Может быть, прямо сейчас, оставшись наедине, он раздевает её в спальне?

У Макса нет на это права! Марго принадлежит…

— Котик! — в салоне включилась громкая связь. — Ты там?

— Здесь, где же ещё? — буркнул Алан. — Домой еду.

— Ты правда не сердишься на меня? Подруги уедут завтра рано утром. Может, махнём в Колорадо? Как ты и хотел. Всего на пару дней?

Но Алан был слишком зол, чтобы поддерживать этот разговор.

— Давай поговорим позже. Развлекайтесь с подружками. А у меня был тяжёлый день.

В голосе невесты появились умоляющие нотки.

— Ну, пожалуйста, не сердись! Хочешь, я приеду прямо сейчас? И мы проведём незабываемую ночь…

— Не сегодня, Марианна. Я хочу спать.

— Тогда встретимся утром. Ранним-ранним, — промурлыкала девушка. — Провожу девчонок и сразу к тебе.

— До завтра, — мрачно сказал Алан и отключил связь.


***


В половине пятого утра Вронский стоял у панорамного окна пентхауса, держа в руках чашку с эспрессо. Кофе был очень крепким и горьким. Именно таким его любил Вронский. Без сливок и сахара. Из окна открывался живописный вид на Центральный парк, укутанный белым покрывалом. Снегопад закончился. Погода снова менялась. Ночью подморозило.

Но Алан все ещё был слишком зол, чтобы обращать на это внимание. Вчера он наделал кучу ошибок. Притащился к Клёновым, выпрашивая внимания, как побитый пёс. Затем повёз их в ресторан.  Он был чертовски не прав. Не следовало вообще ехать в этот дурацкий клуб.

Маргарита сама к нему прибежит… Перебесится и прибежит. В этом можно не сомневаться. Да, пора менять тактику.

Алан просто не мог вынести мысли, что девушка могла провести ночь с Максом. Именно поэтому он и злился. Как Марго танцевала! Зажигательно… будто всю жизнь этому училась. Макс сказал, что это её первый опыт…

Алан снова выругался. Как он позволил другу стать первым хоть в чём-то? Первым должен быть он сам. Сделать Марго счастливой не только в сексе, но во всём…

В ту ночь, когда, устав от секса, она прижалась к нему и уснула, он мог бы остаться. Нет, всё, что ни делается, всё к лучшему!

Бегать за этой девчонкой он не станет. Пусть теперь она ищет его внимания и ждёт, а он возьмёт и рванёт с Марианной в Колорадо. Проведёт несколько дней в горах. Природа очищает мысли и душу.

Алан вздохнул и посмотрел на часы. Скоро приедет Марианна. То-то она обрадуется сюрпризу. Нужно позвонить и организовать перелёт…


***


Всё было готово к поездке. И частный самолёт, и чемоданы, которыми нагрузила лимузин Марианна.

— Зачем нам столько? — недоумевал Алан. — Мы же всего на пару дней.

Невеста лишь отмахнулась.

— Что я должна объяснять? Один чемодан с нижним бельём, другой с одеждой, в третьем сюрприз…

Машина уже подъезжала к аэропорту, когда в кармане зазвонил телефон.

— Не отвечай, — шепнула Марианна, обняв Алана за шею. — Нас уже ни для кого нет.

— Может, что-то срочное от твоего отца. — Вронский вытащил из кармана телефон и уставился на дисплей, на котором высветилось лицо секретарши. — Что случилось, Марта?

— Я позвонила Максу, чтобы передать ваше сообщение об отъезде. У них там в семье что-то случилось. У домработницы был заплаканный голос. Она объясняла очень сбивчиво, что все в больнице. Думаю, вам это интересно.

Сердце забилось от нехорошего предчувствия. Тревога комом подступила к горлу — вдруг что-то с Марго?!

— Узнай немедленно, что происходит! — рявкнул он в трубку.

— Хорошо, но ещё финансовая сводка…

Дальнейшее бормотание секретарши Алан уже не слушал. Отключив связь, принялся набирать номер Макса, но тот, как назло, не отвечал. Невеста больно вцепилась в его плечо:

— Котик, что случилось?

— Пока не знаю. Но поездка отменяется! — Вронский повернулся к шофёру. — Останови машину.

— Что всё это значит?! Куда ты собрался? У нас же самолёт…

Алан выскочил из машины, на ходу застёгивая пальто. К чёрту самолёт! И всё остальное тоже. Нужно немедленно ехать к Марго… Что бы ни случилось, он должен быть рядом…

И быстрее будет на метро, чем стоя в полуторакилометровой пробке…

Глава 28


Маргарита возвращалась домой в смешанных чувствах. Перед глазами до сих пор стояло лицо Алана и то, как он глядел на неё сверху, так, будто она была центром вселенной.

«Нет, — пыталась убедить себя Бессонова. — Я поступила правильно, отказав ему…»

Всё было прекрасно до того момента, пока он не пригласил её на танец. Пришлось срочно ретироваться… Но продолжать веселье уже расхотелось.

Противный, ненавистный Вронский!

Это один из самых счастливых дней в её жизни! Грандиозное бродвейское шоу, на которое она пошла вместе с семьёй, затем приглашение в клуб. Музыка, волшебные коктейли, танец с Максом…

Будь проклят Алан Вронский! Невеста его не пустила на девичью вечеринку и правильно сделала. И тут же этот бабник потащился искать развлечений на стороне.

За тонированным окном проносились полные жизни яркие ночные улицы, мелькали весёлые лица прохожих. Отчего-то защемило сердце.

«Куда сейчас едет Алан? Искать очередную забаву на ночь или…» — додумать эту мысль Бессонова не успела.

— Грустишь, Рита? — Макс озабоченно вглядывался в её лицо.

Девушка потёрла правый висок.

— Что-то голова разболелась. У тебя есть аспирин?

Макс вытащил из-под сиденья бутылку воды и аптечку, покопавшись внутри, протянул ей таблетку.

— Только «Ибупрофен». Выпей, мы уже почти дома.

Через десять минут они подъехали к крыльцу. Сидевший за рулём Роман выскочил, обошёл лимузин и распахнул пассажирскую дверь. Морщась от нового приступа мигрени, Бессонова вышла и поблагодарила шофёра.

— Идём, — Макс повёл её к дому. — Расслабишься, примешь ванну. Это я виноват, не стоило предлагать коктейли…

Но Маргарита перебила его:

— Ты здесь ни при чём. Слишком много впечатлений за один вечер.

Если кого-то и можно винить, то только себя — не стоило соглашаться на поход в клуб, ведь она знала, что с Аланом ей будет не до веселья. Дверь открылась, и, помахивая хвостом, навстречу выскочил Дик. Девушка принялась гладить собаку.

— Чего не спишь? А ну марш в дом! — рявкнул на него Макс.

— Не кричи. Он просто ждал нас.

Подтверждая её слова, Дик ответил жалобным поскуливанием. Едва они зашли в прихожую, пёс завыл горестно и тоскливо, прерываясь на хрип. Это меньше всего напоминало радость.

— Да что с тобой такое? — Макс скинул куртку и присел на корточки. — А ну иди сюда!

У Бессоновой появилось неприятное предчувствие. Почему собака так себя ведёт? И тут же возникло подозрение. Пёс в последнее время спал в комнате отца. Может, с ним что-то случилось?

— Макс, мне что-то не по себе, давай заглянем к отцу!

Макс вскочил на ноги и поспешно пошел к лестнице. Не взбежал — взлетел на второй этаж. Превозмогая головную боль, Маргарита бросилась вслед за ним. И услышала крик брата:

— Скорее! Сюда!

Она уже неслась по коридору, дверь комнаты была распахнута настежь. И, вмиг похолодев, вскрикнула от ужаса. Макс стоял на коленях, склонившись над неподвижным отцом.


***


Спустя три часа Маргарита сидела в приемном покое в одной из лучших Нью-йоркских клиник и вместе с братом ждала, пока их пустят в палату. Макс держал её руку, повторяя:

— Помнишь, что сказала медсестра? С ним всё будет хорошо! Это не сердечный приступ. Он просто перевозбудился, слишком много впечатлений…

Но Бессонова сидела молча, не двигаясь. Эти три часа были самыми ужасными в её жизни. В тот момент, когда прибежала Нина, Макс делал искусственное дыхание, нажимая на грудную клетку отца, пульс которого едва прощупывался. Помощь подоспела быстро, медики вкололи какой-то препарат и осторожно положили отца на носилки. Как в тумане, Маргарита последовала за ними.

Макс неожиданно крепко сжал руку девушки, вырывая из тяжёлых воспоминаний

— Врач вышел, Рита!

Встрепенувшись, Бессонова подняла голову.

— Мы провели обследование. У вашего отца в крови найден антикоагулятный препарат. Что совершенно противопоказано при лечении мерцательной аритмии. «Кордарон» совместно с данным веществом способен вызвать тяжёлое кровотечение. У человека может резко меняется давление, вероятна потеря сознания, что и произошло в данном случае… — Заметив написанное на их лицах волнение, врач поднял руку. Его голос звучал обнадеживающе, уверенно: — Внутреннее кровотечение остановлено. Угроза жизни миновала. Пациент находится в удовлетворительном состоянии. Думаю, через несколько дней его можно будет выписать. Мы послали запрос лечащему врачу Юрия…

Макс резко перебил говорившего:

— Его нужно немедленно привлечь к ответственности. Я вызову полицию, пусть они во всём разбираются!

— Это врачебная ошибка, — согласился с ним врач. — Признаться, я очень удивлён.

— Можно нам увидеть отца? — Маргарита умоляюще взглянула на пожилого мужчину в белом халате.

— Сейчас он в медикаментозном сне. Думаю, лучше это сделать с утра.

Девушка прижала пальцы к вискам, чувствуя, как снова накатывает отступившая боль. Неужели им даже не разрешат посмотреть на него?

Голос врача потеплел.

— Поезжайте домой, выспитесь и возвращайтесь утром. Я обещаю, что с вашим отцом всё будет в порядке.

Макс поднялся.

— Тогда мы приедем утром, док. Раз вы обещаете.

Бессоновой ничего не оставалось, кроме как последовать его примеру. Одно она знала наверняка — вряд ли ей удастся уснуть в эту ночь.

Глава 29


Обуреваемый тяжёлыми мыслями Вронский выскочил из метро и бросился к зданию больницы. По геолокатору — приложению, которому они с Максом установили на свои телефоны, он знал, где сейчас находится друг. Наверняка и Марго сейчас там же, рядом с отцом.

Оказавшись внутри госпиталя, он кинулся к регистратуре.

— Третий этаж, палата 307, там дежурят полицейские…

Вронский, не дослушав, уже мчался к лифту. Как только открылись двери, в нос ударили запахи лекарств и дезинфекторов. Взгляд заметался по сторонам и тут же выцепил униформы двух полицейских в конце коридора. Алан быстро направился к ним, и по мере приближения его сердце сжималось всё сильнее. В кресле напротив палаты синим пятном выделялась маленькая хрупкая фигурка… Маргарита!

Она сидела, съёжившись и обхватив руками колени. Бледная и поникшая…

Не обращая внимания на посторонних, Вронский рванул вперёд. И едва не столкнулся с вышедшим из палаты медработником. Извинившись на автомате, он бросился к девушке.

— Марго!

Она подняла на него измученный взгляд покрасневших глаз.

— Алан, что ты здесь делаешь?

Мужчина опустился в соседнее кресло, хотя больше всего ему хотелось прижать Марго к груди... целовать, говорить слова утешения и… то, что испытывал на самом деле, не скрывать своих чувств. Вместо этого он осторожно положил руку на её плечо:

— Хочу быть рядом… может, я смогу чем-то помочь.

Маргарита закусила губу. В глазах мелькнуло нечто похожее на лучик радости, но она промолчала. Вронский подался ближе:

— Ты как? Какие новости?

Искусанные губы девушки задрожали.

— Алан… Это ужасно…

— Что с ним? Нужна операция?

Маргарита покачала головой.

— Отца кто-то пытался убить… Ему подменили лекарства, из-за этого случился сердечный приступ.

Шокированный новостью Вронский помрачнел, но быстро взял в себя в руки. Это объясняло присутствие полиции. Он выяснит детали позже. Марго в шоке от происходящего, её надо успокоить.

— Тише, не переживай, преступника найдут! Твой отец жив, это самое главное! — Он ласково погладил плечо девушки. — Тебе нужно отдохнуть…

Неожиданно Марго повернула голову и прильнула к нему. Волна нежности, поднявшаяся откуда-то снизу, затопила Алана до краёв.

— Девочка моя… — он склонился к её лицу, взял в ладони сухие горячие руки. — Всё будет хорошо…

— Эй, бро, полегче! — недовольный резкий голос принадлежал Максу.

Друг только что вышел из палаты и смотрел на них с осуждением. Ему явно не понравилось, что Алан обнимал Маргариту. Чтобы не раздражать младшего Клёнова, Вронский выпустил девушку из объятий:

— Как отец?

— Лучше. Пара дней — и его выпишут, — Макс хмуро смотрел куда-то в даль коридора. — Мне не дает покоя мысль — отцу кто-то намерено вредит. Как только мы ушли, и он остался один, сразу произошла путаница с лекарствами. Возможно, придется по всему дому расставить камеры наблюдения и микрофоны.