– Конечно, вы, мисс Фокс, выдумали достаточно вариантов, чтобы вновь обмануть меня. Не выйдет, больше не выйдет. Последнее слово всегда останется за мной, – отбрасывая её руку от себя, сжимаю кулаки.

Она, молча, отходит от меня на шаг, и её взгляд мутнеет. Руки сотрясаются мелкой дрожью, и она, нервно дёргая пояс халата, сбрасывает его на пол.

– Да ладно? Это всё? Всё, что ты можешь показать мне? Своё тело? Не интересует, пусть им наслаждается он, – кривлюсь от её действий.

Ничего не отвечая, не возмущаясь, не уверяя меня в обратном, Бланш быстро сбрасывает туфли и расстёгивает крючки пояса для чулок. Она стягивает каждый чулок даже без намёка на сексуальность, наоборот, резко, словно боится передумать.

Неожиданно даже для меня она руками прикрывает обнажённую грудь и промежность.

– Я не испытываю стыда, когда раздеваюсь перед мужчинами. Моё тело – мой хлеб, мой заработок и мой достаток. Я могу без зазрения совести пройти обнажённой по любой улице, и это не вызовет во мне ничего, кроме насмешки над мнимым осуждением. А вот сейчас, я хочу прикрыться от тебя. Укрыть от твоих обозлённых глаз каждый уголок своей кожи, чтобы не ощущать жуткой боли, пронизывающей меня до костей. Я не в силах переубедить тебя в твоих доводах, и не собираюсь этого делать. Не буду унижаться, ведь ты достаточно уже сказал мне. Но это я показываю только тебе. Именно так, как чувствую себя сейчас. Уязвимой. Одинокой. Больной. Слабой. Уставшей от борьбы с собой за право обладать тобой. Не позволяй мне этого. Поэтому я даю тебе шанс избавиться от меня в эту минуту, ведь никакой информации не существует. Ты прав, это всё ложь. Я играю по собственным правилам, наслаждаясь страхом и властью над теми, кто считает женщину глупой и никчёмной. Это сравнимо с маньяком, собирающим трофеи у всех своих жертв. Они все бегают вокруг меня, боятся того, что я уже передала самые опасные тайны кому-то. Нет. Никому. Даже флешек нет. Мой телефон открыт для доступа, как и почта, как и весь дом. Теперь у тебя есть возможность ликвидировать меня, чтобы выполнить задание и избавить себя от мыслей обо мне. После моей смерти ничего не случится с теми, кого якобы защищает твой настоящий отец. Мне этого не нужно, я лишь хотела вкусить власть над самыми важными людьми этого мира и заставить преклонить колени передо мной. Я этого достигла. Убей меня и заверши задание, Эйс. В тумбочке справа от моей постели лежит нож, которым я ударила Ларка. Так возьми его и сделай это. Раз ты считаешь, что я опустилась на колени перед этим ублюдком, то лучше прикончи меня. Худшего оскорбления я ещё не получала.

– Ложь. Самая примитивная игра, которую я видел, – фыркаю я, но блестящие от обиды глаза, покрасневшие под косметикой щёки, превращают её в дьяволицу. И я хотел бы поверить, хотел бы укрыть её и убедить, чтобы прекратила дрожать под моим взглядом, но не могу двинуться. Не позволяю себе обмануться, ведь это приведёт к губительным последствиям для меня.

– Тогда я сделаю это сама, и ты всё же убьёшь меня. Ты сказал, что никто не видит в тебе человека. Никто не делает что-то только для тебя. Так я преподнесу тебе такой подарок, чтобы ты прекратил бояться самого себя, стал честным в своей слабости и смог обрести силу. Все люди могут изменяться, необходимо иметь смысл для такого рода поступков. И если мои действия помогут тебе понять это, то я пойду до конца, – она приподнимает подбородок, демонстрируя мне уверенность, вновь сбивая с толку.

– Зачем? Зачем всё это говорить? Я же раскусил тебя, а ты тянешь время. Зачем? – Сурово спрашиваю её, делая шаг к Бланш.

– Нет, ты так и не дошёл до полного осознания причин моих поступков. Ты слепец и трус. Уходи, как ты этого и хотел. Уходи и наблюдай, это я исполняю твои мечты, раз ты моих не видишь, – она рывком поднимает с пола халат, но я ударяю её по рукам, отчего охает и выпускает тонкую материю.

– Зачем?! Я поймал тебя! Я всё понял раньше, чем ты думала! Зачем ты это делаешь? – Хватаю её за голову и приближаю к себе. Мне хочется раздавить её в своих руках от ярости, затмевающей разум, ведь она улыбается, повторяя мои действия. Стоит на носочках, дышит рвано, и глаза оживают. Превращаются в ядовитую яму океана.

– Ты всё видишь. Ты же всё понимаешь и боишься этого, – её смех сумасшедший. Он вновь выводит меня из себя. Приводит в бешенство, и я, действительно, не в силах удерживать себя больше. Дело не в том, что не могу. Не хочу. Я желаю увидеть боль. Её боль в моих руках.

– Кому ты передаёшь информацию? Ему? – Рычу я, отталкивая её от себя одним лёгким ударом по плечу. Вот она физическая боль, но мне мало. Хочу это чувство внутри её.

Хватаю за волосы и ладонью, сжимая шею, поворачиваю к себе спиной. Я должен видеть её глаза в отражении зеркала. Видеть, как краснеет её лицо от удушья и моей ненависти. Наслаждаться обнажённым телом, вжимающимся в моё, и сходить от этого с ума.

– Нет… никакой информации. Нет её. Меня не интересует… политика, – она думает, что проведёт меня натянутой улыбкой и попытками смеяться. Нет. Она играет. Она на грани. Она безумная. Такая красивая. Такая лживая. Такая гадюка.

– Ну же… давай… убей, и дело будет завершено. Убей меня… иначе я выведу тебя на чистую воду. Я вытащу из тебя… – ей уже сложно говорить. И я бы мог. Ещё немного, и глаза её закатятся, она потеряет сознание, а затем погибнет. Это заберёт у меня возможность узнать, что ещё она скрывает. Увидеть, сколько, действительно, она знает обо мне и о том, что происходит за моей спиной.

– Он дотрагивался до тебя? Скажи мне. Обмани меня. Нейсон и есть твой Хозяин? – Шепчу я, закрывая глаза и не желая больше смотреть на наше отражение, в котором я вижу только двух сумасшедших, не желающих отпускать друг друга. И мне больно об этом спрашивать. Оказывается, я веду борьбу с ним за эту женщину. Она не будет его, но и моей тоже. Ничьей.

Бланш мякнет в моих руках, уже не имея шанса отвечать, только хрипеть. Погибать. И в этот момент я разжимаю пальцы, позволяя ей глотнуть кислорода и зайтись кашлем.

– Нет… верни… нет, убей ты меня, чёртов ревнивый психопат. Убей, – она переплетает мои пальцы со своими, заставляя распахнуть глаза и увидеть, что сама душит себя. Она так хочет смерти, и я вспоминаю слова Кьяры. Бланш ищет её. Почему? Ведь если у тебя есть человек, ради которого обучалась, так прекрасно играешь, водишь за нос дюжину властных мужчин, то ты не будешь так яростно желать умереть. А она жаждет смерти, умоляет о ней, и я сдаюсь.

– И чего ты добился? Тебе нравится обманывать себя? – Хрипит она, смотря в мои глаза в отражении, когда я уже не применяю силу, и только она держит мою руку на своей шее.

– Я сказала, что добьюсь своего, если ты не убьёшь меня, хотя я дала тебе прекрасную возможность. Думаешь, я такая стойкая? Думаешь, я не желаю сама позволить страсти унести меня? Ты настолько поверил в свою ложь, что сейчас уже совершенно не осознаёшь, где ты находишься. Это всё ложь, а вот это то, чего ты хочешь, – она перемещает мою руку на свою грудь и стискивает её. Какая она мягкая, насколько сосок упругий.

– Ты искусственно вызываешь между нами напряжение, считая, что так убережёшь своё сознание от пороков. Ложь. Ты изначально извращён, и твои пристрастия имеют одинаковый оттенок с моими желаниями. Подчинение. Сила. Мощь. Возбуждение. Именно этого ты боишься. Ты опасаешься себя и того, что может произойти, если доведёшь меня до наивысшего градуса опасного вожделения. Но не уходишь, не хочешь этого, ты желаешь остаться здесь. Со мной. Ты не мой клиент, Эйс, в этом ты прав, – быстро шепчет она, продолжая опускать наши руки, и обхватывает себя за талию, а второй находит другую мою руку и теперь полноценно обнимает себя.

– Ты так пристально смотришь на меня, что начинаешь видеть выдуманную ложь, искать причины, анализировать. Не поддаётся это всё анализу. Понимаешь? Не поддаётся никакой логике. Я обнажена перед тобой. В твоих руках, а ты продолжаешь бороться с собой, желая верить в невозможное. Нет. Слышишь? Я одна. Ты такой же. Ты ошибся. И я тоже. Я не могу так больше. И ты обессилен. Достаточно. Хватит считать, что ты не человек. Ты живой. Твоё сердце бьётся. Ты подвержен эмоциям, – продолжает шептать она, каким-то образом заполняя моё сознание, словно змея окручивает жертву.

– Нет. Это ложь, ты путаешь меня, – мотаю головой и вырываюсь из её ядовитых объятий. Отступаю, когда она поворачивается ко мне с горящими синими глазами и облизывает иссушенные губы, отвлекая меня от мыслей.

– Нет никакой информации, за которой гоняется Нейсон. Нет ничего, кроме моего умения, играть вашими разумами и вести их так, как я хочу. Только вот сейчас я хочу знать, чего желаешь именно ты. Тот мужчина, которому запрещено жить. Чего ты хочешь, Эйс? Каковы твои фантазии? – Она хватает меня за халат и дёргает за него.

– Уйти. Я должен уйти сейчас же, – мои пальцы накрывают её руки, но вместо того, чтобы оттолкнуть, я просто смотрю на Бланш.

– Врёшь. Я хочу знать правду. Я хочу, чтобы ты был таким же честным, как и я. Не для тебя это? Для кого, Эйс? Здесь нет видеокамер. Здесь нет ни единой живой души, кроме тебя и меня. Так зачем мне уговаривать тебя остаться? Зачем мне давать тебе шанс убить меня, признавшись, что это всё чёртова игра, которую я веду с вами? Почему ты этого не делаешь, раз так сильно веришь своей иллюзии? – Её руки забираются под мой халат и скользят по коже, вызывая ответное жжение. Я не могу сконцентрироваться. Не могу разумно мыслить, лишь только сорвать дыхание с нормальной частоты и задыхаться.

– Ты обманываешь себя, уверяя, что ты не заслуживаешь никаких человеческих эмоций. Тебя заставили в это верить, но это ложь. Вот это, действительно, ложь, ведь ты другой. Ты ненавидишь, когда тебя называют уникальным, но такой и есть. Смирись с тем, что обычным ты никогда не будешь. Ты лучше, – Бланш обхватывает ладонями моё лицо.

– Нет… я не могу. Я не могу… это твоё задание. Он тебе нужен, не я. Для меня это запрещено. Для меня это чужое, – шепчу я, мотая головой, желая вырваться из её логова, в которое она заманивает меня.

Женщина замирает, и её руки ослабевают, падая вдоль тела. Она отступает от меня, качая головой, и я вновь вижу разочарование в её взгляде. Я не знаю, что мне делать. Я не знаю, ведь внутри меня всё готово довериться обману, а сознание предлагает различные картинки будущего, где меня ожидает смерть. Я не хочу. Не хочу уходить и не имею возможности остаться. Я ломаюсь. Не понимаю, что мне думать. Как это делать, когда эта чёртова обнажённая женщина молча обвиняет меня в трусости. Я не должен возвращаться назад. Там был ад.

Секунды. Они порой незначительны и так важны одновременно. Мгновения. Глаза в глаза. Боль и ожидание. Страх и желание. Опасные фантазии. За короткое время можно увидеть довольно много, и по всем моим выводам, Бланш Фокс становится человеком, который видит меня. Только меня, а не кого-то другого. Она сейчас обнажена для меня, а не потому, что ей заплатили. Она уверяет меня остаться, а не его. Здесь только я.

Один шаг, и всё меняется. Решать необходимо без заминок, иначе можно потерять единственный шанс стать кем-то другим. Тем, кого она хочет видеть. Лучшим. Психопатом. Её.

Мои пальцы проскальзывают в её волосы, притягивая к себе ближе.

– Я не помню, кем была моя первая женщина. Мне страшно вспоминать. Я не имею понятия, что привело меня, по словам окружающих, в состояние длительного молчания и депрессии. Возможно, я убил её. Возможно, я сделал с ней чудовищные вещи, чем и было вызвано моё отвращение к близости. Я боюсь это сотворить с тобой, с собой и снова очутиться в осознанном чистилище. Я лгу. Я убегаю. Я не могу больше. Я хочу тебя. Я хочу узнать, каково возбуждение от твоих губ. Я хочу быть мужчиной, заставившим тебя забыть об этом мире, оставив только безумие. Я хочу стать примитивным, увлечённым страстью. Помоги мне. Я не знаю, что мне делать дальше. Я не знаю, Бланш. Я боюсь, – быстро шепчу, сжимая её волосы и запрокидывая её голову.

– Чувствуй. Почувствуй себя. Твой страх делает тебя ещё более привлекательным. Изучи меня, – выдыхает она, когда я провожу ладонью по её щеке и дотрагиваюсь до губ.

– Сделай меня своей. Без будущего. Без прошлого. Только ты и я. Пусть будет больно. Пусть будет страшно. Пусть это всё станет тем, чего желаешь ты. Заставь меня добровольно назвать тебя своим Хозяином. Господином. Мастером. Мужчиной. Разрушь моё одиночество, мне холодно. Мне так холодно. Согрей меня своим безумием.

– Я…

– Да, Эйс, да. Твоя, – её шёпот снимает курок с невидимого дула, направленного в мой висок. Оглушительный выстрел выбивает из моего разума всё, что могло удержать меня от необдуманного решения. И я подчиняюсь, чтобы сделать её такой же.

– Научи меня.

Глава 28