– Я так скучал, Мира. Я так скучал, – Рафаэль крепко сжимает меня в своих руках, а я до сих пор не могу поверить в это. Его аромат не изменился. Он такой же, только стал крепче, как дорогой алкоголь. Я стою, прижавшись к нему, и понимаю, что мне этого мало. Страдания могут перейти на новый уровень, самый жестокий, когда время обращается против тебя. Все прошлые ошибки становятся острыми углами, о которые я буду биться каждый раз, когда Рафаэль будет меня целовать. Сотни незнакомок будут стоять между нами. Столько лет, а моё отвращение к изменам стало сильнее и болезненнее. Можно ли такое простить?

– На самом деле это не мои вещи. Пустые коробки, а из вещей только небольшой чемодан. Я не могу переехать сюда насовсем, мне придётся вернуться обратно, потому что у меня другие документы, – говорит Рафаэль, отстраняясь от меня и зачем-то открывая коробки и показывая, что в них ничего нет.

– Я стал Рафаэлем Лофом, как и хотел этого. Я живу в основном в Нью-Йорке, там у меня съёмная квартира, и если бы ты подумала о том, чтобы ненадолго переехать ко мне, чтобы я смог как-то подстроиться, то это было бы хорошо. Ты, наверное, устала. Сиен сказала, что у тебя завтра первый день занятий, – он подталкивает меня к двери, открывает её и ведёт обратно в мою квартиру. Осматривается, а я в шоке. Как будто не со мной это происходит.

– Я хочу всё знать о тебе. Как ты жила, что ты делала. Как получилось, что ты помогаешь Флор? Ты, правда, ездила в бедные районы и оставила детям деньги на обучение? – Он закидывает меня вопросами, сажая на постель, а сам опускается на колени напротив меня. Рафаэль держит меня за руки, постоянно целуя пальцы. Что происходит?

Я понимаю, что долго молчу и мне надо ответить.

– Я отказалась от отца…

– Да, Белч признался во всём и сообщил об этом. Он сказал что-то ещё про то, что отец сжёг твои вещи, – быстро кивает Рафаэль.

– Я ушла. Голая. Сняла с себя всё и надела то, что сама купила уже за стенами дома. Он кричал. Злился. Угрожал, но остановить не смог. Я ушла. Я совершеннолетняя, и он не имеет на меня никаких прав. Грог сказал, что со здоровьем у него не всё хорошо, а моё сердце на это даже не дёрнулось. Мне всё равно, – машинально говорю я.

– Флор?

– Я начала ездить к ней с апреля после Нового года, который мы встретили вместе. Она была не в себе. Она металась, как безумная. Я хотела ей помочь. Она услышала меня и просила прощения. Как-то мы выбрались из того ада. Она живёт здесь и учится на преподавателя. Хочет работать с детьми, у которых тоже положительный результат теста на ВИЧ. Она изменилась.

– Ты молодец. Ты так много сделала, Мира. И я, когда узнал о том, что ты отдала деньги детям…

– Они не виноваты ни в чём. Дети… я помнила тебя и то место, в котором жила в доме Оскара. Это так страшно не иметь возможности чувствовать себя человеком. Я, наверное, хотела загладить свою вину за всё, что сделала сама. Поправить карму или как это называется. Мне стало легче. Я не могу помочь всем, но тем, кто мне так напомнил тебя, я смогла. Это меня согревало.

– И ты планируешь теперь получить то образование, о котором мечтала сама? – Интересуется Рафаэль.

– Да. Мне нужно работать. Теперь моя жизнь зависит только от меня. И то, что я воспользовалась деньгами бабушки и дедушки, плохо. Я…

– Мира, ты не должна отказываться от всего. Ты сделала всё правильно. Я счастлив знать, что ты свободна. Это замечательно. Ты подстригла волосы, – Рафаэль приподнимается, касаясь коротких прядей.

– Флор предложила. Это была её терапия. Сделать что-то хорошее для меня. Потом пришлось идти в салон, – нервно улыбаясь, говорю я.

– Тебе идёт. Я так много хочу тебе рассказать, Мира. В моей жизни столько всего случилось, но я ничему не был рад так, как сегодня, когда увидел тебя здесь и теперь знаю, что всё у нас хорошо. Тебе надо поспать, а завтра мы решим, когда ты сможешь полететь со мной. Да? – Рафаэль помогает мне забраться в постель, и я только киваю.

Я не понимаю себя. Я действую, как робот, выполняя все его требования и отвечая на любые вопросы. Вероятно, что это последствия сильнейшего потрясения, и я не могу нормально функционировать, но засыпаю, пока Рафаэль перебирает мои волосы, рассказывая о том, что нас ждёт. Я проваливаюсь в темноту, в которой вновь проживаю ту ужасную ночь, а затем и каждый день без него, и ко мне возвращается Оскар. Включает передо мной телевизор, показывая, как хорошо Рафаэлю без меня. Вокруг него много девушек, и каждой из них он признаётся в любви. Он смеётся с ними и уходит. Без меня. Оставляя одну среди разбитых стен маленькой квартирки.

Я подскакиваю с постели от шума, прикладывая руку к груди. Моё сердце колотится, как безумное. Поворачиваю голову, отмечая, что настольные часы показывают начало восьмого. А потом слышу голос. Его голос.

– Флор?

– Какого чёрта ты здесь забыл? – Возмущается сестра.

Поднимаюсь с кровати и подхожу к прикрытой двери, ведущей в гостиную и основной входной двери.

– Не твоё дело, что я здесь забыл. Ты ещё жива и не стыдно приходить сюда? – Зло шипит Рафаэль.

Он, правда, здесь. Это всё было не сном. Он вернулся сюда. Что-то говорил мне о своих чувствах и мечтах, но я не запомнила.

– Не буди её. Она спит, – видимо, Рафаэль перекрывает путь Флор к спальне, потому что их голоса становятся громче.

– Ей пора на занятия. Я обещала её подвезти, – фыркает Флор.

– Дай ей отдохнуть. Хотя бы ещё немного.

– Ладно, но я не оставлю её с тобой наедине.

Их голоса удаляются, и я открываю дверь, понимая, что они направились на кухню. Тихо подхожу к дверному проёму и прячусь в коридоре, прислушиваясь к их разговору.

– Тебе недостаточно того, что ты уже сделал, Раф? Зачем ты приехал сюда? Зачем снова хочешь причинить ей боль? Думаешь, она простит тебя? Нет. Мира сказала, что ты ей изменял, а для неё это грязь. Ты это уже делал когда-то, а она нашла для тебя оправдания. Сейчас всё изменилось.

– Не учи меня жизни, Флор. Ты сама недалеко от меня ушла. У меня хотя бы совесть есть, чтобы прийти к ней и извиниться за это. Да, я это сделал. Но ни ты, ни она, никто не знает, как мне паршиво было все эти годы. Никто не может увидеть, как мне больно и страшно даже сейчас хотя бы что-то сказать не так. Так что не лезь в мою душу, проверь свою.

– Ты не заберёшь её у меня, понял? Она моя сестра. Она моя семья, и ей хорошо с нами. А ты разрушишь её, но я тебе это не позволю.

– Ты не можешь решать за Миру, Флор. Я тебе не враг…

– Конечно, а то, что ты сделал со мной не в счёт? Это твоя вина! – Повышает голос сестра.

– И мне не стыдно. Ты пыталась её посадить за решётку и получила по заслугам. Хватит, Флор, я не хочу ругаться с тобой. На моём теле тоже достаточно ран, и я довольно много раз был на грани жизни и смерти, чтобы иметь представление о том, что хорошо, а что плохо. Я признаюсь в том, что поступил с тобой крайне жестоко, но я чуть не сорвался из-за тебя. Я причинил ей боль из-за тебя, Флор. Меня постоянно заставляли причинять боль той, кого я люблю. Я не хотел этого.

– Ага, особенно когда трахал всех без разбора, – едко подначивает его Флор.

– Я не обязан перед тобой отчитываться, поняла? Ты мне никто. И только из-за уважения к Мире я буду тебя терпеть. Ты как минимум должна быть рада за неё сейчас, потому что у нас с ней, наконец-то, есть шанс всё наладить. Она оплачивает тебе всё, а ты неблагодарная. Ты должна отпустить её со мной. Только ты стоишь теперь между нами, и мне плевать на тебя и на твоё будущее. Для меня важнее моё. И я это заберу.

Меня оскорбляет то, что они делят меня, как кусок мяса.

– А меня никто спросить не хочет, чего желаю я? – Выхожу на кухню и зло смотрю на Рафаэля и Флор.

– Мира, я пыталась дать ему понять, что он нам не нужен, – Флор дёргает головой, смеряя Рафаэля полным отвращением взглядом.

– Нам или тебе? Ты не будешь решать, что она выберет. Тебя или меня. И ты всегда её ненавидела, я не уверен в том, что ты сейчас искренняя. А вот я любил её с первого дня. Я бросил всё и приехал сюда. Она до сих пор хранит мой подарок и будет хранить, потому что меня любит. Не тебя, – меня словно ударяют в грудь. Рафаэль настолько жесток сейчас к Флор, что я не могу принять его вот таким.

Сестра бледнеет, и её губы трясутся от клокочущей внутри ярости.

– Хватит. Флор, уйди, – поднимаю руку, чтобы прекратить это безобразие.

– Но, Мира, он…

– Оба убирайтесь отсюда. Я хочу жить, а не существовать для всех вещью, которую вы будете использовать, когда вам выгодно. Вон, я сказала. Живо вон отсюда, – указываю пальцем на дверь.

Флор обиженно хлюпает носом и пролетает мимо меня. Дверь хлопает.

Перевожу взгляд на Рафаэля, а он довольно ухмыляется. Ловит мой взгляд, и его брови приподнимаются.

– Я тоже, что ли?

– Да, и ты тоже. Ты не смеешь ей такое говорить. Вспомни себя, Рафаэль. Вспомни, как тебе было сложно переживать ломку, но ты всё об этом понимал, а она нет! Ты заставляешь меня выбирать между сестрой и тобой, а это напоминает мне моего отца и его слова о тебе и о нём. Я выбрала тебя, Рафаэль, а что ты сделал? Ты обещал ждать меня, что бы ни случилось! Ты клялся мне в любви! Ты врал мне о том, какой красивой будет наша жизнь! А что в итоге? Ты приехал сюда и начинаешь разрушать мою, и без того, шаткую жизнь! Это неправильно! Ты изменился, и эти изменения я не хочу видеть!

Рафаэль отшатывается. Его загорелое лицо превращается в бледную маску.

– Что? Но я…я думал, что мы всё решили. Я же приехал к тебе, – шепчет он.

– Нет, не мы решили, а ты. Ты не спросил меня о том, чего я хочу. Ты больше не знаешь меня, а я тебя. Мы стали чужими, Рафаэль. Ты свалился на меня, как снег на голову, и хочешь получить сразу всё. Нельзя влюбиться в человека снова, когда он разрушает твою жизнь и пытается сломать её. И я не знаю, хочу ли я знать тебя. Я не понимаю ничего сейчас. Я только встаю на ноги и не могу тебе ничего ответить на твоё предложение, потому что я потерялась. Вчера я была в шоке, а сейчас осознаю, что мой кошмар, в котором Оскар вернулся и показал мне все твои измены и улыбки другим девушкам, реальность. Я не хочу этого.

– Подожди. То есть ты не любишь меня больше?

– Я…я…не знаю, – мотаю головой и, правда, ничего не понимаю. Я так долго ждала. Так молилась о дне, когда мы встретимся. И вот он настал, а я ничего не понимаю, моё сердце бьётся от любви или же от страха снова стать жертвой обстоятельств.

Рафаэль падает на стул и проводит рукой по волосам. Он шумно дышит, словно ему не хватает воздуха.

– Получается, что всё было зря? И я должен смириться с тем, что в твоём письме была правда? Ты отказалась от меня…

– Нет, я не отказывалась, я продала себя. Я пережила чудовищное время без тебя. И ты живёшь дальше. Ты приехал ко мне, накричал на меня, обвинил во всём, а потом признался в изменах. Как я должна сейчас реагировать на всё это, скажи? Я не знаю, – тихо произношу, опускаясь на стул рядом.

– То есть это конец?

– Я не знаю, – повторяю я.

В глазах Рафаэля безумная паника. Он шокирован, как и я. Но это нужно принять. Мы сильно изменились, и у нас разные цели в жизни. Мы живём далеко друг от друга, и я не могу сказать точно, готова ли снова впустить его в свою жизнь.

– Если я сейчас уйду, то не вернусь, Мира.

– Это будет только твоим решением, Рафаэль. Не моим. Если тебе так будет лучше, то не возвращайся.

– Как? – Вскрикивает он, подскакивая на ноги. – Как ты можешь такое мне говорить? Ты хоть раз подумала обо мне, а? Хотя бы на секунду? Что было со мной, после того как ты улетела в Женеву? Мне говорили о том, что ты с кем-то встречаешься, а я горевал каждую минуту! Да и эту чёртову книгу я начал писать, чтобы выплеснуть в ней всю свою злость, боль, обиду и разочарование! А сейчас ты говоришь мне о том, что не знаешь, любишь меня или нет? Как так?

– Прости меня, но мне нужно время, чтобы всё понять. Я не ожидала тебя увидеть, Рафаэль. Я боюсь, что с тобой я снова окажусь в аду. Я уже не та девочка, которую ты знал. Я стала слабее и не вынесу очередной боли от твоего предательства. Я жду его, понимаешь? С тобой я жду его…

– Так давай будем привыкать друг к другу.

– А что потом, Рафаэль? Мне мало слов. Теперь мне их очень мало. Я хочу большего. Хочу видеть рядом с собой человека, который будет оберегать меня от всего. Я думала, что ты сможешь, и ты ведь делал это. Ты закрыл меня собой. Ты пожертвовал собой, я тебе благодарна от всего сердца, но в нём слишком много боли, чтобы думать о тебе снова.

– Благодарна? – Выплёвывает он, кривясь от отвращения. – Мне не нужна твоя благодарность, потому что я делал это из-за любви к тебе. Я не лгал ни о чём. Я хотел доказать тебе, что твоя жизнь для меня бесценна. И я…я не понимаю, почему сейчас ты отталкиваешь меня снова туда, в ту пропасть. И я лечу в неё. Готовлюсь к удару… это больно.