– Вы совершенно больны, брат мой, – обратился к нему кардинал. – Вернитесь к себе. Я готов извинить ваше отсутствие на Совете.

Тон кардинала ясно свидетельствовал о том, что он не считает нужным сообразовываться с мнением короля. Генрих Гиз энергично покачал головой и открыл рот, чтобы ответить, но тут двери королевских покоев распахнулись, и на пороге появился Государственный секретарь Револь.

– Месье, – обратился Револь к Гизу почему-то нетвердым голосом. – Король ждет вас. Он в своем старом кабинете.

Вздохнув, Гиз направился к дверям, захватив с собой по дороге ящичек с засахаренными сливами. Он не подозревал, что на обратном пути гвардейцы задержали Перикара, не позволив ему вернуться к своему господину. Остановившись у выхода из залы Совета, Гиз обернулся и небрежно помахал рукой.

– Прощайте, господа! – бросил он с насмешливой ухмылкой.

А затем вошел в покои короля. А всего через несколько секунд охваченные ужасом советники услышали, как оттуда доносятся крики, стоны, шум борьбы. Кардинал бросился к дверям, но дорогу ему преградили два гвардейца…

– Пустите! – закричал он. – Там убивают моего брата!

Но тут свои шпаги выхватили маршал д'Омон и Рен.

– Не двигайтесь, месье, если вам дорога жизнь!

Парализованный ужасом кардинал остался на месте, весь обратившись в слух. А всего через четверть часа новость о гибели герцога Гиза была сообщена членам Совета. В комнате короля у подножья его постели в луже крови лежал труп герцога, на котором все еще кровоточили десятки ран. Рядом стоял король с перекошенным от торжества ликом.

– Теперь я король Франции, – прошептал он. – Наконец-то!

Один из убийц принялся обыскивать карманы герцога и нашел там листок бумаги, который он протянул королю. То было незаконченное письмо, предназначавшееся королю Испании:

– Чтобы организовать во Франции гражданскую войну, следует каждый месяц направлять мне 700 000 золотых экю…

Генрих III усмехнулся. Еще одно доказательство намечавшейся измены. Итак, совесть короля может быть спокойной.

А всего через час обезумевшая от горя Шарлотта узнала о гибели своего возлюбленного. Она бросилась к Екатерине Медичи, которую застала в постели, парализованную ужасом. Престарелая королева поняла, что ее правление закончилось, а задуманная ею комбинация, согласно которой преемником ее сына на троне стал бы Гиз, рухнула. Теперь его преемником будет ненавистный Беарноу. Гибель Гиза открыла Генриху IV дорогу к королевскому престолу.

А на следующий день по приказу короля был убит и кардинал де Гиз.


Смерть Генриха де Гиза положила конец той блестящей придворной жизни Шарлотты, которую она так любила. А всего через несколько дней, 5-го января, скончалась королева Екатерина Медичи.

Потеряв разом возлюбленного и свою повелительницу, Шарлотта де Нуармутьер удалилась от двора и посвятила себя тихой и неприметной жизни вдали от света. В этой жизни уже не было места любви.

СТЕНЬКА РАЗИН

(Взбунтовавшийся казак)

Весной 1668 года в многолюдном персидском городе Решт сложилась прямо-таки взрывоопасная обстановка. Страсти накалялись, и в простонародье уже закипала ярость: ее провоцировало затянувшееся присутствие в городе пиратов-казаков, столь неосторожно приглашенных сюда губернатором. Эти казаки оказались настоящими дикарями, людьми, которым неведома жалость, ненавистна всякая цивилизация, которые вели себя здесь, как в завоеванной стране, сея разрушение и смерть.

Обо всех этих печальных событиях этой ночью с горечью размышлял Будар-хан, губернатор Решта. Сидя на террасе своего дворца, лицом к морю, он прислушивался к нестройному хору разноречивых звуков, доносившихся из щелеобразных улиц города, расстилавшегося у его ног. Он чувствовал, что в городе происходит брожение, предшествующее страшному взрыву. Вдруг до него донесся отчаянный крик, в ответ на который раздались проклятья и взрывы безжалостного смеха. От неожиданности губернатор аж подпрыгнул на своем кресле. Что же делать? Если вызванные им из Исфахана войска вовремя не прибудут, ему уже не удастся сдержать этих опасных гостей.

В этот момент по террасе зашелестели еле слышные почтительные шаги и над Будур-ханом склонился человек в причудливом тюрбане. Увидев его, губернатор вскрикнул от радости.

– Али!.. Наконец-то ты здесь. Какие новости ты привез из Исфахана? Что говорит его величество?

Маленький юркий человек по имени Али снова низко поклонился и вкрадчиво заговорил:

– Наш возлюбленный шах, да хранит его Аллах, велел передать тебе, что недоволен присутствием в городе взбунтовавшихся казаков с Дона. Он советует тебе проявить осторожность. Только что прибыл посланник от царя Алексея Михайловича. Он предостерегает нашего господина насчет казаков и призывает его особенно опасаться действий их вождя – атамана Стеньки Разина, который не желает признавать никакой власти.

– Я и так все это знаю! – нетерпеливо оборвал его губернатор. – Но пришлет ли он нам войска?

– Он призывает тебя проявить выдержку. Скоро они будут здесь. К тебе на помощь прибудет сам адмирал Менеди-хан во главе флотилии из семидесяти кораблей.

– Менеди-хан? Мой будущий тесть?

– Вот именно! Для видимости эта флотилия прибудет с миссией сопровождения твоей невесты, прекрасной Шезаде, как это и положено при бракосочетании таких важных людей. На самом же деле на кораблях прибудут солдаты, их будет очень много, больше, чем достаточно, чтобы раздавить казаков.

– И… когда Менеди будет в городе?

– Думаю, по прошествии одной луны… Ты видишь, ждать осталось недолго.

– Да, это довольно скоро, – задумчиво заметил губернатор, любуясь отражением лунного света на гладких плитах террасы. – Только боюсь, этот срок покажется невыносимо долгим для жителей Решта. Люди Стеньки Разина грабят, насилуют, разоряют. В городе растет возмущение, а у меня не хватит людей ни для того, чтобы сокрушить казаков, ни для того, чтобы сдержать горожан.

– Но ведь это трусливые торговцы, менялы, ремесленники…

– Нет. Это люди, доведенные до отчаянья. Их ненависть к Стеньке Разину растет с каждым часом.


В это самое время человек, о котором шла речь на террасе губернаторского дворца, предавался безудержному веселью в одном из портовых притонов, расположенных неподалеку от базара, где он разбил свою штаб-квартиру. В свои сорок три года Степан Тимофеевич Разин, по кличке Стенька Разин, был необыкновенно энергичным человеком. Несмотря на мелкие оспины, избороздившие его лицо, оно хранило на себе отпечаток незаурядности и странной привлекательности, будучи одновременно жестоким и разудало отважным. Блондин с серыми глазами и густыми, пышными усами, обрамлявшими его щеки и подбородок, он действительно выглядел свирепо. Несмотря на выпитые им бесчисленные кубки вина, он, как и всегда, не терял контроля над собой и зорко следил за всем, что происходило вокруг. Казаки с Дона и Волги, над которыми он стал безраздельным владыкой, смертельно боялись его, говоря, что от одного его взгляда можно окаменеть.

Однако в их глазах он ничуть не ронял себя, предаваясь неистовому разгулу и откровенному скотству. С расстегнутым ремнем, распахнутым кафтаном, положив сапоги прямо на стол, он одной рукой обнимал юную девушку, а в другой держал очередной кубок дагестанского вина. Его приспешники, образовав широкий круг, тем временем азартно хлопали в ритм танцу невольницы-туркменки, которая неистово извивалась в этом кругу своим обнаженным телом, прикрытым лишь полупрозрачной фатой, свисавшей с ее черных, как смоль, волос. Шум стоял оглушительный, а опьяневшие казаки, кажется, забыли обо всем.

Среди всей этой невообразимой вакханалии только один человек оставался трезвым и даже мрачным, непрерывно прислушивающимся к звукам, раздававшимся в городских улочках. То был брат Стеньки, Фролка, который в последнее время испытывал растущее беспокойство. Ему казалось, что вот-вот на них обрушится какая-то опасность. Вдруг, не в силах больше сдерживаться, он сорвался с места и подбежал к брату, бесцеремонно отпихнув от него девицу.

– Умоляю тебя, Стенька, выслушай меня. Нам нужно уплывать подальше отсюда. Я знаю, что в городе вот-вот начнется возмущение против нас. Если эти люди сорвутся с цепи…

– У тебя заячье сердце, – покраснел от гнева Стенька. – Эти людишки – стадо баранов, которые всегда готовы подставить горло под нож. К тому же, я ведь предложил свои услуги шаху Аббасу. Так зачем же нам сниматься с места?

– Но зачем же нам оставаться? Ведь есть другие города, в которых можно хорошо пограбить. А здесь мы выжали из горожан почти все, обескровили их…

На лице атамана появилась кровожадная усмешка.

– Скоро все изменится, и тут будет полно разных богатств. Ты разве не слышал, что эта скотина Будар-хан ожидает свою невесту? Говорят, красавица, и с богатейшим приданым. Если хочешь знать, я жду именно ее. А после мы отчалим… но только после…

– Ты совсем свихнулся, Стенька! Эту девушку наверняка будет сопровождать мощный эскорт. Будар-хан получит подкрепление и станет сильнее нас…

Ударом кулака Стенька сшиб своего брата с ног.

– Надоел же ты мне! – усмехнулся он. – Я уже сказал тебе, что меня бесполезно запугивать. Мы остаемся здесь. Я хочу иметь эту девушку и ее сокровища.

С глубоким вздохом Фролка вернулся на свое место, а Стенька подозвал к себе новую девушку и велел налить еще один кубок вина. В душе его не было страха, хотя он знал, что эта безумная кровавая жизнь добром не кончится. Уже год как он и все его казаки живут на вулкане.

А ведь только год назад Стенька после окончания русско-польской войны с ватагой казаков вернулся на Дон. В сердце его клокотала ненависть и жажда мщения. Ведь по приказу князя Долгорукого его старшего брата повесили за простую недисциплинированность. Из-за этого Стенька возненавидел весь государственный порядок, существовавший в России. К тому же по пути из Москвы на Дон Стенька повсюду видел ужасающую нищету, холопов, истязаемых боярами и изнемогающих от непосильных трудов, длинные колонны каторжников, которых гнали заживо гнить на рудниках. И наконец, оказавшись на Дону, он столкнулся там с массой пришлого люда, бежавших сюда от тирании бояр, бесправия и голода. Из этой массы он и сформировал свое пестрое, бесстрашное войско, которое с каждым днем росло в числе и нанесло не одно поражение царским воеводам. Так, однажды он атаковал шедший по Волге караван, где наряду с купцами плыли каторжники, солдаты, монахи. После ожесточенной битвы в его руках оказалась богатая добыча, а войско его пополнилась тремястами новыми бойцами…

Итак, с этим разраставшимся, как снежный ком, войском, одержимым единодушной ненавистью, он взял Царицын и Астрахань, сея ужас и даруя свободу повсюду, где появлялась его быстроходная флотилия и красный флаг. Всего через несколько месяцев он стал живой легендой, о нем говорили по всем домам и избам гигантского бассейна Волги. Как только его ни называли: непобедимым, справедливым, другом униженных, грозой бояр… Но он жаждал новой добычи, новых побед. Вот почему он организовал экспедицию в Решт, куда явился, предварительно разорив Дагестан. Нет, что ни говори, а Фролка прав. Нельзя долго оставаться в Персии. Иначе рано или поздно на него всей своей мощью обрушится могущественный шах Аббас.


Фролка и сам не подозревал, что его мрачные пророчества начнут сбываться так скоро. Когда ночной мрак сгустился до предела, город вдруг начал оживать. Из домов выходили вооруженные люди, и постепенно их число на улицах все возрастало. Вот упал один казак, пронзенный кинжалом, затем второй, третий. Казаки метались по лабиринтам улиц, пытаясь спастись. Многие были пьяны. Их ловили, мучительно, с наслаждением убивали. То был не бой, а бойня.

В притон, где гуляла компания Стеньки, ворвалась толпа вооруженных горожан. Стенька с друзьями оказали им отчаянное сопротивление. Отбиваясь ударами кривых турецких сабель, они проложили себе дорогу к выходу.

– Все по кораблям! – хрипло скомандовал Стенька, медленно отступая под натиском взбесившихся горожан.

Когда занялась утренняя заря, от которой порозовела вершина Эльбруса, флотилия казаков в числе четырехсот человек, спасшихся после резни в Реште, вышла в открытое море. Разноцветные паруса вздувались от ветра, гребцы напрягали измученные боем мускулы.

– Куда мы плывем? – спросил Фролка своего брата. Тот стоял, прислонившись к мачте, а в его сузившихся от гнева глазах играли зловещие огоньки. – Может быть, мы повернем на Астрахань?

– Нет! – яростно отреагировал Стенька. – Я уже сказал, что мне нужна эта девушка! Мы направимся в Фербат. Это маленький город, и он не выдержит нашего натиска. Там мы дождемся каравана Менеди-хана и атакуем его. Ведь этот караван наверняка пройдет рядом с Фербатом.

Тем же вечером казаки атаковали Фербат, перебив в нем всех мужчин, способных носить оружие. Люди Стеньки мстили за своих товарищей, погибших в Реште.