Ангелина Алябьева - Искушение

— Непривычно. Никто не прикасался к нему, а ты… Тебе не противно?

— Что? — недоуменно уставилась на него Анжелика. Шрамы украшают сильный пол, однако этот мужчина, похоже, думал иначе, поэтому Анжелика, поборов стыд, решила уничтожить последнюю преграду между ними. Опустившись на колени, Анжелика поцеловала его рубец, слыша, как застонал Жиральд — Ты мой Чудотворец.

— Анжелика, что же ты делаешь со мной? — шумно выдохнул Жиральд, поднимая ее на ноги, обхватив тонкие плечи. Его губы впивались в ее шею, вожделенно проводя своей ладонью по ее груди, что заставляло Анжелику выгнуться дугой на встречу темноволосому и издать томительный тихий стон.

Анжелика чувствовала лёгкий страх, хотя понимала, что с этим человеком ей бояться нечего. Волна удушающего счастья охватывала ее, она дышала прерывисто, не в силах совладать с овладевающими ею чувствами.

Прижимаясь как можно ближе, как можно сильнее, чтобы чувствовать удары её сердца, теплоту её кожи, упругость её тела, Жиральд позволил рукам опуститься на бёдра девушки, Анжелик замерла.

— Мой ангел, — обратился к ней Жиральд.

— Да? — с придыханием спросила Анжелика.

— Можно?.. — Потемневшие от страсти голубые глаза, два манящих глубиной омута прожигали ее, и Анжелика, не понимая для чего он просит разрешения, лишь кивнула. Ловкие пальцы быстро расправились с застежкой бюстгальтера, ткань соскользнула с груди, оголяя нежную кожу. Анжелика залилась краской, пытаясь прикрыться, но одного восхищенного взгляда Жиральда оказалось достаточно, чтобы она передумала.

Жиральд поднял ее на руки и понес к кровати, осторожно, как фарфоровую куклу, положил на шелковые простыни. Он навис над ней, полностью освободившись от остальной одежды, и Анжелика стыдливо зажмурилась, хотя предательское тело уже горело в огне страсти.

— Анжелика, — позвал ее он — смотри мне в глаза. Обещай все время смотреть мне в глаза.

Девушка распахнула глаза, следя за тем, как Жиральд склоняется над ее грудями. Медленно наклонив голову, он поцеловал молочно-белые холмики грудей, обведя языком нежно-розовые бутончики, прежде чем начать их ласкать, с восторгом ощущая ответную реакцию ее тела.

Забыв обо всем на свете, Анжелика подняла руки и, притянув голову Жиральда, запустила пальцы в его густые черные волосы. От прикосновения его губ, горячего языка волны удовольствия растекались по ее телу.

— Жиральд…

Этот отрывистый шепот вырвался у нее непроизвольно и был скорее похож на тихую мольбу, чем на протест.

Он поднял голову. Растерянность и страсть были в его голубых глазах, пытливо вглядывавшихся в ее вспыхнувшее лицо.

— Ты хочешь, чтобы я прекратил?

Анжелика с силой затрясла головой. Нет же. То, чего она хотела, было невозможно выразить словами.

Он уткнулся в ложбинку между грудями и стал исследовать ее губами и кончиком языка. Его теплое дыхание, скользившее по коже, поднимало в ней жгучие волны возбуждения.

Жиральд пристально смотрел на нее, переводя взгляд сверху вниз, не оставляя без внимания ни один изгиб ее тела. Потом тот же путь проделали его руки. С груди он скользнул на стройную талию, обхватил соблазнительные бедра.

Анжелика вцепилась в его плечи ногтями, откинув голову назад, наслаждаясь горячими поцелуями, а мужчина тем временем избавил ее от последней вещицы гардероба.

Ощущая твердость его мускулов, Анжелика провела ладонями по его спине, скрестив руки, прижимая его крепче. Жиральд хрипло рассмеялся и жадно поцеловал в шею, оставив след.

— Жиральд, — застонала Анжелика, когда его пальцы стали поглаживать внутреннюю сторону ее бедра. В следующую минуту крик неожиданной резкой боли был заглушен требовательными губами, а капли слез не посмели скользнуть по щекам, застыв в медовых глазах.

Их тела соединились, повинуясь единому ритму.

Два разгоряченных тела слились воедино на белых шелковых простынях, и лишь хриплые стоны и вздохи разбавляли тишину в темной комнате. Они наслаждались друг другом, отдавая всю любовь, всю нежность и страсть…

Трепет его губ, тепло ее обнаженной кожи, учащенное дыхание, биение сердца — все слилось в едином потоке бурной, неконтролируемой страсти.

Он — первый любовник, единственный возлюбленный, унесший ее в рай блаженства, вознося на вершины экстаза. Она — первая невинная девушка в его жизни, подарившая ему бесценный дар, зажигающая свет во мраке его души. Его надежда и спасение.

И эта ночь принадлежит только им…

Спустя два часа усталые, но удовлетворенные и со счастливыми, пусть и слабыми улыбками, они откинулись на подушки. Лукаво бросив на нее взгляд, Жиральд привстал на локтях и стал осыпать ее лепестками роз, и Анжелика прикрыла глаза, рассмеявшись.

— Эта ночь… — начала Анжелика, но Жиральд прервал девушку, прижав ее голову к своей груди:

— Эта ночь — самая лучшая в моей жизни, Анжелика. Не просто наши тела, но и души стали одним целым. Ты стала моей! Теперь ты только моя.

— Мне снились сны, — краснея, призналась Анжелика — Я все представляла, как же это будет выглядеть, что я буду чувствовать в этот момент.

— И что ты чувствуешь сейчас, Анжелика?

— В твоих объятиях я всегда чувствую себя такой защищённой, Жиральд, а еще маленькой, слабой и… желанной. Мне хорошо. Нет, мне безумно хорошо.

И больше не требовалось слов. Для него это была, пожалуй, одна из самых важных фраз, которые он когда-либо слышал.

Жиральд легко чмокнул ее в припухшие губы, встал и, не стесняясь собственной наготы, от которой у Анжелики перехватило дыхание, прошлепал босыми ногами в ванную. Шум воды послышался из соседней комнаты, когда мужчина, вернувшись, без лишних слов поднял ее на руки и понес в ванную, где осторожно опустил в горячую воду, пахнущую клубничной пеной.

— Купание не помешает, — сказал он.

Он забрался в ванну и сел позади неё. Анжелика расслабленно откинулась ему на грудь и положила голову на его плечо. Кто бы мог подумать, что она, Анжелика Новик, девятнадцатилетняя студентка из Праги, ни разу не целовавшаяся со своими ровесниками, будет принимать ванную с обнаженным мужчиной, с которым знакома меньше месяца, но успевшей потерять от него рассудок?

— Прости, что причинил тебе боль, — сказал Жиральд, нежно перебирая её влажные волосы.

— Тебе понравилось? — спросила девушка тихо, не поворачиваясь к нему лицом.

Француз взял её за подбородок и повернул к себе лицом.

— Ты поэтому не сказала, что тебе больно? — требовательно спросил он.

— Я просто хотела чтобы тебе было хорошо, — ответила девушка, смотря в его голубые глаза.

— Мой ангел, — с нежностью целуя ее губы произнес он. — Мне с тобой всегда хорошо. Никогда так больше не делай, поняла?

— Конечно, профессор Ларош, — улыбнулась Анжелика, однако через несколько томных минут, пока Жиральд намыливал ей спину, бедра, затем омывая, она бросила ему: — Профессор, вам не кажется, что вода остывает?

Жиральд водил пальцем по ее влажному плечу:

— Надо сменить ванну.

Анжелика тихонько рассмеялась:

— Мы собираемся спать в воде?

В ответ Жиральд шутливо плеснул на нее водой.

— Прекрати! — захохотала Анжелика, и, повернувшись к нему лицом и отодвинувшись к противоположному бортику ванны, выплескав при этом почти всю воду, принялась брызгать в Жиральда.

Поймав девушку за руки, Жиральд притянул ее к себе, так что она оказалась лежащей у него на груди.

— Вот видишь, воды в ванной нет. Надо выбираться.

Анжелика вздохнула и сползла с Жиральда, давая ему возможность выбраться из ванной. Жиральд поднял и развернул большое махровое полотенце, намереваясь закутать в него Анжелику. Она же встала в ванной, но не удержала равновесия и, поскользнувшись, упала обратно, пронзительно закричав. Побледневший Жиральд успел предотвратить ее возвращение в водную стихию лишь на половину.

— Ты в порядке? — забеспокоился Жиральд, вытаскивая ее из воды, ставя на ноги и тщательно осматривая ее с головы до ног, и искреннее волнение за пустячную мелочность настолько растрогало девушку, что она, приподнявшись на цыпочках, коснулась губами его подбородка:

— Жиральд, каждый раз, когда ты волнуешься за меня, то мне кажется, что я особенная, если ты боишься меня потерять.

— Анжелика, ты бесценная, — снова взяв ее на руки, прошептал Жиральд, обратно неся в спальню, положив на кровать и укрыв одеялом, после чего присоединился к ней, крепко заключая в свои объятия.

В то время, как девушка постепенно засыпала, выравнивая дыхание, Жиральд Ларош не сомкнул глаз. Сегодня он совершил большую ошибку, о которой он, к его ужасу, совсем не жалел. Глядя в окно, на серебристую луну, Жиральд размышлял о том, как поступать дальше. Они любят друг друга, но выдержит ли ЕЕ любовь грозящие испытания? Сможет ли Анжелика понять и принять две тяжелые правды о нем? С какой ему начать?

Лучи утреннего солнца разбудили её, упав прямо на лицо сквозь окна и шторы. Девушка потёрла глаза и ощупала поверхность кровати рядом с собой, но не найдя рядом теплого и сильного мужского тела, со страхом распахнула глаза и… улыбнулась сама себе, увидев мужчину, сидящего на софе и разговаривающего по телефону. Жиральд был уже одет: темные классические брюки, белоснежная накрахмаленная рубашка, шелковый темный галстук.

Его черные влажные волосы аккуратно причесаны, голубые глаза под очками сконцентрированы на каких-то бумагах у него на коленях, а длинный указательный палец задумчиво постукивал по тонким губам.

— Хорошо, — прозвучал голос Жиральда, и девушка мгновенно откинулась на подушку, прикрыв глаза, делая вид, что спит — Через два часа я буду в аэропорту. Нет, не один. Да. У меня на сегодня назначено две операции после обеда, верно? Пусть специалисты подготовят операционную, оборудование, в общем, как всегда. Да — да, уже ознакомился с анамнезом пациентов. Запущенно, но не сложно. В обоих случаях скорее всего придется делать резекцию легких. И еще, Фил, показательную операцию оставь только одну. Выбрать можешь сам, однако я отдаю предпочтению второму случаю. Студентам будет больше пользы от него. Хорошо. До встречи.

Сердце Анжелики пропустило несколько ударов. Он уезжает, бросает ее, даже не попрощавшись… Или может он собирается сейчас бросить несколько слов перед уходом, снова воздвигая стены между ними, отчуждая ее? В чем же провинилась Анжелика ночью, что ее жестоко бросают, тем более Жиральд?

— Анжелика, малыш, я знаю, что ты не спишь, — игриво окликнул ее Жиральд, и девушка села на кровать, когда матрац подогнулся под ней из-за тяжести мужского тела. Она смахнула подступившие слезы к глазам и попыталась выдавить улыбку, но брови мужчины сошлись на переносице, хмуро оглядывая ее.

— Анжелика, что с тобой? — тронул ее за обнаженное плечико Жиральд, от чего она вздрогнула — Ты плачешь? Ты сожалеешь о… том, что было?

— Нет, что ты, — возразила Анжелика, ведь эту ночь она будет помнить всегда, до последнего вздоха — Ночью я была счастлива, как в сказке, но утром столкнулась с действительностью.

— О чем ты? — странно откашлялся Жиральд, пронзительно взглянув на нее, и девушка нехотя призналась, что слышала разговор, и секунду мужчина внимательно вникал в ее слова, прежде чем разразится громким смехом — Ангел мой, действительно я часто уезжаю в командировки на несколько дней, один, так как этого требует моя профессия, но не в этот раз.

— В смысле? — непонимающе переспросила Анжелика — Я не против, чтобы ты выполнял свой врачебный долг, но… просто ты… сразу после того, что между нами было…

— Анжелика, — серьезно обратился к ней Жиральд, взяв руку, целуя каждый ее пальчик — Я хочу, чтобы ты полетела сегодня со мной в Амстердам и… переехала жить ко мне. Теперь ты больше для меня, чем любимая девушка.

— А кто? — едва не задохнулась от нахлынувшего счастья Анжелика, боясь и одновременно желая услышать от него предложение, от которого нельзя отказаться, однако он сказал немного другую фразу:

— Ты моя любимая женщина.

— Мне кажется, что ты торопишь события, Жиральд, — неуверенно пробормотала Анжелика, закутавшись в простыню, прежде чем подняться на ноги, но не успела она сделать шаг, как мужчина схватил ее за запястье, дернув на себя. Потеряв равновесие, Анжелика оказалась на его коленях, а две сильные руки сомкнулись вокруг ее талии, не позволяя шевельнуться.

— Вчера ночью мы занимались любовью, а сегодня ты говоришь, что мы торопим события? — неприятно удивленно воскликнул Жиральд — Странная логика у тебя, Анжелика. Ты уверяешь, что любишь, но не хочешь жить со мной.