Врачи вынесли Кира на носилках: тот был совсем не против. А вот Август мужественно отказался от помощи врачей, и он спустился вниз с Искрой под руку.

- Ты хоть знаешь, какой ты везунчик? – спросила она по дороге. - Если бы Кир не заметил твою машину на заднем дворе…

- Да-да, - перебил ее Август.

- И не начал тебя искать… И не ломал бы так упорно дверь… Она бы тебя пристрелила.

- Он ломал дверь не потому что хотел меня спасти. Он наверняка решил, что я заперся с тобой. Опять. Хотя в этом он, конечно, не признается.

Искра легонько улыбнулась.

- Навряд ли…

- Но я до сих пор не понимаю, каким чудом вы ты тут оказалась, - рассуждал Август, - Ладно Кир – он работал сегодня. Но ты зачем приехала?

- Разве я могла усидеть на месте, после того как Кир позвонил мне?

- Так это ты сказал ему искать меня на крыше?

- Ну да. Только я не думала, что ты в беде. Кир просто спросил меня, где ты мог спрятаться. Он нашел твою машину брошенной на парковке, двери нараспашку, фары включены… Я решила на всякий случай приехать. Я все равно мне нужно было вам кое-что сказать.

- Что сказать?

Искра смутилась.

- Это подождет. Ты лучше объясни, как все это произошло, - попросила она.

- Ну ты же слышала: она подкараулила меня в безлюдном месте, брызнула в лицо какой-то дрянью, потом запихнула меня в мою собственную машину, привезла сюда, притащила на крышу, заперла дверь, а потом....

- Это-то мне ясно, но почему она так повела себя?

Август вздохнул.

- От отчаяния, наверное. Некоторым людям нельзя употреблять крепкие напитки. Они от этого совершают странные поступки.

Искра вдруг улыбнулась.

- А я бы выпила, - сказала она, - чего-нибудь… зеленого.

Август покосился на нее.

- А как же твое решение быть хорошей и порядочной?

- Знаешь, я так подумала... времена ведь меняются. Лет двадцать назад однополые браки были нонсенсом, а сейчас ничего. Может и нашу склонность однажды отнесут к норме. И что я тогда буду делать со своей порядочностью и без вас?

Август помолчал.

- Рискованно, - наконец сказал он, - но мы ведь можем хотя бы попробовать.

- Я думаю, можем.

Когда они вышли, Искра нашла глазами серебристый минивен, припаркованный у дороги. Именно на нем она сюда и приехала. Искра попросила Августа постоять секунду, но он не выпустил ее руки.

- Я с тобой, - сказал он, - пора мне уже познакомиться с твоей дочерью.

Дверца открылась и им навстречу вышла Анна. Прижимая палец к губам, она заперла машину

- Господи, что тут произошло? – спросила она, указывая на носилки, - что с этим парнем?

- Жить будет, - усмехнулся Август. Переступая через бордюр, он неудачно наступил на больную ногу и мигом побледнел от боли.

- У Кира ранение в руку, - пояснила Искра, - а Август вывихнул ногу.

- Ни фига себе у вас выходные, - присвистнула Анна. – Можно выложить это в Твит и в Инсту?

- Нельзя, - коротко сказал Август.

Анна разочарованно вздохнула, смерила блондина коротким оценивающим взглядом и поспешила отчитаться Искре:

- А мы сидели в машине, ждали тебя, как и условились. Клара не просыпалась, хотя тут сирены выли повсюду.

- Спасибо тебе, - от души поблагодарила Искра, - ты не представляешь, как ты много для меня сегодня сделала. То что ты всё бросила, приехала по моему звонку и отвезла меня сюда… короче, ты буквально нас спасла.

Август сердечно пожал Анне руку и порывисто прижал к себе Искру. Она почувствовала, как он коснулся губами ее макушки, а потом отпрянул и посмотрел ей в лицо. Искра недолго смогла выдерживать на себе этот взгляд и потупилась.

- Клара спит, - сказала она смущенно, - познакомиться не получится.

- Ничего, в другой раз. Было бы желание.

В это время носилки с Киром уже погрузили. К минивену подошел врач и увел Августа к машине «Скорой». Анна проводила его взглядом и, присвистнув, сказала:

- Теперь я понимаю, к чему такие муки.

- Ты еще Кира толком не рассмотрела, - усмехнулась Искра.

- Да нет, рассмотрела. Потому и говорю, что понимаю.

Искра криво улыбнулась и пошла вслед за Августом. Тот, не без помощи врачей, уже сел в машину. Завидев ее, он сердито замахал рукой.

- Иди домой! – потребовал он, и на всякий случай обратился к подоспевшей Анне, - отвези ее, а то она вздумает ночевать в больничном коридоре.

Искра попробовала возмутиться. Ей вовсе не хотелось расставаться с ними сейчас. Но выражение лица Августа было таким жестким, что ей пришлось отступиться. Она только заглянула в кабину, где врачи уже установили носилки с Киром, нагнулась над ним и поцеловала его в губы. Кажется, врачи действительно перестарались с обезболиванием: Кир выглядел слишком счастливым и широко ей улыбался.

- Я вас люблю, - сказал он. Возможно, у него двоилось в глазах, кто знает.

- И я вас люблю.

Когда кареты «Скорой» скрылись из виду, Анна ободряюще похлопала Искру по плечу.

- Пойдем. Тебе надо выпить чего-нибудь. Ты выглядишь такой потерянной.

- Да нет, - вымученно улыбнулась Искра, - как раз наоборот, я только теперь нашлась.


Глава 46


Дня, на который был назначен новогодний корпоратив компании, многие сотрудники ждали с нетерпением: в этом году шеф арендовал для праздника роскошный ресторан в центре города и пригласил выступить несколько звезд. Кто именно это будет, знал только Кир, который собирался устроить всем сюрприз. Знали только, что ради приглашения одной звезды Кир на день слетал в Европу. Короче говоря, узнав про то, где и как состоится корпоратив, почти все сотрудники буквально считали дни, оставшиеся до него. Но только три человека в офисе считали не только дни, но и часы, минуты и даже секунды до этого дня. По иронии судьбы он совпал с датой отъезда Макса.

Обычно все набранные для работы в зарубеж сотрудники получали свои документы и билеты по почте, но Макс изъявил желание прийти и получить все лично на руки, за несколько часов до отлета. Когда Искра узнала об этом, то только тяжело вздохнула: конечно же, он не упустит возможность потрепать ей нервы на прощание.

Искра как раз звонила отменить запись к визажисту, когда заглянула ее помощница и сообщила, что уже пришел электрик для «Норланд-дип» и хочет поговорить с ней лично. Макс ожидал ее под дверью – явно увязался вслед за помощницей. Искра отпустила ее и протянула Максу пакет:

- Тут страховка, билет, виза, письмо работодателю, и от себя добавила туда 100 баксов, на всякий пожарный. Может, купишь Кларе что-нибудь, пришлешь, и я скажу, что это подарок от папы на Новый год, - сказала она.

- А я не знал, что ты тут начальница, - ухмыльнулся Макс, не торопясь взять у нее пакет, и добавил довольно громко: - Хорошо поднялась, молодец, теперь я понял, зачем ты так старалась.

- Макс, забирай документы и вали отсюда, – прорычала Искра.

- И ты даже не поцелуешь меня на прощание?

К счастью, в коридоре уже никого не было. Искра ткнула ему пакетом под ребра и сквозь зубы повторила:

- Забирай же. И я провожу тебя до выхода, чтобы ты не заблудился и не опоздал на самолет. Ты вызвал такси или мне и это сделать для тебя?

- Ты можешь сделать для меня кое-что другое, на прощание, ручкой. Тут ведь есть туалеты?

Искра стиснула зубы и подтолкнула его в сторону лифта. Тот приехал быстро и пустой – позориться ни перед кем не придется, у Искры явно сегодня был удачный день. Она мысленно пообещала, что если Макс уедет, то она будет отмечать эту дату каждый год, как особый праздник.

Когда они вышли на улицу, Искра посмотрела на подъездную дорожку: там уже стояло такси.

- Ты и правда вызвала мне такси? – расхохотался Макс. - Как же ты жаждешь от меня избавиться!

- Вообще-то, это не тебе, - Искра помахала рукой, дверца машины открылась, и вышла няня с Кларой на руках.

Макс растерянно посмотрел на Искру. Он явно не ожидал от нее такого.

- Ну что стоишь? - раздраженно сказала та, - Иди, попрощайся со своим ребенком.

Макс подошел к Кларе и сел перед ней на корточки. Искра не стала приближаться и слушать, что он ей говорил. Она боялась, что, несмотря на всю подлую сущность бывшего и на то, что он ужасный отец для их дочки, она может сейчас расчувствоваться и даже заплакать. Все-таки, папа ее малышки уезжает далеко и надолго. Наверное, именно это он и объяснял Кларе, держа ее за крохотную ручку. Обещал, скорее всего, подарки, которые «передаст» мама. Лишь бы не обещал скоро вернуться, а остальное – пусть плетет что угодно…

Наконец, он выпрямился, помахал дочери на прощание и пошел прочь, не оборачиваясь. Только шагов через тридцать он остановился и шутовски отсалютовал Искре.


***


Искра слегка опоздала на начало, зато успела попасть в салон красоты.

Она вошла в ресторан и огляделась: это место действительно по заслугам считалось лучшим: это не был какой-то помпезный зал, наподобие "Версаля", тут не было ни лепнины, ни ангелочков, ни бархатных штор с кистями. Если этот ресторан и можно было сравнить с каким-нибудь дворцом, то, скорее, с таким, какой обычно рисуется в минималистических мультфильмах: высокие светлые стены, голые окна с красивыми видами заснеженного города за ними и редкие, ненавязчивые, но изящные предметы мебели вдоль стен: канделябры художественной ковки, пара диванов и кресел с резными подлокотниками, красивые столики на замысловатых ножках. Искру впечатлили огромные, с человеческий рост, прозрачные вазоны по углам, наполненные красивыми жидкостями разных цветов: золотистого, голубоватого, розового... в одних плавали цветки, срезанные со стеблей, в других свечи, в третьих беспрестанно поднимались вверх пузырьки, а в одном, голубоватом, даже сновали туда-сюда декоративные рыбки.

Швейцар на входе сразу же осведомился, не нужно ли ей заказать такси домой заранее: в предновогодние вечера вызвать такси в режиме реального времени было почти невозможно – все машины были заняты на несколько часов вперед, и это было обычной практикой – бронировать себе машину еще в начала вечера, пока ты в состоянии мыслить здраво. Искра отдала ему свою шубу и, улыбаясь, сказала, что ее заберут.

Да, именно так. Не подвезут, не встретят, а заберут. Но это будет позже. А сейчас – время развлекаться.

Она поднялась в большой зал по изгибающейся ленте каменной лестницы, стоящей на готических колоннах. Веселье уже было в разгаре: кто-то танцевал, кто-то кружил вокруг столов с закусками, кто-то позировал в уголках, в обнимку с колоннами и статуями перед объективами приглашенного фотографа. У лестницы, в основном, тусовалась молодежь, чтобы быть поближе к бару. Они оценивающе рассматривали каждого вновь прибывшего, и Искра почувствовала себя ужасно неловко, что, будучи менеджером, позволила себе так опоздать. Но, похоже, никто не собирался ее осуждать за это. Здесь, на предновогоднем празднике важны были совсем другие качества, нежели пунктуальность: красота наряда, умение веселиться и танцевать.

Искра заметила свое отражение на одной из зеркальных стен, увитой плющом. Когда она увидела себя со стороны, то ей стало понятно, почему окружающие провожают ее взглядами: даже в разношерстной нарядной толпе она была ярким пятном, привлекающим внимание. Она выбрала для этого вечера платье цвета, который, как она надеялась, кое-что значил для тех двоих мужчин, что стояли в глубине зала под колонной: это был зеленый, струящийся шелк, словно льющийся в бокал абсент, тонкий, словно намек, легкий, словно воспоминание.

Она танцевала почти весь вечер. Партнеры ее менялись, и она не отказывала никому – она просто не могла стоять на месте под такую музыку. Она обсуждала с ними все на свете: политику, спорт, музыку, слухи. Иногда, слегка задумавшись о своем, она делала вид, что поглощена музыкой. Но потом она снова улыбалась всем, слушала, спрашивала, спорила, жила…

Кир поразил в этот вечер всех. Когда свет в зале вдруг погас без всяких объявлений, когда все растерянно затихли, центр сцены подсветился красным треугольником, и в нем возникла невысокая женщина со спутанными волосами цвета черного дыма, в простом, сшитом из некрашеного льна, платье. Она запела по-французски. Люди сперва начали переглядываться и перешептываться, всматриваться в ее лицо, вслушиваться в голос. Потом они потянулись ближе к сцене, не веря своим глазам, желая дотронуться хотя бы до края сцены, на которой она стояла.

Это была одна из любимых певиц Искры. Она понимала лишь часть слов, но верила, что все ее песни выстраданы, прожиты, прочувствованы. Она слышала в них и любовь, и унижение, и разочарование, и сомнение… В ее клипах женщины не были идеальны: они распутничали, плутали, боролись, убивали… но все это было ей так понятно. Искра сама спела бы точно такую же песню о себе, если бы умела петь.