Тереза Ромейн - Исполнение желаний

– Ну вот, снова «Алекс», «Катберт» и вот еще: Локвуд. – Он тихо присвистнул. – Похоже, здесь зашифрована история семьи.

– Семьи лорда Локвуда?

– Семья Локвуда является и моей семьей. У нас общие предки. Но зачем было зашифровывать нашу историю?

– Очевидно, затем, что члены вашей семьи совершали ужасные поступки. Может, кто-то из ваших предков поддерживал Кромвеля? Или Римскую католическую церковь? Может, среди них были контрабандисты?

– И то, и другое, и третье. И, осмелюсь предположить, за ними водились преступления и похуже вышеперечисленных. – Хавьер, прищурившись, всматривался в текст. – Вам не кажется, что здесь использован шифр Виженера? Я слышал об этом методе, но ни разу не видел текст, зашифрованный таким способом.

– Вы знакомы со способами шифрования?! – воскликнула Луиза, но тут же спохватилась: – Простите за грубость. Мне не следовало выражать свое удивление по поводу ваших знаний в областях, далеких от ваших обычных занятий.

– Хорошо, что вы это понимаете. Впредь вам следует быть более осмотрительной, булочка.

Луиза схватила еще одно перо и нацелила его на Хавьера, но он не смотрел в ее сторону. Он пододвинул к себе чернильницу и принялся вращать ее указательным пальцем. Очень медленно, с остановками.

– Насколько мне помнится, я прочел о шифре Виженера еще ребенком. Мальчишки, знаете ли, начинают интересоваться такого рода вещами примерно в том возрасте, когда увлекаются игрой в пиратов и контрабандистов.

– И о каком же возрасте речь?

– Начиная лет с четырех и до самой смерти.

На этот раз Луиза не делала попыток скрыть улыбку.

– Наверное, вы правы. В этом шифре, как мне помнится, используется ключевое слово и таблица с буквами алфавита. Отсюда вывод: не зная ключевого слова, мы никогда этот текст не расшифруем.

Зачем же она произнесла слово «мы»? Едва ли графу захочется корпеть над каким-то шифром, когда роскошная синьора может предложить ему куда более интересное времяпрепровождение.

– Алекс… – Луиза медлила с вопросом. – Вам бы хотелось расшифровать этот текст? Или мы отправим книгу на полку, где ей предстоит прождать еще лет сто, пока кто-нибудь из ваших потомков до нее не доберется?

Хавьер еще раз повернул чернильницу и, уперев ладони в стол, решительно встал. В молчаливой задумчивости прошелся по комнате.

– Не знаю, будет ли у меня на это время, пока в доме гости. – Он провел рукой по волосам, приведя их в беспорядок. – Но, отвечая на ваш вопрос, скажу «да». Мне хотелось бы расшифровать текст. Речь идет о моей семье, а я знаю о ней очень мало.

– Отчего вы так мало знаете о ваших предках? – спросила Луиза. Она видела, что граф с трудом сдерживает раздражение.

– Ответ прост: потому что все умерли.

– У всех людей предки лежат в могилах, Алекс.

Хавьер резко остановился и с неприязнью посмотрел на нее.

– Я не это имел в виду, булочка. Младенцем я остался сиротой. И было бы… приятно узнать немного о тех, кто жил до меня.

Слово «приятно» далось ему с некоторым трудом. Словно он сам был удивлен тому, что сказал.

Луизе это понравилось.

– Я сделаю все, что смогу, – сказала она. – Ключевое слово, возможно, записано в книге. Я еще не успела пролистать ее до конца.

Хавьер кивнул.

– Я был бы вам весьма признателен. И обещаю помочь, чем смогу.

Он протянул ей руку, и Луиза подумала, что граф хочет помочь ей подняться. Но нет, ладонь он держал под углом, а не прямо. Ах, вот оно что: Хавьер предлагал скрепить их договор рукопожатием.

Луиза вдохнула поглубже и кивнула. Длинные пальцы Хавьера, слегка шероховатые, сомкнулись вокруг ее пальцев. Мисс Оливер приложила все силы к тому, чтобы рукопожатие получилось как можно более коротким.

Но граф не позволил ей этого сделать. Большим пальцем он принялся слегка поглаживать тыльную сторону ее ладони.

Луиза подняла на Хавьера глаза. Он, верно, владел какими-то тайными техниками и умел подчинять себе людей одной силой взгляда. И какие у него все же необычные серые глаза. Эти глаза заставляли Луизу верить в то, что она единственная женщина в мире и, что для графа нет никого важнее ее.

Испугавшись, что сейчас растает, как воск под июльским солнцем, Луиза резким движением выдернула руку и, отвернувшись, уткнулась в книгу. Притворяясь, словно изучает текст, она сказала:

– Я обещала вам, что буду заниматься этим текстом, и я выполню свое обещание Вам ни к чему со мной заигрывать, Алекс.

– Равно как и вам со мной.

Луиза не была уверена, что правильно расслышала Хавьера.

Ох уж эти мужчины! Она решительно отодвинула стул с намерением подняться, вновь взять графа за руку, заставить его посмотреть ей в глаза и правдиво сказать, что он о ней думает.

Но в этот момент в дверь постучали, и тут же, не дожидаясь разрешения, в библиотеку вошел Локвуд. Прикрыв за собой дверь, маркиз обвел комнату взглядом.

– А, вот ты где, кузен. Коротаешь время в теплой компании девицы легкого поведения?

– Именно так. В теплой компании «Фанни Хилл». Кстати, она готова принять следующего клиента, если и ты к этому готов.

Локвуд одобрительно хмыкнул.

– «Мемуары женщины для утех» – славная книжка! Единственное, что я читал с интересом. Так ты ее держишь здесь?

Хавьер слегка сдвинулся в сторону, и Луиза поняла, что он старается заслонить ее от Локвуда.

– Под окном потайной ящик. Там ты найдешь эту книжку, и много других ей подобных, – понизив голос, сообщил граф.

– Да что ты говоришь! – воскликнул маркиз, которого Луиза теперь не видела. – Надеюсь почерпнуть из нее свежие идеи для вечера с миссис Протероу. Впрочем, оставим сладенькое на десерт.

– Примите мои наилучшие пожелания, – сухо ответил Хавьер и машинально взъерошил волосы. – Могу я еще чем-нибудь помочь?

– Да, можешь, – весело произнес маркиз. – Если перенесешь расставание с мисс Оливер. Тебя ждут сразу в трех местах. У твоих гостей снова проблемы.

Вдруг Локвуд резко наклонился в сторону и, выглядывая из-за Хавьера, помахал Луизе рукой.

– Как поживаете, мисс Оливер? Должен признаться, что удивлен, застав вас полностью одетой в компании моего кузена. Должно быть, он теряет форму. Или его просто к вам не тянет.

У Луизы вспыхнули щеки, словно Локвуд дал ей пощечину. Она мысленно досчитала до пяти по-итальянски, затем по-немецки. И лишь после этого почувствовала себя в силах сдержанно улыбнуться.

– Поскольку вкусы членов вашей семьи тяготеют ко всему вычурному и пошлому, я бы сочла честью для себя оказаться не в числе тех, к кому тянет лорда Хавьера.

Демонстративно отвернувшись от джентльменов, Луиза с пристальным вниманием углубилась в изучение зашифрованного текста. Можно было подумать, что она читает увлекательный детектив.

– Мисс Оливер, – произнес Хавьер каким-то чужим, сдавленным голосом, – вы оказали мне честь, проведя со мной время. Сожалею, что обязанности хозяина дома требуют моего присутствия в другом месте.

Луиза взяла книгу со стола и поднесла ее к лицу.

– Ваши манеры были безупречны, милорд. Прошу вас, не беспокойтесь ни о чем.

Локвуд громко хмыкнул. Мисс Оливер украдкой взглянула на Хавьера. Он выглядел удрученным. И, чтобы подбодрить графа, Луиза ему подмигнула.

Хавьер со вздохом втянул воздух, что означало крайнюю степень изумления. Подобную реакцию могла бы вызвать покорная ручная кобыла, которая вдруг встала бы перед ним на дыбы. Когда граф выходил из библиотеки, он улыбался.

Итак, Хавьер предпочел обойтись без комментариев. Надо полагать, Локвуд ничего не заметил, а граф ему ничего не скажет. Таким образом, у нее с Хавьером теперь есть тайна. И общие интересы, которые для всех остальных тоже являются тайной.

Луиза никогда и не надеялась на то, что у нее сразу окажется столько секретов, а то, что некоторые из них она разделяла с лордом Хавьером, добавляло ситуации особую пикантность.

И, что немаловажно, «тайная связь» с лордом Хавьером или, как она теперь его называла, Алексом, ничем ей не угрожала. Ни телу, ни образу мыслей, ни сердцу. Разве не так? Надо лишь соблюдать осторожность.

Оставшись наедине с закодированной книгой, Луиза принялась просматривать страницы на предмет выявления ключевого слова. Но мисс Оливер едва ли могла бы отыскать ключ к разгадке, даже если бы он там и был, потому что ее мысли витали далеко от старинного фолианта. Луиза думала об Алексе, о том, кого ей тоже предстояло расшифровать.

– Что на этот раз стряслось? – раздраженно спросил Хавьер, выйдя следом за Локвудом из библиотеки. – Только не говори мне, что нам снова грозит пожар. Не могу поверить, что наша синьора настолько неизобретательна.

Локвуд взял Хавьера под руку и, остановившись посреди коридора, тревожно огляделся, словно то, что он собирался сказать, не предназначалось для посторонних ушей.

– Проблема не в гостях, а в тебе. До Рождества осталось два дня, а мы еще ничего не сделали для создания праздничной атмосферы. Ты пустил праздник на самотек, и все ради десяти фунтов, поставленных на скучную серую мышь.

Граф высвободил руку и убрал за спину. На помощь пришло выражение номер три: снисходительный интерес. Он не даст маркизу фору, давая понять, что принимает его обвинения всерьез, он их просто проигнорирует.

– Твое утверждение содержит целый ряд неточностей, Локвуд. Я не хотел портить сюрприз, но ты вынуждаешь меня признаться, что на завтрашний день я запланировал нечто такое, что непременно вдохнет в наш праздник новую жизнь. – Хавьер беззастенчиво лгал, но он не сомневался, что придумает что-нибудь до завтрашнего дня. – К тому же, – продолжил он, – это ты предложил заключить пари. И я сам вправе решать, как мне действовать, чтобы остаться в выигрыше.

Граф был готов продолжить перечень аргументов, опровергающих утверждения Локвуда, отметив, что леди, о которой так нелестно отозвался его кузен, совсем не похожа на скучную серую мышь, но вовремя прикусил язык. Локвуд и так не давал Луизе прохода, а если он поймет, что Хавьер к ней не безразличен, тогда бедняжке придется совсем туго.

Впрочем, все попытки маркиза вывести мисс Оливер из равновесия заканчивались провалом. И все потому, что для Локвуда Луиза была не более чем разменной пешкой в игре.

Но если бы ему, Хавьеру, было дозволено прикоснуться к ней, он бы сделал все, чтобы доставить ей ответное удовольствие. Граф был достаточно опытен, чтобы распознать симптомы: его влекло к мисс Оливер, и это влечение было взаимным.

Однако она предпочитала не замечать этого факта или делала вид, что не замечает. Она не желала идти на сближение, и Хавьер был вынужден принять ее выбор.

– Что тебе делать – сам решай, но помирать от скуки я не желаю! – обиженно произнес Локвуд.

– Не куксись, дружище. Мы что-нибудь придумаем, чтобы тебя развлечь. Найдем тебе подходящую пару. Не может быть, чтобы ты тут никому не приглянулся, – попробовал утешить его Хавьер.

Как и следовало ожидать, Локвуд разом вскипел:

– Я сам в силах о себе позаботиться, дружище. Не стоит беспокоиться на мой счет. Подумай лучше о себе и своих гостях. – Маркиз недобро прищурился. – С тобой что-то не так, и не один я это заметил. Ты ведь даже ни разу не переспал с синьорой, верно? – Локвуд издал противный смешок. – Я был о тебе лучшего мнения.

– Все относительно в этом мире, – ледяным тоном произнес Хавьер. – И твое мнение еще не мерило истины.

Хавьер и Локвуд вдруг в недоумении уставились друг на друга. Граф сам от себя такого не ожидал, а Локвуд от него и подавно.

Маркиз открыл рот, но так ничего и не сказал.

Хавьер пришел в себя первым.

– К чему нам углубляться в философию? – сказал он, изобразив самую беззаботную улыбку. – Куда приятнее искать истину в хорошем вине. Не хочешь спуститься со мной в винный погреб? Подыщем что-нибудь исключительное для сегодняшнего вечера.

Локвуд был искренне рад возвращению прежнего Хавьера, но прежнего Хавьера уже не было. Философский вопрос относительности истины уже отравил его сознание.

Конечно, проще от него отмахнуться, залить их вином, задвинуть подальше, подыскав подходящий объект для флирта. Или…

Или Хавьеру больше не хочется делать вид, словно все перечисленное доставляет ему удовольствие.

«Глаза юноши горели радостным огнем, лицо его светилось, наслаждение правило его телом, его движениями, наслаждение переполняло его, проникая в меня, и я млела от восторга! Тело мое вздымалось под ним…»

Видит бог, мисс Оливер не могла даже предположить, что такое можно напечатать. «Фанни Хилл» ее поразила.

Вскоре после того, как Хавьер и Локвуд покинули библиотеку, Луиза достала старинную книгу из потайного шкафчика под окном и взяла с собой. В спальне растянувшись на кровати, застеленной красным шелковым покрывалом, она принялась читать скандальные откровения Фанни Хилл.