* * *

— Вы, должно быть, Джо и Элис! Привет, я — Том О’Лири, а это моя жена Мэри Бет. Наш дом за углом, на Уиндинг-лейн.

— Здравствуйте, я — Крис, муж Салли, а с нашей дочерью Мэдисон вы уже, кажется, знакомы.

— Элис! Джо! Как чудесно видеть вас снова. Тим, это Элис и Джо, которые купили старый дом Дэнбери. Помнишь, я тебе говорила? — Сэнди горделиво оглядывает мужа. — Расскажите мне про ваш дом, я слышала, вы уже так много там сделали.

Прежде чем Элис успевает ответить, на них обрушивается с вопросами следующая супружеская пара.

— Джо и Элис, верно? Добро пожаловать в Хайфилд, мы столько слышали о вас! Я — Кей, а это мой муж Джеймс. Мы живем в доме номер семь. Эти трое детей наши — Саммер пять лет, Тейлору три, а… где же Скай? А, вот она ползет. Ей одиннадцать месяцев.

— Привет, дорогая! — Джина бросается к Элис и стискивает ее в объятиях, после чего целует Джо. — Какой чудесный сюрприз!

— Я думала, вы не приедете в этот уик-энд, — говорит Элис, зная, что Джина всегда звонит, когда едет за город.

— Мы и не собирались. Но сегодня утром я стала прослушивать сообщения на автоответчике, и среди них было приглашение от Салли на барбекю. Так что после обеда мы сели в машину и двинулись в путь.

— О, я так рада, что вы здесь. — Элис жмет руку Джины, хотя сегодня она вовсе не ощущает привычной скованности в незнакомой компании.

Разумеется, помогает то, что все вокруг очень приветливы и дружелюбны, и для Элис это своего рода шок, хотя и приятный. Она привыкла к лондонской манере общения, сдержанной и формальной, не позволяющей вступать в разговор прежде, чем тебя представили, и уж никак не предполагающей такой вольности, как представиться кому-то самой. Привыкла ждать, пока хозяйка вечера представит ее гостям, а потом подскажет общую тему для светского разговора.

Но здесь все запросто подходят к незнакомым людям, улыбаются, протягивают руки. Стейки и бургеры уже шипят на жаровне, Крис следит за ними, а женщины появляются из кухни с мисками салата и корзинами с хлебом, которые ставят на стол.

Пиво и другие напитки стоят тут же на столе прямо в упаковках, рядом с ведерком льда, и каждый сам себя обслуживает, а на лужайке резвятся дети.

Элис заходит на кухню.

— Могу я помочь? — спрашивает она Салли, рассчитывая получить традиционный для Лондона ответ: «Нет, не беспокойтесь», даже если хозяйка явно не успевает.

— Это было бы здорово, — говорит Салли. — Ты можешь порезать помидоры.

И она передает ей разделочную доску и нож, а сама принимается выкладывать в миску соус «сальса».

— Так здесь все соседи? — спрашивает Элис, выглядывая в окно и видя, как Джо мило беседует с Кей и Джеймсом. Какой бы дружелюбной ни казалась Кей, именно в ней Элис видит опасность. По ее фигуре никогда не скажешь, что у нее трое детей, и Кей, судя по всему, пользуется этим оружием. На ней обтягивающие голубые брюки «капри» и крошечная майка, которая не столько прикрывает, сколько, наоборот, выставляет напоказ ее удивительно высокие груди. И, в отличие от других женщин, которые, как и Элис, одеты в джинсы и мокасины или же сандалии на плоской подошве, Кей возвышается над ними в босоножках на высоких каблуках.

И, хотя Джо беседует с ней в присутствии ее мужа, Элис понимает, что Кей опасна. Она уже чувствует знакомое волнение, тревожные сигналы, после которых наступает слабость, но она пытается взять себя в руки. «Не будь смешной, — говорит она себе. — Мало того, что женщина замужем, так у нее еще трое маленьких детей. Она не опасна».

И муж у Кей красивый. С какой стати она будет флиртовать с Джо? Только потому, что он англичанин, обаятельный, другой? «Не будь смешной», — ругает она себя, яростно и быстро нарезая помидоры. Они с Джо никогда еще не были так счастливы. И сейчас уж совсем ни к чему переживать из-за его флиртов. Он стал другим. И к тому же Кей не в его вкусе?

— Кей и Джеймс очень милые. Они живут здесь постоянно?

— Сейчас, да, — говорит Салли. — Раньше они приезжали только на уик-энд, но, когда родилась Скай, они купили здесь дом побольше и теперь живут в нем постоянно.

— А они тоже с Манхэттена?

— А разве не все мы оттуда? — смеется Салли. — Впрочем, это не совсем так. Крис никогда не жил на Манхэттене, но я жила там. Большинство из нас жили там до женитьбы.

— Они кажутся такими дружелюбными, — лжет Элис, пытаясь узнать побольше про Кей, выяснить, насколько она опасна, но при этом стараясь не выдать своего интереса. Она понимает, что лучше бы спросить у Джины, но не хочет, чтобы Джина заподозрила ее в ревности.

— О, это правда. А их дети просто прелесть. Кстати, Кей тренирует теннисную команду из новичков, если тебя это интересует.

— Теннис? О нет. Не наша игра.

— В самом деле? А какие игры у вас популярны?

Элис смеется.

— Нет. Я имею в виду, что, живя в самом центре Лондона, мы не имели возможности заниматься спортом. Впрочем, Джо нравится заниматься в спортзале, а я полностью занята садом.

— У нас есть клуб садоводов, — с энтузиазмом восклицает Салли. — Ты должна прийти. Там часто бывают гости, читают нам лекции, а каждую весну мы проводим большую распродажу растений. Кстати, на следующей неделе у нас будет лекция об осенней посадке весенних цветов. Тебе хорошо бы послушать.

— М-м-м, — бормочет Элис, думая о том, как провинциально все это выглядит. — Как интересно.

Салли заливается смехом.

— Я помню, говорила то же самое, когда мы только что переехали сюда. Я понимаю, как все это ужасно выглядит со стороны, но в любом случае это очень хороший способ познакомиться с людьми.

Элис вспыхивает.

— Извини. Я, наверное, кажусь ужасным снобом?

— Не более ужасным, чем все мы, когда только приехали сюда. Нужно время, чтобы привыкнуть к жизни в маленьком городке. Здесь все по-другому, и нам кажется, что все мы стали лучше с тех пор, как приехали сюда из Истсайда или…? — Она вопросительно смотрит на Элис.

— Из Белгравиа.

— Тем лучше. Мы сделаем из тебя настоящую хайфилдскую девчонку.


Элис выносит помидоры на улицу и открывает себе банку с пивом, стараясь не замечать, как увлеченно беседуют до сих пор Кей и Джо, в то время как муж Кей удалился помогать Крису с барбекю.

— Дорогая, — говорит Джо, оборачиваясь и с нежной улыбкой притягивая к себе Элис, что разом развеивает все ее страхи. — Кей только что рассказывала мне о своей теннисной команде. Я собираюсь вступить.

Элис смеется, уже успев расслабиться в лучах его внимания.

— Теннис? Когда в последний раз ты играл в теннис?

— Я много лет играл в теннис, — защищается Джо. — Хотя должен признать, что играю не слишком профессионально. Но Кей говорит, что они как раз подыскивают игроков, и это очень хороший способ завязать знакомства.

— Почему бы вам тоже не прийти? — Кей улыбается Элис, и в тот же миг Элис отчетливо понимает, что, доверяя мужу, она ни в коем случае не должна доверять этой женщине. Губы ее растянуты в улыбке, но глаза остаются холодными и оценивающими, а ее тело — уж в этом-то Элис разбирается как нельзя лучше — посылает прямой сигнал Джо, привлекая к себе его внимание.

— Я не играю в теннис, — объясняет Элис, стараясь не выдать своей настороженности. — Хотя не прочь поучиться.

— Дорогая, в этом плане ты безнадежна, — смеется Джо. — У тебя полностью отсутствует координация рук и глаз.

— Спасибо, — говорит Элис, добавляя игриво и как бы между прочим: — Прошлой ночью ты не жаловался.

Кей вскидывает брови и улыбается.

— Пойду возьму что-нибудь поесть. Рада была знакомству.

Кей знает, когда следует отступить. Она просто слегка пофлиртовала, и собеседник был весьма привлекательным, но совершенно очевидно, что жена не поощряет его разговоров с симпатичными, нет, скорее, красивыми женщинами.

Тряхнув копной волос, Кей подходит к столу, чтобы положить себе салата. Оборачиваясь, она видит, что Джо изучает ее тыл, и, улыбаясь про себя, она расправляет плечи и демонстрирует свое натренированное тело, притворяясь, будто не замечает его неотрывного взгляда.

«Правильный выбор одежды», — делает себе комплимент Кей. Она знала, что нужно надеть высокие каблуки.


В нормальных обстоятельствах он бы сказал, что Кей не в его вкусе. Слишком самоуверенная, к тому же ему никогда не нравились брюнетки, хотя и было одно исключение из этого правила. Но чем дольше он живет в Манхэттене, тем быстрее привыкает к этим сильным женщинам, которые знают, чего хотят, и с пугающей решимостью добиваются цели.

И, если уж говорить совсем откровенно, в ней было нечто, что Джо называет «сексапилом». Да, он знает, что она замужем, и муж кажется симпатичным парнем, пусть и слегка нудным, и еще у нее трое маленьких детей, но при этом она выглядит сексапильной. Огонек в глазах, движение бровью, намек на предложение — и все это в непринужденной беседе о переезде в Америку.

Что-то подсказало ему, что она скучает, что муж больше не возбуждает ее, и, если появится такая возможность в лице высокого красивого брюнета англичанина, она не прочь ею воспользоваться.

Сейчас Джо не рассматривает никакого иного варианта, кроме флирта. Хотя Элис уже не та, он все равно старается быть верным мужем, по-прежнему рассматривая Америку как свежий глоток в их отношениях.

Но, Боже, как же приятно видеть огонек в глазах, как бодрит этот призывный взгляд. Господи, он уже забыл, как это бывает. И хорошо, что еще может вспомнить, что не растерял своей привлекательности (одно время он начал сомневаться в этом). И что плохого в том, если Джо сыграет с ней в теннис? Можно держать пари, что она выглядит сногсшибательно в короткой теннисной юбчонке, обнажающей длинные бронзовые ноги в трогательных белых носочках.

Джо начинает возбуждаться, разглядывая ее сзади, представляя в теннисной форме, и видит, что Кей перехватила его взгляд, а потом притворилась, будто не заметила, только вот ее осанка становится прямой, а груди напрягаются под обтягивающей майкой.

Да, не его тип, но очень даже ничего. Ему нравится, что она так следит за собой. Что родила троих детей, но живот у нее плоский, как у подростка, и еще она знает, насколько хороша и сексуальна.

Он улыбается самому себе и отворачивается, глотая холодного пива. Пожалуй, на этой неделе надо найти спортивный магазин на Манхэттене. Купить пару ракеток и теннисные шорты. И еще кроссовки. Господи. Он не носил кроссовки уже лет двадцать.

Хм. Похоже, сельская жизнь может быть не такой уж скучной.

17

Живя в городе, легко забыть, каким черным бывает ночное небо. Элис, как зачарованная, смотрит на звезды, наблюдая, как сумерки превращаются в темноту. Свечи зажжены, фонари горят, кого-то из детей уже сморил сон, а кто-то увлеченно смотрит мультфильм «Шрек» на большом экране в игровой.

Женщины накинули на плечи яркие вязаные свитера или тонкие куртки, чтобы не замерзнуть в вечерней прохладе, но гости уже перемещаются на кухню и в гостиную. Мужчины рассаживаются на больших мягких диванах, а женщины, следуя стереотипу, толпятся на кухне, вычищая тарелки и составляя их в посудомойку, попутно обсуждая школы, в которых учатся их дети, и качество преподавания.

— Эй, я тебя не заметила. — Джина берет со стола в саду последнюю миску, когда вдруг замечает Элис, которая лежит в плетеном шезлонге.

Элис поворачивает голову и улыбается.

— Просто думала, как же здесь хорошо. Посмотри на это небо. Я, наверное, никогда не привыкну к этой сельской темноте.

Джина улыбается и опирается на край шезлонга.

— Сколько раз тебе говорить: здесь не деревня, а пригород.

— Нет, только не для меня. В Англии ты никогда не увидишь оленей и енотов в пригороде.

— Да? А что же там можно увидеть?

— Ряды безликих домов и странные мощные «Форды Эскорт».

Джина смеется.

— Заманчивая картинка.

— Просто великолепная, — смеется Элис. — Стоит посмотреть, когда в следующий раз приедете в Англию.

— Ну… — Джина заговорщически понижает голос и наклоняется к Элис. — Как тебе наши соседи?

— Все или кто-то конкретно?

— Общее впечатление. Они чудесные люди, не так ли?

— Салли — прелесть. Они так хорошо принимают гостей, и все так уютно себя чувствуют у них.

— Это точно. Салли и Крис — отличные ребята. А с кем еще ты разговаривала?

— Немного поговорила с Кей.

— А. Кей.

Элис настораживается.

— Что ты хочешь этим сказать? Я имею в виду твою интонацию.

— Какую еще интонацию? — Джина делает вид, что не понимает, о чем речь.