Джейд Ли - Искуситель

– Но это же, смешно. Он вскинул брови.

– Правда? Неужели вы никогда не слышали, что в некоторых наших прибрежных городках процветает пиратство?

Она закусила губу. Это была правда.

– Так вот, помните ли вы нашего ребенка? Которого, привезли на этот остров?

Она кивнула.

– Если бы он попался на воровстве, стали бы вы его стыдить?

Линет нахмурилась, понимая, к чему он клонит.

– Я бы считала, что виноваты воспитатели, научившие мальчика такому постыдному занятию.

Виконт улыбнулся, с радостью пожимая ее руки.

– Вот именно! Это не вина мальчика.

– Конечно, нет. Он не мог знать, что это неправильно.

– Поэтому стыдиться должны жители этого острова, его учителя. – Марлок подождал, пока она посмотрит ему прямо в глаза. – Это верно, Линет? Мальчик ведь не виноват? Стыдно должно быть островитянам?

Она помолчала, обдумывая его слова, и кивнула.

– Точно так, – мягко продолжал виконт, – стыд за каждое ваше действие или одежду должен испытывать один я. Я тот человек, который учит вас.

Линет понимала, что он имеет в виду, и покачала головой, возражая.

– Здесь, другое, – сказала она.

– Но почему? – спросил Марлок, не отпуская ее.

– Потому что я знаю, что хорошо, а что плохо. Я знаю, что мои чувства...

– Неправильные? Но откуда вы это знаете?

Он сделал шаг вперед, следуя за ней, и сказал:

– Ведь это просто другие чувства.

Она молчала, затрудняясь ответить. Может, это было дьявольским искушением? Или же это всего лишь... Что именно? Другой образ жизни?

«Нет, – внезапно решила она. – Мне уже больше двадцати лет. Я разбираюсь в своих чувствах».

– Значит, вы знаете, что такое рожать ребенка?

Девушка взглянула на него, удивленная неожиданно резким тоном.

– Конечно, нет.

– И вы знаете, что значит каждый день вести борьбу за кусок хлеба и крышу над головой и все равно не получать их? Видеть, как все уплывает из-под ваших рук, что бы вы ни делали?

Линет отрицательно покачала головой. Когда отец был жив, они были обеспечены. Даже после его смерти их семья не испытывала нужды. Просто сейчас у них не было больше никаких доходов.

– Тогда откуда вы можете знать об этом? Она не знала. И все же...

Виконт приблизился к ней, так что ей пришлось запрокинуть голову, чтобы видеть его лицо.

– Вы ничего еще не знаете, Линет. Все это слишком ново для вас. Она попыталась увернуться от него, потерла себе виски, чтобы лучше понять свои мысли, чувства и настроение.

– Вы смущаете меня.

На этот раз он не последовал за ней.

– Конечно, я смущаю вас. Я учу вас, и частью нашей учебы является смущение.

– Нет!

Линет отпрянула в сторону. Но виконт быстро шагнул к ней и взял ее за руку.

– Нет? Я не смущаю вас?

Она пристально посмотрела на него и прислонилась спиной к стене. Его лицо показалось ей таким неистовым, что если бы она попыталась сбежать от него, то, несомненно, узнала бы, каким сильным он может быть.

– Я... я... – Линет беспомощно подняла руки. – Я не знаю, – прошептала она.

– Да, вы не знаете, – сказал Марлок, прижимаясь к ней всем телом. – И это правда, – продолжал он, склоняя к ней голову и глубоко вдыхая ее запах. – Вы не знаете. Но я знаю. – Он слегка отстранился. – Доверьтесь мне, Линет. Вам еще предстоит столько узнать.

Это произошло в следующее мгновение. Она не знала, как именно, поскольку все, что случилось, было неподвластно ее пониманию. Еще минуту назад Линет была уверена в том, что делает, была готова бороться с жестокими обстоятельствами, ведя правильный, нравственный, образ жизни. А теперь собственное тело предало ее.

Ей нравилось чувствовать Адриана рядом с собой, нравилось, как он прижимается к ней своим мускулистым телом.

Хотя на ней больше не было серег, губы мужчины были так близко, что его дыхание щекотало кожу ее шеи, напоминая об их прикосновении. Одетая в одну только нижнюю сорочку, она воспринимала каждый его вдох и выдох, как нежную ласку.

Это было чудесно.

– Доверьтесь мне, – прошептал виконт.

Затем он прикоснулся к ней. Не к лицу, не к шее – его руки скользнули по ее талии и проследовали выше, к грудям. Он нежно сжал их.

Она была потрясена. Нет, ей не было больно. Напротив, она и прежде безотчетно желала этого. Ей хотелось, чтобы его руки крепко сжимали ее плоть, словно бы погружаясь в нее. Но то, как ее тело отозвалось на его прикосновения, поразило девушку.

Когда она невольно застонала, этот звук не просто удивил ее – он привел Линет в ужас. Она была изумлена своей несдержанностью.

– Поверьте мне, – прошептал виконт, и его руки вновь заскользили по ее телу.

Она ни о чем больше не могла думать, сосредоточившись на необыкновенно сладостных ощущениях. Он гладил ее груди, совершая такие чудесные движения.

– Это не грех, Линет. Это просто удовольствие. Как медленная прогулка летним днем. Как сладкий десерт после тяжелого блюда. Это радость. Вы чувствуете ее?

Ее веки сомкнулись, голова откинулась назад. Если бы не стена позади нее, она бы упала на пол.

– Вы чувствуете? – повторил он и нежно прикоснулся к ее соскам.

От этой ласки Линет закричала. Ей казалось, что она очень долго ждала, чтобы он сжал ее тело именно в этом месте. Чтобы он укусил...

Укусил!

Она открыла глаза, и это было единственным протестом с ее стороны. Опустив взгляд, она увидела склоненную голову Адриана и почувствовала прикосновения его рта. Он целовал ее. Он целовал ее груди через сорочку. Тонкая ткань намокла и прилипла к телу. Он нежно покусывал изгиб ее левой груди. Вниз. Вокруг. Затем снова вверх. К ее соску.

Он слегка укусил его, и у нее подкосились колени.

К счастью, Марлок был готов к этому. Он легко подхватил ее и отнес на кровать, бережно уложив на подушки. Линет опечалилась, оттого что больше не испытывала тех приятных ощущений, которые он только что дарил ей. Но это длилось всего одно мгновение. Она вдруг поняла, что у нее появились другие, незнакомые ей ощущения. Ей казалось, будто что-то тянет внизу ее живота. Она чувствовала жар. И там было... мокро.

– Я чувствую себя по-другому, – тихо произнесла она. – Мне так...

– Вы великолепны, – не дал ей договорить виконт. – Его рука продолжала гладить ее грудь, а язык нежно ласкал ей ухо. – Если все это стыдно, тогда стыдиться должен я. Вы слышите меня, Линет? Стыдиться должен я, – соблазнительно нашептывал ей Адриан.

Она беспокойно метнулась на постели.

– Но я знаю, что...

– Вы ничего не знаете! – воскликнул виконт.

Внезапно он рванул за верх сорочки и разорвал ее до пупа. Его движение было властным, но Линет не испугалась. Лежа перед ним с обнаженной грудью, она испытывала только гложущую ее неудовлетворенность, которую никогда прежде не знала.

Это было желание – греховное или нет, но она не могла от него избавиться. Ей так страстно хотелось продолжения, что она вдруг подумала, что уже не сможет покинуть этот дом. Пусть даже ее душа будет вечно корчиться в муках, она останется здесь. С ним. Она не могла не подчиниться этому мужчине, когда он прикасался к ней.

Прохладный воздух ласкал разгоряченное тело Линет, и она чувствовала, как напряглись ее соски. Это было не больно. Точнее, ей было и больно, и хорошо одновременно.

Она открыла глаза, глядя на изменившееся от страсти лицо Адриана. Его взгляд ласкал ее груди, но сам он не прикасался к ним. Она хотела, чтобы он это сделал. Она желала, надеялась, требовала, чтобы его руки прикоснулись к ее телу, но он стал неподвижным, как статуя, и только продолжал жадно смотреть на нее.

Ее дыхание участилось и стало шумным.

– Вы ничего не знаете, – снова прошептал виконт, не двигаясь. Она бесстыдно выгнулась, желая, чтобы он снова ласкал ее, чтобы он сделал все то, что делал с ней раньше, и даже больше. Но Адриан, слегка качнувшись, поднялся и, сверкнув глазами, сказал:

– Я хочу, чтобы вы прочитали Библию, Линет. Она в изумлении уставилась на него.

– «Песнь Песней». И не говорите со мной, пока не прочитаете ее. После этого он вышел из комнаты.

Господи, до чего же она была прелестна! Красива. Чувственна. Умна. Он так сильно желал Линет, что ему пришлось напрячь все свои силы и волю, чтобы удалиться из ее комнаты. Если бы Адриан прикоснулся к ней хотя бы еще раз, то уже сам дьявол не смог бы остановить его.

Сможет ли он завершить ее обучение? Сможет ли отдать ее другому мужчине? Он не знал ответа. А разве у него был выбор? Все его состояние, все его будущее зависели от замужества Линет.

Еще ни одну женщину он не желал так страстно, как Линет, хотя понимал, что не может обладать ею.

Он бросил горящий взгляд на дверь, разделявшую их. Нужно сказать, чтобы она загородила ее. Усмехнувшись, Адриан покачал головой. Всех своих девушек он заставлял убирать заграждения. Но с Линет все было по-другому.

Ни один мужчина не был способен выдержать такое.

Удрученно вздохнув, Марлок закрыл глаза и усилием воли заставил себя мысленно представить свои зеленеющие поля вместо возбужденных грудей девушки. Он рисовал в своем воображении новые прочные дома, плуги и домашний скот – все это он сможет приобрести благодаря тем деньгам, которые получит после ее свадьбы. Он принуждал себя думать только о возрождении своего состояния. Но, поскольку это не помогло, Марлок спустился в библиотеку, чтобы просмотреть бухгалтерские книги и те жалкие суммы, которые были записаны в них.

Но и в библиотеке он все время поглядывал наверх, представляя себе ее порозовевшую кожу, вспоминая, как она открылась ему. В конце концов, он выругался и быстро вышел из дому.

На следующий день ему нетрудно было держаться вдали от нее. Это было частью его плана. После того как он представил Линет в обществе, стало ясно, что рыба клюнула на крючок. Теперь он хотел знать, сколько рыбин удалось приманить.

Виконт провел весь день в модных клубах, принимая как должное то, что дюжины молодых мужчин просили его познакомить их с девушкой. К счастью, несколько пожилых джентльменов тоже осторожно навели справки. Даже его старый друг, граф Сонгширский, упомянул в разговоре о том, что был бы не прочь поддерживать знакомство с Линет.

В общем, девушка имела безоговорочный успех, на который он надеялся и в котором очень нуждался.

Но Адриана поражало другое. Он не ожидал, что любое проявление интереса к Линет со стороны других мужчин вызовет в нем раздражение и даже злость. Он был достаточно зрелым человеком, чтобы понять, что означали эти чувства. Да, он давно уже не испытывал ничего подобного.

В нем бушевала ревность. Он ревновал так сильно, что у него сжимались кулаки, когда кто-то говорил о Линет. Одному из этих мужчин, какому-нибудь старому дураку, посчастливится купить Линет, и он будет наслаждаться ею до конца своих дней, пока не умрет с перекосившимся в экстазе лицом.

И это будет не Адриан.

Признаться, он испытывал приступы ревности по отношению ко всем своим девушкам. Каждый жених, который пожинал плоды трудов Адриана, был объектом его зависти. Но Адриану всегда удавалось утешить себя той суммой денег, которую он получал в результате сделки. Эти деньги шли на облегчение долгового ярма, в котором он находился уже много лет. Он вкладывал их на возрождение своих земель, на восстановление семейной чести. Они, в конце концов, помогали ему вернуть веру в себя.

Да, плотские утехи и любовный экстаз – это одно, а плодородные поля и обеспеченная жизнь, честь и гордость его будущей семьи – это совсем другое. Возможно, он слишком устал, чтобы играть по правилам этой игры. А может, ему просто надоела постоянная борьба. «Или же, – грустно подумал он, – Линет не такая, как остальные».

Какой бы ни была причина, на положение вещей это не влияло. Он чувствовал острую боль всякий раз, когда кто-нибудь из знакомых ему мужчин спрашивал о Линет. Однако это не изменило планы Адриана. Он подавлял в себе эту боль, улыбался и просчитывал возможные варианты знакомства со всеми подходящими для нее женихами.

«Не позволяйте лорду Рендлену прикасаться ни к чему, кроме Вашей руки.М.».

Линет с досадой смотрела на очередное утреннее послание. Она уже привыкла к коротким запискам виконта, но эта раздражала ее особенно сильно. Наверное, ее настроение было связано с тем, что произошло вчера после оперы. Он покинул ее так внезапно. «Вы ничего не знаете», – сказал виконт, но почему-то не стал ничего объяснять ей. Он ничему ее не учил. «Доверьтесь мне», – прошептал он. А когда она послушно открылась его взгляду, его прикосновениям, Адриан удалился из ее комнаты без всякого предупреждения. Линет лежала в постели, потрясенная его поведением, и не верила, что он мог так просто взять и уйти.