Кейт бросило в жар, и она покраснела. Дрожащими пальцами она потянулась к ягодам, проклиная его беспардонность.

– Вы восхитительно краснеете, Кейт, но мне казалось, что вы предпочитаете разговор без обиняков, – насмешливо сказал Грей.

– Да, это так. Но всему есть предел.

Он наклонился, и его дыхание защекотало ей щеку.

– Неужели, Кейт? – прошептал он с задумчивым видом, словно его мысли бродили где-то далеко.

Кейт хотелось раствориться в тепле, исходящем от него, в мягких звуках голоса. Но, решив не поддаваться Грею и не умиляться, она резко повернулась к нему с намерением оттолкнуть и… уперлась ладонью прямо в роскошный, вышитый золотом жилет. Отняв руку, Кейт с ужасом увидела, как на светлом шелке расползается темное пятно. Затем перевела испуганный взгляд на его лицо. Что он скажет на это, как отругает ее за то, что испортила такую прекрасную вещь?

Но Грей лишь с удивлением приподнял бровь. Затем на его губах заиграла едва заметная, но угрожающая улыбка, которая для нее была пострашнее любого приступа гнева.

– Кейти, умница моя, я не могу поверить, что вы сделали это нарочно.

Грей снял раздавленную ягоду у себя с груди и бросил ее в Кейт. Ягода угодила ей в шею и упала за воротник.

Кейт задохнулась от ярости, а он многозначительно посмотрел на нее.

– Сейчас я ее достану, – сказал он.

– Что вы делаете? – вскрикнула она. Истинный джентльмен рассердился бы и ушел, но Грей не всегда вел себя по-джентльменски. Он был непредсказуем и опасен. Пораженная Кейт молча наблюдала, как он вынул смятую ягоду… и отправил себе в рот. Она хотела отшатнуться, но сзади был колючий куст ежевики.

Затем он нежно провел большим пальцем по ее губам. А она продолжала молча смотреть на него, охваченная жаром от его прикосновения. Он взял в ладонь ее подбородок, а пальцами гладил шею. Кейт, нервничая, слизнула с губ ягодный сок.

– Вы не все облизали. – От звука его глубокого, низкого голоса у Кейт подогнулись колени.

Грей наклонился к ней. Он действовал не спеша, как бы дразня и завлекая ее, что ему и удалось. Когда Грей облизал ей губы, то сделал это настолько осторожно и приятно, что Кейт едва не закричала от восторга. Она уперлась кулаками ему в плечи, так как едва держалась на ногах, а он продолжал медленно водить языком по ее губам. Голова шла у нее кругом, и она раскрыла рот. Он словно ждал приглашения, и его язык тут же оказался у Кейт во рту. Он водил руками по ее лбу, щекам, маленьким нежным ушам и по бьющейся на шее жилке. При этом он продолжал целовать ее, и каждый новый поцелуй рождал в ней утонченное и острое ощущение.

И когда охваченная жаром Кейт вдруг почувствовала у себя под спиной прохладную траву, то для нее это было облегчением. Она не успела сообразить, что произошло, а Грей уже вытащил ее рубашку из брюк и просунул внутрь обе ладони. Кейт чуть не задохнулась, когда его пальцы задели ее налившиеся соски. Губы Грея щекотали ей шею и опускались все ниже и ниже. Даже сквозь ткань смятой рубашки она ощущала его горячий и влажный рот, такой нежный, мягкий, дразнящий и соблазняющий. И вдруг все кончилось. Кейт открыла глаза и разочарованно вздохнула. А Грей опустил руку в ведерко, достал перепачканными соком пальцами ягоду и поднес одну к ее рту.

– Попробуйте, Кейт, – прошептал он.

Девушка увидела совсем близко от себя красивое лицо Грея и не смогла отказать. Она нерешительно дотронулась губами до пальца, с которого капал ягодный сок, и увидела, как у Грея загорелись глаза. Он нажал кончиком пальца на ее губы, и она взяла сладкий от сока палец в рот.

Он прерывисто и с трудом дышал, и Кейт даже послышалось, что он выругался. Ее обжигал исходящий от Грея жар, а когда он задрал ей рубашку и положил ладонь на грудь, то она ощутила облегчение от прохладного воздуха, охладившего взмокшую кожу.

Грей застонал, и Кейт это показалось странным – ведь он так умело ласкал ее. Его мокрая от сока рука скользила у нее по ребрам, а рот накрыл сосок. Кейт вскрикнула от пронзившего ее острого, как стрела, наслаждения. И тут же она ощутила между бедер тяжесть его тела. Ей была в радость эта тяжесть. Его огромное тело, мускулистое и горячее, представлялось ей чудом. Кейт видела Грея обнаженным и знала, чего хочет. Его полный страсти взгляд обещал блаженство. Но какую цену она заплатит за него? Кейт бросило в холодный пот от мысли, что она нисколько не лучше сестры, а может быть, и хуже. Неужели она отдастся мужчине, который завтра может уехать навсегда и просто забавляется с ней развлечения ради?

– Нет. – Кейт уперлась руками Грею в грудь, пытаясь оттолкнуть его.

Он поднял голову. На какое-то мгновение она увидела в его глазах такую силу чувств и такую ненасытную жажду, что у нее замерло сердце и стало страшно, так как приоткрылась совершенно другая сторона обычно уравновешенной натуры маркиза. Но вот его лицо снова сделалось непроницаемым.

– Я, кажется, приобрел склонность появляться в самых неподходящих местах, – сказал он и отодвинулся в сторону от Кейт, которая решила, что ей просто привиделось страдальческое выражение его лица всего лишь секунду назад. Теперь он говорил спокойно, словно между ними ничего не произошло.

Глава десятая

Грей влетел в кухню и так громко стал звать камердинера, что Мег вздрогнула, а Том, удобно устроившийся в уголке на скамейке, сердито посмотрел на него.

– Вас что, жареный петух в зад клюнул? – спросил кучер.

– В это место, которое ты изволил упомянуть, меня никто не клевал, – сказал Грей, свирепо глядя на старика.

К несчастью, его беспокоила совсем другая часть тела, которая помимо его воли напрягалась с пугающей Грея частотой. Грею даже пришлось прикрыться сюртуком, что он держал в руках. Черт возьми! Он ведь с юности научился обуздывать похоть. Нет, с ним определенно что-то творится в последнее время.

– Да, милорд? – В дверях появился Баткок, и Грей отвлекся от неприятной мысли.

– Возьми в кладовой ванну, отнеси ее в комнату Кейт и позаботься о том, чтобы ей хватило горячей воды для мытья. Возьми в помощь Тома – он все равно бездельничает.

– Еще чего! – недовольно воскликнул Том и вдруг, прищурившись, спросил: – А зачем это ей понадобилось мыться днем?

– Она собирала ягоды, – сказал Грей и поставил на стол ведерко с ежевикой. Бросив на кучера взгляд, от которого тот скрючился на скамейке, Грей вышел из кухни и направился к себе в комнату. Ему не терпелось побыть одному и поразмыслить кое о чем без уставившихся на него любопытных лиц.

У себя дома он не замечал присутствия слуг, так как вырос окруженный ими. Подразумевалось, что им известно все: где встречаются любовники, кто подлинные родители детей прислуги, а также мельчайшие привычки господ. Такова жизнь, и Грея раньше это не беспокоило. Пороков, которые следовало скрывать, у него не было, а в своих личных делах он проявлял необходимую осмотрительность, да и любовницы его знали, на что могут рассчитывать.

Но здесь, в Харгейте, вместо обычной когорты слуг был один лишь кучер, весьма заботящийся о своей хозяйке. Грей не мог его в этом винить, так как Кейт не принадлежала к дамам сомнительной репутации, с которыми он обычно общался. Она была невинной девушкой, а Грею вовсе не хотелось, чтобы все в доме узнали о том, как он катался с ней по траве, размазывая ягоды по ее восхитительно пахнущему телу. И хотя Грею тогда казалось, что он почти в раю, он сознавал, насколько опасным мог стать этот “рай”.

Черт! Грей бросил сюртук на кресло и снял с себя теперь уже фиолетового цвета жилет. Он ведь пошел следом за Кейт, чтобы рассказать о своих розысках, и не собирался ее целовать, не говоря уже о том, что за тем последовало. Сердце у него замерло при воспоминании о хрупком, перепачканном ягодным соком теле Кейт, лежащем под ним, и о том, как страстно ему хотелось обладать им. Жаль, что Кейт его остановила, а то бы он погрузился в ее плоть и оставался там до тех пор, пока в своей безрассудной одержимости не насытился бы ею.

Пусть лужайка не лучшее место, где лишают невинности девушку, но Грей знал, что испытает блаженство, раз ему удалось не только сломить ее сопротивление, но и ощутить ответную страсть…

Черт! Грей подошел к столу, на котором Баткок оставил таз и кувшин. Он налил в таз воды, в спешке расплескав ее, и долго умывался. Наконец со стоном выпрямился и стал вытираться.

Он чувствовал, что с трудом управляет собой. На него рано легла ответственность, и он привык владеть своими чувствами и отвечать за свои поступки. То, что Кейт выводила его из равновесия, было по меньшей мере неприятно.

Она нравилась ему. Он ценил ее спокойствие и мужество, силу и ум. Обстоятельства жизни научили Кейт прямоте, чего недоставало ее сверстницам, и это было восхитительно. Надежная, верная и последовательная – что не характерно для женщины, с улыбкой подумал Грей, – она горела внутренним огнем, несмотря на внешнее благоразумие, и этот огонь опалял Грея уже не раз. Кейт привлекала его даже сильнее, чем Шарлотта, так как была более открытой и менее сдержанной. Может быть, слишком несдержанной.

Грей снова сердито выругался. Непредвзято оценив свою дикую выходку с ягодами, он пришел к выводу, что, когда пытался овладеть Кейт, действовал не лучшим образом. Куда-то подевались его искусство и интуиция. Но Кейт магически действовала на него даже на расстоянии, даже когда он не дотрагивался до нее. Грей буквально терял голову. Впервые за многие годы Грей усомнился в своих суждениях. Сердито уставившись в таз с водой, он думал о том, что его далеко идущие планы в отношении Кейт придется пересмотреть.


Спустя три дня Грей стоял за дверью хижины, поджидая любовника Люси. Так как слухи о свалившемся на головы Кортлендов богатстве никого не привлекли, Грей устроил ловушку: он заплатил деревенскому парнишке за то, чтобы тот отнес каждому из подозреваемых по записке от “красивой дамы из Харгейта”.

Пылкая просьба “встретиться сегодня днем в обычном месте” ничего не говорила невиновному, но негодяй, возможно, тут же примчится хотя бы для того, чтобы выяснить, каким образом его отыскали.

Грей мрачно усмехнулся, ясно представляя, как выглядит соблазнитель невинных девушек. Он таких повидал в своей жизни.

Конечно, он не поверил Люси, описавшей своего возлюбленного добрым и нежным. Это была выдумка, как и его титул. На свою беду, кавалер выбрал для своей игры неудачное имя.

Грей держал наготове пистолет, который Баткок специально привез ему из Лондона. Он предпочитал рукопашную схватку, но его плечо пока драки не вынесет, да и загнанный в угол противник может представлять опасность. Грей всегда учитывал любую случайность, поэтому велел Баткоку спрятаться за деревьями, если негодяй ускользнет от него. Тому Грей не доверял и в помощники его решил не брать. А тот, по-видимому, уютно устроился на кухне под боком у Мег. Снаружи послышался шум, и Грей плотнее прижался к стене. Кто-то подошел к домику, но по неуверенным шагам было очевидно, что этот человек не умеет ходить украдкой. Грею вдруг пришло в голову, что это Люси, проведавшая о его плане. Но тут дверь распахнулась, и в проеме появился мужчина среднего роста и не очень крепкий на вид, со светло-каштановыми волосами. Именно таким его описала Люси. Грей вышел из-за укрытия. Молодой человек – а он был действительно молод – от удивления открыл рот, в его голубых глазах промелькнул страх. Одет он был опрятно, но не изысканно, как то принято в высшем свете. Итак, вот он, самозванец! Юноша продолжал стоять с открытым ртом. Наконец Грей нарушил затянувшееся молчание, отрывисто спросив:

– Выходит, вам нечего сказать? Я ведь могу вас убить.

Парень молчал, и Грей уж было решил, что тот либо дурак, либо трус.

Но тут слова Грея дошли до него, и он, опустившись на стул, закрыл лицо руками.

– Я знаю, знаю. И я это заслужил, – простонал он.

У Грея мальчишка вызвал омерзение и ярость. И этот жалкий молокосос выдавал себя за маркиза Роута!

– Вам известно, кто я? – угрожающе произнес Грей.

Молодой человек поднял смущенное лицо:

– Опекун мисс Люси?

Грей расхохотался, и резкий звук его смеха зловеще разнесся по тесной хижине.

– Я – Роут, – произнес он и почувствовал удовлетворение, когда увидел, как побледнел юноша.

– Милорд! Я… Простите меня, я не подозревал, что…

– Что воспользовались именно моим именем? И как же далеко зашла ваша игра? Вы ограничились Честертоном? Или про это известно в Лондоне? Ваш разврат ограничивается только этим или вы уже подписываете счета от моего имени?

– Разврат! Подождите минутку… милорд! – запинаясь, проговорил юноша.

– Нет, это вы подождите, – в бешенстве продолжал Грей. – Вы использовали мое имя для связи с неопытной девушкой…

– Перестаньте! – Молодой человек вскочил на ноги, однако, взглянув на Грея, медленно сел, видно поняв, что ему не стоит горячиться. – Делайте со мной, что хотите. Можете застрелить меня прямо сейчас, но не трогайте леди, – нахмурившись, сказал он.