Пенелопа Дуглас - Именинница

Но миссис Тейт не отвечает ему, а вновь смотрит на меня.

– Что скажешь, Джордан? Знаю, что тебе уже не пятнадцать, но все же решила предложить тебе.

– Да, конечно…

– Нет, – перебивает меня Пайк.

Я на мгновение закрываю глаза. Боже, Пайк. Это было очень мягко и совершенно неочевидно.

Констанс с удивлением смотрит на него.

– У нее занятия рано утром, – быстро объясняет он.

Ага, я же учусь по воскресеньям.

– И еще много дел по дому, – добавляет Пайк, бросая на меня строгий взгляд. – Она в последнее время плохо справляется со своими обязанностями.

Да, миссис Тейт, а после того, как я помою посуду, мне еще нужно позаботиться о мистере Лоусоне, так что…

– Прости, она ничем не может тебе помочь, – говорит он.

Она переводит взгляд с меня на него и обратно, догадываясь, что между нами что-то происходит, потому что Пайк сейчас ведет себя невероятно странно, но все же решает не допытываться.

– Ой, ничего страшного, – щебечет она. – Может, в другой раз.

Я улыбаюсь и киваю в ответ, пытаясь не показать своего смущения и облегчения оттого, что она наконец уходит.

Минуту мы с Пайком стоим перед домом, пытаясь осознать, какие теперь разговоры пойдут о нас, если этого еще не случилось.

– Мистер Лоусон… – с упреком произношу я и качаю головой.

А затем поворачиваюсь и иду к дому. Он тут же следует за мной, не сводя с меня взгляда.

– Люди же смотрят, – шепчу я. – Не иди за мной. Это выглядит странно.

Пайк стреляет глазами по сторонам, всматриваясь в соседей, которые работают у себя во дворах, играют с детьми или сидят на крылечках. На самом деле мне на них плевать, но я знаю, что ему – нет.

Преодолев за один шаг расстояние между нами, он в мгновение ока оказывается у меня за спиной, и мое тело начинает дрожать от возбуждения, когда я спешно открываю дверь. Пайк подталкивает меня внутрь, затем быстро закрывает дверь, чтобы укрыть нас от внешнего мира. Как только замок щелкает, он разворачивает меня лицом к себе и притягивает в объятия. Мне удается сделать лишь короткий вдох, прежде чем его губы обрушиваются на меня. Одной рукой он удерживает мой затылок, а второй обвивает талию и прижимает к себе так сильно, что начинают ныть ребра.

Но, боже, мне все равно. Меня согревают его объятия и окружает его запах, а все остальное сейчас не имеет значения. Обхватив руками его шею, я раздвигаю ноги и обхватываю его за талию, а Пайк тут же сжимает ладонями мою попу.

– Черт, малышка, я весь грязный, – прервав на секунду поцелуй, говорит он. – Мне нужно в душ.

– Сходим вместе чуть позже, – обещаю я, касаясь губами его губ.

Пайк несет меня на кухню и опускает на стол. Оторвавшись от поцелуя на мгновение, я стягиваю с него футболку, после чего наши руки вновь тянутся к телам друг друга. Он углубляет поцелуй и напирает на меня, заставляя откинуться на столешницу.

– Я весь день с нетерпением ждал возвращения домой, – шепчет он. – Ты не представляешь, сколько сил мне потребовалось сегодня, чтобы держать себя в руках.

– И сколько же? – Я тереблю пуговицу на его джинсах, отчаянно желая их снять.

– У меня весь день было паршивое настроение, – рычит он. – Я не мог выбросить тебя из головы. И мне хотелось лишь одного – оказаться рядом.

Он укладывает меня на столешницу и скользит руками по моему телу, пока не добирается до края футболки и не задирает ее вместе с лифчиком, оголяя грудь. А затем наклоняется и принимается покусывать соски.

По кухне разносится мой стон, когда я закрываю глаза и выгибаю спину. Мое тело так сильно горит от возбуждения, что я и сама не знаю, чего мне хочется больше, оказаться поближе к нему или оттолкнуть, потому что ощущения слишком сильные, а его прикосновения пробирают до мозга костей.

Влага проступает на разгоряченной киске, пока его обжигающий язык скользит по затвердевшему соску, а клитор пульсирует с такой силой, что мне едва удается вздохнуть. Мое тело сотрясает дрожь удовольствия, которое пронзает меня и согревает изнутри. А через мгновение, закатив глаза, я громко кричу.

Черт! Черт, черт, черт!..

Я вздрагиваю и удивленно распахиваю глаза, встречаясь с Пайком взглядом.

– Ты только что кончила? – изумленно спрашивает он.

Я сглатываю, чтобы смочить пересохшее горло, и киваю.

– Ну да.

Его брови взлетают на лоб.

– Так тебе нравится, когда целуют грудь?

– Мне нравится, когда меня целуешь ты, и неважно, куда.

Пайк выпрямляется и помогает спуститься со стола, а затем, удерживая на мне взгляд, расстегивает мои шорты.

– Ты была невероятно потрясающей прошлой ночью.

– Так тебе понравилось? – воодушевленно спрашиваю я.

Может, во мне все-таки есть что-то от стриптизерши.

Пайк тут же приподнимает бровь.

– Даже не думай об этом. Все твои шоу – только для меня.

Как только шорты падают на пол, он разворачивает меня к столу, и я упираюсь руками в столешницу. Через мгновение шуршит пакетик презерватива, и звякает пряжка ремня. Ноги дрожат от предвкушения и возбуждения. Слава богу, жалюзи закрыты.

Выгнув спину, я раздвигаю ноги шире и оглядываюсь на него через плечо.

– Прости, что дразнила тебя вчера, – говорю я.

Он вытаскивает член из джинсов и натягивает на него презерватив, а затем обхватывает ладонью мою шею и яростно целует.

– Хотя я не очень-то об этом жалею, – выдыхаю я у самых его губ. – Оно того стоило.

Да, черт возьми. Пайк такой возбужденный сейчас. Хотя он всегда такой, но…

Стянув с меня трусики, он проводит пальцами по моей киске. А через мгновение обхватывает мои бедра и насаживает на свой член, заставляя меня задыхаться и вздрагивать от удовольствия.

– О боже, – уткнувшись лбом в столешницу, чтобы сдержать дрожь, всхлипываю я, когда его член погружается в меня до самого основания.

Пайк не дает мне и секунды, чтобы привыкнуть к ощущениям, так что мне остается лишь держаться за стол, пока он трахает меня, сжимая в руках мои бедра. Я поднимаю правую ногу и кладу колено на столешницу, а затем еще немного наклоняюсь вперед, пока его член врывается в меня, вырывая из горла стоны.

Он тяжело дышит мне в ухо, пока его пальцы скользят по моему телу. Одна рука сжимает мою грудь, а другая спускается по животу вниз, чтобы заняться клитором.

– Ты ведь сможешь кончить еще раз позже? – спрашиваю, оглянувшись через плечо.

– Ты нарываешься, – рычит он мне в ухо. – Думаешь, я не смогу за тобой угнаться?

– Я просто хочу…

– И чего же?

– Я хочу отсосать у тебя, – шепчу я, пока наши бедра встречаются вновь и вновь. – Хочу почувствовать твой член у себя на языке, – дразню я, касаясь губами его губ.

Пайк закатывает глаза и тяжело вздыхает, обнажая зубы в оскале.

– Джордан… – он качает головой так яростно, что это выглядит как предупреждение.

Я целую его, впиваясь в губы, пока пот стекает по спине.

– А тебе хочется ощутить мой рот на своем члене? – не отступаю я.

Он нежно кусает мою нижнюю губу и слегка тянет на себя, а затем выпускает.

– Скажи еще раз.

– Я хочу пососать твой член, – послушно говорю я.

Его бедра вколачиваются в меня как отбойный молоток, и пальцы на моих ногах поджимаются от подступающего оргазма.

– Мне хочется полизать его, – шепчу я. – И заставить тебя кончить, чтобы попробовать тебя на вкус.

Его пальцы впиваются в мою кожу, а верхняя часть бедер болит от того, с какой силой она ударяется о стол, но меня это не заботит, потому что оргазм вновь подступает ко мне. Я уже почти кончила.

Провожу языком по его губам, чувствуя, как огонь расползается по бедрам и пожирает мои внутренности.

– Пожалуйста… – шепчу, отводя бедра и вновь устремляясь навстречу ему. – Ты трахнешь меня сегодня в рот?

– Джордан, боже! – кричит он, хватает меня за плечи и вжимается так сильно, что мне при всем желании не удалось бы вымолвить ни слова.

Мы кончаем одновременно, напрягая каждый мускул наших тел. Я так сильно впиваюсь пальцами в столешницу, что даже белеют костяшки.

– Пайк! – кричу я. – О боже.

Обхватив себя руками, падаю на стол, чувствуя, как его член пульсирует внутри. Его рука сжимает мой затылок, пока он, тяжело дыша, еще пару раз входит в меня.

Хочу, чтобы он кончил в меня. Хочу почувствовать, как его сперма разливается во мне. Я пью таблетки и совершенно здорова. Так что, если и он здоров, пусть эти чертовы презервативы летят в мусорку.

Я даже готова устроить очередной видеозвонок, чтобы заставить его так поступить.

Мое тело сковала такая усталость, что мне лишь через несколько минут удается восстановить дыхание.

– Ты же знаешь, что я шутила, верно? – интересуюсь я. – Мои шоу – только для тебя.

Его рука скользит по моей влажной спине, когда он делает вдох, чтобы что-то ответить, но его прерывает стук в дверь.

– Джордан! – кричит женский голос. – Джордан, ты дома?

Мы с Пайком подскакиваем, и мое сердце падает в пятки.

Это Кэм.

Он отстраняется, и я тут же натягиваю трусики, а следом – лифчик и рубашку. По кухне разносится хлопок крышки мусорного бака, после чего Пайк тоже надевает футболку и помогает мне привести себя в порядок.

Вот только через мгновение входная дверь со скрипом открывается, и из коридора слышится громкий голос сестры:

– Джордан!

– Какого хрена? – рычит Пайк себе под нос и бросает на меня испуганный взгляд, когда Кэм заходит на кухню.

Отступив от меня на пару шагов, он проводит рукой по волосам, пока я судорожно застегиваю шорты.

Кэм обводит нас взглядом, явно подмечая наше смятение.

– Привет, – говорит она, и в ее голосе явно слышны нотки подозрительности.

Я облизываю пересохшие губы, все еще пытаясь отдышаться.

– Привет. Так ты теперь заваливаешься в чужие дома даже без стука?

– Я стучала и звонила несколько раз, – возражает она, а ее удивление сменяется весельем. – К тому же обе ваши машины стоят на подъездной дорожке, поэтому я не сомневалась, что вы дома.

На мгновение повисает неловкое молчание, поэтому она переводит взгляд с Пайка на меня и выразительно приподнимает брови.

Судя по выражению его лица, ему явно хочется сбежать. Он расправляет плечи и указывает большим пальцем на задний двор.

– Я собирался пожарить несколько хот-догов на ужин, – говорит Пайк, затем быстро достает пакет из холодильника и уносится на задний двор.

Как только за ним закрывается задняя дверь, глаза Кэм расширяются.

– Боже мой! – беззвучно говорит она.

– Тихо… – обрываю я ее, бросая встревоженный взгляд на двор.

– Ты издеваешься? Как это было? – Она подходит ко мне и проводит большим пальцем по моему покрытому испариной лбу. – Настолько хорошо, да?

Мне не удается сдержать смех. Да и что мне остается делать? Я сейчас не в состоянии разумно мыслить.

Да и румянец на щеках все выдает.

– Ой. – Сестра с любовью смотрит на меня, потирая мое плечо. – Я рада за тебя. Это сногсшибательное чувство, верно? Трахаться с тем, кто действительно хорош в этом.

Да. Не сказать, что мне не нравился секс с Коулом, просто с Пайком все по-другому.

Он вызывает у меня намного более сильные чувства, чем кто-либо в мире.

– Что ж, повеселись, – говорит она мне, а затем неторопливо подходит к холодильнику и достает содовую. – Только не забывай о защите, хорошо?

– Почему? – выпаливаю я, но тут же осознаю, как это прозвучало. – Ой, конечно же, я не собираюсь обзаводиться детьми. Мне всего девятнадцать. – Я подхожу к Кэм. – Но ты не говорила мне такого ни с одним из моих парней. Так почему напоминаешь об этом сейчас?

– Потому что тебе весело, – закрыв холодильник и повернувшись ко мне, отвечает сестра. – И, возможно, это все, что у вас будет. Просто будь осторожна.

Эти слова врезаются в меня словно нож. Она права? Неужели между нами будет лишь секс?

– Ты получила мужчину, который прилично зарабатывает и не рискует лишиться водительских прав каждые выходные, – добавляет Кэм. – А он – сексуальную молодую девушку в свою постель. Наслаждайтесь этим, пока все не закончилось. Пока есть такая возможность. – Она целует меня в лоб, словно мне пять лет. – Только не надейся на что-то большее. И будь начеку.

Не строй напрасных надежд.

Но, думаю, они уже сами, без моего ведома вознеслись до небес.

С заднего двора на кухню влетает запах жареного мяса, но у меня почему-то пропал аппетит.

В следующий четверг Пайк разрешает мне поехать на летние курсы на его пикапе. Кроме того, он всю неделю ездил на работу с Датчем, оставляя мне свою машину. И даже упомянул о покупке еще одной, притворяясь, будто ему нужно что-то «менее громоздкое» для поездок в город, но я-то сразу поняла, что это лишь оправдания, чтобы пересадить меня на что-то получше старого «фольксвагена».