Пенелопа Дуглас - Именинница

– Ты хоть раз ловил меня на лжи? – продолжаю я.

Не считая той, в которую Линдси заставила его поверить?

Коул оглядывается, и в его глазах отражается борьба. Ему хочется злиться на что-то или кого-то, и долгое время именно на меня оставалась направленной эта злость, но теперь он и сам не понимает, почему. Ему пора открыть глаза, понять, кто его мать и как она умеет манипулировать людьми, и наконец-то дать ей отпор.

– Просто знай, что я рядом.

Коул с тяжелым вздохом кивает. И хотя этот жест выглядит нерешительным, но это уже что-то.

Сын разворачивается и покидает кухню, но, глядя на его спину, я внезапно задаюсь вопросом. Догнав его в гостиной, интересуюсь:

– А где Джордан?

Остановившись на лестнице, Коул смотрит на меня и молчит.

– Разве ты не забрал ее с работы вчера вечером? Вы что, были не вместе?

– Нет. – Коул зевает и проводит рукой по волосам. – Я слишком много выпил, поэтому попросил забрать ее с работы и привезти домой одного из своих друзей. Она, наверное, отправилась с утра на пробежку, и вы просто разминулись.

Я молча смотрю, как сын поднимается по лестнице, вспоминая наш с ней вчерашний разговор.

Получается, что в это время она вообще находилась в другом месте. И при этом не ночевала дома, ведь их кровать осталась нетронутой.

– Воспользуйся моей ванной! – кричу я вслед Коулу, как только он исчезает на втором этаже.

В общей ванной ремонт, а значит, единственный работающий душ остался лишь в моей спальне.

Я возвращаюсь на кухню, но все мысли заняты Джордан.

Почему она соврала? Если девушка решила переночевать у подруги или сестры, в этом нет ничего плохого. Но она убедила меня, что они вместе и что у них все хорошо.

«Я попросил одного из своих друзей забрать ее с работы и привезти домой», – сказал сын.

Вот только твой приятель этого не сделал. И мне почему-то кажется, что она соврала не просто так.

Как бы сильно мне ни нравилась Джордан, не могу избавиться от старого чувства, которое не появлялось уже довольно давно, но всегда раздражало. Ненавижу, когда мне лгут.

Особенно женщины.

* * *

Час спустя, входя в бар «Земляне», обнаруживаю, что толпа желающих пообедать уже заняла все высокие столики и обступила барную стойку. Парочка официантов в джинсах, обтягивающих футболках и маленьких фартуках подают тарелки байкерам, решившим подкрепиться во время своих воскресных выездов, и охотникам, которые возвращаются с утренних вылазок. Еще здесь множество завсегдатаев: они выглядят так, будто спали в одежде. В ярком дневном свете помещение кажется грязным, несмотря на запах чистящего средства, который резко бьет в нос.

При каждом шаге подошвы моих рабочих ботинок прилипают к полу. Никогда не понимал, что привлекательного находят люди в этом месте или почему оно продержалось так долго.

В дальнем углу барной стойки замечаю Джордан, которая протирает стаканы полотенцем. Я не знал наверняка, найду ли ее здесь, но обычно она либо дома, либо на работе.

На ней вчерашняя одежда, волосы собраны в высокий хвост, а на розовых губах остатки помады.

Еще вчера я посчитал бы, что она хорошо выглядит. Но сегодня утром моя подозрительность лишает ее очарования. Внезапно я вновь ощущаю себя двадцатилетним парнем, задающимся вопросом, где мать Коула пропадала всю ночь.

Но Джордан не такая. Она хорошая девушка.

Просто не должна была говорить, что она с Коулом, если на самом деле это не так.

Не хочу, чтобы в отношениях с Джордан сын столкнулся с тем же, с чем я – в отношениях с его матерью. А вдруг она забеременеет, и Коул на всю жизнь свяжет себя с таким человеком? Не хочу, чтобы он страдал от одиночества, считая, что недостаточно хорош для нее.

Глубоко вздохнув, пытаюсь успокоиться. Не стоит спешить с выводами.

Расслабься.

Стоит Джордан увидеть меня, как ее глаза начинают светиться. Она открывает рот, чтобы что-то сказать, но я ее опережаю.

– Ты в порядке? Хорошо провела ночь?

Она склоняет голову в нерешительности.

– Ну да.

Значит, ничего плохого не случилось: она цела и выглядит вполне счастливой.

– Хорошо повеселились с Коулом? – продолжаю допытываться я, чувствуя, как нарастает раздражение.

Опустив голову, она старается не смотреть мне в глаза и ставит стакан под стойку.

– Да, – кивает Джордан.

Я сжимаю челюсти от злости: она снова мне солгала.

– Вот только Коул говорит, что вы были не вместе. – Я облокачиваюсь на стойку и наклоняюсь вперед. – А попросил одного из своих друзей забрать тебя. Он утверждает, что не видел тебя всю ночь, а ты не вернулась домой.

Она поднимает на меня глаза, и на ее щеках расплывается румянец.

– Э-э-э, да, я была…

Она заикается от волнения, а я все еще жду простого, незамысловатого объяснения, которое, надеюсь, вот-вот прозвучит…

Но его нет.

Джордан открывает рот, чтобы что-то сказать, а затем закрывает его и слегка морщится, понимая, что ее поймали.

– Где ты провела ночь, Джордан? – спрашиваю я как можно спокойнее.

Ее взгляд останавливается на чем угодно, только не на мне, плечи напрягаются, а дыхание становится тяжелее. Она может ответить на мой вопрос. Просто не хочет.

– Джордан.

– Коул дома? – спрашивает она.

– Да.

– Значит, у нас обоих все в порядке. А остальное тебя не касается, – заявляет она.

Прищурившись, я смотрю на нее.

– Мой дом не гостиница, малышка.

Она могла остаться ночевать у сестры или подруги, но вряд ли стала бы врать об этом, верно? Джордан явно что-то скрывает.

– Лишь меня и Коула должно касаться, где я провела ночь.

Хотя на лице у меня невозмутимое выражение, в голове то и дело вспыхивают воспоминания, как я, будучи молодым и глупым, застал свою девушку и какого-то парня трахающимися в машине перед нашей квартирой в три часа ночи.

Я отталкиваюсь от стойки и складываю руки на груди.

– Честно говоря, мне все равно, чем ты занимаешься, Джордан. Коул, может, ничего и не заметил, но я не идиот. Кто бы ни забрал тебя вчера с работы, до дома ты не добралась. И если уж решила обмануть моего сына, восприму это как личную обиду, – предупреждаю я. – А потом попрошу тебя покинуть мой гребаный дом. Я не собираюсь поддерживать подобных людей. Поняла? Никогда больше не лги мне.

Ее челюсти сжимаются, словно она злится не меньше моего. Я жду, когда Джордан пустит в ход свой острый язычок, и на мгновение мне кажется, что так оно и будет. Но тут на ее глазах выступают слезы, подбородок начинает дрожать, а с губ срываются всхлипы. После чего она моргает и отворачивается.

– Я поняла, – тихо говорит она, затем кладет полотенце, поднимает перегородку и выходит из-за барной стойки. – Мне нужно отойти.

Джордан сворачивает в коридор и исчезает из виду.

Я могу ошибаться. И, наверное, ошибся.

Но я уже не раз игнорировал свою интуицию, так что научился на своих ошибках. Она казалась мне хорошей девушкой, но я не позволю водить меня за нос. Если бы вчера не произошло ничего криминального, Джордан ответила бы на мой вопрос.

Развернувшись, направляюсь к двери, но тут слышу позади себя насмешливый женский голос:

– Носишься тут со своим драгоценным сынком.

Я останавливаюсь и смотрю на хозяйку бара, Шел Фоли, которая стоит за стойкой с сигаретой в руке и выпускает клубы дыма.

– Ты что-то сказала?

Она отталкивается от стола и делает еще одну затяжку, прежде чем потушить сигарету в пепельнице и опереться о стойку. А затем смотрит мне в глаза.

– Твой придурочный сын должен был забрать Джордан вчера после ее десятичасовой смены, – говорит она. – Но вместо этого напился на вечеринке. И угадай, кто приехал за ней? Джей Маккейб, ее бывший, с которым она встречалась в старшей школе. Тот, который считал, что будет весело выместить на ней кулаками злость за проигранный матч.

Что?

– Конечно же, Джордан отказалась ехать с ним в одной машине, – рычит Шел. – И провела ночь на грязном бильярдном столе, где я ее обнаружила утром, потому что ей больше некому позвонить. – Шел щурится. – К тому же ей не хотелось, чтобы ты знал, какой неудачник твой сынок.

Я стою, не в силах пошевелиться.

Не могу вздохнуть или моргнуть, потому что боюсь, что меня разорвет от ярости.

Джей ударил ее! Руки сами по себе сжимаются в кулаки, а легкие горят. Каждая мышца ноет.

Ублюдок.

И Коул был с ним на одной вечеринке? А потом отправил за Джордан? Какого хрена? Как он может общаться с этим засранцем?

Перед глазами вспыхивает видение, как маленький трусливый подонок хватает Джордан, причиняет боль, заставляет плакать…

Открыв глаза, понимаю, что тоже заставил ее плакать.

– Она хорошая девочка с добрым сердцем, – продолжает Шел. – И она, черт побери, заслуживает намного большего, чем может дать ей любой придурок в этом городе, включая твоего сына. Надеюсь, она бросит вас и даже не вспомнит о вашем существовании.

Боже мой, о чем я только думал?

Я разворачиваюсь и иду в коридор, где скрылась Джордан. Мне нужно поговорить с ней прямо сейчас. Все дурные мысли, которые крутились в голове еще пару минут назад, теперь кажутся смешными. Почему я поспешил с выводами, если у меня не было доказательств?

Черт побери Коула! Как он мог так поступить?

Я сворачиваю в коридор и вижу двери туалетов, кабинета хозяйки и еще какого-то помещения. Она, наверное, пошла умыться, но я все же решаю заглянуть в последнюю дверь.

Джордан стоит посреди комнаты спиной ко мне, но я вижу, что она вытирает глаза. Вдоль стен от пола до потолка выстроились стеллажи, забитые бутылками с алкоголем, шейкерами, соками и прочим необходимым.

Я замираю в дверях, услышав, как она шмыгает носом.

– Джордан, – зову я нерешительно.

Она мгновенно выпрямляется и поворачивается ровно настолько, чтобы я мог видеть ее лицо.

– Что ты тут делаешь? – говорит она, изо всех сил стараясь, чтобы ее голос звучал уверенно. – Оставь меня в покое. Хочешь, чтобы я съехала? Без проблем. Я так и сделаю.

Я делаю маленький шаг вперед.

– Джордан, прости меня. Не знаю, о чем я думал.

– Уходи.

– Ты должна была позвонить мне, – продолжаю я, делая еще один шаг вперед. – Я бы примчался сюда в мгновение ока. Прости меня. Я просто…

Но тут она резко оборачивается и смотрит на меня.

– Хочешь, расскажу кое-что о мужчинах? – вытерев слезы, выдавливает сквозь зубы Джордан. – Они те, кто думает, будто могут вытирать о тебя ноги и ты спокойно станешь терпеть. Но когда ты не позволяешь им сделать это снова, то выходишь победителем. – Она подходит ко мне вплотную и добавляет: – Поэтому можешь поцеловать меня в задницу.

А затем обходит меня и покидает комнату.

У меня опускаются плечи. Мне хочется последовать за ней, объяснить все и дать понять, что я был неправ. Мне хочется все исправить, но я не знаю, как.

Мы ссоримся во второй раз, и в обоих случаях – по моей вине. Хотя вовсе не должны выяснять отношения. Обычно девушка делает это со своим парнем, а не с его отцом.

Я ей – никто.

Но в глубине души тлеет маленький уголек, который с каждым днем разгорается все сильнее, подтверждая, что это ложь.

Она для меня не только девушка сына. Я так разозлился не из-за Коула, а из-за себя.

Она стала важным человеком в моей жизни. И впервые за долгое время мне нравится с кем-то общаться. Поэтому я начал терять бдительность.

Мне невероятно хорошо рядом с ней.

А я чуть не выгнал ее.

Шел пытается выгнать меня с работы пораньше из-за двойной смены, но после стычки с Пайком совершенно не хочется возвращаться в его дом.

Хотя мне больше некуда идти, не говоря уже о том, что и денег у меня нет.

Как он мог так со мной поступить? Зачем приперся сюда с таким видом, будто все обо мне знает? Я не его девушка.

И если он действительно беспокоится, то почему не поговорил со мной спокойно? Не каждая ложь рождена желанием причинить кому-то боль. Я просто прикрывала задницу Коулу.

Да, я могу понять его подозрения. Это несложно. Пайк не очень хорошо меня знает и беспокоится за своего сына, но почему оба Лоусона не умеют вести взрослые разговоры?

Я протираю глаза, когда в голове вновь всплывают его слова о том, что он не собирается поддерживать лгунов и таким людям не место в его доме. Это заставляет снова почувствовать себя нежеланной гостьей, обузой, какой была для своих родителей, а порой даже для Коула и Кэм.

Почему я не могу отделаться от чувства, что не заслуживаю большего? Пайк показался мне милым. Поэтому я уже решила, что мы друзья, и ослабила бдительность.

С губ срывается стон, а на глаза наворачиваются слезы. Ненавижу себя за то, что плакала перед ним.