Тереза Ромейн - Исполнение желаний

– Снискать себе славу, обесчестив юную леди? Нет, это не для меня.

– Но этого никто и не требует. Все, что от тебя нужно – это пригласить девицу к себе в дом и позаботиться о том, чтобы она пробыла в гостях две недели. Тогда ты выиграл пари. Больше никаких условий. Все очень прилично. – Локвуд глумливо подмигнул. – Если леди сама себя не скомпрометирует.

Хавьер ответил Локвуду такой же глумливой ухмылкой, но биться с ним об заклад не спешил. Он отдавал себе отчет в том, что приличной девушке не место на его ежегодной зимней попойке, длящейся добрых две недели. И Хавьер никогда не ставил на кон чужую репутацию – только свою.

Маркиз, видя колебания графа, презрительно надул губы.

– Если ты боишься, что тебе это не по зубам, ты всегда можешь сдаться. Я сделаю запись в журнале, и делу конец – забудем обо всем, что тут говорилось. – И он протянул Хавьеру руку. – Так что, ставлю десять фунтов? – с наигранно невинным выражением лица предложил Локвуд. Впрочем, хищный взгляд его выдавал.

Хавьер сжал кулаки.

Он не мог отказаться от участия в пари. Репутация не позволяла. Созданный им же самим образ лорда Хавьера, чьи «подвиги» были по большей части плодом воображения окружающих, требовал все новых и новых жертв. Лорд Хавьер никогда не отказывался от пари. И никогда не проигрывал.

– Не дождешься. Я не собираюсь дарить тебе десятку, – с самым непринужденным видом ответил он. – Можешь вписать любую даму на свое усмотрение.

Локвуд хищно ухмыльнулся. Подозвав слугу, он потребовал принести письменные принадлежности и пухлый, в старинном кожаном переплете журнал ставок.

Маркиз с преувеличенным тщанием вывел их с Хавьером имена, сумму ставки – десять фунтов, после чего отложил перо.

– Не пристало вписывать в журнал имя леди, но раз уж ты предоставил мне право выбора, то пусть это будет мисс Оливер.

Хавьера словно ударили под дых. Он не спешил поднять глаза, чтобы не выдать своего удивления.

Луиза Оливер. Проклятье!

Если в Лондоне найдется хоть одна юная леди, которая никогда не согласится стать гостьей в его доме, то это она и есть: «синий чулок», тихоня с необычайно настороженным взглядом. Граф знал, что эта мисс Оливер считала его, Хавьера, виновником скандала, который разразился в прошлом году из-за помолвки ее сестры.

Но теперь поздно отступать. И позволить себе проиграть Хавьер тоже не мог.

– Хорошо. Я ставлю на то, что мисс Оливер примет приглашение и останется на две недели.

– Превосходно. – Локвуд закрыл журнал и протянул его поджидавшему слуге. – Посмотрим, как ты будешь из кожи вон лезть, строя из себя святошу. Забавное нам всем предстоит зрелище.

– Всем, кроме меня, – пробормотал граф.

Темноглазая мисс Оливер стояла у него перед глазами – единственная женщина, которая ни во что его не ставила.

Она не была дурнушкой. Отнюдь нет. И, вдруг подумалось Хавьеру, возможно, Локвуд невольно оказал ему услугу, заставив взяться за решение столь непростой задачи. По крайней мере, в его жизни появился новый стимул.

И десять фунтов в качестве бонуса. Скромный подарок на Рождество самому себе.

– Прошу меня простить, Локвуд, – произнес граф, вставая с кресла, – но меня ждут дела. – Вот бы удивился маркиз, узнай он, какие именно дела ждали его кузена.

Как бы там ни было, простуда больше не казалась Хавьеру такой уж крупной неприятностью.

Три недели спустя,

графство Сюррей

– Заваривать чай – наука тонкая, но я не уверена в том, что истинная леди должна этим заниматься. Что уж говорить о каше или скандалах – это занятие для плебеев, моя девочка, – поучала племянницу леди Эстелла Ирвинг. Между тем, утомительное путешествие подходило к концу – экипаж графини уже свернул на подъездную дорогу перед главным домом усадьбы Клифтон-Холл. – Я не допускаю даже мысли о том, что меня могут заподозрить в пристрастии к столь вульгарным блюдам. Никому и в голову не придет, что я приехала сюда ради скандала.

Луиза Оливер улыбалась – но только про себя.

– Никто бы не осмелился заподозрить вас в этом, тетя.

– Впрочем, – уже без надрыва в голосе продолжила леди Ирвинг, – в этом году праздник в Клифтон-Холле ничего особенно скандального не предвещает. В отличие от предыдущих. Я видела список гостей. Граф его основательно подчистил.

– И это вас огорчает?

– Это приводит меня в восторг, дитя мое. – Леди Ирвинг ущипнула Луизу за щеку. – Если бы список гостей остался прошлогодним, я не смогла бы взять тебя с собой. А если Хавьер убрал бы еще кое-кого из списка, то приезжать не было бы никакого смысла – скучать можно и дома.

Страстная натура графини требовала драмы, и даже недавний семейный скандал не смог ее остудить. Она с радостью ухватилась за возможность сопровождать Луизу на праздник в доме Хавьера в расчете на интригующие повороты сюжета, и сейчас ее сердце сладко замирало от предвкушения занимательного спектакля.

Впервые за много лет леди Ирвинг путешествовала без своей горничной француженки, милостиво отпущенной на неделю по случаю замужества. Луиза с самого начала настроила себя на то, что, лишенная привычного комфорта, тетушка, никогда терпением не отличавшаяся, станет донимать ее придирками и изводить перепадами настроения. Но, если отбросить в сторону капризы и причуды, леди Ирвинг оказалась совсем не плохой компаньонкой. По крайней мере, с ней было не скучно.

Между тем графиня с несколько запоздалой озабоченностью поинтересовалась у Луизы, не расстроена ли ее племянница тем, что Рождество придется провести вне семейного круга.

– Нет, нет и нет. Нисколько. Ни капельки, – заверила ее Луиза.

– Меня это не удивляет, – с сарказмом заметила графиня.

Последние несколько месяцев «семейный круг» Луизы ограничивался сводной сестрой Джулией и мужем Джулии Джеймсом, в загородном доме которого жили все трое. Джулия и Джеймс были неизменно добры к Луизе, старались опекать, ограждать от возможных неприятностей и потому не советовали ей принимать неожиданное приглашение графа. Несмотря на то, что Хавьер и Джеймс много лет считались друзьями, Хавьер не постеснялся сообщить шокирующую новость о начавшемся между Джеймсом и Джулией романе самой грязной из бульварных газетенок Лондона. Разразился грандиозный скандал, в результате которого и Джулия и Джеймс оказались за бортом лондонского высшего общества. Не помогло и то, что их скандальный роман благополучно закончился браком. Впрочем, изгнание из общества не слишком огорчило влюбленных. Удалившись из Лондона, молодожены наслаждались деревенским покоем и свежим воздухом, что было особенно полезно Джулии, которая ждала первенца.

Луиза все это время занималась составлением каталога для их библиотеки, а заодно составила «библиографическое» описание себя самой. Чем она хуже книги? Нельзя сказать, что ее порадовало то, что получилось: «Луиза Катрин Оливер, двадцати одного года от роду. Старая дева. Высокая. Темные волосы и глаза. Нелюдимая. Язвительная. Не любит пустых разговоров. Питает патологическое пристрастие к книгам».

По крайней мере, Луизу никто не мог упрекнуть в отсутствии толерантности, в особенности если принять во внимание, что семейный скандал включал расторжение ее помолвки с Джеймсом.

Поскольку любви между ней и Джеймсом не было, тот факт, что Джеймс нашел свою любовь и вторую половину в лице ее сводной сестры, не оставил, как пишут в романах, незаживающей раны в сердце Луизы. Но и мешать семейному счастью молодоженов, быть третьей лишней в их семейном гнездышке – не самое большое удовольствие. Приняв приглашение лорда Хавьера, Луиза не только давала возможность молодоженам пожить вдвоем, без посторонних, но и надеялась получить кое-какие бонусы для себя, дополнив собственное «библиографическое» описание еще несколькими пунктами.

Первое: добилась того, чтобы ее поцеловали.

Второе: нашла несколько новых интересных книг.

Третье: помирила Джеймса с Хавьером и убедила высший свет в том, что не лишена обаяния.

Четвертое: добилась того, чтобы ее поцеловали еще некоторое число раз.

Вот такой скромный подарок самой себе. До Рождества оставалось всего четыре дня, а там не за горами и Новый год – время перемен. По правде говоря, перемены назрели уже давно.

– Ты покраснела, дитя мое, – заметила леди Ирвинг и строго спросила: – Ты ведь не думаешь ни о чем таком предосудительном?

– К счастью, у меня начисто отсутствует воображение, тетя, и потому я даже представить не могу, о чем вы меня спрашиваете, – солгала Луиза. – В карете жарко, только и всего.

Графиня выразительно хмыкнула, искоса взглянув на Луизу. Карета остановилась.

– Уже мечтаешь посмотреть на книги, верно? – предположила леди Ирвинг.

– Как вы хорошо меня знаете, тетушка, – произнесла Луиза, покраснев еще гуще.

В своем приглашении Хавьер особо подчеркнул, что предлагает ей неограниченный доступ в библиотеку Клифтон-Холла, знаменитую своим богатым собранием, включающим несколько экземпляров первопечатных книг XV века. Хавьер выразил надежду на то, что в его библиотеке Луиза найдет себе занятие по душе, и сообщил, что наслышан о той большой и полезной работе, которую она проделала с книжным собранием Джеймса. Словно это было кому-то интересно!

Как бы там ни было, она приняла приглашение графа. Воспользовавшись удобным предлогом, Луиза хотела освободить сестру и зятя от своей компании, а еще увидеть что-то новое, пусть даже библиотеку.

Впрочем, в ее намерения входило знакомство не с одной лишь библиотекой.

Опершись на протянутую руку лакея, Луиза следом за тетушкой вышла из кареты, ступив на белоснежный гравий дорожки. В воздухе разливался нежный аромат орхидей. Тепличные цветы красовались в больших кадках, выставленных в два ряда вдоль дорожки, ведущей к входу в импозантный особняк эпохи Тюдоров. Клифтон-Холл был построен из полированного серого и коричневого камня в виде мозаичного панно. Многочисленные башенки придавали высокому дому сходство с рыцарским замком, а низкие флигели из красного кирпича и дерева добавляли основательности.

Мисс Оливер и ее тетя присоединились к группе гостей, ожидавших, пока разгрузят их экипажи. Луиза почувствовала, как ноги сделались ватными, когда узнала нескольких господ, ставших свидетелями ее провального лондонского сезона. Эти люди знали о ее помолвке и о том, чем все закончилось.

Среди знакомых Луизы были лорд Локвуд, приходящийся Хавьеру дальним родственником: смуглый господин с волчьим оскалом вместо улыбки; лорд Киркпатрик, пытавшийся во всем походить на лорда Байрона и известный несколькими бурными, но скоротечными романами; Фредди Пеллингтон, добродушный малый с лицом херувима, которого, увы, природа обделила умом, и лорд Везервакс, господин средних лет, с волосами, напоминавшими сахарную вату, и громким голосом человека, находящегося в перманентном состоянии легкого опьянения.

Были среди гостей дома и менее респектабельные личности. Луиза заметила миссис Протероу, блондинку с крупным ртом, вмещающим, кажется, вдвое больше зубов, чем положено человеку. Вдова имела сомнительную репутацию дамы полусвета. Рядом с ней стояла смуглая брюнетка, в которой Луиза узнала знаменитую оперную певицу. Если верить слухам, она была любовницей одного из членов королевской семьи. Отделанную мехом пелерину певица расстегнула, по-видимому, для того, чтобы продемонстрировать наряд из роскошного темно-красного бархата. Правда, для лифа ткани явно пожалели.

Леди Ирвинг сдавленно вскрикнула.

– Должна признаться, я потрясена, – пробормотала графиня. – Да, я просто в шоке.

– Никто не принуждает нас общаться с людьми не нашего круга, – успокоила ее Луиза, втайне надеясь завести «сомнительных» друзей.

– Я буду общаться с теми, с кем сочту нужным, и в твоих советах не нуждаюсь, – бросив на Луизу испепеляющий взгляд, сообщила леди Ирвинг. – Но что меня действительно повергло в шок, так это то, что Сильвия Аллингем прихватила с собой только двух дочерей. – Графиня прищелкнула языком и, покачав головой, добавила: – У бедняги мозгов не больше, чем у овцы. К чему было ограничиваться двумя, когда у нее целых пять на выданье.

– Я в курсе, – сухо заметила Луиза. Она имела счастье познакомиться со всеми пятью дочерьми леди Аллингем в прошлом году. Девицы были больше озабочены тем, чтобы не отстать от моды, чем стремлением подружиться с такими же, как они, дебютантками, что не способствовало установлению между ними и Луизой добросердечных отношений.

Луиза и ее тетя прошлись по парку, любуясь искусно подрезанными деревьями с конусообразными кронами. Аккуратно постриженная трава газона подсохла и хрустела под ногами.

Леди Ирвинг, время от времени приветствуя знакомых взмахом руки, шепотом инструктировала Луизу:

– Держи спину прямо. Не забудь покусывать губы, чтобы они казались ярче. Кивай и улыбайся всем гостям. Нам, знаешь ли, предстоит проводить с ними много времени в ближайшие две недели, будь они хоть свахами, хоть вертихвостками.