Джулия Берд - Искренне Ваша

Стремление Джека называть вещи своими именами грозило существенно осложнить ей жизнь. Но вместе с тем он невольно подал Лайзе надежду на отсрочку смертного приговора. Замечания Джека о значении правосудия заставили се вновь задуматься о совете, который она дала местному лавочнику.

Полгода назад подозрительный пожар лишил Джейкоба Дэвиса дома и бакалейной лавки. Лайза не без оснований полагала, что лорд Баррингтон причастен к этому пожару, но улик и возможных мотивов у нее не было. Сумев доказать, что виконт виновен в поджоге, она смогла бы преспокойно расторгнуть помолвку.

Движимая этой надеждой, Лайза приложила поистине геркулесовы усилия, чтобы еще раз тайно встретиться с мистером Дэвисом. Договорившись с ним через горничную, она ускользнула из дома перед самым званым ужином, незадолго до четырех, когда десятки слуг уже готовили к сбору гостей лужайку и парк, развешивали ленты и фонарики. На террасе репетировали музыканты, мажордом метался по дому, отдавая распоряжения. В доме воцарилась атмосфера ликования: праздника долго ждали, разговоров об этом шумном событии должно было хватить округе на целый год.

Лайзу могли хватиться сразу же после прибытия джентльменов, но в суете матери все равно было не до нее. На случай возможного опоздания Лайза посвятила в свои планы Селию и попросила чем-нибудь объяснить ее опоздание.

Она сбежала из дома через кухню и, никем не замеченная, поспешила к ограде сада. Кратчайший путь к цели лежал через Берч-роуд, ведущей по холму в олений заповедник. Лайзу немного смущало то, что дорога хорошо просматривалась со всех сторон, зато по ней можно было добраться до места и обратно, сэкономив почти полчаса. Если повезет, скоро она будет дома.

Лайза шагала быстро и решительно, стараясь не цепляться подолом вечернего платья за колючие ветки. Остановившись, чтобы перевести дыхание, она забралась на насыпь вдоль дороги, влезла на гребень, спрыгнула на дорогу и очутилась прямо перед несущейся во весь опор каретой. Побелевший от страха кучер выпучил глаза и во весь голос завопил, натягивая вожжи:

– Посторонись!

Испуганные лошади заржали и встали на дыбы. Ахнув, Лайза отшатнулась как раз вовремя, чтобы бешено вращающееся колесо не задело ее. Не помня себя от страха, она вспрыгнула на насыпь, на мгновение замерла на гребне, не удержала равновесия и скатилась по откосу.

– Мисс Крэншоу! – послышался крик. – Стой, черт бы тебя побрал! Останови карету!

– Не могу, сэр! – отозвался другой голос. – Рад бы, да не могу!.. Тпру-у-у! Тише, тише. Готово, сэр.

– Мисс Крэншоу!

Лежа у поросшего травой подножия насыпи и потирая ушибленный бок, Лайза узнала голос Джека Фэрчайлда. Невыразимое облегчение охватило ее: ведь на его месте мог оказаться лорд Баррингтон. Лайза поднялась со своего травяного ложа как раз вовремя, чтобы увидеть, как Джек боком спускается по склону.

– Боже милостивый, мисс Крэншоу! Вы целы? Как вы? – воскликнул он, спеша к ней.

– Пострадала только моя гордость, – со смешком откликнулась она, садясь и поправляя сбившуюся набок соломенную шляпку. – Зато теперь мы квиты.

Чтобы удержаться на склоне, Джек вытянул одну ногу, а вторую согнул в колене и напряг мышцы. Лайза отряхнула платье, увидела, что Джек протягивает ей руку, но взялась за нее не сразу. Только сейчас Лайза заметила, как щегольски он одет: в темно-зеленый фрак, белый стеганый марсельский жилет, белые кашемировые бриджи, белые чулки и черные туфли с пряжками. Он был бы воплощением элегантности, если бы не испуг на лице.

– Уверяю вас, мистер Фэрчайлд, я ничуть не ушиблась. – Успокаивать Джека ей понравилось: прежде никто никогда не интересовался, не больно ли ей и не нужна ли ей помощь. Она всегда была донельзя самостоятельна. Озабоченное выражение лица Джека смягчило ее.

– Мисс Крэншоу, позвольте помочь вам.

– Пожалуйста, если вы настаиваете, сэр. Но честное слово, со мной все в порядке. – Она оправила подол платья и взялась за протянутую руку Джека. Ее ладонь в синей перчатке легко уместилась в его широкой ладони. Между ними опять проскочила уже знакомая искра – вроде тех фейерверков, которые ожидались поздно вечером. В руке Лайзы что-то вспыхнуло, язычки пламени стремительно разбежались по всему телу. Джек помог ей выпрямиться, и они очутились совсем рядом, на расстоянии нескольких дюймов. «Сделай шаг назад», – предостерег Лайзу внутренний голос, но она не послушалась.

– Мой кучер не заметил вас на дороге. Вы правда не ушиблись? – допытывался Джек, оглядывая ее. К счастью, платье из синей шелковой тафты не только не пострадало при падении, но и уберегло хозяйку от царапин. – Умоляю, простите меня!

– Это я должна извиниться. – Лайза собрала всю силу, чтобы высвободить руку. Неприлично позволять ему такие вольности, тем более теперь, когда она уже почти помолвлена. Лайза вдруг поняла, что рискует опоздать на встречу. А ей непременно надо поговорить с Джейкобом Дэвисом. Долго ждать он не сможет. – Я не слышала шума карсты. Не беспокойтесь за меня и никому в доме не говорите, что встретили меня здесь. А мне уже пора.

– Нет, постойте. – Джек перевел взгляд на виднеющийся вдали особняк. – Позвольте отвезти вас. Я буду только счастлив хоть чем-нибудь искупить свои провинности двух минувших дней.

Она сухо улыбнулась.

– С удовольствием обсудила бы ваши промахи и заслуги, мистер Фэрчайлд, но меня ждет человек, которому настоятельно необходима эта встреча. О ней никто не должен знать. Прошу вас, не проговоритесь.

– В таком случае позвольте довезти вас до места встречи. Клянусь, я буду нем как рыба.

– В карете туда не проехать. Отправляйтесь в гости, мистер Фэрчайлд. Я скоро вернусь. – Она повернулась, но вдруг боль пронзила ногу, будто в нее воткнули раскаленную кочергу. – Ох!

Лайза пошатнулась, потеряла равновесие и чуть не упала в объятия Джека. Чтобы удержаться, она схватилась за его руку, он придержал ее.

– Вам больно? Нет, одну я вас не отпущу.

– Сэр, в вашей помощи я не нуждаюсь, – раздраженно ответила Лайза и вдруг осознала, в какой интимной позе они стоят. От пальцев Джека по ее телу будто пробегали молнии, все тело подчинялось их завораживающему ритму. Ощущение было настолько острым, что Лайза забыла даже про боль в щиколотке. Сразу вспомнив, как опасны для нее встречи с Джеком и на какое распутство она способна, Лайза осторожно высвободилась, и смущенно обхватила себя за плечи. – Я вполне могу дойти; сама.

И она двинулась вперед, морщась и прихрамывая на каждом шагу. Но очень скоро ей пришлось остановиться: не замечать боли в подвернутой ноге было невозможно.

– Послушайте, мисс Крэншоу, я пойду с вами, и точка. – И он бесцеремонно подхватил ее на руки.

– О Господи! – испуганно вскрикнула Лайза.

Джек только рассмеялся:

– Я как раз искал предлог!

– Сейчас же поставьте меня на место!

– Чтобы вы опоздали па встречу? С подвернутой ногой вам ни за что не поспеть вовремя. Так что пока забудьте, что вы порядочная юная леди, и вспомните о практичности. Куда идти?

– В лес.

– В какую сторону?

– Вон туда. – Лайза указала в сторону, куда вела дорога.

Джек взобрался на насыпь, ни разу не покачнувшись, велел кучеру свернуть на боковую дорогу и ждать его, а затем быстрым шагом двинулся к месту встречи.

– Вы неисправимы, – вздохнула она. – Ладно, если вы настаиваете, донесите меня вон до той лощины. Но предупреждаю: там вы поставите меня на ноги и уйдете не оглядываясь.

– Как драматично! – Глаза Джека сверкнули. – К кому вы шли, мисс Крэншоу?

– Не могу сказать.

Он помолчал, потом бесстрастно осведомился:

– А лорд Баррингтон знает, где вы сейчас?

Лайза похолодела. В зловещей тишине только листья хрустели под ногами Джека. Над головой, в кронах деревьев, порхали птицы. Солнце просвечивало неплотный навес листьев и веток, било в глаза. Поразмыслив, Лайза пришла к выводу, что обманывать Джека Фэрчайлда бесполезно. Он из тех, кто соглашается только на откровенность и, несомненно, умеет хранить женские тайны вопреки репутации легкомысленного повесы.

– Нет, – холодно ответила Лайза. – Лорд Баррингтон ничего не знает. А если бы узнал, попытался бы остановить меня.

– Вы его не любите, – самым будничным тоном заключил Джек.

Лайза зажмурилась.

– Точнее, ненавидите.

Она молчала.

– Не выходите за него. Он подлец. Проклятие, кто меня тянет за язык?

– Вы жестоки.

– Впредь постараюсь действовать деликатнее.

– Откуда вам знать, что такое деликатность? – Лайзу затошнило, она уже хотела вырваться, но Джек вдруг остановился в густой тени под исполинским дубом. Едва ноги Лайзы коснулись земли, она поморщилась от боли. Джек помог ей прислониться к стволу дерева.

– Не опирайтесь на ногу. Значит, вам все еще больно. – Он опустился на колени и потянулся к пострадавшей ноге. – Дайте-ка посмотреть…

Лайза в ужасе раскрыла глаза.

– Не смейте!

– Что? – Он вскинул голову, недоуменно сведя на переносице брови.

– Не прикасайтесь ко мне!

– Но почему?

– Это неприлично.

– Прилично, когда надо осмотреть подвернутую ногу. Или вы решили, что я пытаюсь обольстить вас?

Лайза сжалась от унижения: именно так она и подумала.

– Еще чего! Конечно, нет. Смотрите, только поскорее.

Она в нерешительности уставилась на пышную шапку его темных волос, вдруг подумав, как приятно было бы провести по ним ладонью, коснуться его щек и пылко заключить его в объятия. Чтобы не поддаться искушению, она впилась ногтями в кору дерева.

– Будет больно – скажите. – Джек поставил ее ступню на ладонь и осторожно снял белую лайковую туфельку. Жест был таким интимным, словно он снимал с нее белье. Лайза откинула голову, крепко ударилась затылком о ствол дуба и зашипела от боли. Прохладный воздух овеял ступню в шелковом чулке, пробрался между пальцами. Лайза почувствовала себя нагой и бесстыжей.

– Это ни к чему, мистер Фэрчайлд.

– По-вашему, я должен оставить вас одну в лесу, не узнав, что с вашей ногой? – переспросил он. – Вздор. Я осмотрел бы даже захромавшую лошадь.

– Только не забудьте заглянуть в зубы.

Джек усмехнулся:

– Попробуйте повертеть ступней из стороны в сторону.

Торопясь отделаться от Джека, Лайза охотно повернула ступню и вскрикнула от боли.

– Видите? Вам больно, – подытожил Джек, на лице которого опять появилась тревога. – Я беспокоюсь за вас.

– Напрасно, – тонким голосом возразила она. – Подумаешь, подвернула ногу!

– Меня беспокоит другое.

Он принялся разминать стопу. Лайза застонала и передернулась.

– Это уж слишком!

– Мышцы напряжены. – Он продолжал массировать стопу одной рукой и осторожно поворачивать ее, держа за пятку второй, вминая кончики пальцев в мягкую плоть. Лайзу почему-то охватила слабость, она почувствовала, что съезжает по стволу, садится на землю.

– Значит, насчет виконта я прав? – вдруг спросил Джек.

Туман удовольствия в голове Лайзы не желал рассеиваться.

– Что?

– Я про виконта. Вы ведь презираете его?

– Да. – Отрицать это не имело смысла.

– И все-таки твердо намерены выйти за него замуж?

– Да.

Джек тяжело вздохнул и печально взглянул на нее:

– Тогда да поможет вам Бог, мисс Крэншоу – без помощи вам не обойтись.

Он провел ладонью по ее стопе – от свода до подушечек пальцев, слегка коснулся нежной кожи между ними. Лайза тяжело дышала, прикусив губу.

– Где вы этому научились? – простонала она, глядя на него, как на персидского алхимика, кудесника в экзотической чалме.

Его глаза вызывающе блеснули.

– Вы и вправду хотите знать?

Лайза рассмеялась, с облегчением вспомнив о бесчисленных любовных похождениях Джека. Все опять стало на свои места. Это не прилив нежности, а всего лишь привычка.

– А теперь попробуйте наступить на ногу. – И Джек снова обул ее в белую туфельку. Кожа чувственно скользнула по шелку. Лайза опасливо перенесла вес на больную ногу и обнаружила, что боль ушла.

– Ваше волшебство подействовало, – с притворной беспечностью объявила она. – Мне очень повезло, что у вас богатый опыт.

Джек поднялся, не сводя с нее глаз.

– Как видите, мне можно доверять. Я не причиню вам боли, мисс Крэншоу – как тигр, лишившийся от старости зубов. Рычать он еще способен, но кусаться – уже нет.

Лайза прищурилась, вспоминая, как восемь лет назад они остались наедине.

– Да, но у вас еще есть когти.

Едва отдалившись от Джека, Лайза увидела впереди ждущего Джейкоба Дэвиса. И вздрогнула, понимая, что избежала роковой встречи чудом. А если кто-нибудь видел, как опрометчиво она вела себя с мистером Фэрчайлдом? Впрочем, не важно. Лорд Баррингтон твердо вознамерился завладеть деньгами ее отца, а до ее репутации ему нет дела. Опасаться Лайзе следовало другого – что Джек узнает, с кем она встречалась.