Джейн Моррис - Испытание любовью

— Я люблю этот дом. С удовольствием бы здесь жила! Но как он без меня в своих цементных катакомбах среди гор документов?..

В доме их встретила смешливая темнокожая женщина, которую звали Мамба. Она заразительно смеялась и много болтала, чем вызывала недовольство Сары. Та постоянно давала ей какие-нибудь задания, чтобы она не вертелась возле нее. Женщина была примерно тридцатилетнего возраста. Часто пела себе под нос и могла начать танцевать просто для поднятия настроения.

— Это ваша комната, миссис! — восхищенно произнесла веселушка, с обожанием разглядывая звезду шоу. — Никогда не видела знаменитостей так близко!

Девушка поспешила покинуть комнату, потому что Сара строго-настрого наказала: ни в коем случае не мешать отдыхать актрисе, не докучать разговорами, не задавать глупых вопросов и не просить ничего подписывать (имелись в виду автографы).

— Ей нужен воздух и покой! Увижу, что отвлекаешь ее, пожалуюсь мужу.

Мамба кивнула и отправилась на кухню готовить обед.

Элизабет рассматривала свою комнату. Она была в персиковых тонах. Бледная, воздушная и очень трогательная. Возле большого окна стояло кресло-качалка, у стены — большая деревянная кровать с объемной периной, в которой можно было утонуть. Она чувствовала себя женщиной-призраком, которая была также прозрачна, как и эта комната. С каждым вдохом она ощущала покой, который укоренялся в ее душе. Почему-то ей казалось, что в ближайшее время непременно что-то случится и это перевернет ее жизнь с ног на голову. Боялась ли Элизабет перемен? После всех перипетий, что с ней произошли, — нисколечко. Она переоделась и направилась на пляж. Ей не нужно было проходить сквозь дом, потому что дверь была прямо в ее комнате. Буквально через мгновение она оказалась на берегу. Она невольно залюбовалась открывшемся перед ней видом, застыв у самой кромки моря и улыбаясь солнечному нежаркому дню. Она почувствовала себя легко-легко и ее организм потихонечку наполнялся приятными эмоциями.

— Она была здесь! И ты мне ничего не сказала! — прорычал Ричард.

После возвращения из деловой поездки мужчина был вынужден разбираться с неприятными случаями воровства и отсматривать результат видеосъемки. Он провел несколько дней за пультом вместе с охранниками, как вдруг распознал знакомый силуэт Элизабет. Сердце мужчины отчаянно колотилось, он сосредоточенно пересмотрел несколько раз запись. Он видел, как ее возлюбленная общалась с сестрой в той самой чайной, в которой они завтракали после ночи, наполненной нежностью. Ричард не мог больше заниматься расследованием, потому что мысли об Элизабет не давали ему покоя.

— Эта женщина замужем, у нее есть…

— Муж! Но любит она меня, и я ее люблю!

— Не всегда совпадают желания и возможности! — выкрикнула Кэтрин, в которой закипал гнев. Она с трудом себя контролировала, чтобы не наговорить брату грубостей.

— Что она сказала? Зачем она приходила?

— Попрощаться! — солгала Кэтрин, покраснев и опустив взгляд.

Ричард вскочил с кресла и сделал несколько шагов в одну сторону, затем в другую.

— Я видел, что она плакала, — произнес он тихо.

— Потому что решила вернуться к Майклу и пришла сообщить тебе об этом. Очень была признательна за то, что ты не бросил ее в больнице!

Ричард чувствовал, что сестра не честна с ним. Ему не терпелось выяснить правду. Он позвонил в дом Элизабет, но никто не брал трубку. Набрав номер Ральфа, он также прослушал гудки.

— Ральф, черт тебя подери! До сих пор не посадил на телефон секретаршу! Скупердяй! — выругался он.

Кэтрин пробиралась к двери, желая покинуть кабинет своего босса, являющегося по совместительству близким родственником.

— Я тебя не отпускал! — строго произнес он, заметив ее маршрут.

Девушка выпрямила гордо спину и вышла в центр кабинета, словно хотела рассказать рождественский стишок.

— Хочу понять, кто я в данный момент — сестра или сотрудница? — задрав нос, уточнила она.

— Это имеет значение?

— Если сестра, хотела бы запустить в тебя чем-нибудь тяжелым, если сотрудница, то не могу себе позволить такой роскоши!

— В таком случае, буду общаться с тобой, как с сотрудником гостиницы: скажите, Кэтрин, какого черта вы не известили меня о том, что меня искала такая важная персона, как мисс Элизабет?

Кэтрин стояла неподвижно, ее строгий деловой костюм, выглядел как чехол, подчеркивая женственные округлости. Он рассматривал ее красивую фигуру, вдруг вспомнив одну из любовниц из зоопарка, но тут же смутился собственных мыслей. Он и его сестра совсем не были похожи, Кэтрин напоминала скорее цыганку. Он часто в детстве подшучивал, что ее подкинули в Рождество вместо подарков. Дразнил ее подкидышем и из-за этого они часто дрались. Изучая генеалогическое древо, Кэтрин выяснила, что по отцовской линии их прадед был иранец с жгучими черными волосами и глазами. Проявилось это через пару поколений, отдуваться за предка пришлось хрупкой, но смелой девочке.

— Ты мой брат, Ричард, не смотря ни на что. Я не могу наблюдать, как какая-то актриска…

— Поаккуратней в выражениях! Ты ничего не знаешь о ней! Однажды она меня спасла от большой беды. Я не раз терял ее и… во время аварии мог лишиться навсегда. Она мне очень дорога. И если она действительно решила остаться с Майклом, как ты утверждаешь, то я должен услышать это лично от нее!

Девушка лишь фыркнула, сложив руки на груди.

— Кэтрин, иногда мне кажется, что у тебя, как и у нашей матери, совсем нет сердца.

Ей не было приятно это сравнение, и она демонстративно отвернулась от него.

— Заметь, я не вмешивался в твои бесконечные интрижки с персоналом!

— Кто тебе сказал? — вспыхнула Кэтрин.

— Я управляю этой громадной гостиницей и знаю все и про всех. У стен есть уши и глаза…

— Ты подглядываешь за нами? — резко спросила Кэтрин, глядя с вызовом на брата. Она была готова вцепиться в его глотку — как в детстве.

Ричард рассмеялся, вспомнив, как когда-то давно его босс любил наблюдать за персоналом и превратил это в настоящую манию. Он прогнал Кэтрин из кабинета и, оставшись в одиночестве, с волнением перебирал в голове варианты возможностей встречи с Элизабет. Он не знал, что именно наговорила его возлюбленной вспыльчивая сестра и решил как можно быстрее все выяснить лично. В коридоре послышались крики, кто-то громко закричал: «Пожар! Скорее! Все на улицу!».

* * *

— У вас появился румянец! — всплеснув руками, произнесла Мамба, глядя на Элизабет за завтраком. — Как вам спалось?

— Прекрасно! Я видела цветные сны и встретила утро с улыбкой.

— Этот дом стоит на хорошей земле, — произнесла с серьезным видом девушка. — Мой дед общался с духами земли. У меня нет такого дара, но я могу видеть будущее людей.

— Правда? Ты… гадалка? — поинтересовалась шепотом Элизабет.

— Плохое слово — «гадалка»! Я могу видеть то, что не дано другим!

Мамба говорила тихо и все время оглядывалась, боясь появления хозяйки дома. Сара терпеть не могла любых проявлений мистики, поэтому постоянно ругала чернокожую девушку за ее пристрастие к разным глупостям.

— Делом займись, — твердила она бесконечно.

Элизабет вцепилась в темную ладонь девушки и очень произнесла напористо, чем даже немного напугала Мамбу:

— Мне очень нужна твоя помощь, потому что сама я не выберусь! Я запуталась — поэтому я здесь.

Мамба тихонько вскрикнула, глядя в глаза Элизабет.

— Это духи моей земли призвали тебя. В полночь я проберусь к тебе в комнату, но только ничего не говори хозяйке.

Вошла Сара, и девушка резко запела, чем вызвала подозрение. Элизабет была взволнована — этот момент внимательная женщина тоже не упустила.

— Элизабет, эта вертихвостка не говорила тебе ничего странного? Про духов земли и прочую ерунду?

— Нет, что вы?! Мы говорили о женихах Мамбы.

— Женихах? Ты же клялась, что не выйдешь замуж?! — хитро спросила Сара.

— Меняется погода, меняются люди. И Мамба меняется, — довольно произнесла девушка, одарив присутствующих на кухне белозубой улыбкой.

— Ради Бога, не слушай ее сказки! У нас была гостья, она ее своими историями довела до нервного приступа! Пришлось вызывать врача прямо посреди ночи, — проворчала женщина, заправляя выбившуюся прядь волос в аккуратный пучок. На ней было свободное платье, и она напоминала англичанку времен Джейн Эйр.

— Мамба меня развлекает. Не волнуйтесь, Сара, я держу все под контролем. Насколько это возможно, конечно, — печально добавила молодая женщина. — Не хотите ли прогуляться по берегу?

Дама в летах благосклонно склонила голову, изображая чопорную англичанку, чем повеселила Элизабет. Они шли под ручку, вдыхая свежий воздух. Немного кружилась голова от переизбытка кислорода и женщины остановились, чтобы отдышаться, так как набрали серьезный темп.

— Как вы познакомились с Ральфи? — полюбопытствовала Элизабет, устав от тишины.

— О, это был какой-то вечер у наших общих знакомых. Он был тогда совсем худой, как жердь! Одни уши торчали, — рассмеялась Сара. «Вы слишком серьезны, — сказал он мне на той скучной вечеринке. Мы с вами направили друг другу импульсы SOS, боясь утонуть в море отчуждения посторонних людей». Я молчала и внимательно его рассматривала. Он явно не был героем моих грез! Однако весь вечер он не отходил от меня и когда мы прощались, взял мою ладонь двумя руками и положил к себе на грудь со стороны сердца. Оно так громко колотилось, что казалось, я его даже слышу. В тот момент я ощутила, как вместе с воздухом через ноздри входит тепло, которое наполняет мое тело невероятной легкостью… Ноздри и организм — неромантические слова, но изменения в окружающем мире я почувствовала благодаря им. Все менялось, преображалось… как в кино! Картинка становилась более сочная, яркая. На следующий день он пришел к нам в гости — выяснил где-то мой адрес. Отцу почему-то сразу понравился. Мама была слепая, но одобрила голос. «У него доброе сердце, — сказала она. — С ним ты будешь счастлива». Наверное, они повлияли на меня. Я согласилась встречаться с Ральфи. Мы были знакомы всего неделю… Но оба ощущали, будто знаем друг друга вечность. Я тогда поняла, что не хочу видеть рядом никого другого. Это трудно объяснить!

Элизабет задумалась. Ее тронула история Ральфа и Сары. При знакомстве с продюсером она была уверена, что ей придется получать роли «через диван», как принято было говорить среди актеров. Но этот человек относился к ней по-отечески тепло, что было удивительно. Он действительно искал актрису для шоу, из которой готов был сделать звезду. В тот момент стоящая на перепутье Элизабет как раз рвала связь с прошлым, чтобы начать новый этап и это знакомство пришлось как нельзя кстати.

— В моей жизни никогда не было таких трогательных историй, — честно призналась актриса. — Даже играть нечто подобное не приходилось… Моя жизнь напоминает множество спутанных ниток. Там столько лишнего, но я никак не могу определить, что именно я должна убрать! Боюсь ошибиться!

— Что вам принадлежит — то рано или поздно будет ваше. Элизабет, не казните себя, — Сара сжала ее руки. — У всех рано или поздно наступает период непонимания, неприятия ситуации. Отношения между мужчиной и женщиной — самое сложное, что есть в нашей жизни.

Пожилая леди заметила, как задрожал подбородок ее собеседницы и торопливо произнесла:

— Знаете, Элизабет, мой муж никогда мне не признавался в любви!

— Ни разу? — удивилась молодая женщина, качнув растрепанной рыжей головой.

— Только когда я сплю, — доверительно произнесла Сара, понизив голос, после чего, хихикнув по-девичьи, добавила: — Точнее притворяюсь, что сплю. Каждый раз происходит одно и то же: он долго смотрит на меня, прислушивается, уснула ли. Я, конечно, соплю для убедительности. Он шепчет тихо-тихо: «Золотой мой человек, и почему я боюсь признаться тебе в том, что люблю, не в момент, когда ты спишь, а в момент, когда ты бодрствуешь?». И, не получая ответа, выключает свет ночника со своей стороны кровати, устраивается поудобнее и спустя пару минут заливается таким храпом, что в доме дрожат стены.

Элизабет позабавила трусость крупного продюсера, который мог сам себя защитить в суде, он орудовал словом виртуозно, но в житейских моментах мог проявлять слабость.

— Люблю… разве сложно это произнести? Если чувствуешь, слова сами слетают с губ. Люблю тебя, Ричард! — произносила Элизабет ветру. Сара замерзла и отправилась в дом, а ей хотелось еще погулять. Она с трепетом ждала ночи, чтобы Мамба, связавшись со своими духами, ответила на главный вопрос: увидит ли она еще когда-нибудь своего Ричарда?! Ей казалось, что жить хотя бы без надежды на их встречу, все равно, что постоянно двигаться против ветра.