бурк поднялся на ноги.

Он станет более уверенным в себе, она в этом не сомневалась, но она всегда будет вспоминать, то время, когда он считал Калеба сокровищем, хрупким подарком. Коул накинул покрывало на тельце спящего ребенка, и затем они оба повернулись к ней.

Она отступила, завлекая их в свою комнату. Ее соски сжались. В одно мгновение они превратились из любящих отцов в доминирующих любовников. Оба мужчины посмотрели на нее, перед тем как переглянуться, и провести один из своих безмолвных диалогов.

— Я начинаю нервничать, когда вы обмениваетесь этим своим особенным «молчаливым переглядыванием близнецов». Что вы двое, только что решили?

Губы Бурка изогнулись в сексуальной улыбке, когда он стянул свою рубашку, продемонстрировав великолепную грудь.

— Как мы собираемся заняться любовью с тобой.

— У меня есть право голоса?

Она послала им дерзкую усмешку.

— Никогда, — ответил Коул.

— Мы хозяева в спальне. Ты королева вне ее, но здесь мы хотим, чтобы наша драгоценная саба принимала нас любым способом, каким мы пожелаем.

Коул стянул джинсы, его член тут же покачнулся, умоляя о внимании.

Бурк, тоже обнаженный, встал позади него, его тело было готово ко всему, о чем они молчаливо договорились. В течение одного мгновения, она всматривалась в своих мужчин, восхищаясь идентичными узорами на их бицепсах, их движениями, являющимися четким отражением друг друга. Она любила в них все, включая ее подчинение в спальне.

Спустив с плеч бретельки ночной рубашки, Джесса позволила ей скользнуть к ногам. Она переступила через нее и встала перед ними на колени, раздвигая ноги и выпрямляя спину. Она предлагала им себя: свою киску, грудь, свое сердце и душу.

— Красавица, — произнес Коул, кладя ладонь ей на голову.

— Ты самая красивая женщина, которую я когда-либо видел.

С ними она чувствовала себя красивой. Никакой макияж или дизайнерские шмотки не смогут заменить ей это ощущение, когда двое мужчин, сказали ей, что она прекрасна.

— Джесса Уэйд, мы поженимся через три дня, — объявил Бурк, беря ее за руку и поднимая на ноги.

Он заключил ее в объятия, прижимая ближе, затем, с сияющим взглядом посмотрел вниз.

— Столько времени займет получение лицензии и заполнение разных бумажек. Никакого дерьма в стиле «совместное проживание». У нас есть сын. Нам нужно выглядеть респектабельно.

Она улыбнулась, когда он, забравшись на кровать, положил ее в самый центр.

— Мы будем настолько респектабельными, насколько это только возможно для одной женщины и двоих мужчин.

— Но сейчас, детка, я не собираюсь им быть ни на йоту. Будь готова к этому.

Коул открыл ящик тумбочки.

Он вздохнул, вытащив тюбик смазки.

— Я всегда могу рассчитывать на банду Джеймсов. Но здесь нет презервативов. Пойду, принесу мою сумку.

Она покачала головой.

— Они нам не нужны. Я хочу еще одного ребенка, который будет расти на наших глазах. Я хочу, чтобы у Калеба были брат или сестра.

Руки Бурка сжались вокруг нее.

— Милая, мы тоже этого хотим. Мы безумно этого хотим. Ты уверена, что уже готова к этому?

Она почти закончила кивать, когда Бурк поцеловал ее, его рот накрыл ее, скользя языком. Она обвила его руками и позволила своему языку встретить его. Он взял ее груди в свои теплые ладони, одновременно переплетаясь с ней ногами. Бурк перекатился на нее, вжимая ее тело в матрас. Он целовал ее, пока им обоим хватало дыхания. Затем ее стал целовать Коул, когда Бурк передвинул ее тело. Бурк начал сосать ее соски, когда Коул захватил ее рот.

Братья были с каждой стороны от нее, окружая, обволакивая. Любя ее. Их руки были повсюду. Их рты ласкали ее, одаривая вниманием. Они шептали ей, рассказывая, насколько красивой она была и как сильно они ее любят. Они накрыли ее своим желанием, страстью и любовью.

Джесса цеплялась за них, отдаваясь им и телом и душой. Она полностью раскрылась им, не позволяя страху и беспокойству прошлого встать между ними. Казалось, каждым своим прикосновением, они отодвигали эти плохие воспоминания. Она стала их полотном, на котором они рисовали поцелуями и ласками, украшая ее со всей возможной преданностью.

— Я люблю вас.

Джесса не отстранилась. Она больше никогда этого не сделает. Она будет строить свою жизнь с этими мужчинами, не жалея ни о чем. Они боролись и страдали, но их любовь стала только сильнее после пережитой боли.

— Я люблю тебя, Джесса, — сказал Коул.

— Я люблю тебя, наша прекрасная невеста.

Бурк обнял ее за спину руками, соединив их губы вместе, он перевернул их обоих.

— Оседлай меня.

Он двигался до тех пор, пока она не села верхом на его бедра, а его большой член качнулся вверх, проталкиваясь внутрь. Она уже была скользкой и готовой для него.

— Возьми меня, милая.

Бурк надавил, погружая своей толстый член в нее одним сильным ударом. У нее сбилось дыхание, когда он заполнил ее. Ее киска уже сжималась вокруг него, постепенно принимая его внутрь, но это было еще только началом. Коул положил руку ей на спину, мягко прижимая ее к широкой груди Бурка. Ее соски коснулись его горячей кожи, посылая приятную дрожь по телу.

— Так прекрасно ощущать тебя, милая. Я безумно скучал без тебя.

Он взял ладонями ее за бедра, удерживая, пока Коул готовил ее. Она вздрогнула, когда он покрыл ее смазкой и начал погружать в нее палец, стараясь пошире раскрыть для себя.

— Мы чувствовали себя потерянными без тебя, — прошептал Коул, вытаскивая палец и надавливая чем-то гораздо более внушительным на ее анус.

Она тоже была потеряна. Она схватилась за Бурка, заставляя себя удержаться на месте, пока Коул трахал ее задницу короткими, но плавными толчками. Он постепенно наращивал силу с каждым рывком, пока, наконец, не скользнул своей горячей длинной глубоко внутрь. Глаза покалывало от слез радости и чувства целостности, наполняющих ее.

Не имело значения, что ее дом разрушен. Было неважно, где они живут. Прямо сейчас, с ними, вот где был ее дом. Наконец-то.

Они взяли ее, их движения были медленными и грубыми, но отлично рассчитанными. Бурк толкался вперед, когда Коул отступал, исследуя своим членом каждый нерв ее задницы, заставляя ее стонать. Ее дыхание слилось с дыханием Бурка, когда наслаждение прошло через нее. Коул проложил цепочку нежных поцелуев по ее плечу, глубоко ворвавшись в нее. В то время, как Бурк потянул ее за бедра, потирая клитор и одновременно входя в нее, одним ударом достигая той самой точки внутри, заставляющей ее взлететь. Джесса была на грани.

Она позволила оргазму охватить ее и сдалась мощному взрыву экстаза, покачиваясь взад и вперед между ее мужчинами, продолжая кричать. Коул закричал позади нее, и Бурк толкнулся еще, после чего его тело напряглось и задрожало.

Она была наполнена ими, каждый кончал внутри нее, омывая ее горячей волной, которая принесла очередную порцию чистого наслаждения. Тело Джессы была измучено ими, каждый ее мускул наполнился прекрасным напряжением, после чего в счастливом изнеможении она упала вперед, и ее голова нашла грудь Бурка. Он обнял ее на мгновение, переводя дыхание. После, когда Коул выскользнул из ее тела, он скатился и потянул ее за собой.

Она была посередине, их большие тела окружали ее, заботились о ней. В тепле и безопасности, она ощущала себя любимой. Слезы счастья обжигали ее глаза. Это было то, что она пропустила, заполненность, мир, обожание.

— О, детка, мы любим тебя. Мы никогда больше не покинем тебя, — сказал Коул голосом полным эмоций.

— Обещаем.

— Никогда, Джесса.

Рука Бурка ласкала ее щеку, смахивая слезы.

— Ты не пожалеешь, дав нам еще один шанс. Мы здесь на всю жизнь.

— Навечно, — поклялся Коул.

Вечности, как раз может быть достаточно для нее.

С легкой улыбкой удовлетворения, Джесса заснула между ними. Ее мир, наконец-то, стал цельным.