Меррик покачал головой.

— Нет, я не могу сегодня уехать. Эликс на меня рассчитывает, — сказал он.

Эликс была бы очень расстроена, узнав, что Меррик уехал, пока она спала. Она решила бы, что он уехал, испугавшись ответственности за то, что произошло между ними ночью. А Меррику не хотелось, чтобы она подумала, будто он оказался таким безответственным трусом.

— Боже мой! Кажется, ты влюбился в эту Эликс, как последний болван! — воскликнул Эш и покачал головой. — Ты же знаешь, что отношения между вами не приведут ни к чему хорошему. Джейми убьет тебя, если узнает, что между вами что-то было. Или же это сделает граф Фолькстоун. Они не захотят, чтобы ты женился на леди Эликс. — Эш презрительно рассмеялся. — Такие, как мы, не должны жениться на невинных дочерях богатых графов. Твой брак с Эликс будет счастливым только в том случае, если ты никогда в жизни не захочешь даже взглянуть на другую женщину, Меррик. А ты уверен, что рано или поздно у тебя не возникнет такого желания? Ты не сможешь бросить Эликс, когда она тебе наскучит. А это обязательно произойдет. Ты не сможешь всю жизнь любить одну женщину. Думаю, ты и сам прекрасно это понимаешь.

Откинув одеяло, Меррик поднялся с постели.

— Спасибо вам за проповедь, святой отец, — презрительно фыркнул Меррик.

В эту минуту он был зол на весь свет, а больше всех на себя и на Эша. Меррик еще до конца не разобрался в своих чувствах к Эликс Бурк, но уже знал, что это не просто симпатия, его доброе чувство к Эликс давно уже переросло в восхищение, а оно в свою очередь грозило перейти в нечто большее. Странное дело, Меррик провел в обществе Эликс всего несколько дней, но ему даже думать не хотелось о том, чтобы с ней расстаться.

— Ты злишься, потому что и сам прекрасно понимаешь: я прав, — сказал Эш. Он стоял у окна, отвернувшись от Меррика. — Джентльмены всегда понимают, когда следует остановиться и красиво уйти.

— Ты же знаешь, что мы с тобой не джентльмены, — презрительно хмыкнув, проговорил Меррик.

— Ну хорошо, оставайся, если считаешь, что не можешь сейчас уехать, — смягчившись, сказал Эш. — Но ты должен смотреть правде в глаза, а не жить иллюзиями. Что касается меня, то я уезжаю немедленно и забираю с собой Риордана.

Меррик удивленно посмотрел на друга и улыбнулся. С чего это Эш так беспокоится о Риордане? На него это совсем не похоже.

— Если только ты сможешь его разбудить, — заметил Меррик. — Вчера за обедом он очень много выпил. Уверен, что Риордан сейчас спит как убитый.

— Я смогу разбудить его. Можешь в этом не сомневаться. Думаю, он и сам давно мечтает о возвращении в Лондон, там столько развлечений.

Эш не шутил. Это было видно по всему. Его серьезный тон разжег любопытство Меррика. Но сейчас не было времени на долгие расспросы.

— Желаю удачи, Эш, — с сарказмом в голосе проговорил Меррик.

Но ему вдруг пришло в голову, что, может быть, следует поехать в Лондон со своими друзьями. Кто знает, не понадобится ли Риордану его помощь. Но ведь Эликс он тоже нужен. Меррику необходимо многое прояснить в их отношениях с Эликс. Иначе он потеряет покой. А Риордан? С Мерриком или без него, он все равно будет совершать глупости. Ничего серьезного с ним случиться не может.

— Ну, как знаешь. Увидимся в Лондоне, — бросил Эш, помахал ему на прощание рукой и вышел из комнаты.

Меррик остался один. Мысли его путались. Он и сам не мог разобраться в своих чувствах.

Прежде чем одеться, Меррик внимательно осмотрел свой костюм, опасаясь, что Эликс решила повторить свою выходку. Но, не обнаружив повреждений, вздохнул с облегчением.

Безусловно, Эш был совершенно прав. Их с Эликс отношения давно уже вышли из-под контроля. То, что произошло вчера, не назовешь уроками обольщения. По правде говоря, он перестал быть наставником Эликс с тех самых пор, как они вместе отправились к римским развалинам. Тогда он поцеловал ее, потому что вдруг страстно этого захотел. Эликс в тот день была просто обворожительна. Когда он обнимал ее, она чувствовала себя неуверенно и, пожалуй, вела себя слишком доверчиво. Но она никогда не была наивной. Даже в минуту страсти Эликс спросила Меррика, зачем он ее поцеловал. На ее месте он сделал бы то же самое. Поначалу Меррик объяснял свое внимание к Эликс обещанием, данным графу, и желанием научить ее премудростям любви и светской жизни. Но теперь он понимал, что все гораздо сложнее.

Меррик убедился, что Эликс ничего не нужно в себе менять. Эш утверждал, что Меррик влюблен не в Эликс, а в собственную иллюзию. Но это не так, он любит не свою мечту, а настоящую, реальную Эликс. Ведь настоящая Эликс притягательнее любой мечты. Но рассмотреть это с первого взгляда невозможно. Нужно было дать ей возможность раскрыться и показать свою истинную сущность. Ему это удалось. Он вдруг задумался, представив всего лишь на миг Эликс рядом с другим мужчиной, и ужаснулся. Меррик понял, что сама мысль о том, что он должен будет искать для Эликс жениха, а потом уступить ее ему, для него стала невыносима.

Ни за что на свете он не хотел бы отдавать ее другому. Но Меррику приходилось все это время старательно делать вид перед всеми, в том числе и перед Эшем, что он проводит с Эликс столько времени лишь для того, чтобы привлечь к ней внимание потенциальных женихов. Если бы Меррик признался, что не хочет отдавать ее какому-нибудь лондонскому франту, то это было бы равносильно тому, что он собирается жениться на ней сам. А он не мог жениться на Эликс, как бы страстно ни желал этого. У него было темное прошлое, полное грязных тайн. Эликс понятия не имеет, что он за человек. Если бы она обо всем узнала, то с презрением отвернулась бы от него. Да и потом, Эликс наверняка потребует верности и преданности. А он не мог обещать ей этого. Но даже если бы он совершенно переродился и навсегда остался ей верен, он все равно не мог жениться на ней. Как честный и независимый человек, Меррик не пошел бы на то, чтобы семью содержал отец жены. Его финансовое положение было крайне неустойчивым. Он не имел права рассчитывать на богатое приданое Эликс, не мог допустить, чтобы граф Фолькстоун обеспечивал их. Сначала это стало бы раздражать Меррика, а потом его жизнь превратилась бы в ад. Он ни в чем не хотел зависеть от Эликс. В обществе это сразу же заметят и станут шептаться у них за спиной. Они будут говорить, что Эликс Бурк содержит мужа. И эти грязные слухи затронут не только его — это бы он смог стерпеть. Хуже, что во всю эту грязь будет замешана Эликс. В обществе станут говорить, что Фолькстоуны купили мужа для своей дочери. Им с Эликс придется уехать из Лондона, поселиться где-нибудь в глуши и никогда не появляться в высшем обществе.

Меррик открыл платяной шкаф и принялся искать свои ботинки. Тут он вспомнил о чемодане, который так бесцеремонно вытащил из шкафа Эш. Конечно, Меррик мог бы уехать вместе с Эшем и Риорданом. Но нет, он этого не сделает. Он не совершит такого трусливого и подлого поступка по отношению к Эликс. Да он и не сможет жить без нее. Его чувства к ней с каждым днем становятся все сильнее. Лучше остаться здесь и будь что будет. Если все его чувства к ней — всего лишь безрассудство, они должны скоро пройти. Время все расставит по своим местам. Если чувства Меррика к Эликс не ослабнут, значит, он по-настоящему влюблен.

Эликс ждала его в холле. Сейчас здесь было многолюдно и шумно: гости намеревались отправиться к реке Ли, где проходила ярмарка. Лошади и экипажи уже ждали их у ворот. Меррик остановился и во все глаза уставился на Эликс. Она была одета в муслиновое, зеленое, как весенняя трава, платье для выезда. В этом наряде Эликс была похожа на богиню лета. В руке она держала муаровую шляпку, сделанную по последней французской моде, с белыми лентами. Эликс оглянулась. Лицо ее просветлело, как только она увидела Меррика. Радость ее была искренней, неподдельной. А кроме того, в глазах девушки он заметил чувственное желание, обращенное к нему.

Это возбуждение Эликс передалось и Меррику. Он почувствовал, как его плоть напряглась. Ему вдруг вспомнилось, как Эликс сегодня ночью нежно ласкала его рукой. Выражение лица ее в ту минуту было на удивление одухотворенным и радостным.

Меррик подошел к Эликс и взял ее под руку. И в тот же момент почувствовал себя абсолютно счастливым. Как же он сможет отдать свою Эликс другому, неужели им действительно придется расстаться навсегда? Но, слава богу, это произойдет еще не скоро. И уж точно не сегодня. Меррик не должен позволить будущему омрачить настоящее. Сегодня, завтра и еще какое-то время Эликс будет всецело принадлежать ему.

— И куда мы с вами отправимся в первую очередь? — обратился к ней Меррик.

— Давайте сначала посмотрим животных. По утрам в их загонах еще не такой сильный запах, — засмеявшись, проговорила Эликс.

Она позволила Меррику подвести ее к экипажу. Он помог ей сесть в кабриолет. Экипажи двинулись по направлению к Ли.

На ярмарочной площади было много народу. Воздух, казалось, дрожал от радостного возбуждения и ожидания праздника. Это праздничное настроение передалось и Меррику. Ему захотелось провести день беззаботно, ни о чем не думая, не омрачая такой замечательный день тягостными мыслями о неясном будущем. Эликс, как видно, ощущала то же самое. Ее улыбка была такой веселой и беспечной, что Меррик, посмотрев на нее, не мог не улыбнуться в ответ. Она взяла его за руку, и они направились к загонам, где размещались животные, чтобы первыми увидеть, какой фермер вырастил самую большую свинью и самого упитанного теленка. Меррик купил Эликс мясной пирожок. А когда Эликс его съела, он увлек ее за дерево, украдкой поцеловал и слизал с ее губ крошки. Засмеявшись, она прижалась к нему.

— От вас всегда так приятно пахнет, — сказала она, лукаво глядя на него. — Такой свежий и таинственный аромат. Странная смесь лаванды, дуба и чего-то еще. Я не знаю, как это называется.

— Это называется кумарин, — засмеявшись, проговорил Меррик. — Мой парфюмер, у которого салон в Лондоне, на Бонд-стрит, создал эти духи специально для меня. Они пахнут свежескошенной травой.

— А как называются ваши духи? — спросила Эликс, уткнувшись носом в воротник рубашки Меррика и глубоко вдохнув запах.

— Этот несравненный аромат называется «Фужер». Это значит, что в этой парфюмерной композиции смешано несколько запахов. Как знать, может быть, именно благодаря этим духам я и имею такой успех у женщин, — хитро подмигнув, проговорил Меррик.

— Вы явно преуменьшаете свои достоинства. Думаю, дело не только в духах, — заметила Эликс. В глазах ее появилась легкая поволока. — Господи, что мы с вами делаем, Меррик?

Только теперь Эликс заметила, что она обвила руками его шею, а Меррик положил руки на ее бедра так, словно имел на это полное право.

— Мы делаем лучшее из того, на что вообще люди способны в этой жизни.

Не было смысла притворяться, что он не понял ее вопроса. Ведь и им в такие минуты овладевали сомнения, правильно ли он поступает. Но, несмотря ни на что, он, не удержавшись, потянулся к Эликс, чтобы еще раз ее поцеловать. Но она неожиданно резко отстранилась от него.

— Что означает этот ваш ответ? — спросила она с легким вызовом.

— Это единственно верный ответ на ваш вопрос в данной ситуации. А какой ответ вы ожидали услышать, Эликс? — Меррик понизил голос. — Вы думаете, что я смогу спасти вас? Или что вы сможете спасти меня? Вы и сами прекрасно знаете, что это невозможно. Остановимся на том, что мы всего лишь замечательно проводим время вместе. Мы получили удовольствие от нашей близости. Но нас заботит судьба друг друга. Разве мы могли даже помыслить о том, что между нами возникнет такая симпатия, когда встретились в первый раз? Мы сгораем от любви друг к другу, но это не значит, что мы можем пожениться. — Меррик нежно погладил ее по подбородку. — Брак не спасет ни меня, ни вас. Хотя я с радостью женился бы на вас, моя дорогая.

Эликс покачала головой и засмеялась.

— Мне не верится, что вы такой плохой и порочный, каким хотите казаться, — проговорила она.

— Поверьте, я гораздо хуже, чем вам кажется, — совершенно серьезно сказал Меррик.

— Мне кажется, вы несправедливы к самому себе, — не менее серьезно возразила Эликс. — Я уверена, что вы честный человек и не способны ни на какой подлый поступок.

— Уверяю вас, многие бы не согласились с вами. Во-первых, я не являюсь наследником и потому могу делать все, что мне заблагорассудится, поскольку после смерти отца ничего не получу. Я активно пользуюсь этим правом. Во-вторых, у меня никогда не будет титула маркиза, и потому я не смогу заседать в парламенте. В-третьих, я не военный, и потому мне не приходится рассчитывать на пост в каком-нибудь богом забытом английском городке. В-четвертых, религия никогда меня не интересовала, и потому мне никогда не стать священником в приходской церкви. Согласитесь сами, я не гожусь на роль человека, читающего проповеди каждое воскресенье перед толпой прихожан. Я не гожусь ни для какой службы, которой должен заниматься любой мало-мальски честный джентльмен.