Максиму показалось, что Наташа понимает, что он переспал с другой женщиной, и старается доказать — ему или самой себе, — что она лучше. Иначе, чем объяснить ее агрессивное поведение? Агрессивное в очень хорошем смысле… Так же, как и она, чувствовал, что эта хоть и завуалированная, но взаимная откровенность сблизила их намного больше, чем весь предыдущий секс. И с каждой секундой убеждался в том, что секс сейчас был бы неплохим дополнением к этой сумасшедшей близости.

— Я хочу тебя! — шептал ей, соревнуясь с ней в ласках. — Я хочу побыть счастливым! Хотя бы до тех пор, когда прозвенит будильник, и я должен буду проснуться, чтобы идти на работу.

Наташа игриво взглянула на настенные часы:

— Думаю, ты успеешь побыть счастливым раза два. Или три, в зависимости от того, насколько сильно ты этого хочешь!

Никогда еще не отдавался так ни одной женщине. Принадлежал Наташе на сто процентов или даже больше. Совершенно отчетливо казалось Максиму, что он больше никого никогда так не полюбит. Стонали и кричали оба так громко, что Наташа забеспокоилась — не услышат ли их соседи. Но, едва вспомнив о соседях, сразу же выкинула их из головы: не отказывать же себе в удовольствии из-за соседей!


Но в понедельник Максиму снова пришлось поволноваться. После уроков подошел к Андрею и Наташе на первом этаже. Первые минут пятнадцать общей беседы были отличными — отвлекся от своих угрызений совести целиком и полностью. Но вдруг Андрюха неожиданно спросил:

— Как там Юрик со своим разводом? Ты ему звонил?

Макс оторопело уставился на охранника. Изо всех сил стремясь не выдать своего волнения, спросил непринужденно:

— А почему я должен ему звонить?

— Ну, вы же с ним лучшие друзья, — недоуменно пожал плечами Андрей.

И учитель вдруг осознал, что сказал глупость.

— Нет, я еще не звонил, — пробормотал он, почему-то стараясь не смотреть на Наташу. И тут же спохватился: — А ты откуда про его развод знаешь?

— Мы его встретили в четверг, когда с Натальей на вокзал шли. Она разве не говорила?

— В четверг? — растерялся Макс.

— Мы удивились, что он здесь, на Цветном, и он объяснил, что со Светкой поругался и переехал к родителям. Но он останавливаться с нами не стал, вот я и хотел у тебя узнать, что у них там за проблемы…

Максим внимательно и неожиданно смело посмотрел Наташе в глаза. А она точно так же — ему. Она стояла молча, как исследователь, наблюдала за его реакцией. Максим чувствовал, как из-под ног уходит земля. Он столько лишнего успел рассказать Наташе! И к моменту его позднего возвращения домой, оказывается, она уже знала о ссоре Юрки и Светки… И молчала! Господи, она все поняла… Уже в который раз за свою жизнь Максим поклялся себе бороться со своей доверчивостью…

Как ни старался поддерживать разговор дальше, но это получалось с трудом. Ему казалось, что Наташин укоризненный взгляд преследует его повсюду. Или это преследование собственной совести? Смотрел иногда робко и очень скованно на свою девушку — она вела себя доброжелательно, даже улыбалась…

Вскоре не выдержал и уговорил Наташу поехать домой. Но, едва выйдя из школьных дверей, на дороге к автостоянке, не в силах больше терпеть неопределенность, сам начал снова эту больную тему.

— Почему ты мне в тот же день не сказала, что вы встретили Юрика?

— Сначала просто не хотела расстраивать тебя плохой новостью, ты ведь и так пришел в каком-то странном состоянии…

Подошли к машине, к Наташиной дверце. Макс отключил сигнализацию, и девушка уже взялась за ручку двери, но Максим ее остановил. Стоял рядом и пояснил:

— Если ты сядешь внутрь, сразу начнешь нажимать кнопочки, вертеть вентили… Мафон обязательно включишь и примешься искать «правильную» музыку… А мне надо поговорить с тобой так, чтобы ты ни на что не отвлекалась.

— Давай поговорим, — ласково согласилась девушка. — Ты не замерзнешь на улице в одном пиджаке?

— Значит, ты с самого начала знала, что они расстались? — начал он отважно, так и не отреагировав на ее заботу.

— Да, — кивнула Наташа. — А ты откуда это узнал? Тоже ведь с самого начала, верно?

— Вы встретили Юру, а я Свету.

— Это с ней ты задержался до десяти вечера и, постоянно имея сотовый под рукой, даже не соизволил предупредить меня?! — воскликнула Наташа. Спокойствие на протяжении вот уже пяти дней — нелегкое испытание для нервной системы.

— Ты подозреваешь меня в измене? — спросил Максим конкретно, чтобы не тянуть время.

Наташа сильно вздохнула:

— Да!

— Почему ты так долго молчала о своих подозрениях?

— Я не тот человек, который имеет моральное право упрекать тебя в измене…

Оба замолчали. Казалось, что они думают о разных вещах.

— Ты — причина их развода? — спросила Наташа, набравшись храбрости выслушать ответ.

— Нет.

— Тогда почему ты так нервничал, когда Андрей заговорил о Юрке?

— Просто испугался, что твоя умная детективная башка сопоставит всю известную информацию и сделает страшные выводы.

Наташа опустила голову и поежилась от леденящего сквозняка. Максим запахнул покрепче ее меховой воротник на курточке и пальцами поднял ее лицо повыше, аккуратно взяв ее за нос. Девушка улыбнулась, хотя улыбка получилась грустной.

— Не сомневайся во мне, — попросил Макс. — Я прошу об этом не ради того, чтобы ты отстала от меня, а ради тебя самой. Я не хочу, чтобы ты переживала. В твоих переживаниях нет смысла. Ну, если только разбавить нашу спокойную жизнь…

Ах, как было бы сладко отомстить за ее роман с Саней! Показать ей, что такое — известие об измене любимого человека! Чтобы она помучалась так же, как мучается он — до сих пор, несмотря ни на что!

И тогда она уже больше никогда не будет доверять ему…

Взял ее щечки ладонями, наклонился к ней близко-близко, и, стараясь вложить максимум неподдельности в свои слова, сказал твердо:

— Я тебе верен. Не сомневайся во мне.

Наташа нежно нырнула ему под пиджак и обняла уже холодными руками за талию. Посмотрела ему в глаза — просканировала насквозь.

— Хорошо, — кивнула она. То ли искренне это сказала, то ли все-таки молча осталась при своем мнении…

Поцеловал ее холодные губки нежно-нежно. Или несмело и неуверенно… Что-то нарушилось между ними. Взаимопонимание исчезло. Пропала прямота. Может, лучше было сказать ей правду?

Нет, такую правду лучше никогда не сообщать! Макс в эту минуту решил для себя окончательно и бесповоротно: если Света расскажет о том вечере, сам он будет все отрицать. Будет нагло и беспощадно врать. И Юре скажет, что Света все выдумала, наверно, чтобы побольнее обидеть мужа. Ничего не было, и точка!

* * *

— Алка Миронова уже всей школе уши прожужжала, что скоро она станет замужней женщиной! — делилась с Максимом последними сплетнями Наташа. Уроки закончились, и она поднялась на третий этаж к любимому. Сидела на одном из школьных столов и причитала.

Миронова не давала Наташе проходу с девятого класса, с тех пор, как Наташина подружка Надя проговорилась о романе учителя со своей ученицей. Миронова все время норовила ударить, толкнуть, провоцировала «соперницу» на драку. Однажды Наташа пошла ей навстречу и крепко врезала Алке в раздевалке на физкультуре… С тех пор Миронова ведет обстрел нецензурными выражениями издалека, прячась за спины своих трех подружек. Но слова Наташу не трогают, хоть литературные, хоть нет. Миронова была влюблена в физика, как и многие другие. Но в отличие от них эта выскочка обладала явно завышенной самооценкой. Алка упрямо твердила всем вокруг, что все мальчики в классе сохнут по ней, даже когда эти мальчики признавались в любви или даже начинали встречаться с другими девочками. Просто тогда Алка начинала всем объяснять: «Они делают это мне назло».

— Это в шестнадцать лет-то! Макс, я терпеть не могу, когда девчонка так выпендривается! Я жду не дождусь, когда закончится учебный год, и эта идиотка больше не будет маячить перед моими глазами! Вот дура: замуж торопится! Для чего? Доказать всем, что кто-то обратил на нее внимание?!

— Все девчонки хотят замуж. Ты разве не хочешь?

— Нет, — подумав, сказала Наташа.

— Почему? — удивился учитель.

Наташа смотрела ему в глаза. Вдруг поняла, что может обидеть его своим мнением. Выкрутилась довольно деликатно:

— Я уже замужем, — улыбнулась ему. — Разве официальный брак что-то значит для тех, кто и так живет вместе? Ну если только чтобы сменить фамилию… А я свою менять не хочу. Хотя у тебя красивая фамилия — Веллер…

— А как же штамп в паспорте, чтобы мужчина никуда не сбежал? — с иронией спросил Максим и откинулся на спинку стула.

— Захочет сбежать — сбежит и со штампом. А что, тебе есть, куда бежать? — сменила оборону на нападение.

Отрицательно покачал головой. Встал, подошел к девушке и романтично обнял ее.

— Так, значит, ты не хочешь за меня замуж?

Не дожидаясь ответа, прикоснулся губами к ее губам. Наташа слегка отстранилась и с сомнением спросила:

— Не боишься, что нас увидят и тебя поругают за это?

— За то, что я целуюсь с женой?

— На рабочем месте!

— Но не в рабочее же время! Пусть поругают, это не страшно. Не отвлекайся, — улыбнулся и продолжил начатое.

Его поцелуи Наташе нравились безмерно! Она закрывала глаза и таяла… И с ума сходила от запаха его нового парфюма. Этот мужчина точно знает, как отключить здравый смысл у девушки!

— Все еще не хочешь за меня замуж? — игриво осведомился, слегка кусая ее ушко.

— О-о, так не честно! — простонала Наташа. — В бой пошла тяжелая артиллерия! Остановись, или я прямо здесь продемонстрирую тебе нашу первую брачную ночь!

— Хорошо, — и поцеловав ее в нос, серьезно спросил: — Скажи мне честно, почему ты не носишь кольцо, которое я тебе подарил? Из принципиальных соображений? Или оно тебе не нравится?

— Нравится! — поспешила заверить Наташа. — Просто ты до сих пор не надел его мне на палец!

— А где оно?

— Осталось в квартире у родителей.


Через полчаса вишневая «девятка» Максима остановилась возле Наташиного подъезда. Она здесь бывает только для того, чтобы забрать что-то из вещей. И всегда в то время, когда родители на работе. Это чужой дом. В этом доме она никогда не была счастлива.

Вошли в подъезд, но Наташа тут же остановилась — перед дверью в подвал… Максим сразу заметил, что она изменилась: это уже не была та девчонка, которая только что в школе весело смеялась в его кабинете. Он не знал, что происходит в ее душе, но понял, что это связано с Кареном. Наташа прикоснулась к замку на двери — старому, заляпанному краской… Она стояла так несколько секунд, пока Максим не обнял ее. Тогда решительно вытерла только что покатившиеся по щекам слезы и, ни слова не говоря, пошла дальше.

Вошла в «свою» комнату, молчаливая и грустная. Старалась глубже дышать, чтобы не плакать. Но не удержалась:

— Он курил на этом подоконнике — соседский пацан с пятого этажа… — повернулась к Максу. — Хорошо, что ты забрал меня отсюда!

Он прижал ее к себе и крепко обнял. Так стоял рядом с ней, гладил по голове и через какое-то время задумчиво сказал, глядя на стены ее бывшей комнаты:

— Ты уже давно не живешь здесь, а твою фотовыставку отсюда еще не убрали.

— Зато навели порядок на столе — испортили мою гармонию, — печально ответила девушка. Отошла от любимого и заглянула в шкаф, где должен быть склад ее школьных принадлежностей. Разочарованно отметила: — И здесь тоже порядок.

Достала и протянула мужчине альбомный лист — черно-белый рисунок.

— Тот, кто наводил здесь порядок, положил это сверху.

Макс взял лист…

— Похоже, это я, — с улыбкой предположил учитель. — Такой влюбленный взгляд может быть только у меня!

Девушка стояла на расстоянии вытянутой руки от него и смотрела на любимого ласково и внимательно.

— Нет, на этом рисунке ты мне говоришь: «Мне жаль, что ты влюблена в меня, между нами никогда ничего не будет».

— Какая чушь! — возмутился Макс. — Разве я мог такое сказать?!

Взял ее за плечи и подвел к большому напольному зеркалу в углу комнаты.

— Взгляни на эту девушку. Думаешь, в мире найдется мужчина, который не захочет ее?

Наташа посмотрела. Стройная и красивая. А вроде бы, ничего необычного: черные брючки с заниженной талией, узкие на бедрах и расклешенные книзу; бледно-голубая кофточка в обтяжку, вырез, подчеркивающий грудь — смелая деталь; длинная прямая прядь волос… Лицо… Все говорят, что красивое. А сама Наташа считает свою внешность вполне стандартной. «Просто я слежу за собой! Не позволяю себе выглядеть неопрятно», — говорила она Максиму в крохотной темной кафешке пару лет назад. А он проводил пальцами по ее губам, нежно и даже чуть-чуть щекотно, и любовался ею, даже не пытаясь это скрывать… Да, губы — вот что, действительно, красивое. Пухлые и сексуальные. Наташа именно поэтому никогда не пользуется цветной помадой — иначе выглядит вульгарно. Мужчина за ее спиной, обняв за плечи и поставив подбородок на ее макушку, смотрел ей в глаза — в зеркало.