Татьяна Дубровина - Испить до дна

— Бабуля, а ты жила в том особняке? Что в Чернышевом переулке?

— Нет... Но там родился мой отец...

— А ты?

— А нас уплотнили в коммуналку, — печально сказала бабушка. — Такую огромную... В Варсонофьевском переулке... В нашей комнате был камин... Это единственное, что я запомнила...

Алена невольно вздрогнула...

Когда-то они с Аликом топили камин в чужой перенаселенной коммуналке... Это было так давно, как будто в прошлой жизни...

А может быть, это была та самая комната?

— С ангелочками... — прошептала она.

— Откуда ты знаешь? — удивилась бабушка.

— Кажется... видела фотографии...

— Но у нас не осталось фотографий тех лет.

— Разве? — смешалась Алена. — тогда... не знаю...

— Родовая память... — словно про себя, с удовлетворением произнесла бабушка.

Нет, Алена просто обязана была закатить «отходную»! Иначе никто из друзей не понял бы, пошли бы обиды, дескать, нос задрала...

Упакованные картины и большое кожаное панно специальным контейнером галерея отправляла прямо в Венецию. Хорошо, хоть Алену избавили от этих хлопот. Ей оставалось лишь позаботиться о своем гардеробе.

В Москве начались «черемуховые холода». Верная народная примета — ухудшение погоды, когда окутается цветом черемуха...

А что взять в Италию? Там тепло или так же промозгло?

Выручила подруга Лилечка. Она притащила Алене на дачу целую сумку нарядов..

Лиля была прекрасным модельером, работающим в стиле ретро. Когда она развесила на плечиках по мастерской свои наряды, Алена тихо и благоговейно ахнула.

А Лиля издала такой же возглас у соломенной циновки, на которой были размещены Аленины готовые изделия из кожи.

— Аленка, давай баш на баш? — предложила Лиля, не в силах оторваться от этой красоты.

— Сравнила... — тихо протянула Алена. — Одно твое платье стоит всех моих побрякушек...

— Не скажи... — усмехнулась Лиля. — Если бы ты знала, из чего я это сконструировала...

— А я! — засмеялась в ответ Алена.

У нее в дело шла любая «шкура»: голенища от старых сапог, рваные перчатки, потертые сумочки...

Когда б вы знали, из какого сора

Растут цветы, не ведая стыда ... —

продекламировала Лиля. — Но не буду раскрывать тебе свою кухню...

— Секреты повар оставит себе, — согласилась с ней Алена и охнула: — У меня же там мясо тушится!

— Горелым вроде пока не пахнет... — потянула носом воздух Лиля.

— Еще не хватало! — испугалась Алена.

Она успела как раз вовремя. Большой кусок свинины успел зарумяниться до нежной розоватой мякоти, но еще не покрылся коричневой корочкой.

Алена завернула его в фольгу, в несколько газет, теплое одеяло и укрыла сверху подушкой. Чтоб не потеряло тепло и аромат до приезда гостей.

Когда она вернулась в мастерскую, Лиля смущенно указала на практически пустую циновку и протянула Алене свой эскиз костюма...

Не могу удержаться... У тебя каждый комплект словно нарочно подобран к моим моделям... А это нужно сделать из кремоватой кожи. Тебе не сложно будет подобрать? Я придумала такой фасон...

После Венеции, Лиленька...

— Ну естественно! — кивнула она. — А ты что выбрала?

Алена примерила шелковый сарафан со шляпкой, сомневаясь, пригодится ли он ей в мае... потом забавный полотняный костюм с юбкой-шортиками (именно к нему Лиля приложила одно из Алениных украшений)... потом «венецианское» вечернее платье с рукавами-буфами...

Глаза разбегались... Ткани были мягкие и послушные, словно успели привыкнуть к теплу человеческого тела, цвета сочные, но приглушенные, выгодно оттеняющие белизну Алениной кожи и волос...

— А! Забирай все! — махнула рукой Лиля. — Все равно я эту коллекцию уже показывала...

— Тебе что-нибудь заказали?

— Ни фига! Ты же знаешь, сейчас им важен лейбл «от Кардена»... Зато меня пригласили работать у Юдашкина, — похвасталась она.

— Ты пойдешь?

— Еще не знаю, — пожала плечами Лиля. — Я слишком независима, чтоб работать по указке... Знаю я этих акул! Сперва хвалят «авторскую индивидуальность», а потом стригут под общую гребенку. По крайней мере, собственных показов от них не дождешься.

— В принципе ты права, — согласилась Алена, — но...

— Никаких «но»! — бодро перебила Лиля. — Или все, или ничего! Помнишь девиз французской революции? «Вперед, голодранцы»!

Алена хитро покосилась на этот шикарный гардероб.

Не такие уж мы и голодранцы, а?

Точнее, «голь», — хихикнула Лиля, — которая на выдумки хитра.

Ну, в таких нарядах я буду чувствовать себя настоящей королевой, — заверила ее Алена, а про себя смущенно добавила: «Княжной»...

Гости начали съезжаться далеко за полдень. Конечно, люди творческих профессий любят поспать подольше...

Хотя Алена любила ходить на этюды именно на рассвете, когда освещение еще зыбкое и мерцающее, когда на траве лежат длинные рыхлые тени, а цветы только-только начинают открываться навстречу солнцу...

Но практически все ее приятели вели ночной, тусовочный образ жизни. Теперь, в середине дня, они все еще позевывали, лениво вертели по сторонам головами, оглядывая перемены на даче...

— Какой кошмар! — выдохнул Дима, увидев глухую бетонную стену. — Тебя, Алена, словно в склепе замуровали!

Алена только тяжело вздохнула в ответ.

— А ты не пробовала выжить своего соседушку? — спросила Катя, славившаяся своими ювелирными украшениями из полудрагоценных камней.

— Бодался теленок с дубом! — хмыкнула Алена. — Ему поссовет дал разрешение, и землю он откупил, я уже узнавала...

— Следующий раз, ребята, везем с собой баллончики с краской и распишем эту поганую стенку, чтобы хоть глаз радовала, — предложил Дима. — Помните, как на Крымском мосту сделали?

— Не хочу жить в нарисованном саду... — возразила Алена.

Она внимательно оглядывала гостей. Григория среди них не было.

Он что, больше с ней знаться не хочет? Или нарочно не поехал, узнав, что Димка собирается приехать со всеми вместе.

Ну и Бог с ним! Его проблемы...

— Проходите в дом, — приветливо улыбнулась она. — Все давно готово... Мясо стынет, водка греется...

— У! — возмущенно отозвалась компания. — Это недопустимо!

Они разместились вокруг большого стола в нижней комнате.

Стол выглядел так аппетитно, просто слюнки у всех текли!

Алена была мастерицей устраивать праздники. Из минимума дачной посуды получилась неплохая сервировка...

Свининка источала дразнящий аромат, пышные пучки зелени красиво кудрявились на блюде, манили к себе красные налитые шарики редиски, топорщились перышки зеленого лука, разноцветными горками возвышались, в мисках овощные салаты, исходила паром горячая картошка, щедро посыпанная укропом, и золотистый брусок сливочного масла постепенно таял поверх нее...

Вместе с Аленой получилось девять человек. Десятое место, предназначенное Григорию, оставалось пустым.

Алена хотела было убрать со стола лишний прибор, но тут с веранды донесся преувеличенно бодрый голос:

— Я, как всегда, вовремя!

Григорий как ни в чем не бывало чмокнул ее в щеку и поставил на стул большую сумку.

— Думаю, нам хватит... — загадочно сказал он, выставляя на стол картонные коробки чуть побольше пакетов с соком.

По компании пронесся вздох разочарования.

— Ты стал борцом за трезвый образ жизни?

— Наоборот! — заверил Григорий. — Это настоящее молдавское вино. «Каберне». Между прочим, его дают в лечебных целях даже на подводных лодках. Оно обладает способностью выводить из организма радиацию.

На Алену он не смотрел — общался с друзьями, бодро объясняя им, какое замечательное вино он раздобыл и что этот пакетик называется «каск», а наливать следует из специального краника, прячущегося под картоном на внутреннем мешочке...

Димочка неловко заерзал на месте и покосился на Алену. Его волновало, знает ли Гришка о «сказке»...

Алена поймала его вопросительный взгляд и тихонько качнула головой.

Ее поразило, что Григорий ведет себя как хозяин. Наполняет бокалы, с удовольствием демонстрируя насыщенный темно-вишневый цвет вина, передвигает на столе блюда, водружая свои «каски» рядом с водкой, ухаживает за девчонками, наполняя их тарелки салатами...

Все уже разместились, только Алена продолжала стоять, теребя в руках стопку салфеток. Григорий повернулся к ней, взял салфетки и раздал гостям.

— Кстати, ты подумала,— как будешь добираться в аэропорт? — небрежно поинтересовался он.

— Доеду на электричке до вокзала, а там поймаю такси в Шереметьево, — пожала плечами Алена.

С каких это пор его волнует то, что она собирается делать? Она давно привыкла рассчитывать только на себя.

— Опоздаешь, — как само собой разумеющееся сообщил Григорий. — Я договорился с приятелем, он утром заедет за нами на машине.

Димочка чуть не поперхнулся и уставился в свою тарелку.

А Алена изумленно вскинула глаза на Григория.

С чего бы такая забота? И... он что, собирается остаться на ночь?

Но не спорить же с ним в присутствии друзей...

— А если он заблудится или забудет? — как можно рассудительнее возразила она. — Или машина по дороге сломается? Если его придется ждать, вот тогда я точно опоздаю.

Григорий слегка сдвинул густые брови и тихо ответил:

— Ну, это мы завтра решим.

Лиля внимательно посмотрела на обоих и пришла Алене на выручку:

— Завтра решим, Аленка! Не забивай себе голову. Ты что, решила, что мы после такого пиршества потащимся обратно в Москву? И не надейся!

— Да! — подхватила Катя. — Похоже, здесь всем места хватит...

Алена облегченно вздохнула. Она не останется с Григорием один на один...

Она сама не понимала, почему ее больше не радовала такая перспектива. Раньше ей это даже нравилось...

И дело вовсе не в Ангелине и не в его поездке к Петлюре... Как ни странно, она совершенно не ревновала.

И Дима здесь ни при чем. С ним ей совсем не хотелось провести эту ночь. Вполне достаточно и прошлой попытки...

«Вот так разгонишь всех ухажеров и останешься совсем одна, — сказала она себе и тут же ответила: — Ну и пусть. Невелико богатство...»

— А разве я кого-то гоню? — весело спросила Алена. — Я так и думала, что вы останетесь ночевать. Больше того, у вас просто не будет сил выбраться отсюда, — и она показала на батарею бутылок и пакетов с вином.

— Ребята, нас заманили в западню! — воскликнул Сергей.

— И не оставили выбора, — добавила Ольга.

— А меня это вполне устраивает! — вынес резюме Михаил и в доказательство выпил большую рюмку водки.

Похоже, такой поворот событий не понравился только одному Григорию. Но он смолчал.

...Пиршество длилось до самой ночи.

К вечеру потеплело, и компания периодически проветривалась в саду, а позже и вовсе перебралась из дома на пленэр.

Алена умудрилась столько наготовить, что даже на такую ораву оказалось предостаточно.

— Ой, не могу... — стонали друзья, поглаживая животы.

— Нет, пожалуй, еще кусочек...

— Алена, нельзя стряпать так вкусно. Это вредно для здоровья...

«Каски» с вином казались неисчерпаемыми, а главное, невозможно было определить, сколько они уже «уговорили».

Тост следовал за тостом. Пили за радушную хозяйку, за предстоящую поездку, желали утереть нос всем этим закордонным мазилам...

Уже совсем стемнело, когда они наконец вернулись в дом, едва передвигая ноги.

Дима задержался рядом с Аленой, помогая убрать с расстеленной на траве скатерти остатки еды.

Она подняла голову. Григорий стоял на веранде и смотрел на них.

— Ой, спасибо, милый, — громко сказала Алена Диме. — Ты, оказывается, единственный джентльмен.

Он заметно воодушевился и шепнул:

— Когда будешь их размещать, оставь комнату для нас.

— Но у меня нет рояля, — фыркнула в ответ Алена.

Дима насупился.

— Скажи, зачем ты тогда со мной пошла? Назло ему? — Он кивнул на Григория.

Алена медленно покачала головой.

— Значит, я тебе нравлюсь?

— Конечно, — мягко заверила она. — Мы же друзья.

— И только?

— Понимаешь, есть определенная грань... Пересеки ее, и друга потеряешь, и любовника не приобретешь.