Лола Новая - Имана

- Проходи, Имана. – Спокойно произносит мужчина и протягивает мне руку, на которую я смотрю с нескрываемым подозрением. – Нам всем нужно серьезно поговорить.

- Я не вижу смысла разговаривать с этой женщиной, - надменно отвечает его мать, отворачиваясь от меня, пока я медленно вхожу в помещение, - она не годится тебе в жены. Это такой позор для семьи Догал. А что скажет отец? Ты хоть представляешь, какой скандал будет?

- Айла! – Повысил тон зверюга и притянул меня к себе, схватив за запястье. – Все решено, и мы все с тобой обсудили.

Мужчина цедил каждое слово сквозь зубы, сталкиваясь с разочарованным взглядом матери.

- Тогда тебе стоит хорошо подготовить, - Айла посмотрела на меня свысока, - ее. Времени тебе максимум месяц. Не больше. – Женщина снова посмотрела на сына и покачала головой. – Извини, но на ужин я не останусь.

Айла направилась к выходу, а я выдернула свою руку и потирала запястье, которое горело от крепкого захвата Камрана. Мужчина шумно выдохнул и провел рукой по лицу.

- О чем говорила твоя мать? – Выдавила из себя слова, глядя в пол. – К чему меня нужно подготовить?

Камран сжал кулаки и, наверняка, пронзил меня холодным взглядом, но я с усердием рассматривала узор на ковре.

- К свадьбе. – Его слова заставили поднять голову и одарить вопросительным взором. – Это всего лишь светское мероприятие. Показное. Для сливок стамбульского общества.

Большего объяснения я не удостаиваюсь, потому что Камран уходит, не смотря на то, что я стою с открытым ртом. Обернулась, но слишком поздно. Мужчина покинул помещение, оставляя меня самостоятельно додумывать ответы.  Все, что сейчас происходит со мной, кажется каким-то кошмаром. Плохим сном, в котором мне уготована главная роль. Я еще некоторое время нахожусь в комнате, где до этого возмущалась мать зверюги. Здесь еще остался легкий шлейф ее сладкой туалетной воды.

Я отрицательно мотаю головой, не желая верить в его слова. Нет! Это походит на бред сумасшедшего. Я не подхожу этому человеку, ни по каким параметрам. Он любит подчинение, а я не променяю свободу. Вадим никогда не навязывал мне свое мнение, не указывал, что и как делать, а Камран все контролирует и решает за меня. Это бесило, выводило из себя и заставляло его ненавидеть.

Если раньше я пыталась выбросить всякие чувства к нему, то сейчас понимала, что с каждой секундой ненавижу зверюгу все больше. Отвратный человек с не менее омерзительными поступками. Словно рабыню на рынке купил! Мозг лихорадочно работал, пока я стояла и смотрела на дверь, которая закрылась за моим персональным мучителем.

И что прикажете мне делать? Ждать указаний? Нет. Я снимаю платок с головы и выхожу в коридор, где нос к носу сталкиваюсь с Марией. Женщина с укором глядит на белую ткань, которую я сжимаю руками.

- Имана, я же говорила тебе, не зли ты хозяина, ради всего святого. – Она тяжело вздыхает, усиливая действие своих слов, но я непреклонна.

В голове уже формируется план, который позволит мне избавиться от ненавистного человека и его влияния.

- Я его и не злю, - пожимаю плечами, - просто делаю то, что хочется МНЕ. – Наигранно улыбаюсь и смотрю на Марию. – Где мои вещи?

- Так, - женщина недоумевает от моего вопроса, - в шкафу вашем все.

- Нет, - улыбка пропадает с моего лица, - МОЯ сумка. Там МОИ вещи. Те, которые я смогу носить, а не это бесформенное тряпье. – Указываю на платье, в котором стою.

- Тише, Имана, - Мария помещает палец на губы и со страхом оглядывается, - вдруг кто-то услышит. Молчи.

- И не подумаю, - брови вопросительно поднимаются, и я делаю пару шагов вперед, желая найти того самого хозяина и потребовать у него свое кровно нажитое, - это вы его боитесь, а мне терять уже нечего.

Иду вперед с высоко поднятой головой. В конце концов, я же жена хозяина. От этого определения во рту становится горько, и я сглатываю противную слюну.

- Где Камран не подскажете? – Спрашиваю у женщины, которая плетется следом. – А то мне не хочется заблудиться в этих хоромах.

Обстановка вокруг шикарная, как ни крути, но я не обращаю на это особого внимания, потому что не собираюсь привыкать к богатой жизни. Светские тусовки, беседы и роскошь меня никогда не прельщали. Мне нравилась наша с Вадимом жизнь. Муж старался…

Муж?

Бывший муж…

Он старался обеспечить нам все необходимое, и у него это прекрасно получалось. Самое главное, что мы были счастливы вместе, а материальные мелочи оставались на втором плане. Алиска стала для меня всем, моей жизнью, кислородом, душой, которую я потеряла и не смогу вернуть.

По этой причине я и хотела получить свою сумку с вещами. Мне не столько нужна была одежда, сколько фотография дочери и телефон, где хранилась памятное видео. Нельзя вычеркнуть из мыслей маленького человечка, которого я не смогла уберечь, спасти…

В сердце снова кольнуло острой иглой. Эти чувства, видимо, никогда не оставят меня. Боль была настолько острой, что хотелось согнуться пополам и заплакать, но слез больше не было. Глаза жгло, но соленой влаги не выделялось. Время делает свое дело, притупляя острые грани, за которые я раньше выходила и не могла вернуться обратно.

Те грани, которые помогают тебе оградиться от окружающего мира и жить в своем выдуманном пространстве, куда нет входа чужакам, а точнее никому.

- У него деловая встреча, - слышу голос Марии и возвращаюсь в жестокую реальность, - тебе лучше подождать, пока она закончится.

- Отлично, - поджимаю губы и поворачиваюсь к женщине и подаю ей платок, - где она проходит? Там?

Мария открывает рот, чтобы снова оградить меня от глупости, но я уже направляюсь к кабинету Камрана, набирая в легкие больше кислорода. Помирать, так с музыкой! Прилюдно  он меня точно не тронет, а потом будь, что будет. Добираюсь до заветной двери и замираю возле нее с лихорадочно стучащим сердцем. Кажется, что оно скоро выпрыгнет через горло, настолько сильными были эти удары.

Вижу, что Мария чуть ли не бежит для предотвращения беды. Улыбаюсь ей и открываю дверь, смело делая шаг вперед. Когда смотрю вокруг, понимаю, что попала под пристальное внимание семи пар глаз, среди которых виднелись две льдинки. Брови Камрана вопросительно поднялись, и мне пришлось с большим трудом проглотить ком, образовавшийся в горле и не дающий произнести и слово.

- Камран, - начинаю сначала тихо, но слегка покашливаю, убирая хрипотцу, - мне нужны мои вещи. – Мужчина сжимает челюсти и сверлит меня ледяным взглядом, не моргая. – Где моя сумка?

Вокруг такая тишина, что слышу лишь работу сердца. Кровь закипает, и лицо начинает гореть, пока зверюга постукивает пальцами по поверхности стола, а его гости удивленно переглядываются. Понимаю, что Догала нужно дожать. Буду доводить его, пока не отправит домой, а этот момент наступит. Надеюсь…

- Я больше не буду ходить в этих бесформенных тряпках. – Говорю твердо и тянусь к краю платья, показывая, что хочу его снять.

- Имана! – Ледяной голос заставляет меня замереть и посмотреть в темные от злости глаза.

В голове звенит от громкого голоса, и я цепенею от ужаса, когда зверь поднимается из-за стола и движется ко мне. Больших усилий стоит удержать ноги на месте, ведь хочется бежать прочь, не оборачиваясь. Только тогда все мои слова окажутся пустым звуком, не стоящим и гроша. Я проглатываю свой страх и гордо поднимаю голову, оказываясь под близким прицелом ледяных глаз.

- Иди к себе, Имана! – Процеживает Камран сквозь зубы и хватает меня за локоть. – Поговорим позже.

- Нет! – Я начинаю упираться, когда зверюга с нескрываемой ненавистью тащит меня к двери. – Мы все выясним сейчас. – Говорю тише и не отрываю взгляда от его льдинок, в которых проскальзывает адское пламя.

- Прошу простить нас, - вежливо говорит Камран мужчинам, сидевшим за столом, - мне необходимо пять минут, чтобы уладить один вопрос.

Гости Догала кивают и начинают переговариваться между собой, пока зверь волочет меня из комнаты и выталкивает в коридор, отшвыривая от себя к противоположной стене, словно кусок протухшего мяса. Потираю локоть, ощущая неприятное жжение от соприкосновения с его рукой.

- Ты… - Мужчина скрипит зубами и тычет в меня пальцем. – Ты хоть понимаешь, что делаешь?! – Он еле сдерживается, чтобы не перейти на крик. – В твоей глупенькой головке есть хоть капля работающих мозгов?! – Он делает шаг ко мне, из-за чего приходится вжаться спиной в стену и смотреть на приближающуюся смерть. – Или все высохло к чертям?! – Его слова больше похожи на шипение змеи, и я невольно отворачиваю голову в сторону, когда Камран оказывается вплотную ко мне.

В этот момент даже дышать становится трудно, ведь близость этого мужчины настолько сильно меня сковывает, что кровь замедляет свое движение по венам.

- Имана, - шепчет зверь мне на ухо, заставляя закрыть глаза от мерзкого ощущения внутри, - не стоит испытывать мое терпение.

- А то, что? – Поворачиваю голову и упираюсь носом в его подбородок.

Приходится медленно перевести взгляд на глаза, в которых бушевали непонятные мне эмоции Гнев? Ярость? Желание удавить меня одним пальцем?

Что там?!

Я не знала. Мужчина скрипит зубами так сильно, что мне кажется, они должны стереться в пыль от такого давления. Сдаться сейчас было бы глупо. Борьба только началась, и прекращать я ее не намерена.

- Мария! – Зверюга громко зовет женщину, которая стоит в нескольких шагах от нас. – Приведи Эмре.

- Хорошо. – Лепечет она и скрывается из виду.

Напряжение между нами становится невыносимо тонким, но таким ощущаемым, что хочется кричать во все горло.

- Мне нужны мои вещи. – Говорю ему, пока со мной ничего не сотворили. – Мой телефон.

- Зачем? – Брови зверя вопросительно изгибаются, а взгляд снова убивает холодом. – Позвонить домой не получится. Твоя сим-карта заблокирована.

- Я и не собиралась. – Бурчу в ответ, не желая делиться с этим человеком своими переживаниями. – Там хранится ценная для меня информация.

Каждое слово давалось с трудом, потому что я услышала тяжелые шаги и поняла, что проиграла. В этот раз мне не удалось вывести его из себя до предела, но время еще будет.

- Эмре, - Камран повернулся к мужчине в форме охранника, - уведи Иману в ее комнату. Если понадобится, то тащи на себе.

- Будет выполнено, Камран. – Кивает Эмре и идет в мою сторону.

Сердце просто кипятком обливает от чувств, которые я испытываю в этот момент. Злость выпрыскивается в кровь, и хочется закричать от беспомощности, но я молчу. Только ноздри ходят ходуном, потому что внутри происходит переворот, и сдерживать его очень сложно. Камран скрывается за дверями кабинета, и мне приходится подчиниться.

- Сама пойду! – Поднимаю руки вверх, останавливая движение незнакомого мне мужчины, на которого даже смотреть не хочется, не говоря о том, чтобы он меня касался.

Тихо передвигаю ноги и думаю, как дальше быть. Если мое глупое поведение приведет к тому, что я снова окажусь взаперти? Хотя, нет. Запирать свою жену Камран не станет. В этом я была уверена. Тяжелый вздох вырвался из груди, когда начала подниматься по лестнице. Эмре следовал за мной вместе с Марией, которая что-то причитала по-турецки.

Как же меня бесила незнакомая речь! Сжала кулаки и молила бога о том, чтобы помог это все вытерпеть. Тяжело…

Слишком тяжело сражаться одной против целого мира, в котором я оказалась. Все боятся его, и я…

Во мне тоже есть страх. Только это не повод опускать руки. Я не сдамся. Нет. В том доме я была пленницей, участью которой было подчинение, но сейчас все по-другому. Зверь сам не понял, что развязал мои руки для сражения с ним. Жена…

От одной мысли об этом в груди становилось тесно, словно органы увеличивались в размере и не функционировали нормально. Я не заметила, как подошла к заветной двери, где мне предстояло ждать Камрана. Он придет, не оставит просто так мое неповиновение и накажет. Эмре не вошел в помещение и, видимо, остался охранять дверь.

Я без сил прошла к постели и села на край. Негативные эмоции выматывали больше, чем физическая нагрузка. Долго смотрела перед собой, успокаивая свои натянутые, как струны, нервы. Не знаю, сколько времени провела в таком положении, но вскоре дверь открылась, и я с тяжелым вздохом подняла глаза. Готовилась к очередному сражению. Только ему не суждено было сбыться, потому что в дверном проеме стоял Эмре. Мужчина глядел перед собой, избегая сталкиваться со мной взглядом. Великолепно! Камран послал слугу, чтобы он привел меня к нему.

- Имана, вам просили передать… - Начал турок, но я уже смотрел не на него, а на то, что находилось в крепких руках.