— Мне нравится учить Вэнди. Она такая умная и сообразительная девочка. А мозги, судя по всему, ей очень пригодятся в жизни.

— Они нам всем… пригодятся, — тихо проговорила Оливия, зная, сколь безрадостным и тяжелым будет их существование в будущем, — без денег, без родных, без всякой помощи.

Теперь, пританцовывая вокруг стола, девочка весело щебетала:

Вы только посмотрите, какую вкуснятину прислала нам миссис Бэнкс! Я так хочу есть! Я очень, очень хочу есть!

— И я тоже! — согласился Тони. — Мне кажется, что после всех этих утренних злоключений я бы съел и вола.

Ну что ж, приступим, — сказала с улыбкой Оливия. — Я, например, хочу отведать замечательного утиного паштета миссис Бэнкс!

Всем очень понравился паштет. Затем воздали должное языку и окороку. Времени же на приготовление остальной еды не было, и поэтому ограничились овощами, которые Бесси успела сварить еще утром. Десерт состоял из необычайно вкусного пудинга, который миссис Бэнкс приготовила из бисквита и крема. Они вчетвером разделались с целым блюдом. Оливия почувствовала, что сыта и больше не сможет съесть ни капли, а Тони и Джерри закончили трапезу сыром. В конце обеда подали кофе, который предусмотрительная миссис Бэнкс поставила в корзину с провизией.

После обеда Тони уселся в кресло и заявил:

— Вот теперь я чувствую себя совсем другим человеком!

— Постарайся сегодня больше не проказничать, — сказала ему сестра. — Нам придется всем по очереди ухаживать за герцогом.

Джерри издал восклицание.

— Я знаю, что делать! Как я об этом раньше не подумал! — сказал он, с досадой хлопнув себя по лбу.

— Что? — спросил Тони.

— Мы можем попросить Бэнтика и Аптона, чтобы они по очереди ухаживали за ним.

— Я думаю, лучше, чтобы это делал его лакей! — возразила Оливия.

— Ну что, пошлем кого-нибудь во дворец или мне самому сходить? — спросил Джерри, но вспомнив, что ему еще предстоит о многом переговорить с Оливией, добавил:

— А может, ты сбегаешь вместо меня, Тони?

— Конечно! — согласился мальчик. Но не забывай, что Грэйвз пообещал прислать нам лошадей после обеда. А верхом я мигом обернусь!

— Да, действительно, ты прав! При этих словах Джерри послышался стук в дверь.

— Наверное, это Грэйвз, — сказала Оливия, — хотя я не слышала стука копыт.

Она вышла из столовой и открыла дверь. На пороге стоял Тэд, мальчишка из деревни.

— Я думаю, мисс Оливия, вы должны знать, что в деревне творится неладное!

— Что именно? — с тревогой спросила Оливия.

Услышав их разговор, Тони и Джерри тоже вышли в прихожую.

— Люди говорят, что его сиятельство угрожал выслать их отсюда, и в отместку они собираются сжечь Большой Дом!

Оливия в ужасе вскрикнула:

— Нет! Они… не могут… так поступить!

— Они… так говорят, мисс! Люди разъярены, особенно пенсионеры!

— Они тоже здесь?

— Да! Многие собрались. Целая толпа. Они грозят кулаками и кричат, что герцог хочет убить их!

В комнате повисло тяжелое молчание. Затем Оливия повернулась к Джерри.

— Надо что-то делать, и быстро!

— Но что?

— Послушай, Тэд, — сказала девушка, — беги со всех ног в Большой Дом и попроси мистера Бэнтика, чтобы он как можно быстрее пришел сюда и принес с собой все деньги, которые у него есть. Расскажи ему, что случилось, и мистеру Аптону тоже.

— Хорошо, мисс Оливия! — мальчуган был явно горд, что ему доверили первому передать столь важную новость во дворец.

Он быстро побежал через сад и скоро скрылся в глубине дворцового парка. Венди немного пробежала за ним, а потом остановилась, остальные оставались на месте, глядя друг на друга в глубокой задумчивости.

— Что-то надо предпринять, чтобы остановить беспорядки! — сказала Оливия.

— Не думаю, что у Бантика достаточно наличных денег, чтобы помочь в этой ситуации людям, — заметил Джерри. — К тому же, ты не хуже меня знаешь, что он вряд ли отдаст их. Ведь если он сделает это, то Ленокс по выздоровлении уволит его!

Снова воцарилось молчание. Затем Оливия проговорила:

— Но теперь герцог без сознания, он не в состоянии ничего предпринять. И поэтому вся ответственность лежит на тебе!

— Почему на мне? — воскликнул Джерри.

— Потому что ты его наследник! — подчеркнула девушка.

Он уставился на нее в немом изумлении:

— Ах, да! Мне это как-то и в голову не приходило!

— И ты, как его наследник, — включился Тони, — должен проявить власть и не допустить, чтобы они подожгли дом!

Его голос почти сорвался на крик:

— Ведь может загореться конюшня. Я должен бежать и предупредить Грэйвза, чтобы он успел вывести лошадей!

— Подожди минуточку! — прервала его Оливия. — Нам нужно сообща подумать над тем, как убедить людей, чтобы они поверили, что до тех пор, пока герцог не выздоровеет, всеми делами в имении будет заправлять Джерри!

Она посмотрела на Джерри и добавила:

— Я знаю, люди доверяют тебе.

— А что толку? — грубовато возразил он. — Денег у меня нет. Меня самого скоро заберут в тюрьму, если не расплачусь с долгами.

Они снова замолчали.

Затем Оливия опять заговорила, медленно подбирая слова, словно нащупывая выход из запутанного лабиринта.

— Когда кузен Эдвард был при смерти и уже не мог сам заниматься делами, кто выплачивал зарплату всем слугам и работникам в имении?

— Наверное, он кому-нибудь дал доверенность.

После некоторого замешательства Оливия посмотрела на Джерри и сказала:

— Доверенность?

— Да, это такой документ, который дает тебе право подписи чеков и других финансовых бумаг.

— А как она выглядит?

— Обыкновенный листок бумаги, но подписанный кузеном Эдвардом, — ответил Джерри рассеянно, не придавая особого значения вопросу.

И вдруг его осенило. Он взглянул на Оливию и понял, что они оба подумали об одном и том же. Осторожно, словно напуганная тем, что она делает, Оливия достала из кармана бумагу, которую ей утром отдал Бэнтик. Это был список стариков, которых герцог исключил из числа пенсионеров. Внизу стояла его подпись: «Чэдвуд». Джерри долго и внимательно изучал ее. Затем поднял глаза и спросил девушку:

— Ты думаешь, мы сумеем сделать это? Мы обязаны! Мы не можем допустить, чтобы Чэд сгорел дотла! Или чтобы люди умирали с голоду.

— Да, верно! — подтвердил слушавший их Тони. — Я же говорил вам, что стал другим человеком, когда вкусно поел. А эти несчастные в деревне живут впроголодь с тех пор, как умер старый герцог.

— Я напишу текст, каким он должен быть, — проговорила Оливия тихим голосом, обращаясь к Джерри, — а затем мы должны получить его подпись.

— Нужны два свидетеля.

— Тони и я будем твоими свидетелями. Во всяком случае, если нам суждено кончить наши дни в тюрьме, то будем там все вместе.

Не говоря более ни слова, Джерри подошел к конторке и взял лист бумаги. Он поставил сверху дату и написал:

«Будучи серьезно больным после тяжелого ранения, выдаю доверенность своему сводному брату Джеральду Буду на управление имением и ведение всех финансовых дел вплоть до моего полного выздоровления».

Джерри помахал бумагой, давая чернилам побыстрее просохнуть, а потом протянул листок Оливии.

— А теперь, вы оба, ступайте за мной, — сказала она, и прихватите с собой перо и чернила!

Они поднялись по лестнице наверх. «По крайней мере, лгать придется лишь в силу необходимости», — пыталась оправдать себя Оливия. Но в глубине души она понимала: то, что они собираются делать, неправильно. Они не должны поступать подобным образом! Не должны! У дверей спальни они остановились на мгновение:

— Папа… прости меня… не осуждай, — прошептала девушка. — Но ты… ведь знаешь… у нас нет другого выхода!

Ей показалось, что отец понял ее. На душе стало легче. Она тихонько приоткрыла дверь, и они втроем вошли на цыпочках в комнату.

Шторы были наполовину опущены, и в комнате царил полумрак. Герцог лежал на спине с закрытыми глазами, очень бледный. Оливии даже показалось, что он уже мертв.

Она прикоснулась к его руке, та была теплой. Герцог все еще не приходил в сознание. Она взяла книгу со столика и переложила ее на кровать, рядом с герцогом. Сверху Оливия положила написанную Джерри бумагу, а другой лист с подписью герцога отдала Тони. Тот понял ее без слов. Он должен был держать листок так, чтобы она могла видеть подпись герцога. Джерри окунул перо в чернила. Оливия взяла бесчувственную руку больного и вставила перо между его пальцами, а затем, удерживая перо своими руками, скопировала подпись под доверенностью. Подпись получилась несколько корявой, но похожей на ту, что стояла на распоряжении, переданном ей Бэнтиком. Впрочем, в таких обстоятельствах неровность почерка была вполне объяснима. Затем она положила руку герцога на кровать и убрала книгу.

Никто из них не проронил ни слова. Они так же тихо закрыли дверь и молча спустились вниз, в кабинет. Там Оливия взяла перо и поставила свою подпись на доверенности, а Тони добавил свою.

И только после этого Оливия заговорила.

— Нужно срочно ехать в деревню!

— Лошади уже здесь. Можно поехать верхом, — предложил Джерри.

Хорошая мысль! поддержал его Тони. — Это будет более внушительно!

Оливия подошла к парадной двери и, открыв ее, увидела Грэйвза верхом на лошади. Двумя другими лошадьми управляли конюхи.

Джерри вышел вперед и сказал:

— Послушайте, Грэйвз, в деревне неспокойно. Нам срочно нужно туда поехать, подготовьте лошадь для мисс Оливии.

— Слушаюсь, мистер Джеральд! Я знаю об этом и не удивляюсь тому, что происходит.

Оливия побежала наверх за шляпкой. Переодеваться в платье для верховой езды не было уже времени. Бесси поджидала ее возле кухни.

Куда вы, мисс Оливия?

— Едем в деревню. Попытаемся остановить там волнения среди крестьян. Пожалуйста, посмотри за герцогом. Тэд побежал в Чэд за его лакеем, чтобы он пришел и помог нам.

— Это разумно! — одобрительно отозвалась Бесси.

— Вэнди останется с тобой!

Но когда Оливия вышла на улицу, то увидела, что Вэнди сидит на лошади с Тони.

Грэйвз помог Оливии взобраться в седло.

— Может быть, не стоит брать с собой Вэнди, — сказала она, обращаясь к Джерри. — Вдруг ее ранят?

— Надеюсь, люди не потеряли рассудок полностью и поэтому думаю, ничто не угрожает ни ей, ни нам!

Джерри улыбнулся и закончил свою мысль:

— Уж скорее они попытаются сорвать свою злость на мне. Все же я сводный брат Ленокса!

— Не забудь о пенсионерах! — напомнила ему Оливия.

— Ты должна помочь мне! Стой рядом и подсказывай. Я никогда раньше не выступал в роли герцога.

Оливия уловила в его голосе легкую иронию и не могла не улыбнуться. Нет, Джерри прав! Вся идея безрассудна! Они все сошли с ума! На минуту ей показалось, что на ее глазах разворачивается какая-то фантастическая драма, и они все участвуют в ней.

Ехали медленно. Оливия лихорадочно пыталась сосредоточиться над тем, что должен сказать Джерри. При этом она боялась, что люди не станут слушать его. Может быть, даже попытаются побить его, забросать комьями земли, как это сделали с герцогом. Хорошо, что с ними поехали Грэйвз и еще два конюха. Оливия чувствовала защиту у себя за спиной. Подъезжали к деревне. Издалека был слышен шум и громкие взволнованные голоса. Доносился запах жареного мяса. Когда подъехали поближе, Оливия увидела костер. В языках пламени висела туша убитого оленя. В толпе девушка узнала парней, напавших на герцога. Сейчас они все сгрудились возле огня и, не дожидаясь, пока мясо ужарится до готовности, рвали тушу на куски, жадно заглатывая их. По всему было видно, что они дошли до последней степени истощения и терпение их лопнуло. Долгие месяцы все эти люди оставались без работы. А нужно было содержать семьи, кормить детей…

Их скудный стол поддерживали только овощи, которые они воровали с близлежащих полей, да занятие браконьерством в хозяйских лесах. Всадников узнали, и толпа внезапно замолчала. Люди расступились, давая им дорогу и с любопытством разглядывая.

Оливия подумала про себя, что они поступили правильно, поехав на лошадях, а не отправившись пешком. У нее было такое чувство, что они не выбрались бы из этой массы окружавших их людей. Каждый старался рассказать о своем горе, тянул руки, моля о помощи. Снова начался невообразимый шум. Толпа плотным кольцом сомкнулась вокруг всадников, и ехать дальше стало невозможно.

Джерри, однако, уверенно прокладывал свой путь вперед, к таверне под несколько странным названием «Собака и гусь». У входа в таверну под развесистым старым деревом стоял длинный деревянный стол. Обычно за ним по вечерам собирались старые обитатели села. Когда у них водились деньги, они заказывали пиво или кувшины домашнего сидра и коротали время за разговорами. Добравшись до стола, Джерри соскочил с лошади и помог слезть Оливии. Затем он поднял и поставил ее на стол, и сам влез следом. Конюхи взяли лошадей под уздцы и отвели их в сторону. Тони и Вэнди сели на деревянную лавку, стоявшую за столом. Оливия и Джерри молчали, ожидая, пока люди подойдут. Наконец толпа окружила стол, и Джерри обратился к ней: