Патриция Грассо - Ирландская роза

Видя его колебания, женщина успокаивающе улыбнулась:

– Со мной все будет хорошо. До завтра, Тим. – Паренек неохотно кивнул, повернулся и пошел прочь.

– Спасибо, – провожая взглядом Тима, проговорила Кэтрин. – Я бы не пережила, если бы он погиб из-за меня.

Женщина поднялась на цыпочки и поцеловала Терлоу в щеку.

О'Нейл опешил – впервые Кэтрин прикоснулась к нему по собственной воле. Он посмотрел ей в лицо и поморщился, заметив на щеке багровый след от удара. Он не собирался портить ее красоту и теперь почувствовал угрызения совести. Надменность куда-то внезапно исчезла, и Терлоу, растерявшись под влиянием необычных и неприятных ощущений, опустил глаза. И тогда он увидел цветы на могиле Шона.

– Откуда они у тебя? – спросил О'Нейл, указывая на роскошный букет.

– Я сорвала их в твоем саду, – ответила Кэтрин. – Ты сердишься?

– Нет, – поспешно ответил Терлоу. – Можешь рвать любые цветы, какие тебе понравятся.

«Как же я ненавижу тебя», – думала Кэтрин, все еще коря себя за то, что своим неосмотрительным поступком навлекла опасность на Тима. Ее похититель никогда не посмел бы причинить страдания ей самой, но мог безжалостно расправиться с теми, кого она любила. Легче самой подчиниться, чем всю жизнь испытывать угрызения совести из-за гибели мальчика.

– Идем, – позвал Терлоу, предложил Кэтрин руку, и они вместе двинулись к выходу с кладбища.

Во внутреннем дворе они миновали отряд тяжеловооруженных всадников О'Нейла. От зорких глаз воинов не укрылся багровый след на щеке леди Кэтрин, и лица мужчин вдруг помрачнели. Радость по поводу похищения жены Хью О'Нейла давно канула в прошлое, и теперь многие возмущались поведением Терлоу. Самые же смелые хоть и шепотом, но уже выражали свое недовольство. В конце концов, Кэтрин была вдовой Шона О'Нейла и матерью его детей, и бывшие воины Шона помнили о ее доброте и восхищались достоинством, с которым молодая женщина переносила выпавшие на ее долю испытания. О да, многие не одобряли поведения Терлоу…

Приближалось время ужина, и Тим, покинув конюшню, зашагал по дорожке, ведущей в деревню. Он шел к Мауре, помня о ее приглашении, но всю дорогу думал о том, что случилось на кладбище. Правильно ли он поступил? О'Нейл был его господином, и Тим присягал ему на верность, но паренек любил леди Кэтрин, был предан ей всей душой и считал своим долгом защищать даже ценой собственной жизни. Противоречивые чувства бушевали в сердце Тима, пока он, бледный и взволнованный, шел к дому Мауры. Он так и не решил, как ему вести себя дальше.

Вспотев от непосильных размышлений, Тим постучал в дверь дома Мауры. Услышав ее голос, он толкнул дверь. Преподнеся хозяйке букет цветов, сворованных в саду Терлоу, юноша переступил порог дома. Было уже довольно поздно. Следуя совету Мауры, которая накануне поздним вечером угостила его мясом в конюшне, Тим пришел к ней в гости почти ночью, когда все воины собрались на ужин в большом зале дома О'Нейла.

Подавленный и грустный, Тим за столом угрюмо молчал. Изображая радушие, Маура наблюдала за своим гостем, отмечая про себя его странное поведение. Не говоря ни слова, она поставила перед ним миску с луковым супом и блюдо с картофелем и тонкими ломтиками окорока.

Устроившись против мальчишки, Маура смотрела, как он ест, и все больше убеждалась в том, что Тим чем-то сильно расстроен.

– Что случилось? – наконец спросила она. – Тебе не нравится суп?

– Да что вы! – встрепенулся Тим. – Суп очень вкусный, но нынче на кладбище такое произошло…

Маура мгновенно насторожилась и с деланным спокойствием произнесла:

– Хорошие друзья делятся друг с другом и радостями, и бедами. Если ты мне расскажешь, что случилось, я постараюсь помочь тебе.

– О'Нейл пришел на кладбище за леди Кэтрин, – сообщил Тим. – Он велел ей вернуться в дом и ударил ее, когда она не захотела ему подчиниться. Почему она должна была возвращаться домой? Ведь до ужина было еще далеко.

Маура нахмурила брови. Английской ведьме явно везло: она без труда могла получить от Терлоу то, чего так хотелось самой Мауре. Ирландка вдруг подумала, что сегодня ей наконец удастся осуществить давние замыслы, и решила воспользоваться удобным случаем.

– О'Нейл хочет обладать леди Кэтрин, – заявила Маура, смутив юношу своей откровенностью.

– Н-но… – от смущения Тим стал заикаться, – о-она н-не хотела идти с ним…

– Я ее очень хорошо понимаю, – кивнула Маура.

– Почему? – наивно спросил юноша. Изобразив ужас, Маура перегнулась через стол и, понизив голос, сообщила:

– У О'Нейла член как у жеребца, и его любовницы страшно мучаются…

– Нет! – вскричал Тим и так резко вскочил, что едва не опрокинул стол. – Я спасу ее!

Паренек бросился к двери, спеша на помощь своей лучшей подруге, но Маура, схватив его за рукав, успела остановить. Подтащив к столу, она уговорила Тима сесть и серьезно сказала:

– О'Нейл убьет тебя. Но если хочешь, я помогу тебе и твоей леди.

Тим облегченно вздохнул и с мольбой посмотрел на Мауру.

– Но как мы спасем ее?

– Я помогу леди Кэтрин сбежать отсюда, – сказала Маура. – Но она не должна знать, что это мы с тобой помогли ей.

– Почему? – удивился Тим. – Ведь она обрадуется.

– Нельзя безнаказанно обмануть О'Нейла, – пояснила Маура. – Леди Кэтрин знает это и не позволит нам рисковать жизнью ради нее. Она откажется от нашей помощи. Ты понимаешь?

– Понимаю, – кивнул подросток и заулыбался. Маура довольно усмехнулась и поставила перед Тимом большой кусок пирога с мясом.

Сказавшись больной, Кэтрин два дня не показывалась во внутреннем дворе. Два дня она не посещала кладбища. Два дня Тим с цветами в руке взволнованно вышагивал по двору, напрасно ожидая ее.

«Пойдет ли она на кладбище сегодня? Или все еще боится домогательств О'Нейла?» – думал Тим. У него разболелась голова от непривычных размышлений. Занятый своими тревогами, он прозевал появление той, с кем так хотел встретиться, и заметил леди Кэтрин только тогда, когда она громко с ним поздоровалась.

Голубые глаза Тима засияли. Он улыбнулся и вручил Кэтрин цветы, но по дороге на кладбище все время внимательно заглядывал в лицо, боясь увидеть следы жестокости О'Нейла. Однако леди Кэтрин, хоть и была бледна, выглядела как обычно, если не считать еле заметного синяка у нее на щеке.

– Это больно, миледи? – внезапно спросил он и, смущенный собственной дерзостью, потупился, опустив взгляд на ее живот.

Кэтрин резко остановилась и, перехватив его взгляд, удивленно воззрилась на юношу.

– Очень больно, – серьезно проговорила она, полагая, что он говорит о родах.

Тим тяжело вздохнул. Больше всего на свете ему хотелось посадить О'Нейла на кол. Как этот огромный и такой сильный мужчина мог столь жестоко обращаться с такой нежной и хрупкой леди?

– Я… я… – запинаясь, сказал Тим, – х-хотел бы в-вам помочь…

– В этом нет необходимости, – улыбнулась Кэтрин. – Я справлюсь сама.

Странное предложение Тима показалось ей забавным.

– Оставайся моим верным другом, – добавила она. – Я всегда буду помнить о твоей дружбе, мой галантный защитник.

Кэтрин улыбнулась подростку и погладила его по впалой щеке. Смущенный, но довольный и гордый, Тим расплылся в улыбке.

Как всегда на кладбище, Кэтрин опустилась на колени у могилы Шона, положила цветы, перекрестилась и начала молиться. Вдруг на могильную плиту упала тень. Вздрогнув от неожиданности и в испуге прижав руки к груди, женщина обернулась.

– Тим, ты удивляешь меня, – воскликнула Кэтрин, увидев юношу, который встал на колени рядом с ней.

– Миледи, я должен поговорить с вами сейчас же, пока О'Нейл нас не слышит. – Тим быстро огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что никто за ними не подсматривает.

– Да?

Тим отвел взгляд, опасаясь, что не сможет солгать под пристальным взором зеленых глаз Кэтрин.

– Вчера вечером, когда я возвращался домой из деревни, меня остановил незнакомец. Он знал, что я ваш друг, и передал со мной послание для вас.

– Это был мужчина? – спросила Кэтрин. – Как он выглядел?

– Было слишком темно, и я не разглядел его, – пробормотал Тим.

– А послание? Где оно? – Сердце Кэтрин бешено заколотилось.

– Это устное послание, миледи. Он просил передать вам, что будет ждать вас здесь в пятницу вечером. Все уже будет готово, – говорил Тим, глядя в сияющие радостью зеленые глаза Кэтрин, и едва не проговорился, что это он готовит побег, но вовремя вспомнил предостережение Мауры и придержал язык. Побег может сорваться, если он не сохранит тайны.

«Хью где-то рядом», – подумала Кэтрин.

– Ты сделаешь кое-что для меня? – спросила женщина.

– Все, что угодно! Мы же друзья, – откликнулся Тим.

– Обещай, что никому не скажешь об этом, – попросила она.

– Клянусь!

– Ты хороший человек, Тим. – Кэтрин погладила конюха по щеке. – Ты хочешь жить в Дублине со мной и моим мужем?

– В-вы возьмете меня с собой? – выдохнул удивленный Тим, с обожанием глядя на Кэтрин.

– С радостью, если ты согласишься. Подумай об этом.

В тот день, когда Тим передал Кэтрин послание от таинственного незнакомца, Хью со своими воинами прибыл в лагерь Макдоннела в Антриме. С улыбкой приветствуя гостя, Сорли Макдоннел крепко пожал Хью О'Нейлу руку. Несколько секунд мужчины пристально разглядывали друг друга. Воины О'Нейла, замерев у Хью за спиной, не выпускали из рук рукояток своих мечей.

– Это не ловушка, – сказал Сорли, стараясь разрядить обстановку. – Я – человек чести.

– Охотно верю, и все же я обезопасил себя на всякий случай, – ответил Хью и, встретив вопросительный взгляд радушного хозяина, пояснил: – Если вы лжете, на вас обрушится вся мощь войск Бесса Тюдора.

Суровое лицо Макдоннела помрачнело, но недовольное выражение быстро исчезло. Старик моментально взял себя в руки и только кивнул в ответ:

– Пожалуй, на вашем месте я вел бы себя точно так же. – Широким жестом он пригласил гостей в свою походную палатку. – Заходите, вам надо отдохнуть и подкрепиться.

Сорли и Хью в сопровождении Патрика и Фрэнсиса Макдоннела скрылись за пологом.

Предложив гостю сесть, Макдоннел разлил по стаканам виски и угостил О'Нейла. Потягивая золотистый напиток, мужчины молча изучали друг друга.

На первый взгляд Хью показался Сорли более уравновешенным, чем его сумасбродные родственники Шон и Терлоу, а по темпераменту и даже внешне очень похожим на своего деда Конна О'Нейла. Проницательный взгляд умных глаз молодого О'Нейла говорил об осмотрительности и хитрости. Оставалось лишь выяснить, будет ли Хью полезен Ирландии или он поддержит англичан.

Хью, в свою очередь, пристально разглядев старика, сделал вывод, что Макдоннел не лишен благородства. Неискушенный и не разбирающийся в тонкостях светских манер, но умный и проницательный Сорли Макдоннел был достаточно могущественным вельможей, чтобы сохранить за собой главенство в клане, однако он не смог удержать в повиновении раздираемую войнами Ирландию. И все же в сражении неплохо иметь такого человека на своей стороне.

– Однажды графиня спасла мне жизнь, – медленно проговорил Сорли, усаживаясь поудобнее на своей походной кровати. – Теперь я хочу помочь ей.

– И что вы решили? – спросил Хью.

– Взять Данганнон приступом. Ваши люди пойдут вместе с моими, вы же сыграете роль моего пленника. Мы внезапно нападем на Терлоу. Если его воины остановят нас, мы скажем, что привели в Данганнон пленника.

– Ваш план слишком рискованный, и мне он не нравится, – вмешался Патрик.

– Нам не приходится выбирать, – повернувшись к своему воину, сказал Хью.

– Вонзить вам в спину кинжал не составит труда, – предостерег друга Патрик. – Не доверяйте Макдоннелам.

Фрэнсис Макдоннел, задетый за живое оскорбительными словами Патрика, выхватил меч из ножен, но Сорли жестом остановил сына.

– Ваш человек вправе не доверять нам, – признал глава клана Макдоннелов, – но Шона О'Нейла убили не по моему приказу.

Хью кивнул, давая понять, что верит старику, впрочем, сейчас это не имело большого значения. Он сам давно подумывал о том, как бы избавиться от дядюшки, и смерть Шона была ему только на руку.

– Вам решать, – продолжал Сорли Макдоннел. – Но только со смертью Терлоу ваше право на главенство в клане О'Нейла станет неоспоримым.

– Знаю, – бросил Хью.

– А вы когда-нибудь задумывались о будущем Ирландии? – внезапно спросил Сорли.

Беседа становилась небезопасной: речь шла о государственной измене. Не желая прилюдно излагать свои намерения, Хью многозначительно посмотрел на Фрэнсиса Макдоннела. Без слов поняв гостя, Сорли глазами показал сыну на выход. Подчинившись жесту Хью, за Фрэнсисом вышел и Патрик. Ему хватило ума понять, что, оставшись в шатре, он вызвал бы неприязнь младшего Макдоннела.

Оставшись наедине с Сорли, Хью отпил большой глоток виски, подумал немного, посмотрел хозяину прямо в глаза и неожиданно попросил: