из этой заварушки.

Я с минуту изучаю его. Он выглядит таким нетерпеливым.

И в этот момент я понимаю: это не мне нужна помощь, а ему.

– У вас ведь ничего нет на него, не так ли?

Ник хмурится.

– Я знаю, что он виновен.

– Но этого недостаточно для того, чтобы арестовать его или иметь хоть малейший

шанс выиграть дело в суде. – Я откидываюсь на спинку, чувствуя, что лучше контролирую

себя. – У вас ничего нет.

Леннокс в свою очередь откидывается на кожаном сиденье и проводит рукой по своей

щетине. Он едва пожимает плечами, будто решив, что ничего не случится, если он

поделится чем-то со мной.

– Ладно, Грэйс, дело вот в чем. Я проверил его командировки, и даты совпадают. Знаю,

что Сент-Клэр был в каждом городе, где были украдены произведения искусства,

примерно в то же время, когда происходили ограбления.

Я чувствую странное облегчение. Если Леннокс уже знает об этом, то мне не нужно

говорить ему этого… или предавать Сент-Клэра. Но затем меня осеняет – все же у

Леннокса есть кое-какие улики.

Он наблюдает за моей реакцией.

– Вы не кажетесь удивленной.

– Сент-Клэр много путешествует. Как и многие другие бизнесмены высокого ранга, –

говорю я, стараясь сохранять спокойствие. – Держу пари, у десятка людей поездки

приходятся на те же даты.

– Но Сент-Клэр подходит по психологическому портрету, – упрямо говорит Леннокс. –

Этот парень во всем нарушает правила. Посмотрите на его семью, его воспитание. Его

55

N.A.G. – Переводы книг

наказывали за нарушение строгих правил отца, и теперь он не будет играть по чьим-либо

правилам, включая установленный закон.

– Многие росли со строгими родителями. – Я понимаю, что защищаю его, хотя сама

даже не знаю, почему.

– Да, но объедините это с его потребностью побеждать, получать все, что он пожелает…

– Леннокс пожимает плечами. – Его профиль говорит сам за себя. У него есть мотив, есть

средства, и мы можем доказать, что у него была и возможность. Множество

возможностей.

– Так, судя по вашим словам, всем богатым людям, воспитанным властными отцами,

суждено стать преступниками-белыми воротничками?

Он пожимает плечами:

– Не всем. Но он безусловно такой.

Мой мозг бешено работает. Леннокс не сказал мне ничего, чего бы я ни знала – и все

его улики пока косвенные. Совпадение. Этого явно недостаточно, чтобы убедить жюри

присяжных. Это значит, что он даже близко не подошел к аресту Сент-Клэра.

Почему я чувствую облегчение от этого?

– Я слышу лишь кучу теорий и ни одной явной улики, – говорю я ему, хотя все это и

кажется мне довольно убийственным.

– Вот тут-то и вступаете вы. – Он наклоняется вперед, взгляд его карих глаз

напряженный и острый. – Преступники с карьерой Сент-Клэра хороши и умны. Их

трудно поймать. Даже так вам скажу – мне нужен прорыв в этом деле, иначе я его

проиграю. Это правда. Рано или поздно он совершит ошибку, но к тому времени мои

боссы будут уже заняты другим грабителем.

– Может, вам удастся поймать следующего.

– Я поймаю этого, – клятвенно заверяет Леннокс. – Вы можете близко подобраться к

Сент-Клэру, Грэйс. Мне нужно, чтобы вы раздобыли необходимые нам обоим

доказательства.

– Вы хотите, чтобы я за ним шпионила? – Это уж слишком. – Я не предам его вот так

просто.

– Это не предательство! Вы привлечете его к уголовной ответственности. – Леннокс

оглядывается по сторонам, чтобы убедиться, что нас никто не слышит.

– Но что, если он невиновен? – Я все еще надеюсь, что это так. Он должен быть

невиновным.

Леннокс ухмыляется, будто знает, что я хватаюсь за соломинку.

– Что ж, тогда вы не найдете никакого компромата, разве нет? И мне придется

двигаться дальше. Все в выигрыше.

А он хорош. Я между двух огней: если скажу ему катиться к черту, то рискую получить

обвинение как соучастница в преступлениях Сент-Клэра, либо придется шпионить за

небезразличным мне человеком, чтобы доказать его невиновность.

Но я напоминаю себе, что не обязана играть в игры Леннокса. Я могу выторговать себе

немного времени и выяснить, как мне стоит поступить дальше.

– Мне не следовало сюда приходить, – говорю я, вставая со стула. – Мне нужно идти.

Леннокс вздыхает.

– Он виновен, Грэйс. Поверьте мне, он стоит за этими ограблениями.

В том то все и дело, я ему не верю. Не уверена, что полностью доверяю в этот момент и

Сент-Клэру, но я верю своим чувствам, когда мы вместе, верю, что его сладкие ласки

подлинные, его щедрость – не прикрытие для скрытых мотивов.

– Иногда инстинкты обманывают, – отмечаю я.

– Определенно, так и есть, – произносит он, в то время как я направляюсь к выходу.

Выйдя из паба, я прогуливаюсь по мощеной дорожке, которая вьется вдоль Темзы,

наблюдаю за водоворотами серых вод у набережной. Мой мозг вовсю работает, пытаясь

найти выход из ситуации.

Ошибка ли верить в Сент-Клэра? Верить в мужчину, рядом с которым я чувствую себя

особенной и защищенной, который смешит меня и заставляет мои коленки слабеть, в

мужчину, который верил в меня с самого начала, даже когда никто больше этого не

Стелла Лондон

Искусство и Любовь # 2

делал? Вся эта сказочная история работы-тире-романа казалась слишком чудесной,

чтобы быть правдой с самого начала, но теперь может стать реальностью.

Мимо проходит пара, держась за руки и прижимаясь друг к другу, совершенно не

обращая внимания на окружающий мир, и, несмотря ни на что, мне хочется, чтобы Сент-

Клэр был сейчас рядом со мной. Мне хочется быть рядом, чтобы вместе наблюдать за

бликами солнечного света, отражающегося на поверхности темных вод, чтобы

наслаждаться прохладным воздухом, холодящим нашу кожу, чтобы прогуливаться вдоль

реки, держась за руки. Именно у него мне больше всего хочется попросить совета обо всей

этой ситуации, с ним мне хочется проводить все свое время, чем бы я ни занималась.

И тут меня осеняет, почему я честно не рассказала Ленноксу о своих подозрениях или

не согласилась на его предложение шпионить за Сент-Клэром в поисках улик.

Несмотря на все происходящее, я по-прежнему хочу защитить Сент-Клэра. Быть с ним

– и показать ему те же веру и доверие, которые он показывает в отношении меня.

Ничего не могу с этим поделать. Я влюбилась в него.

57

N.A.G. – Переводы книг

Глава 13

Следующие три дня я чувствую себя шпионом, разрываясь между словами Леннокса и

собственным растущим чувством к Сент-Клэру. Стараюсь отвлечься от битвы разума с

сердцем, проводя долгие часы в арт-студии, но несмотря на кисти, краски и мольберты, о

которых я когда-то могла только мечтать, моя картина кажется созданной насильно.

Наполнив несколько холстов абстрактными цветами (синими тонами, очень похожими на

оттенок глаз Сент-Клэра), я сдаюсь и трачу свое свободное время на прогулки по округе,

погрузившись в свои мысли.

Отчасти мне хочется позвонить Ноне и спросить совета, признать, что я в какой-то

степени потеряла голову. Но покидая ди Фиорес, я вся была в предвкушении и радости от

предстоящего путешествия. Последнее, чего мне хочется, чтобы они беспокоились за

меня, находясь в Сан-Франциско, или хуже того – разочаровались в моем решении

приехать сюда, в моем решении погрузится в отношения с Чарльзом. В итоге решаю

подождать развития событий – я не готова сделать шаг, пока не узнаю больше.

Тем временем я наблюдаю за подозрительными или выходящими за рамки обычных

действиями Сент-Клэра, но не замечаю ничего, что насторожило бы меня. Тем более он

еще идеальней, чем когда-либо: планирует для меня короткие экскурсии по городу,

устраивает сюрпризы в виде романтического ужина или букета роз, ведет себя еще более

открыто и ласково, чем когда-либо.

Он милый, очаровательный, сексуальный, веселый парень, в которого я влюбилась… и

все же уверенность Леннокса и то, что я видела, вынуждают меня продолжать задаваться

вопросом о мотивах Сент-Клэра. Насколько хорошо я на самом деле знаю его? Если я

останусь рядом, рискну своим сердцем, что будет со мной, если я ошибаюсь?

Возможно ли любить мужчину, который может быть преступником?

– Готова? – одетый в смокинг Сент-Клэр поднимает руку, чтобы помочь мне выйти из

кэба. Сегодня ночь большого шоу-показа в Лондонском колледже изобразительного

искусства. Слышу приглушенный смех и разговоры, а также звуки джазовой музыки с

вечеринки, но нервничаю. Работы художников, которые я выбрала для сегодняшнего

вечера, отразятся на Сент-Клэре. В конце концов он патрон, и мне не хочется его

подвести.

Делаю глубокий вдох и выдох, следуя совету мамы, чтобы снять стресс, и улыбаюсь

ему:

– Готова.

Вместе мы ступаем в огромную главную залу галереи колледжа. Сегодня в ней

выставлены работы студентов, которые я отобрала. Полотна, скульптуры и смешанные

работы разложены, расставлены или развешаны на подсвеченных стендах по всей зале, и

я испытываю гордость за многообразие искусства.

– Никто не кричит в негодовании из-за какого-нибудь из выбранных тобой вариантов,

это уже хороший знак, – шепчет Сент-Клэр. Знаю, что он меня поддразнивает.

– Может, они просто вежливо себя ведут, ожидая завершения канапе, прежде чем

поднять бунт.

Сент-Клэр посмеивается и ведет меня в толпу. Это хорошо одетая смесь лондонского

общества и людей, известных в мире искусства.

– Уже вижу заголовки газет: «Скандал в школе искусств!»

– Прекрати! – Я игриво хлопаю его своим клатчем, отделанным бисером. – Я и так

нервничаю!

Он сжимает мою руку и чуть склоняет голову, чтобы оставить легкие поцелуи на моей

щеке:

– Тебе не о чем волноваться. Просто расслабься и наслаждайся плодами своих трудов.

Они полюбят их.

Мы передвигаемся по комнате, просматривая финальные работы студентов в их

полном размере. Некоторые мне не довелось увидеть во всем величии их полного

масштаба. Например, двенадцатифутовую скульптуру Голиафа, приподнявшего ногу,

чтобы раздавить трехфутового Давида, в ужасе бросившего пращу на землю, или

смешанную медийную инсталляцию, которая включает в себя часть уборной. Я

осматриваюсь по сторонам, по-прежнему нервничая, но, похоже, все наслаждаются

искусством и хорошо проводят время.

Стелла Лондон

Искусство и Любовь # 2

Пока никаких недовольных выкриков.

– Поздравляю, – говорит Сент-Клэр каждому студенту, когда мы останавливаемся и

изучаем их работы. Он представляет им меня и более детально беседует об их работах.

Явно видно, что он изучил все файлы, которые я ему передала, и теперь задает им

замечательные вопросы, вовлекая в разговор об их страсти.

Я люблю эту часть. Так забавно наблюдать художников в их стихии, объясняющих их

эстетический выбор, их идею и процесс претворения этих задумок в жизнь. От этого мне

тоже хочется вернуться в эту среду, нарисовать что-то достойное, чтобы быть

выставленным, достойное того, чтобы о нем говорили. Мне хочется вновь почувствовать

эту увлеченность созданием чего-то.

Сент-Клэр заботится о том, чтобы пожать руку каждого студента, прежде чем перейти

дальше, и помогает всем, включая меня, почувствовать себя в своей тарелке. Он

харизматичный и восхитительный как обычно, и женщины весь вечер находят способы

прикоснуться к нему, хлопая его по руке или плечу, комментируя его костюм, его волосы.

Одна женщина осмелела настолько, что говорит вариацией на ту же тему, что и другие: