Ирина Успенская - Имеет свойство яда

Фактически все было так, как представлял генеральный подрядчик, однако в то же время у попавшего под раздачу "виновника" дела были хорошие возможности выйти относительно живым, здоровым и без финансовых потерь. Теперь только оставалось изучить все доступные документы и молиться всем богам, чтобы господин Гаевский оказался занудой и не забывал писать письма-обращения на все задержки и сообщать о происходящем своему нанимателю.

Изучать дело строителей приходилось в обед и дома после работы. С восстановлением документов рабочий день нагло растягивался на полные двенадцать часов. А потом спустя короткую поездку на метро и ужин на ходу плавно перетекал в рабочую ночь.

Табан поймал мрачную волну и теперь считал своим долгом прицепиться к любой мелочи. На фоне совершенного непонимания, с какой радости и что причиной, регулярного недосыпания и крайне мерзкого настроения, Олег чувствовал, что еще немного и выскажет все шефу в лицо. Но тут же прикусывал язык, с отчаянием понимая, что вылететь с работы сейчас совсем не то, что ему нужно. Во-первых, остаться без денег далеко не радужная перспектива, во-вторых, не хотелось оставлять за собой хвосты — врожденная аккуратность и ответственность не давали бросить все, как есть.

Ян звонил пару раз за неделю, но долго говорить не было сил. Банальной мечтой было просто добрести до постели, рухнуть на нее и уснуть. Поэтому все общение ограничивалось: да, спасибо за деньги. Да, все дошло. Да, я перезвоню.

Друг бросал на него полные беспокойства взгляды, обещал убить собственноручно, если вдруг Грабар надумает помереть прямо за рабочим столом, и пытался хоть немного поднять настроение.

Последнее даже получалось, но стоило только погаснуть монитору, как вновь становилось одиноко и холодно, один на один с горой бумаг и безмолвными скан-копия "чрезвычайно важных документов".

Пятницы Олег ждал, как праздника. Потерянные файлы удалось восстановить, так что за выходные можно было чудно отоспаться и добить дело Гаевского.

Вопрос с "Хельтрудой" решился на удивление гладко. Разумеется, безоговорчной победы "Монтроза" быть не могло, но и "Корсару" не было где разгуляться. Нашли компромисс, устраивавших обоих представителей. У Олега даже закралось сомнение, что Сокольской попросту передал дело кому-то из сотрудников профильного отдела, а тот не имел цели добить до смерти. Так, немного покоцать, как говорила тетя Сара. Хотя… все было сложно, и строить предположения на пустом месте — единственное, что сейчас мог делать Грабар.

Под недовольное бурчание Табана, что второе дело с "Корсара" едва ли не провалили, и все плохо, и… Олег покинул офис. Слова шефа попросту уже не воспринимались. Ибо понять, чего хочет Табан, было попросту невозможно. Да и уже не было сил. Глаза пекло, мышцы ныли, голова раскалывалась. Все же спать — это самое прекрасное занятие в мире. И надо бы им заниматься почаще, не то можно окочуриться раньше срока и заснуть навек.

Подходя к двери квартиры, Олег почувствовал что-то неладное. Так, чисто интуитивно.

"Господи, вот не надо никаких сюрпризов, а?" — устало подумал Олег, чувствуя, что слишком уж мечтал о вечере этой пятницы и не оставлял хода для какой-нибудь свалившейся внезапной неприятности.

Как оказалось, зря. Стоило только шагнуть в коридор, как подтвердились худшие опасения. Сначала был звук: мерный, звонкий, словно срывались капли. Щелчок включателем, голубовато-белый свет эконом-лампы осветил помещение.

— Твою мать… — обреченно выдохнул Грабар, глядя на вспухшие обои, мокрый потолок и весело падающие на пол капли.

Какой отдых? Какой сон? В сторону портфель с бумагами, да желательно куда-то в сухое место, иначе вообще будет беда. Закатить рукава — и вперед.

Взлетев на этаж выше, Олег столкнулся с разъяренной соседкой, у которой квартира и вовсе превратилась в водное царство.

— Вам достались остатки роскоши, — пробурчала здоровенная бабища, монотонно вычерпывающая ковшом воду из прихожей. — А все Нюрка, стерва такая. Говорили ей: меняй трубы, а тот прорвет. Но нет, она ж такая грамотная. Она ж знает без нас. Зараза, тьфу. Где я теперь столько денег возьму?

Подобный вопрос интересовал и Олега. Нюра оказалась тощей белесой девицей неясного возраста, готовой вот-вот разреветься. Прорыв, слава богу, устранили, но вот разгребать последствия придется еще долго.

Олег, спускаясь к себе, набрал номер Юлии Леонидовны. Однако хозяйка, как назло, не брала трубку. Вздохнув, он сунул мобильный в карман. Войдя в квартиру, вновь принялся за устранение последствий потопа.

Когда уже спину ломило не по-детски, а кроме желания уснуть прямо в прихожей на коврике, Олег повторил попытку дозвониться хозяйке. Длинные гудки и никакого ответа. Тупо посмотрев на экран телефона, собрался уже отложить на тумбочку, как внезапно обожгла шальная мысль…

Нет, не надо этого делать… Время неподходящее, приличные люди так не делают. Да и что это за детский каприз? Зачем тебе это надо? Это же все глупости, разговор солнечного утра под запах свежесваренного кофе. Грабар, не будь ты полным идиотом, не позорься же.

Но, словно пребывая под наваждением, пальцы сами отыскали нужную фамилию и нажали на вызов.

А потом пересохшие губы сами собой раскрылись и произнесли:

— Владислав Алексеевич? Добрый вечер. Это Олег Грабар. Извините, что беспокою в такое время, но… — еле различимый судорожный вдох. — Ваше предложение о работе еще в силе?

Визитку в карман Олега Влад закидывал, как крючок в глубокий омут, где ходит великолепная, но очень уж осторожная рыбина — не особо надеясь на удачу, но почему бы не попробовать? А вдруг у рыбки, которую так и хотелось назвать золотой, будет настроение хотя бы присмотреться к наживке? Чем не шутит рыбацкое счастье?

Да, первое предложение Влада умный старательный мальчик Грабар проигнорировал. Но это как раз говорило в его пользу. Значит, или высоко себя ценит и настроен на долгую игру с целью подороже продать свой профессионализм, либо попросту идеалист. Хотя какая верность возможна идиоту-Табану, который и слова-то такого не знает, а уж чтобы оценить.

Владу было крайне интересно, какое из его предположений правильно. И он был уверен, что рыбка в конце концов клюнет. Не на приманку, так спасаясь из гнилого омута. Поэтому звонка он ждал, но немного не так. По его представлениям Олегу следовало хорошенько все обдумать и позвонить, как обычному специалисту, желающему предложить свои услуги. То есть спокойно, безлично, профессионально. Влад ему даже помог с временем на обдумывание, спустив дело "Хельтруды" в отдел и велев не особо с ним усердствовать. Дожимать сейчас Грабара было бы совсем некстати. После проигрыша позвонить ему будет гораздо тяжелее. Да и не было там таких уж возможностей для дожимания…

В общем, звонка в начале одиннадцатого Влад не ждал вот совсем. И глухого отчаяния в голосе — тем более. Полное отсутствие деловой этики. Твою же… что у него там случилось?

— Да, конечно, — спокойно ответил он на прямой вопрос Грабара.

Так, никакого удивления. И вообще, как будто все так и должно быть. Ну же, мальчик, дай мне хоть одну зацепочку, тронь крючок еще раз.

— А вы готовы его обсудить? — очень мягко и в то же время заинтересованно уточнил Влад, слыша на том конце дыхание Олега.

Неровное дыхание, кстати. И слишком громкое, пожалуй.

— Я… думаю, — отозвался Грабар с тем же странным придыханием. — То есть я… Ладно, когда мы могли бы встретиться?

— Да когда угодно. Собственно… Хотя нет, завтра же суббота, не хотелось бы лишать вас выходного.

— А, ну да… Выходной… Простите, я действительно слишком поздно позвонил…

Голос в трубке прервался, и Влад физически почувствовал, что рыба срывается с крючка. Вот сейчас махнет хвостом и уйдет.

— Олег, я давно не ложусь спать в детское время, — сказал он самым убедительным тоном из своего арсенала. — Так что позвонили вы нормально. И встретиться я готов в любое удобное для вас время. Согласитесь, это само по себе кое о чем говорит. Я бы вообще предложил…

— Ох, блин, — и через паузу испуганно: — Простите, Владислав Алексеевич, это я не вам. Извините…

— Да ничего, — улыбнулся Влад. — Случилось что-то?

— Потоп… — с тихой безнадежностью отозвался Грабар. — В довершение всего — чертов потоп из квартиры сверху.

Так, теперь ясно. Слава богу, вроде бы ничего действительно серьезного, но если парень вымотался на работе, а по голосу слышно, что вымотался, еще одна бытовая неприятность как раз может добить.

— Сильно залило? Что-то из техники намокло?

И надо было бы, конечно, извиниться и дать Грабару время разобраться с проблемами, но Влад всем своим выпестованным чутьем на людей понимал: больше не позвонит. Если сейчас упустить — снова испугается, замкнется, надумает себе что-нибудь.

— Да нет… Извините, это правда неважно…

То-то у тебя голос аж звенит. Квартира-то наверняка съемная. И если даже ничего дорогого не пострадало, разбираться с последствиями — удовольствие еще то… Ну никак не для позднего вечера пятницы после тяжелой недели.

— Так, — сказал Влад решительно, — Олег, вы еще через… полчаса спать не будете? Я вам перезвоню.

— Не буду, — очень мрачно отозвался Грабар. — Точно не буду. Но…

Влад прервал звонок, не уточняя, что звонить собирается с домофона.

Где же этот листочек? Все данные на Грабара О. О., какие удалось накопать безопасникам, ему для удобства принесли в распечатке, и Влад точно помнил, что сунул его в бумаги, которые забрал для работы домой. Ага, Вот. Ничего особенного, обычное досье. Где родился, что закончил, у кого работал до переезда в Москву. И что самое нужное сейчас — актуальный фактический адрес. Не так уж далеко, с получасом Влад вполне угадал.

Уже сбегая по лестнице и садясь в "Лексус", он посмеялся над собственным азартом: как в юности, честное слово. На ночь глядя мчаться неизвестно куда к парню, которому ты то ли случайный любовник, то ли будущий начальник, а вообще фиг разберешь. И только потому, что у него проблемы. Да большой уже мальчик, с залитой квартирой точно разберется. И с завалом на работе. И еще неизвестно с чем… Один в чужом городе и замученный настолько, что сорвался и позвонил тебе. Вот это ключевое слово — тебе. Не услышать в голосе Грабара глухое отчаяние смог бы только полный дурак. А просто попросить помощи ему гордость не позволит, конечно. Мальчишка…

Высотка в спальном районе, ободранный щиток домофона, галдящий во дворе молодняк, гуляющий допоздна… Влад мгновение поколебался, не попросить ли кого-то открыть дверь подъезда, но передумал: надо дать парню хоть пару минут переварить неожиданность, пока он будет подниматься. Убрать что-то с видного места, например. Хотя у такого аккуратиста вряд ли в квартире бардак. Он по памяти набрал номер квартиры, весело сообщил совсем уже замученному голосу Грабара:

— Олег? Добрый вечер еще раз. Это Владислав Сокольский. Впустите, пожалуйста.

В трубке замерла то ли не верящая, то ли испуганная тишина. Потом прозвучало недоверчиво:

— Господин Сокольский? Вы… здесь?

Все-таки паника. И хорошо, что не стал сообщать о приезде заранее, точно спугнул бы.

— Он самый. Извините, что без предупреждения. И, Олег, вы же понимаете, что раз я приехал, то не уйду?

Домофон звякнул, открывая дверь.

— Поднимайтесь, — обреченно сказал Грабар.

Еще с порога, стоило ему войти в открытую угрюмо молчащим Олегом дверь, Влад понял, что дело действительно плохо. Потолок в прихожей пошел цветастыми буграми, обои уже слоились пластами. Мокрые пятна уходили по потолку в единственную жилую комнату раздолбанной старенькой однушки. Сантехника здесь наверняка аховая. И если уж заливает, так заливает от души.

— Еще раз извините, что внезапно, — вздохнул Влад, подавая руку мрачному парню. — Но если б я сказал, что еду, вы бы отказались, верно?

— И потому вы решили заявиться без предупреждения? Поставив меня перед фактом?

Даже в тусклом свете прихожей было заметно, что под глазами у Олега темные круги. Светлокожий ведь, малейшая тень видна. И осунулся, как после болезни. А тон агрессивный попросту из-за усталости. Мальчик-мальчик, что ж ты себя так заездил? Или это не ты, а тебя? Ладно, разберемся.

— Точно, — согласился Влад. — Считайте это собеседованием. Рабочим.

— А… — сказал Олег и замолчал, будто его выключили.

Ну вот, хотел мне нахамить, да? Но нельзя. Работа тебе нужна, значит. Очень нужна. Неужели…

— Вы ушли от Табана? — поинтересовался Влад, оглядывая видную из прихожей часть кухни и спальню, дверь в которую была открыта.