– Почему ты так озабочена заполнением своего идиотского списка желаний?

– Потому что я давно его не пополняла, – отвечает Диана. – Мы с Десмондом предназначены друг для друга. Я, наверное, смогу узнать, где он работает, если получше изучу его профиль.

– Остановись! – говорю я, выхватывая у нее телефон.

ГЛАВА 4

Воскресное утро я провожу с большой чашкой кофе и списком производителей и дистрибьюторов сладких сердечек. Знаю, это не книжный обзор «Нью-Йорк Таймс», но меня устраивает. Я захожу на сайты всех компаний и изучаю все варианты сердечек в пастельных тонах и надписи к ним. У меня даже стало рябить в глазах от их обилия. Тем не менее, в списках ни одной компании нет «НАЙДИ МЕНЯ».

На кухню заходит отец и ставит варить кофе. На нем его воскресная униформа: голубые джинсы, поношенная серая футболка и бейсбольная кепка с надписью «Penn State6»

Университет находится в девяти часах езды от того места, где он вырос. Можно сказать, что в самолетной доступности от его предков.

– Пап, а почему ты решил учиться в Университете Пенсильвании?

Он наливает себе чашку свежесваренного кофе, и запах перемолотых зерен мгновенно наполняет кухню.

– Они предложили мне стипендию.

– И только?

Он пожимает плечами.

– У меня не было других вариантов. Я не был таким смышленым, как ты, – подмигивая мне, отвечает он.

К нам присоединяется одетая в банный халат мама. Она направляется прямиком к кофейнику.

– Что это?

– Кофе, – говорит отец.

– Зачем пользоваться кофейником, если летом мы купили кофемашину?

– Мне не нравится приготовленное в ней кофе.

– Мало того, что ты намесил здесь грязи, так это еще и расточительно. Ты собираешься выпить весь кофейник?

Мама вытирает стол и бурчит про себя тоже, что она только что сказала вслух.

– Вообще-то, да. Я собираюсь допить его перед сном. Как тебе это? – говорит он, хитро улыбаясь ей.

Я вновь принимаюсь изучать производителей сладких сердечек, и после трех тупиковых вариантов мне наконец-то подворачивается то, что надо. Корпорация «Сделай мечту реальностью» специализируется на персонализированных надписях. Таких как «НАЙДИ МЕНЯ». Я несусь в свою комнату, чтобы родители не стали допрашивать меня, почему я звоню в службу обслуживания кондитерской фабрики утром в воскресенье.

На другом конце трубке мне отвечает приятная женщина.

– Здравствуйте. Я недавно сделала заказ на сладкие сердечки с надписью «НАЙДИ МЕНЯ» и хочу убедиться, что у вас правильно записан мой платежный адрес. Думаю, я неправильно написала улицу.

– У вас есть номер заказа?

– Нет, с собой нет. Вы не могли бы просто проверить последний заказ с таким запросом? Уверена, у вас их не слишком много.

– Я не могу этого сделать без номера заказа.

– А есть тот, кто сможет мне помочь? Буду с вами откровенна. Я хочу знать, кто послал мне это сердечко. Кто-то хочет, чтобы я нашла его.

Она смеется, как бабулька. Не понимаю, что в этом забавного.

– Судя по всему, у вас завелся тайный воздыхатель, дорогая.

Тайный воздыхатель? Все в школе знают, что я несвободна. Я встречаюсь с Фредом. Если только кому-то не наплевать на это.

***

Неужели у меня есть тайный воздыхатель? Это как-то нелепо, но сладкие сердечки говорят сами за себя. Это тема, которая стоит того, чтобы обсудить ее с лучшей подругой. Я стою возле лестницы и жду свою партнершу по ланчу, но Вал почему-то до сих пор нет. Фред периодически посматривает на часы таким образом, давая мне понять, что жизнь коротка, а обеденный перерыв еще короче.

– Что-нибудь слышно от Вал? – спрашивает Фред.

– Я послала ей два сообщения и никакого ответа.

Он выглядывает из двери и осматривает парковку.

– Парни уже ждут. Может, ты отправишь ей смс и скажешь, куда мы идем, и она встретится с нами уже там?

Вал всегда приходит на ланч. Она не из тех, кто кинул бы меня без серьезной на то причины.

– Она придет.

Проходит еще три минуты, что выливается уже в пятнадцать минут драгоценного обеденного времени, а Вал так и нет. Я отсылаю Фреда к друзьям и говорю, что подъеду на ланч позже.

– Она придет, – уверяю я его. – Скорее всего, ей просто пришлось остаться после занятий или что-то вроде этого.

Но это не объясняет того, почему я не видела ее все утро.

«Привет! Извини, но мне нужно позаниматься во время перерыва. Желаю тебе хорошо провести время!»

Я смотрю на экран, с каждым словом убеждаясь, что за всем этим скрывается какая-то тайна. Вал ценит наши выездные ланчи еще больше, чем я. Она даже умудрялась побродить по магазинам за эти сорок две минуты. С чего бы ей отказываться от сегодняшнего ланчa рaди учебы.

«Ты можешь позаниматься за столом».

«Буду постоянно отвлекаться».

«Мы будем вести себя тихо».

«Мне надо сосредоточиться».

«Но я хочу обсудить с тобой кое-что важное».

Отправив сообщение, я крепко сжимаю телефон в руке и с нетерпением ожидаю ответа. Минуту спустя, что равносильно сорока пяти минутам ожидания жизненно важного ответа на смс, на экране телефона мигает сообщение от Вал.

«Прости, Б. Пообщаемся чуть позже».

Никогда не знала, что Вал такая прилежная ученица. Но вот она, выбирает скучную библиотеку вместо вкусной еды и времени, проведенному с лучшей подругой. Может, она пытается подтянуть оценки, но, боюсь, дело в другом. Вал думает, что она третий – лишний.

Я бегу к машине, чтобы доехать до кафе и насладиться тем, что осталось от ланча.

***

Добравшись до дома, я паркуюсь позади черного автомобиля с наклейками «Нью-Йорк Янкиз7» и «Никс8» на бампере. Жаль, что я не могу поставить машину на подъездной дорожке – слишком много Вильямсонов для такой маленькой площади. А наш гараж заставлен черт знает чем.

Я стучусь в водительское окно, и стекло опускает Бари. Она в ярости. Что неудивительно. Вообще, мне кажется, что цель ее жизни – расстраиваться по какому-нибудь поводу. Как людям нужен кислород, так Бари нуждается в недовольстве. Ее светлые волосы заправлены за уши, а глаза почему-то заплаканные.

– Привет, – говорю я.

Она молча кивает головой.

– Что-то случилось? – спрашиваю я.

Она должна мне хоть что-то сказать. Я пока еще не научилась читать мысли. Бари обводит руль пальцем.

Этого недостаточно. Неожиданно до меня доходит, что есть только одна причина, по которой Бари стала бы ожидать меня возле дома.

– Бари, вы с Джеем расстались?

Она нервно усмехается, так и не взглянув на меня.

– Конечно.

Я присаживаюсь так, чтобы наши глаза оказались на одном уровне.

– Мне очень жаль.

Перенесу подготовку плана на завтра. Думаю, сейчас мне лучше побыть рядом с ней. Я протягиваю руку и глажу ее по плечу. Но она резко отстраняется от меня, и я вскакиваю. В прошлом году я кое-что узнала о Бари: ее гнев похож на очень гибкого попрыгунчика.

– Избавь меня от этого, Бекка. Я знаю, что это была ты.

– Что?

– Ты слишком умна, чтобы притворятся дурочкой. Я знаю, что это была ты. Ты разбила нашу пару. – Она опять нервно усмехается, отчего у меня на шее встают волоски дыбом. – Судя по всему, специалист по разрывам вернулся.

ГЛАВА 5

– Что? – снова восклицаю я. Ее обвинения отзываются острой болью у меня в груди.

– Я не могу верить тебе, Бекка.

– Что произошло? – Я обхожу машину и открываю дверь с пассажирской стороны. К счастью, она разрешает мне залезть в салон. – Бари, посмотри на меня.

Она поднимает свои красные заплаканные глаза. По ее щеке катится слеза. В бытность специалистом по разрывам именно так выглядели мои жертвы, когда я заканчивала работу. Зная Бари и ее, скажем так, недостатки, она, скорее всего, сама виновата в расставании. Можно привести лошадь к водопою, но заставить ее перестать быть кобылой – нельзя.

– Давай поговорим. Если я буду знать, что произошло, то, возможно, сумею тебе помочь.

– Ты и так знаешь, что произошло.

– Сделай милость, расскажи. Ты ведь приехала к моему дому не для того, чтобы любоваться пейзажем.

Она закатывает глаза. Ничего другого я и не ожидала. Но потом Бари разворачивается в мою сторону. Да, процесс пошел! Некоторые люди любят погружаться в свои переживания, как свиньи в грязь. Я одна из немногих девочек в школе, которые считают, что это только приводит к стрессу. Чем переживать, лучше искать выход.

– Джей сейчас в виртуальной футбольной лиге с друзьями, – говорит она.

– Что это еще такое?

Вильямсоны не увлекаются спортом. Обсуждению турнирной таблицы папа предпочтет поговорить о биржевом рынке. Именно поэтому у него не так много друзей в городе.

– Ну, я так понимаю, что ты как бы создаешь собственную команду из игроков НФЛ, и если они забивают мяч в ворота, то ты получаешь очки.

Несколько минут мы пытаемся найти правильный ответ, каждая в своем телефоне.

– Вот видишь! – восклицает Бари. – Я едва могу объяснить это! Как я могла что-то испортить?

– А он считает, что это так?

– Кто-то залез в его аккаунт и продал лучших игроков, тем самым загубив команду. И еще оставил послание: «Будешь знать, как игнорировать меня, Джейбай».

– Джейбай?

– Я его так называю.

При мысли о Джее Уолперте, известном также как Джейбай, эксцентричном малом, помешанном на спорте, я начинаю смеяться.

– Ничего смешного тут нет. Он думает, что это сделала я. Но я бы никогда не стала лезть в дела его лиги! Мне нравится, что он увлечен спортом. Это так сексуально.

– Правда? – вырывается у меня.

Те несколько раз, что я была на играх, мне всегда выпадал шанс сидеть рядом с самым громким человеком на трибунах, который выкрикивал свои комментарии так, как будто к ним прислушиваются на поле. А друг моего папы бросает чипсы в экран и выскакивает из комнаты во время каждого Суперкубка.

– Он так возбуждается, когда смотрит игру. Секс после этого просто потрясающий, – склонившись ко мне, шепчет она.

– О! – Как мы отвлеклись от темы.

– Неважно, выигрывает его команда или проигрывает, лично я всегда в выигрыше.

– Поняла, поняла. – Только без подробностей. С таким количеством секса у нее должно было бы быть постоянно хорошее настроение.

– Я бы никогда не сделала этого, – говорит Бари. – Я знаю, как много для него значит футбольная лига.

– Да, парни и их увлечения.

– И их деньги. За вступление в нее Джей заплатил четыреста баксов. Для него это большая сумма. Как и для меня.

Для меня тоже. Даже с учетом своей работы, я бы не собрала столько наличных. А чтобы ими еще воспользовался какой-то вредитель...

– Он долго копил, чтобы сделать первый внос. Джей развозил пиццу, но летом у него сломался джип, поэтому с этого времени он не работал. Пытался устроиться куда-нибудь еще, но так ничего и не нашел. Он хотел выиграть кубок, чтобы купить новую машину.

Мне нечего на это сказать. По руке пробегают мурашки. Я бы никогда не стала разорять парня во имя антилюбви. Эту линию пересекать не стоит, если только не хотите причинить реальную боль.

– Сначала он поверил мне. Думал, что другой игрок взломал его аккаунт. Я до этого называла его Джейбаем перед друзьями. Но потом...

– Что потом? – спрашиваю я.

Вспомнив об этом, Бари отводит взгляд в сторону. По ее лицу снова катятся слезы.

– Ну, что?

Бари собирается силами и берет себя в руки. Я с нетерпением ожидаю ответа.

– Он узнал о моем секрете.

Я наклоняюсь вперед так, чтобы оба локтя уперлись в бардачок между сиденьями. Сердце начинает учащенно биться в предвкушении ее следующих слов.

– Моя семья... фанаты «Бостон Ред Сокс9».

– Да не может этого быть!

Бари опускает голову.

– Это правда. Мои родители родились в Глочестере. Они ярые фанаты «Пэтриотс10», «Бостон Келтикс11» и, в особенности, «Ред Сокс». Меня даже назвали в честь Джека Барри, игрока «Ред Сокс».

У меня отваливается челюсть. Противостояние «Янкиз» и «Ред Сокс» в нашей местности сродни вражде Капулетти и Монтекки. Разве что из-за этого погибло не столь много людей. Лучше уж сказать, что ненавидишь булочные и рестораны, чем признаться в том, что ты фанат «Ред Сокс». Мне не нравится бейсбол, тем не менее, я никогда не стану болеть за них. Джей – ярый сторонник Янкиз. Свою уже потертую голубую бейсболку он носит с шестого класса. Я даже боюсь представить его реакцию.

– Я держу это в секрете. Моя семья тоже знает, что об этом не стоит трубить на каждом углу. Три года назад я ходила на матч «Янкиз – Ред Сокс» со своими двоюродными братьями и сестрами, и мы записали видео, где говорили всякие гадости о соперниках. Я сделала вид, что подтираю зад майкой Дерека Джетера.