Ольга Горовая - Интуиция. Эпизоды после Эпилога

Валик глубоко затянулся, и со злостью отбросил смятую пачку из-под сигарет в ведро. Какого черта? Куда она ушла, спрашивается?

Мужчина струсил пепел с сигареты и опять сделал затяжку, пытаясь держать свой глупый и ничем не обоснованный, страх и неуверенность, в руках. Хотя…, не настолько это чувство было и необоснованным, если все вспомнить…

Чтоб его! Мужчина с силой уперся кулаком в стену, словно пытался продавить ее, и опять, постарался успокоиться.

Куда, черт побери, пошла Лина?!

Этот вопрос занимал его последние два часа.

И, почему, она ему ничего не объяснила?!

В этот момент, прерывая его, невеселые размышления, в кабинет, коротко постучав, заглянул помощник.

— Иди к черту, — не дав сказать тому и слова, и не утруждаясь, чтобы обернуться, прорычал Валентин.

Его подчиненный немного опешил от такого приема, но, все же, нашел в себе смелость что-то возразить.

— Но, у нас тут проблемы… — начал говорить мужчина, протягивая какие-то бумаги.

— Сколько я тебе плачу? — все так же, глядя в окно на рано наступающие февральские сумерки, жестко спросил Валик.

— Достаточно, — быстро сориентировался помощник, со страхом вспоминая, что жены директора с утра никто еще не видел, а значит, на помощь рассчитывать не приходилось.

— Ну, так решай сам эти проблемы, черт побери! За что ты деньги получаешь, в конце концов?! — в очередной раз затянувшись, Валентин наконец повернулся к подчиненному. Тот, встретившись взглядом с начальником, пожалел не то что, о том, что три минуты назад постучал в эту дверь, а о том, что, вообще, на работе появился сегодня. Лучше бы он заболел, честное слово. Молча кивнув мужчина быстро вышел из кабинета. Сеять страх среди остальных работников.

А Валентин отвернулся к окну, задаваясь все тем же вопросом и так сжимая пальцы, что костяшки побелели. Но не решался позвонить, показывая ей, что до сих пор ни в чем не уверен. И очень старался подумать хоть о чем-то другом…. Но выходило не очень…

Пропади все пропадом! Совсем не выходило!!

* * *

Через десять минут его терпение лопнуло. Мужчина потянулся за телефоном.

Пропади оно все пропадом! Он не мог больше терзаться сомнениями. Валентин хотел знать, и знать немедленно, где Лина. Однако, почти набрав ее номер, Валик нажал на сброс. Тяжело вздохнул и сел в кресло, упираясь лбом в кулак с зажатым телефоном.

Он думал о том, есть ли у него реальные, а не навеянные страхом причины сейчас нервничать?

Думал и понимал, что не просто так его страх вернулся сегодня. Действительно, не просто. Что-то было не так с Линой, как обычно. С самого утра не так. Да, в общем-то, и последние три дня, если хорошо подумать.

Просто утром — это стало уж очень явно.

Она была какая-то нервная. Дергалась и застывала, упираясь взглядом в пространство. А на его вопрос, только отмахнулась.

Черт!

Неужели, ей опять хуже стало?!

Но разве бы она ему не сказала? Теперь?… Да, нет, сказала бы…

Валентин был уверен в этом. Ведь в последние полгода у них не было трудностей с общением. Лина спокойно обо все говорила, только поначалу испытывая затруднения…

Или же, если ее проблема вернулась, то и замкнутость могла встать на прежнее место?

У мужчины не было ответа на это. Но воспоминания, как из прошлого, так и из сегодняшнего утра, когда она поцеловала его перед тем, как уйти в корпус, а пальцы, лежащие в его ладони — дрожали, заставляя Валика испытывать неуверенность и растерянность, не давали покоя мужчине.

Ну, какого черта?! Еще и сигареты кончились!

Валентин опять уставился на дисплей телефона, словно гипнотизируя его тяжелым взглядом.

Лина позвонила два часа назад и сказала, что у нее есть дела, и она перезвонит ему позже.

И все. Отключилась.

А он так и стоял после этого звонка посреди кабинета, опустошенный и оглушенный. Вернулся прежний вечный, неизводимый страх, выбивая из него воздух, словно бетонная стена, в которую бы Валик ударился со всего размаху.

Но… нет, все было не так. Она не на этом положила трубку…

Нет. Лина сказала, что любит его.

И именно потому у мужчины еще хватало сил сидеть на месте, и просто смотреть на телефон, а не звонить любимой. Он честно очень-очень старался.

В этот момент, словно поддаваясь немой мольбе его взгляда, дисплей телефона засветился, показывая долгожданное имя. Не раздумывая Валик нажала на прием.

— Валик.

— Да, малыш, — отчего-то, мужчина хрипел… Он еще больше испугался, услышав ее голос.

— Ты можешь забрать меня? — Лина, там, на том конце связи, улыбнулась, он это знал. Только, его ведь не обдуришь. Валик слишком хорошо знал ее.

— Конечно. Где ты? — коротко спросил он, не уверенный в том, что запасов воздуха в его легких хватит на более длинное предложение. А сделать вдох, слыша ее голос, никак не получалось.

Девушка ответила.

— Я буду через пятнадцать минут, — мужчина положил трубку, ощущая себя в еще большей растерянности, чем до этого.

В торговом центре?! Она провела эти два часа в магазине?! Тогда, какого черта Лина плакала? Не было вещей ее размера?! Абсурд!

Вот же ж, а!

Валик замер, так и глядя на погасший уже экран. А потом, спохватившись, быстро поднялся, снял с вешалки куртку и вышел из кабинета, на ходу крикнув помощнику, чтоб сам закрывал все тут, после окончания. Сегодня Валентин сюда, определенно, возвращаться не собирался.

Черт! Он ничего уже не понимал в происходящем!

Но, Валик обязательно все выяснит. В самое ближайшее время.

* * *

Когда он остановился на стоянке перед торговым центром, на улице было уже совсем темно. Фонари ярко горели, но из-за начавшегося снега не сильно удачно справлялись с освещением парковки. Валик вытащил телефон, собираясь позвонить Лине, но тут же увидел, что она выходит из раздвижных стеклянных дверей.

Наверное, на входе ждала его.

Он пошел ей навстречу, забрал из рук не тяжелые пакеты. А Лина тут же обняла мужа, и приподнялась на носочки, целуя его.

Валик почувствовал, как его понемногу отпускает.

Черт! Наверное, зря он, все же, так изводил себя. И все равно, даже крепко обняв ее, как ни старался, не смог ослабить объятия. Страх, который терзал его последние часы — сказывался.

С легким вздохом, Лина отстранилась от губ любимого, прижимаясь своей щекой к его коже.

И он, опять, напрягся.

Что б его! Все-таки, она плакала…

ЕЕ кожа становилась другой. Не влажной, нет. Она ведь не две минуты назад слезы проливала. Просто, менялась на ощупь. Валик точно знал, хоть и не смог бы объяснить никому, если бы потребовали.

Еще сильнее сжав руки, мужчина увлек любимую в салон, бросил ее пакеты на заднее сидение и сел сам, включив печку.

— Можно было и аккуратней, — с веселой улыбкой пошутила Лина, проведя рукой по его щеке.

— Ты тут была все это время? — не выдержал он, но от пальцев не отстранился, только своей рукой сверху накрыл, прижав сильнее.

Лина замерла, закусывая губу. В салоне повисла тишина. Валик не смог так сидеть, повернулся к ней лицом, в глаза впиваясь своим взглядом, и так сжал руль рукой, что пальцы судорогой свело.

— Нет, — покачала, наконец, головой Лина. — Не здесь. Сюда я потом пришла, — вот, наверное, он с ума сходит от всего этого, но, неужели, она пытается не улыбаться?

Какого черта?! Валик понимал все меньше и меньше.

— Почему ты плакала, малыш? — тихо спросил он, не выпуская уже ее дрожащую руку. Не позволяя отстранить ее от своей колючей щеки.

— Заметил? — Лина усмехнулась. А потом, неожиданно, наклонилась, целуя его руку, так и сжимающую руль. Лаская влажными губами.

Валик вздрогнул, отпустил несчастный руль и погрузил свои пальцы в ее волосы, обхватив затылок.

Он хотел видеть ее лицо. Ему это было надо.

— Я в больнице была, — словно и не замолкала, ответила Лина.

Валик оторопел.

И напрягся, пусть и знал, что она это видит. Чересчур хорошо Лина знала его.

Но…, твою мать! Как бы лучше ей не стало, она и теперь сама в больницу ходить отказывалась, только с ним, да и то, через силу.

— Тебе плохо, малыш? — его голос стал тихим и сиплым. — Почему же ты мне не сказала, Лина? Я бы с тобой пошел…

Она покачала головой, прижимая свои пальцы к его губам, побелевшим от напряжения.

И улыбнулась. Широко, открыто, счастливо…

Нет, Валентин, определенно, ничего не понимал.

— Опять я тебе нервы мотаю своим поведением, да, Валь? — Лина легко покачала головой. — Прости, любимый. Нет, я не в ту больницу ходила.

— Я ничего не понимаю, Лина, — честно признался он, отводя ее пальцы одной рукой от своих губ, а второй так и удерживал голову девушки.

— Понимаешь, я сюрприз тебе сделать хотела, только, должна была быть уверенна, и… — Лина развела руками… — Я беременна, Валик. Вот.

Она выжидающе посмотрела на него.

А Валентин…. Он не знал, что сказать. Правда. Мужчина был ошеломлен. Нет, он знал, что она не пила уже таблетки, и сам хотел этого…. Но так переживать весь день,… а потом …узнать такое…

— Твою мать, Лина! — Валентин почувствовал, как его захлестывает облегчение.

И радость. Да, он был безумно рад. Мужчина обхватил ее руками, пересадив к себе на колени. И зарылся лицом в ее волосы, пахнущие снегом и морозом.

— Неужели, сложно было сказать, малыш? Знала бы ты, как я извелся… Всю фирму на уши поставил, — глухо пробормотал он, целуя кожу на шее у любимой.

Лина засмеялась, но извернулась, вглядываясь в его синие глаза, пытливо изучая.

— Валик, … ты рад? — тихо спросила она. — Или, пока, не уверен?

— Ну, что ты чепуху говоришь, малыш, — его горячие ладони обхватили щеки жены, притягивая желанные губы. — Я счастлив. Безумно счастлив, — и он жарко, сильно поцеловал ее, заставляя задыхаться, прогоняя любое сомнение и неуверенность.

Он, и правда, был счастлив.

Ему никогда и никто не был нужен кроме Лины… но теперь, теперь, у них будет еще одна частичка их. Тот, в ком будет доля обоих. То, что объединит двоих еще полнее. Так, как ничто другое никогда не сможет соединить.

Валик был очень счастлив.

— А в магазине, что делала? — спросил он, с трудом отрываясь от ее губ и уложил голову жены себе на грудь, не в силах разжать пальцы, так и удерживая в пригоршнях каштановые волосы.

— Тебе подарок выбирала, двадцать третье же скоро, — усмехнулась девушка, щекоча своей улыбкой кожу его шеи.

— Зачем мне еще подарки, малыш? — Валик прижался лбом к ее щеке. — Лучше бы, себе что-то купила. У меня — есть ты.

— Я люблю тебя, Валик, — рассмеялась в ответ Лина. — Не переживай, и себя, я не обделила.

Валентин улыбнулся еще шире. Потянулся к пачке за сигаретой… но, сжал пальцы, вновь, опуская лицо в ворох ее прядей, вдыхая полной грудью. А потом бережно пересадил Лину на пассажирское сиденье, целуя в губы.

— Поехали домой, малыш. Будешь показывать, что купила. Сюрпризов с меня, уже достаточно. На всю оставшуюся жизнь.

И завел машину, радуясь тому как беззаботно Лина рассмеялась.

Ленка была злой. Она сердилась на брата.

Ну что такого, спрашивается? Отчего он не хочет встретиться с ней здесь?

Хотя, нельзя сказать, что она не понимала. Но ведь и позвала не туда, не в то кафе, а в свой любимый суши-бар, у площади с фонтаном. Да какова, в конце концов, вероятность встретиться с тем, с кем не хочешь? Минимальная. Вот.

Ленка это точно знала. Сама почти год встречи с Линой в университете удачно избегала. А тут — весь город.

Девушка была зла и на подругу. Бывшую.

До сих пор зла. Она никак не могла понять, как можно было вернуться к тому извергу, когда тебя любит такой человек, как Димка? Никак не понимала. Что бы там брат ни говорил, что правильно все. Что зря он, вообще полез. Не стоило. Да и не любил он Лину. Не настолько, утверждал Дмитрий. Иначе, не ушел бы так. Не смирился. Увлекся, наверное, и только.

Лене было все равно — любил, не любил.

Он был лучше.

И уже только за это можно было остаться с ним. Одно радовало, что вопреки опасениям сестры, мужчина не особо и переживал, или же скрывал удачно. Во всяком случае Ленке казалось, что она волнуется об этом больше, чем брат.

Вот только он всегда отказывался ходить туда, где мог хоть с вероятностью сотой доли процента встретить Лину. Лена думала, что ему больно и он не хочет эту боль лишний раз ворошить. Но когда попыталась успокоить Диму, тот только улыбнулся и покачал головой. Сказал, что «ее» волновать такой встречей не хочет. Не надо оно «ей». И так столько неприятностей Димка в жизнь Лины добавил.