Срываюсь с места и несусь к двери, на ходу хватая пальто с вешалки.

– Мира…

Нет… нет, я не позволю ему так поступить со мной. Я должна снова увидеть всё своими глазами. Я должна найти причину, чтобы не верить этим поцелуям и своим мыслям. Он не влюблён в неё. Рафаэль бы так глупо не попался. Он идеальный игрок… идеальный. А, может быть, и со мной тоже? Могу ли я быть уверена в том, что со мной он не играл? Если он так легко может демонстрировать полную заинтересованность в другой и спать с ней, то и со мной вполне мог провернуть всё так же непринуждённо. Чёрт, мне страшно. Я не могла быть такой дурой. Нет… нет…

Добегаю до здания администрации и, тяжело дыша, тихо вхожу внутрь. Поднимаюсь по лестнице и, прижимаясь к стене, незаметно прохожу в коридоре. Место Марджори пустует, значит, она с Рафаэлем уже в копировальной. В голову врываются воспоминания о том, что это не первый раз, когда они там встречаются. А сколько раз это происходило до того, как я узнала?

Подбираюсь ближе к копировальной, замечая, что дверь немного приоткрыта, и оттуда доносятся приглушённые голоса.

– Ты не можешь ходить сюда, Рафаэль.

– Почему? У меня есть предлог. Так почему я не могу навестить свою грязную, похотливую девочку, – зазывно шепчет он.

– Прекрати. Нас могут увидеть. Я и так отрабатываю последние дни. Рафаэль, – вряд ли она не хочет того, что делает с ней он. Она умоляет его об обратном… сука.

– Никого здесь нет. Никто не увидит. Тем более записи все подчистят. Тебя имели здесь? Трахали рядом с копировальным аппаратом или прямо на нём, а?

Кривлюсь от отвращения и сглатываю этот горький ком.

– Я обожаю, когда ты сосёшь мне. Твой рот – это мой рай. Давай, немного развлечёмся…

Я не могу слушать это. Не могу… с меня хватит.

Отскакиваю от двери, словно меня ударили по затылку. В голове шумит, желудок сжимается от позывов тошноты. Вылетаю на холодный воздух и прижимаюсь спиной к стене.

Сколько бы раз я ни убеждала себя в том, что это игра, но разве, когда играют, наслаждаются этим? Разве не ищут варианты обойти то, что тебе противно? Выходит, Рафаэлю она не так и противна. И она делала ему минет. Чёрт возьми! Он, правда, с ней спал и сейчас тоже это делает. Он трахает её практически на моих глазах и не стыдится ни капли. Это любовь? Она вот такой должна быть? Даже если принять во внимание все обстоятельства, то, неужели, именно через это унижение я должна пройти, и как ни в чём не бывало продолжать верить? Только вот мне уже не хочется этого делать. Моя надежда тает не по дням, а по часам. Насколько нужно упасть, чтобы позволять так с собой обращаться?

Чёрт, мне противно оттого, что я виновата в своём состоянии. Я привела себя к нему. Я верила в невозможное, тогда как Сиен сразу увидела правду. Мы потеряли всё, и ни о каких чувствах уже идти речи не может быть. Ведь играть – это одно, а идти сюда к Марджори, чтобы трахнуть её, когда это, по идее, совсем лишнее – уже настоящее желание Рафаэля. Что она сделала с ним? Что она делает с парнями? Почему она так нравится им? Чем?

Меня знобит от ужаса, навеянного подобными мыслями. Мне гадко. Мне больно. Мне нужно что-то такое, что позволило бы двигаться дальше. А я не могу. Стою и жду чуда. Только вот его не происходит. Минуты тянутся одна за другой. Проходит час. Целый час. А Рафаэль по-прежнему с ней. Неужели, не по собственному желанию, а потому что должен? Ложь. В том-то и дело, нельзя заставить человека спать с другим, если он этого не хочет. Физиология. Чёрт… я такая дура.

Замечаю, как двери раздвигаются, и Рафаэль выходит, поправляя куртку, и даже никаких распечаток не держит в руках. Вот он шанс… последний шанс для меня.

– Рафаэль, – зову его, а он словно не слышит. Направляется по дорожке в сторону домов.

Отталкиваюсь от стены и иду следом за ним. Мне приходится ускорить шаг, чтобы схватить его за руку и вот тогда остановить.

Он так близко. Не помню, когда он стоял так близко. Нет… тогда, в ту ночь. От него воняло так же, как и сейчас. Другой.

– Блять, ты меня задолбала. Что ты ходишь за мной? – Кривится он, поворачиваясь ко мне и вырывая свою руку из моей.

– Хватит за мной бегать, Мира. Когда ты уже поймёшь, что больше не интересуешь меня. Когда…

– Дай мне хотя бы какой-то знак. Пожалуйста, – быстро шепчу я. – Мон шер, мне необходим знак, что всё это ложь и твоя игра. Прошу тебя, здесь никого нет, так признайся, что ты с ней был сейчас вынужденно, а не по собственному желанию.

Его лицо меняется. Я ожидала, что он сдастся, но нет. Оно обретает лютый и злобный оскал.

– Ты что, сука, следишь за мной? Не смей даже думать о том, чтобы подставить её, поняла? Рискни, и я тебя уничтожу. Ты получишь больше, чем было в ту ночь. Я тебя, мать твою, урою. Тебе всё ясно? – Шипит он, толкая меня в грудь. И так грубо. С такой ненавистью. Её невозможно сыграть. И я бы сказала, что он загипнотизирован, раз так рьяно защищает Марджори.

– И да, хочешь понюхать. Ты же у нас любишь ароматы. Чем пахнет? – Язвительно смеясь, Рафаэль поднимает руку и буквально тычет пальцами мне в нос. Боже, меня сейчас стошнит.

– Узнала? Моя сперма и её киска. Это вкусно. Намного вкуснее, чем твоя. И я тащусь от этого, – облизывает свои пальцы, а я поверить не могу.

– Это только начало, Эмира Райз. И лучше тебе не смотреть на меня, моя девочка этого не любит. А мне не хотелось бы её злить. Мне нравится смотреть на то, как она кончает. Мне нравится видеть её счастливой. Хотя ты продолжай раздражать её, и я с удовольствием стану последним на этом свете, кого ты увидишь. Это так классно, да? Так интересно, тебе не кажется? Сначала ты была наверху, а теперь обычная и жалкая шлюха, которую я имел. Как легко было тебя сломать. И я видел то, что сделал с тобой Карстен. Эта запись уже у меня, так что теперь я кукловод. Теперь твоя жизнь в моих руках. Как думаешь, меня кто-то заставляет любить настоящую, умную женщину, какой ты никогда не будешь? Да и думать тебе нечем. Отвали от меня. Мне нужна другая. Ты моё самое вонючее прошлое. Дура, глупая дура. Ты даже выглядишь жалкой. Где же та роскошная девочка, которой ты была? А нигде. Ты стала такой же идиоткой, как Флор. И вы обе исчезнете, а вот я стану большим. Чмоки-чмоки, принцесса шлюх, – Рафаэль хлопает меня по щеке, да так, что я отшатываюсь, с ужасом смотря, как он, посвистывая, уходит.

Я до сих пор ощущаю эту вонь. Отхожу ещё на шаг, и меня рвёт. Меня тошнит так жестоко, насколько сейчас боль заполняет моё сердце. Оно не только разрывается, но и разрушается окончательно. Хочется кричать, но меня рвёт. Горло дерёт. Меня рвёт. Слёзы вырываются из глаз. Меня рвёт. И так, кажется, до бесконечности, пока боль не проходит. Она становится мной.

Падаю на землю, хватаясь за волосы, и мне плевать на то, как от меня воняет. Я до сих пор чую другую вонь. Их.

Как? Как так можно?

Это страшно. Нет, это чертовски страшно, когда мир раскалывается на несколько кусочков. Они разлетаются от тебя, и ты только и можешь, что смотреть, даже не пытаясь схватить каждый и собрать заново. Я даже не плачу. У меня нет слёз. Я просто вспоминаю и собираю пазл, не принадлежащий мне. И теперь я вижу изменения, которых раньше не желала замечать. Я слышу их. Они для меня очень важны. Но я не верю… вот клянусь, я не верю в то, что можно так быстро забыть всё. Что заставляет людей меняться? Страх и боль. В этих двух состояниях мы поступаем в большинстве случаев ещё хуже, чем должны. Мы создаём новые и новые проблемы, и для всего есть причина. Есть враг. И этот враг мне знаком.

Я должна её убить. Я должна убить Марджори, потому что это она во всём виновата. Только она. Если бы она не появилась, то ничего бы и не было. Рафаэль оставался бы моим, как и раньше. Мы были бы счастливы. А она всё разрушила. Она. Эта сука, которую он теперь называет «моя девочка». Я его девочка. А она старая проститутка!

Никогда не задумывалась о том, смогу ли я убить человека. Одно дело, бросать такие слова в лицо, а другое – делать. Отнять жизнь. Дыхание. Сердцебиение. Стать настоящей преступницей. Испачкать руки в крови и навсегда избавить себя от нежеланного объекта. И я хочу это сделать. Я убью её. Тогда все проблемы исчезнут. Рафаэль вернётся. Не будет никакого шантажа, раз видео уже у него. Но Марджори стоит между нами. Она причина, по которой он так жесток со мной и через силу спит с ней. Она его заставила. Да, заставила, потому что я знаю, он любит меня и раскаивается за каждое слово, которое сказал мне. Совесть не позволит ему долго протянуть. Рафаэль сорвётся. И я должна взять ситуацию в свои руки. Я обязана помочь ему. И я знаю прекрасный выход.

– Мира? Ты идёшь? – На моё плечо ложится рука Сиен, и я поднимаю голову.

– Да-да, конечно, – улыбаясь, поднимаюсь со стула и направляюсь к машине, которая должна довезти нас до университета.

Я думаю и думаю. Даже ночью мне снятся разные варианты моего преступления. Отравление. Безопасный способ. Его может вызвать всё что угодно, от пирожных до воды. Но не факт, что только Марджори пострадает, это может зацепить и Рафаэля, раз он постоянно рядом с ней.

– Ты в порядке? – Тихо спрашивает подруга за обедом.

– Да, конечно, – продолжаю улыбаться.

Заказать для них какое-то угощение и не писать ничего в прилагаемой записке. Она подумает, что это от Рафаэля, и съест. Умрёт. Помучается немного и умрёт. Я хочу, чтобы она мучилась.

– Мира, ты уверена в том, что с тобой всё хорошо? Ты молчишь, и твоя улыбка меня пугает, – откладываю учебник и улыбаюсь ещё шире.

– Я счастлива. Так почему же я не могу улыбаться? – Интересуюсь я.

– Вот это меня и пугает. По какой причине ты счастлива? Рафаэль снова отправился на якобы свидание, – цокает Сиен и садится на мою постель.

– Всё прекрасно. Я просто знаю, что скоро всё закончится. Мы выиграем, – пожимаю плечами и снова беру учебник.

Нет, яд – это слишком вычурно. Труп отправят на вскрытие, и все узнают о том, что Марджори была отравлена. Камеры есть на улице, они отследят компанию производителя или же посыльного, которого я закажу. Найдут его, допросят, и он сдастся, как и сольёт моё имя. Нет, нужен кардинальный способ, чтобы избавиться от человека. Если есть труп, то и могила должна быть подготовлена.

– Мира, ты куда? Уже начало первого? – Из своей спальни выходит Сиен, когда я застёгиваю куртку.

– Хочу подышать свежим воздухом.

Лучшее место для захоронения – это лес. То место, где был заживо похоронен Рафаэль. Нужно найти место немного севернее и яму выкопать ещё глубже, чтобы сложно было сразу сказать, где же труп. И он должен быть закопан очень хорошо. Собаки имеют прекрасный нюх, и его нужно сбить. К примеру, намазать всё вокруг чем-то похожим на вонь Марджори или же её кровью. Да, именно кровью, когда она сдохнет. Но лучший вариант – это сжечь труп. Пепел быстро развеется на ветру, а если его ещё полить водой с отбеливателем, то он не будет иметь запаха. Никакой запах, кроме вони химикатов. Бензин. А может быть, сжигать её медленно, до тех пор, пока она не перестанет дышать? Так я буду точно уверена в том, что она точно попадёт в ад.

– Чёрт, прекрати это делать, – шепчет Сиен, толкая меня в бок.

– Что делать? – Недоумённо спрашиваю её и допиваю томатный сок за обедом в столовой.

– Ты на помешанную похожа. Улыбаешься и улыбаешься. Все уже заметили, что твоя улыбка хуже любого крика. Прекрати, – шипит она.

Цокая, поднимаюсь из-за стола и беру свой поднос.

Место для сжигания трупа готово. Никто её не услышит. Скотч. Бензин, который я солью из машины, заказанной на день «Х». Верёвка. Спички. Много спичек. А вот орудие, которое должно помочь её туда привести? Пистолет. Мне нужен пистолет. Я бы всадила в неё пару пуль. Только это грязная работа. Сразу поймут, что с Марджори что-то случилось. Изменить внешность. Стать толще. И, конечно, мне нужна маска, а также контактные линзы для изменения цвета глаз, парик, тщательно собранные волосы, и проверить нет ли волосинок на одежде.

– Прости, Мира, но мы не можем тебя впустить, – мне преграждают путь в дом «Альфы».

– Ещё раз? – Усмехаюсь я.

– Рафаэль запретил впускать тебя сюда, – произносит другой парень.

– О-о-о, какая незадача. Но когда меня это останавливало? Или вы все забыли, кто я такая? И благодаря кому ваш паршивый и жалкий нищеброд стал главой? А, может быть, мне следует вновь поставить свои условия в ваших отношениях с моими девочками, как думаете? Да и я так много знаю, – склоняю голову набок, нараспев угрожая ребятам.

– Что ты хочешь?

– Мне нужен Белч. Он у себя? Поговорю с ним о его девушке, об их отношениях и уйду. Всё просто. Меня не волнует ни ваш ублюдок, ни вы сами. Меня волнует только моя сестра, – улыбаясь, убеждаю их.

– Ладно, только недолго. Рафаэль вернётся через пару часов и…

– Мне насрать, – отмахиваясь, прохожу мимо парней и поднимаюсь по лестнице.