Пенелопа Дуглас - Именинница

– А что тебе нравится? – дразню я, как в тот вечер на кухне, когда заклеивала рану на пальце лейкопластырем.

Он не сводит пристального взгляда с моей груди, и я медленно скидываю рубашку на руки. А мои соски моментально твердеют от дождя и холодного воздуха.

– Думаю, мне нужно больше практики, – понизив голос до шепота, говорю я.

Его глаза становятся темнее и наполняются желанием. Поднявшись на одну ступеньку, Пайк залезает в пикап, чтобы укрыться от дождя, и опускается на меня сверху. Я откидываюсь на спинку сиденья, затем раздвигаю ноги, при этом пытаясь расстегнуть его ремень.

Наши губы зависают в сантиметре друг от друга.

– Все, чего захочешь, – шепчет он.

Девять лет спустя

Раскат грома пронзает тишину, и я, моргнув, просыпаюсь от вспышки молнии, которая освещает комнату. Я вздыхаю и протираю большим и указательным пальцами глаза.

Опять дождь, черт возьми.

Нет. Я переживаю не из-за работы и не собираюсь думать о ней ближайшие две недели. Датч со всем справится. (Только как бы самому в это поверить?)

Мы с Джордан уезжаем рано утром, и он остается за главного, пока меня не будет. Я пообещал, что все свое время посвящу ей и мальчикам, потому что она тоже оставляет свой ноутбук дома, чтобы вновь не усесться за работу. Ее главная проблема в том, что работа – еще и ее хобби. Поэтому мне немного не по себе, когда прошу ее держаться подальше от того, что ей так сильно нравится.

Но она права. Дети должны видеть нас не только пялящимися в экраны.

Я поворачиваю голову и смотрю на Джордан, лежащую рядом. Она свернулась калачиком на боку, уткнувшись носом и губами в мою руку и положив свою мне на грудь. А ее волосы разметались по подушке. Я наклоняюсь и накрываю ее. Она надевает вместо пижамы все ту же желтую футболку, которую купила в Мексике во время нашего медового месяца. И мне все еще не верится, что она на четвертом месяце беременности нашим вторым ребенком. Наш первенец, Джейк, спит в своей комнате дальше по коридору. Джейк Райан Лоусон. Она назвала его в честь какого-то парня из подросткового фильма восьмидесятых годов, но я не говорю об этом людям. Может, она и говорит, но я уж точно не собираюсь.

Положив руку ей на бедро, я смотрю в потолок.

Мне уже сорок восемь лет. И кому в этом возрасте есть дело до шестилетнего сына и еще одного ребенка на подходе?

Но, черт возьми, я счастлив.

Дождь стучит по стеклам под аккомпанемент размеренного дыхания Джордан. Я закрываю глаза. Мой дом, жена, семья… мое. Иногда я все еще не верю, что мне так повезло, что это не какой-нибудь сон. Я все еще тянусь к ней, как только она оказывается рядом, и не могу перестать бояться забраться в постель ночью, зная, что мы наконец остались одни.

Но вдруг в памяти всплывает, что на заднем дворе на веревках развешано белье.

– Черт, – вскочив с постели, бормочу я и натягиваю домашние штаны.

Выйдя из комнаты, иду по коридору, но останавливаюсь у двери в комнату Джейка и тихо приоткрываю ее. Он спит в своей постели рядом с Паркером, сыном Коула. Они вместе больше напоминают паутину из рук и ног, отчего у меня вырывается тихий смешок. Мы пытались им объяснить, что Джейк – брат Коула, а значит, и дядя Паркера, но им пока трудно осознать нечто подобное, ведь они ровесники.

В груди что-то сжимается каждый раз, когда я вижу их такими. Сын и внук больше похожи на братьев, и мне плевать, если это кажется кому-то странным, потому что мы – одна счастливая семья.

Коул познакомился со своей женой Котори, когда прибыл служить на Окинаву, а сейчас они отправились на какую-то конференцию, которую ее компания проводит в Лас-Вегасе. Поэтому мы предложили забрать Паркера на пару недель, чтобы им не пришлось тащить его с собой.

Закрыв дверь, сбегаю вниз по лестнице мимо наших семейных фотографий, которые развешаны на стенах, затем иду через кухню в прачечную. Там хватаю плетеную корзину с сушилки и направляюсь на задний двор. Моросящий дождь тут же хлещет в спину словно тысяча маленьких дротиков. Бегу к бельевой веревке и сдергиваю пляжные полотенца и остальные вещи, которые Джордан решила постирать в последний момент, чтобы завтра взять с собой. Думаю, у нас и так более чем достаточно вещей для поездки на озеро, но мне не хочется, чтобы две недели она психовала из-за того, что у нее нет другой розовой футболки, которая больше подходит к кроссовкам, купленным ею специально для этой поездки.

Сматываю веревку и запихиваю прищепки в сумку, затем заношу все в дом. А затем открываю сушилку, загружаю вещи и включаю, чтобы они успели просохнуть к утру.

Вернувшись в комнату, закрываю дверь и забираюсь обратно в кровать. Джордан тут же прижимается ко мне во сне, и я обнимаю ее.

– Все в порядке? – тихо спрашивает она.

– Да. – Я целую ее в лоб и натягиваю на нас одеяло. – Спи. Завтра важный день.

– Ты же знаешь, что я не могу спать во время грозы.

Моя грудь сотрясается от смеха, когда слышу ее ложь. С тех пор как она начала проводить ночи в нашей постели, ее совершенно не волновали грозы. Со мной она спит как убитая, и я очень этим горжусь.

Во мне вдруг просыпается сильное желание увидеть ее лицо, поэтому протягиваю свободную руку, беру спички и зажигаю одну из свечей, стоящих на прикроватном столике. Комната тут же озаряется мягким светом, и я смотрю на ее лицо, которое все еще в тени, но черты стали более различимы.

У Джордан длинные ресницы и красивая кожа. И розовые губы, которые я целовал тысячи раз на протяжении тысяч часов. И тело, любовь к которому я показывал последние десять лет миллионом разных способов. Наверное, я должен был уже привыкнуть к ней, но мой член твердеет от одной только мысли, что она снова окажется подо мной.

Джордан вскидывает голову и удивленно осматривается.

– Черт, одежда, – выпаливает она.

– Уже снял, не волнуйся, – говорю я, похлопывая ее по бедру, чтобы она успокоилась.

Она тут же расслабляется и, зевнув, кивает.

– Дети спят? – спрашивает она, снова опуская голову мне на грудь.

– Да, как убитые.

Я поглаживаю ее спину, пытаясь успокоить, чтобы она заснула, когда чувствую, как ее нога скользит по моей. Я стискиваю зубы, когда возбуждение прокатывается по моему телу, а член начинает пульсировать.

– Ты нервничаешь? – шепчу я.

– Немного.

Завтра Джордан выступает на открытии ботанического сада, который спроектировала для нового музея в Рокфорде. После колледжа она несколько лет проработала в фирме по ландшафтному дизайну, но в прошлом году решила открыть свою компанию. Так что сад для музея стал ее первым большим сольным проектом. И результатом довольны не только заказчики, но и простые обыватели, поэтому ей поступили заказы еще на несколько проектов. Джордан невероятно талантлива.

Но при этом ненавидит публичные выступления, поэтому завтра ее ждет серьезное испытание.

– Просто помни, что, как только все закончится, мы прыгнем в машину и отправимся в путь.

Я целую ее волосы.

Ее руки сжимаются вокруг меня.

– Не могу дождаться этого момента.

После выступления мы поедем в Миннесоту, где на две недели сняли домик у озера. Ее сестра Кэм с очередным богатым бойфрендом тоже арендовали дом неподалеку и привезут с собой ее сына, так что у нас будет компания.

И те, кто сможет забрать наших детей с ночевкой, если мы с Джордан захотим побыть наедине.

Ее пальцы скользят вниз по моей груди и слегка царапают ногтями низ живота. Мое тело тут же оживает от ее прикосновений, и теперь я сомневаюсь, что смогу заснуть, пока не окажусь в ней.

– Ты уже проснулась? – дразню я.

Она кивает.

– А ты?

– Трудно уснуть, когда ты так ко мне прикасаешься.

Она смеется и, приподнявшись, перекидывает ногу через меня, чтобы усесться на мои бедра.

– Ой, это хорошо.

Джордан стягивает футболку через голову, и я тут же прижимаю ладонь к ее животу, где растет мой маленький сын или дочь.

Она ухмыляется мне и игриво склоняет голову набок, а я вновь вижу перед собой девушку, которая ползала по полу кинотеатра. Уже тогда Джордан стала моей.

– Я люблю тебя, – говорю я.

Опустившись, она нависает надо мной и смотрит мне в глаза, пока моя рука скользит по ее груди.

– Ой, подожди, – она выпрямляется и тянется к столику, чтобы задуть свечу.

– Нет, оставь ее, – прошу я, скользя членом по ее бедрам. – Я хочу видеть тебя.

Джордан косится на меня.

– А ты запер дверь?

Я кривлюсь.

– Проклятие.

Ну почему я всегда об этом забываю? Ведь большую часть жизни у меня были дети.

– Мы же не хотим, чтобы мальчики глазели на нас? – с улыбкой возмущается она.

А затем на мгновение закрывает глаза и, вновь открыв их, медленно задувает свечу. Комната тут же погружается во тьму, если не считать лунного света, который мерцает из-за капель дождя на стене нашей спальни. И я вижу, как она вновь опускается ко мне.

Я сжимаю ее бедра, притягивая их ближе к своему члену.

– Ты когда-нибудь расскажешь мне, что загадываешь? – спрашиваю я.

Джордан целует меня, а затем шепчет, касаясь губами моих губ:

– Рассказывать о своих желаниях – плохая примета. – Она прокладывает дорожку из поцелуев по моей шее, заставляя меня запрокинуть голову и закрыть глаза от удовольствия. – Но, думаю, можно сказать, – продолжает она и прикусывает мой подбородок, – что я всегда желаю одного и того же и каждый день мое желание сбывается.

КОНЕЦ

В первую очередь, как всегда, я хочу поблагодарить своих читателей. Изо дня в день вы делитесь со мной своим волнением и поддерживаете меня, за что я вам очень благодарна. Спасибо вам.

Идея «Именинницы» пришла мне в голову, когда я писала «Убежище», и с тех пор не выходила из головы. Я стала одержима Пайком и Джордан, поэтому уселась писать ее еще до того, как закончила «Убежище». Для меня это самая «любовная» из любовных историй, так что мне пришлось слегка сдвинуть планы. Спасибо, что дали мне такую возможность.

Но я уже вернулась к работе над романом Кill Switch и планирую закончить его как можно скорее. Но, надеюсь, у меня есть задумка написать книгу о Дэнни, подруге Джордан из «Голубых пальм». Ее история будет называться… дайте-ка подумать… «Мотель» и выйдет уже в две тысячи девятнадцатом году.

Добавьте ее в лист ожидания на сайте

Goodreads: https://bit.ly/2q50qc6

И следите за доской на Pinterest:

https://bit.ly/2Jk16lX

Ну а теперь позвольте перейти дальше…

Спасибо моей семье – мужу и дочери, которые мирятся с моим сумасшедшим расписанием, разбросанными фантиками от конфет и выпадениями из реальности в те моменты, когда я обдумываю диалоги, повороты сюжета или сцены, неожиданно возникшие в голове прямо за обеденным столом. Вам обоим так много приходится терпеть от меня, так что спасибо вам за это.

Спасибо Джейн Дистель, моему агенту из компании Dystel, Goderich & Bourret LLC, – я никогда не отпущу тебя, так что тебе еще долго придется меня терпеть.

Спасибо PenDragons – это самое счастливое место на Facebook.

Спасибо администраторам из службы поддержки, которые всегда с улыбкой готовы мне помочь. Особенно: Адриенне Эмброуз, Табите Рассел, Тиффани Райн, Кэти Андерсон и Лидии Котран.

Спасибо Вибеке Кортни – моему независимому редактору, которая тщательно обдумывает каждое мое предложение. я так благодарна, что ты научила меня правильно и красиво излагать свои мысли.

Спасибо Киврин Уилсон – да здравствуют тихие девушки! У нас самые громкие умы.

Спасибо Миласе Муньоле, которая читает мои тексты и всегда высказывает свое мнение, в котором я так нуждаюсь. Я благодарна, что у меня есть хотя бы один человек, с которым можно поговорить во время написания книги.

Спасибо Лизе Пантано-Кейн – ты всегда бросаешь мне вызов своими непростыми вопросами.

Спасибо Джоди «Библиофилке» – никаких ковбоев. Я поняла. Никаких лобковых волос. Никогда. И никаких презервативов. Эх, ну хоть иногда. И не закатывай глаза. Я стараюсь. Я благодарна тебе за то, что читаешь мои книги, за поддержку и остроумные шуточки, от которых мне всегда хочется улыбаться.

Спасибо Ли Теналье, которая собирает невероятно красивые картинки к книгам на Pinterest. Твои доски просто взрывают мне мозг! И я безумно благодарна тебе за них. Тебе нужно заняться этим всерьез. Мы еще обсудим это.

Спасибо всем блогерам – их так много, что и не перечислить, – но я знаю вас всех, читаю ваши сообщения, теги и вижу, какую тяжелую работу вы делаете. Вы тратите свое свободное время на чтение, рецензии и рекламу, делая это совершенно бесплатно. Вы – сердце книжного мира, и кто знает, что бы авторы без вас делали. Спасибо вам за ваши усилия. Вы делаете это по велению души, что кажется мне еще более невероятным.