Джоанна Линдсей - Искусное соблазнение

– Вовсе нет, вы окажете мне добрую услугу, избавив меня от скуки. Обещайте, что по крайней мере подумаете над моей просьбой.

– Конечно, – улыбнулась Джудит.

На губах Кэтрин снова показалась улыбка.

– Должно быть, вы нежно привязаны к своим американским родственникам, если пустились в путь. Как мило с вашей стороны. У меня тоже есть родня в Америке, хотя Андраши не верит, что после стольких лет мой отец еще жив.

– Но вы верите?

– О да, конечно. Отца сочли погибшим, когда его корабль попал в шторм и затонул возле берегов Флориды. Немногие уцелевшие после кораблекрушения вернулись в Саванну, где мы тогда жили. Отец тоже мог спастись. Быть может, он жестоко пострадал и ему пришлось залечивать раны, чем и объясняется его исчезновение. Наверное, он вернулся домой слишком поздно. Мы успели уехать, и он не знал, где нас искать.

– Так вы считаете незаконным брак вашей матери с отцом Андраши? – спросила Жаклин.

– Да. Моя мать, да упокоит Господь ее душу, поступила глупо и постыдно, выйдя во второй раз замуж столь поспешно. За это я много лет ненавидела ее.

– Ненавидели? Собственную мать? – недоверчиво нахмурилась Жаклин.

Джудит поспешила вмешаться, пока между Кэтрин и Джек снова не вспыхнула ссора.

– Мы нередко принимаем гнев за ненависть. Можно понять, почему вы рассердились на мать. Ведь она бросила вашего отца, хотя он, возможно, был еще жив.

– Спасибо за ваши слова. – Кэтрин улыбнулась Джудит. – Не прошло и месяца, как мать собрала наши вещи и увезла меня в Европу. Она сказала, что мы едем навестить старую подругу ее матери в Австрии. Но три месяца спустя она встретила венгерского графа, приехавшего по делам, и вышла за него замуж. Прошло всего три месяца! А потом меня заставили жить в этой дремучей, варварской стране, где почти не говорят по-английски.

– Мне очень жаль… нам очень жаль, – пробормотала Джудит.

Но Джек испортила все, возразив:

– А по-моему, ничего трагичного в этом нет. Совсем наоборот, звучит захватывающе. Новая жизнь в незнакомой стране, непохожей на вашу. Неужели вам вовсе чужд дух романтики и приключений?

– Приключений? Вы, верно, шутите?

– Пожалуй, – сухо отозвалась Жаклин.

Кэтрин, казалось, не заметила язвительного тона Жаклин и продолжала, сменив тему:

– Я смотрю, вы обе, в отличие от Андраши, вовсе не похожи на цыганок.

– А вы ожидали, мы, как потомки Анны Стефановой, окажемся точными ее копиями? – насмешливо осведомилась Жаклин.

– Однако у одной из вас ее глаза, глаза Андраши. И цвет, и тот же необычный разрез.

– Лишь у немногих из нас черные волосы и глаза, о которых вы говорите, – заметила Джудит.

– А как насчет особого дара?

Джудит недоуменно нахмурилась.

– Я не совсем понимаю…

Джек со смехом перебила ее:

– Думаю, речь идет о предсказании судьбы и прочих магических способностях, которыми славятся цыгане.

Кэтрин внезапно пришла в необычайное волнение.

– Да, да, вот именно. Вы не обладаете особым даром? Или кто-то из ваших родных? Я умоляла Андраши спросить, но он не верит в подобные вещи.

– Мы тоже не верим, – отрезала Жаклин.

Лицо Кэтрин разочарованно вытянулось, и Джудит стало ее жаль.

– В нашем семействе каждый по-своему необычайно удачлив, но никто не считает это везение цыганским даром.

– Однако, возможно, причиной тому именно цыганская кровь, – взволнованно произнесла Кэтрин. – Вы не могли бы рассказать подробнее?

Джек бросила на кузину свирепый взгляд, но Джудит продолжила:

– Ну, к примеру, наш дядя Эдвард – поразительно успешный финансист, все его вложения приносят баснословную прибыль, но лишь немногие зовут его везучим. Говорят, будто он обладает острым умом и хорошо разбирается в финансовых вопросах. Нашей кузине Регине удается устраивать удачные браки. Мужчины и женщины, которых она свела вместе, живут долго и счастливо в любви и согласии. Моему отцу и Джереми, брату Джек, досталась цыганская внешность. Им всегда исключительно везло с женщинами, а теперь оба счастливы в браке, но едва ли это можно назвать особым даром. А еще…

– Вот и все чудеса в нашем семействе, – оборвала кузину Жаклин. – Теперь ваша очередь рассказать нам, что вы ожидали услышать и зачем.

– Разве это не очевидно? Я надеялась, что кто-то из вас поможет разыскать моего отца. Я собиралась начать поиски в Саванне, но едва ли он еще там. Кроме нас с матерью, его ничто не связывало с этим городом. Его торговый корабль курсировал между Саванной и Карибскими островами, где жил отец до того, как встретил мою мать. Меня охватывает ужас при мысли, что в попытках найти его нам, возможно, придется заглянуть в каждый порт на Карибском море! Мне лишь хотелось услышать заверение, что отец жив, что поиски не бессмысленны.

Жаклин нетерпеливо вскинула брови.

Заметив, что Кэтрин смутилась, Джудит торопливо проговорила:

– Я бы доверилась своему предчувствию и начала поиски с Саванны. Думаю, это самое разумное решение. Уверена, там вам удастся узнать что-то новое о своем отце. А теперь простите нас, нам нужно еще разобрать вещи.

Джек потянула кузину за собой, сердито бормоча сквозь зубы:

– Нам обязательно было выслушивать историю ее жизни?

– Мы лишь проявили обычную вежливость, – возразила Джудит, – но почему ты меня так резко перебила?

– Потому что ты чуть не рассказала ей об Эми, а это ее совершенно не касается, черт побери!

Джудит возмущенно фыркнула:

– Мы говорили об удаче, а Эми и вправду обладает редкостным даром, согласись.

– Да, но в том-то и дело. Не думай, что Кэтрин можно доверять, Джуди. У меня и Андраши вызывает сомнения, если на то пошло.

– Правда?

– Тебе не кажется, что он на редкость вовремя появился в доме дяди Эдварда, как раз накануне нашего отплытия, чтобы в конечном счете оказаться вместе с нами на корабле? Если у него такие же глаза, как у тебя, это еще не означает, что он наш родственник.

Джудит не удержалась от смеха.

– Ты забываешь, что ему известно все о Стефановых.

– Из дневника, который он мог просто где-то найти и прочесть, а затем использовать в своих темных делишках.

Джудит снова прыснула.

– Ты и сама в это не веришь.

– Ладно, может, Андраши и не преступник. Возможно даже, он и впрямь связан с нами узами родства. Однако мы не знаем, что у него на уме. Поэтому будь осторожна и думай, что говоришь, когда беседуешь с ними обоими. Не следует раскрывать семейные секреты только потому, что эти люди кажутся тебе искренними.

И надо же было Жаклин заговорить о секретах именно сейчас, когда у Джудит появилась собственная тайна!

– Где Жаклин? – спросил Андраши, заметив, что Джудит спустилась одна на ужин в капитанскую каюту.

– Она сейчас придет. Сегодня ей немного нездоровится. Утром она поздно встала, а после обеда прилегла вздремнуть и снова заспалась.

– Надеюсь, она не заболела? – встревожилась Джорджина.

– Лихорадки у нее нет, – заверила тетю Джудит. – Я пощупала ей лоб.

– Наверное, в последние несколько дней Джек пришлось пережить слишком много волнений, – предположил Джеймс и добавил, обращаясь к жене: – Я бы не стал беспокоиться, дорогая.

– Только не уговаривайте ее лечь в постель, – с улыбкой предостерегла Джудит. – Джек и так злится на себя за то, что провела весь день в каюте.

Ее замечание, казалось, успокоило всех, кроме Андраши, который по-прежнему казался встревоженным. Джудит уже не в первый раз задумалась, не увлекся ли новый родственник ее лучшей подругой. Жаклин появилась несколько минут спустя. Она вовсе не выглядела сонной или вялой: глаза ее оживленно сверкали, на лице сияла улыбка, что говорило об отменном самочувствии. Она весело поздоровалась с родными, и почти сразу же Арти с Генри подали ужин, так что все заняли места за столом.

К досаде Андраши, его усадили по другую сторону стола от девушек, между Джеймсом и Энтони, что не предвещало графу ничего хорошего. Должно быть, бедняге устроили самый настоящий допрос, решила Джудит. Днем Жаклин не без злорадства сообщила, что Андраши показался подозрительным не ей одной. Она призналась по секрету, что подслушала разговор отца с Энтони – братьев тоже терзали сомнения. Разумеется, отец Джек первым высказал догадку, что венгерский граф, возможно, вовсе не тот, за кого себя выдает. Впрочем, когда это Джеймс Меллори верил на слово незнакомцам? Бурная молодость и десять лет лихих странствий по морям и океанам научили его осторожности, и с годами привычное чувство опасности не притупилось.

Однако Джорджина, сама о том не подозревая, расстроила расчеты мужа и деверя, обратившись к Андраши:

– Ваша сестра снова не пожелала присоединиться к нам за ужином?

– Мы не говорили об этом.

Джорджина бросила огорченный взгляд на пустой стул и нетронутые приборы, поставленные для Кэтрин.

– Но почему?

Еще один простодушный вопрос. Джорджина, в отличие от мужа, была доверчива. Поэтому Джеймс и поделился своими опасениями не с женой, а с братом.

– Как я упоминал вчера вечером, Кэтрин подвержена резким переменам настроения, ее общество не всегда бывает приятно, – объяснил Андраши.

Оттого граф и решил избавить своих новообретенных родственников от безобразных сцен? Джудит, не утерпев, вмешалась:

– Я застала вашу сестру в скверном расположении духа, но в приступе жестокой мигрени каждый может вспылить. Мы с Джек очень мило побеседовали с мисс Бенедек, когда ей стало лучше.

– Я бы не назвала нашу беседу приятной, – фыркнула Джек.

– Но неприятной она тоже не была, – горячо возразила Джудит.

– Это спорный вопрос, – пробормотала Джек, понизив голос.

Утихомирив дочь взглядом, Джеймс повернулся к Андраши.

– Так вы говорите, ваша сводная сестра вспыхивает как порох? Это свойственно многим женщинам, и моя Джек в их числе.

Жаклин рассмеялась, без сомнения приняв слова отца за комплимент.

– Возможно, вы и правы, но я всегда смотрел на это иначе, – произнес Андраши. – Просто моя сестра капризна и часто бывает не в духе. Ей выпала нелегкая судьба. Не успев смириться с потерей родного отца, она попала в незнакомый дом, в новую семью.

– А что случилось с ее отцом? – спросила Кейти.

Джудит перестала прислушиваться к разговору – Кэтрин уже поведала им с Джек свою историю. Однако она надеялась, что Жаклин не пропустит ни слова и несомненное сходство в рассказах брата и сестры рассеет ее недоверие. Повторение придаст истории еще большую достоверность. Да и кто бы смог выдумать такое? И тотчас Джудит вспомнила о Нейтане Тремейне. Уж он точно смог бы. Похоже, этот человек – мастер сочинять небылицы. Он ловко выдает себя за героя, а сам – всего лишь преступник, скрывающийся от правосудия.

Джудит невольно задумалась, закончил ли Нейтан свою работу в трюме. Едва ли, ведь на самом деле он, скорее всего, вовсе не плотник. Любой мужчина способен махать молотком, но сумеет ли он и вправду построить боксерский ринг? О боже! Джудит от души понадеялась, что ее отец и дядя не пострадают, когда начнут поединок, а ринг под ними развалится.

И почему она только не рассказала отцу об этом изворотливом контрабандисте? Тогда Тремейн до конца плавания просидел бы в корабельном карцере, где ему самое место. Не следовало заключать с ним договор: негодяй лишь выиграл время, чтобы измыслить очередную ложь. Джудит тяжело вздохнула, на душе у нее скребли кошки. Если бы ей не пришлось утаивать правду от Джек, возможно, она не терзалась бы так? Но отчего, черт возьми, ей безумно хочется улизнуть из-за стола под каким-нибудь предлогом и спуститься в трюм?

Она посмотрела в сторону Андраши, который продолжал говорить.

– Вот почему ребенком Кэтрин так часто убегала из дома. Она пыталась вернуться в Америку, где провела первые годы жизни, и разыскать отца.

– Вместо того чтобы странствовать по миру в поисках человека, которого, возможно, давно нет в живых, почему бы вам просто не выдать сестру замуж? – предложил Энтони.

– Я бы так и поступил, если бы верил, что это сделает Кэтрин счастливой. Но я не думаю, что моя сестра сможет жить счастливо в браке, пока не разрешится история с ее исчезнувшим отцом.

– Так вас и впрямь заботит ее счастье? – вскинул брови Джеймс.

– Разумеется. – Казалось, вопрос капитана немного задел Андраши. – Внезапные приступы гнева, которыми страдала Кэтрин в детстве, – слабость вполне извинительная. Я готов терпеть вздорный характер сестры. Как вы верно подметили, излишняя вспыльчивость не редкость. Многие женщины подвержены капризам. Однако неприятно, когда такое случается на людях, – это вызывает неловкость. Я лишь хотел предупредить вас, что вы можете стать свидетелями тяжелой оскорбительной сцены. Пожар лишил Кэтрин всего: у нее не осталось ни близких людей, ни средств к существованию. Будучи единственным ее родственником, я взял на себя заботу о ней. Но это мое бремя, не ваше.