И теперь она уже не испытывала желания сопротивляться, не хотела объятий незнакомца, как тогда в Ньюпорте. Теперь она наслаждалась ощущениями и смаковала обжигающую интимность его страстного поцелуя – ведь именно для этого она и пришла к нему в комнату.

Тут Джек вдруг прервал поцелуй и, задыхаясь, спросил:

– Ты уверена? Ты действительно выйдешь за меня?

Едва она успела кивнуть, как он взялся за пояс ее пеньюара и прошептал:

– Но мы должны соблюдать тишину. Никакого шума. Не хочу, чтобы ты шла к алтарю опозоренная дважды.

Линнет сделала вывод, что Джек собирается перейти к всевозможным неприличным вещам, о которых говорил раньше. Она не понимала, почему он говорил про шум, но решила не спрашивать, дабы не показывать свою полную неосведомленность.

– Да, понимаю, – отозвалась она.

В этот момент Джек развязал пояс на пеньюаре девушки, и пеньюар вместе с поясом почти тотчас же упал к ее ногам. А граф, не теряя времени, принялся расстегивать пуговицы на ее рубашке. «Как странно… – подумала Линнет. – Никогда не замечала, что их так много». Джек аккуратно расстегивал одну пуговицу за другой; когда же его руки оказались чуть ниже ее живота, девушку уже била дрожь. В конце концов Джеку, вероятно, наскучило это занятие, и он стащил рубашку с ее плеч, помог ей высвободить руки из рукавов, затем спустил рубашку пониже. Ненадолго задержавшись на бедрах, она тоже упала на пол. Прохладный воздух коснулся ее разгоряченной кожи, и Линнет задрожала еще сильнее, но не от холода, а от сжигавшего ее изнутри жара.

Внезапно Джек остановился и отступил на шаг. Заметив, что он внимательно осматривает ее, Линнет неожиданно осознала, что стоит перед ним совершенно обнаженная и он видит то, что до сих пор не видел ни один мужчина. Если бы у нее было время подумать, она, вероятно, почувствовала бы стыд. Но тут Джек заговорил, и Линнет забыла о стыде.

– Боже мой… – пробормотал он и коротко хохотнул. – Ты еще прекраснее, чем я мог представить. Само совершенство…

Джек медленно поднял руку и накрыл ладонью ее грудь. Линнет тихо ахнула, а он вдруг стал теребить пальцем ее сосок. И в этот же миг на нее накатила волна чудесных ощущений – настолько сильных и острых, что подогнулись колени. Но Джек не дал ей упасть, прижав к себе. И тотчас, едва их тела соприкоснулись, самая твердая часть его тела, та, что минуту назад упиралась ей в поясницу, теперь уперлась ей в живот.

– Джек, – пробормотала она, – о Джек…

Он поцеловал ее в плечо, продолжая прижимать к себе, но спустя мгновение вдруг понял, что не в силах противиться желанию – ему ужасно хотелось посмотреть на нее еще раз.

Джек резко отстранился, взял девушку за руки и развел их в стороны. При виде ее округлых грудей с розовыми сосками, тонкой талии и плавных изгибов бедер у него перехватило дыхание. Ее бледная кожа, казалось, светилась в тусклом свете лампы; когда же он взглянул на золотистые завитки меж ее ног, его накрыла обжигающая волна любви и желания. Это было нечто первобытное, почти дикое – и еще ни одна женщина не вызывала у него таких чувств. Он и раньше в этом не сомневался, но теперь абсолютно точно знал: Линнет – его женщина! И он будет защищать ее, оберегать и заботиться о ней до конца жизни.

Джек безумно хотел ее, но знал, что обязан сдерживаться. Он хотел сделать первую ночь для нее приятной и красивой – даже если это его убьет.

Еще раз поцеловав Линнет, Джек подвел ее к кровати.

– Ложись, – прохрипел он.

– Ты об этом говорил тогда в кустах? – спросила она.

– Похоже, я слишком много наговорил в тех кустах, – пробурчал Джек.

Когда Линнет уже лежала на светло-зеленом покрывале, Джек замер на мгновение и сказал:

– А ведь слуги, как правило, видят больше, чем нам хотелось бы…

Он осмотрелся и заметил на полу полотенце, которым вытирал с лица мыльную пену. Полотенце вполне могло затеряться… и больше никогда не найтись.

– Что же ты, Джек? – Линнет явно не могла понять, почему он медлил.

Граф поднял с пола полотенце и вернулся к кровати.

– Приподними бедра, – сказал он.

Когда девушка подчинилась, Джек подложил полотенце ей под ягодицы.

– Зачем? – удивилась она.

– Объясню позже.

Он взялся за верхнюю пуговицу брюк, но тут же, еще раз покосившись на роскошное тело девушки, решил не торопиться с брюками – способности мужчины противостоять искушению весьма ограничены, а Джек прекрасно понимал, что сейчас ему потребуется предельная выдержка. Поэтому в брюках будет надежнее.

Он лег рядом с Линнет, повернулся на бок и принялся ласкать ее обнаженное тело. Она снова задрожала и глухо застонала, зажмурив глаза. Но в этот момент отвердевшая мужская плоть уперлась ей в бедро, и она, вздрогнув, открыла глаза.

– Джек, что-то не так? – В ее прелестных глазах промелькнула тревога.

Он никогда еще не занимался любовью с девственницей, но был вполне способен распознать страх. Нежно коснувшись ладонью ее щеки, Джек тихо сказал:

– Все в порядке, Львица. Доверься мне.

И он стал целовать возлюбленную, ожидая, когда страх ее покинет. Через несколько мгновений Линнет расслабилась, и Джек снова принялся ласкать ее груди. Заметив, что глаза девушки опять закрылись, а губы, наоборот, приоткрылись, он улыбнулся и немного сместился вниз. После чего начал целовать один из сосков, иногда чуть покусывая; другой же ласкал рукой. Линнет громко застонала, но тут же прикрыла рот ладонью, вероятно вспомнив о том, что следовало соблюдать тишину. Но было очевидно, что страх окончательно ее оставил – теперь она уже не боялась. Желая взглянуть ей в лицо, Джек поднял голову, а его рука в этот момент легла на восхитительный треугольник золотистых волос меж ее ног. Линнет вздрогнула, и ее глаза открылись.

– О Джек… – прошептала она, схватив его за руку.

– Не останавливай меня, – шепнул он. – Я об этом так долго мечтал… Позволь мне коснуться тебя там.

– Да, хорошо, – ответила она так тихо, что Джек едва расслышал; он даже не был уверен, что ответ прозвучал именно так.

Но тут Линнет отпустила его руку и немного раздвинула ноги. Палец Джека тотчас скользнул между нежных складок. Она была влажной и горячей, но он понимал, что девушка еще не готова была принять его. Поэтому он продолжал ласкать ее, наблюдая за ее реакцией. Наконец глаза Линнет снова закрылись, дыхание участилось, а бедра стали приподниматься навстречу его руке. Зная, что Линнет возбуждали слова, Джек проговорил:

– Тебе ведь нравится, да?

Линнет слышала вопрос, но была слишком взволнована и не смогла ответить. Она даже представить не могла, что какой-нибудь мужчина будет прикасаться к ней в таком интимном месте. Когда Джек говорил, что хочет касаться ее, она не думала, что речь шла именно об этом.

– Тебе нравится? – повторил он. – Я хочу доставить тебе удовольствие.

Не дождавшись ответа, Джек убрал руку.

– Нет! – воскликнула Линнет. Ее бедра приподнялись. – Нет, Джек!

– Нет? – насмешливо переспросил он. – «Нет» – это значит, что тебе не нравится?

– Нравится! Нравится! – Линнет едва дышала – беззащитная жертва любовных ласк.

Теперь она то и дело приподнималась навстречу его руке, чувствуя, что наслаждение становится все более острым. Не удержавшись, Линнет громко застонала и тут же подумала: «Вот, оказывается, что имел в виду Джек, призывая к тишине».

Он сразу прижался губами к ее губам и прошептал:

– Тише, Львица.

Опомнившись, Линнет прикусила губу, но попытка соблюдать тишину, казалось, еще больше усилила предвкушение – она чувствовала, что ее тело желает чего-то большего, но не знала, чего именно. А наслаждение все усиливалось и вскоре стало настолько острым, что она тихонько всхлипнула.

– Все правильно, любовь моя, – шепнул Джек. – Ты уже почти готова. Ну же, давай!

Линнет понятия не имела, о чем он говорил, но ее тело теперь, казалось, жило своей собственной жизнью. Наконец наслаждение, накопившееся в ней, взорвалось, и сама она словно взорвалась, потому что и тело ее, и сердце, и даже душа как будто разлетелись на мелкие осколки, а сил, чтобы собрать их, уже не оставалось. Вихрь необычайных ощущений заставил Линнет содрогнуться и исторг из ее груди хриплый вопль – Джек едва успел заглушить его поцелуем, – после чего она, задыхаясь, замерла в изнеможении.

– Линнет, пора, – неожиданно прозвучал голос Джека. – Я больше не могу ждать.

Он убрал руку и откатился на спину. Линнет повернула голову и увидела, что он уже расстегнул брюки и начал их снимать. Она вспомнила, как накануне, в кустах, ей в поясницу уперлась твердая часть его тела, и каким-то шестым чувством поняла, что должно было сейчас произойти.

– Джек, – в панике пролепетала она. – Джек, но как же…

Брюки отлетели в сторону, и спустя мгновение Джек уже лежал на ней. Ощутив на себе тяжесть его тела, Линнет крепко зажмурилась и свела вместе ноги. Джек на секунду замер, затем стал покрывать поцелуями ее лицо.

– Милая, посмотри на меня, – прошептал он.

Линнет заставила себя открыть глаза. Джек пристально смотрел на нее, и во взгляде его пылало желание.

– Послушай меня, – сказал он, – ты почувствуешь боль, но избежать этого никак нельзя. Однако я обещаю… – Он нежно поцеловал ее. – Обещаю, что это будет только один раз и больше никогда не повторится. Ты мне веришь?

Линнет кивнула и очень тихо проговорила:

– Да, верю.

– Все будет хорошо, – добавил Джек, целуя любимую. – Раздвинь ноги, милая. Откройся для меня. Прими меня.

Его голос дрожал, и Линнет неожиданно поняла, что он ужасно страдал из-за того, что сдерживался, то есть – из-за нее. И ведь он так долго ждал, когда она будет готова…

– Иди ко мне, Джек, – всхлипнула она и, повинуясь инстинкту, широко раздвинула ноги, желая дать ему то же самое, что он дал ей. – Я жду тебя, Джек.

Он шевельнул бедрами, и она ощутила прикосновение его возбужденной плоти в том же месте, где чуть раньше находилась его рука. И это было необыкновенно приятно…

– Потрогай меня, – прохрипел Джек, и она коснулась твердой и горячей мужской плоти. – Я хочу, чтобы ты сама впустила меня в себя.

Линнет было ужасно неловко, но она сделала то, о чем просил Джек. И тотчас же ощутила, что он все глубже и глубже вторгается в нее. Она обвила руками его шею и прижалась к нему изо всех сил.

– Господи, помоги мне, – простонал он.

В следующее мгновение Линнет почувствовала острую боль, и в тот же миг Джек прижался поцелуем к ее губам и замер.

– Ты в порядке, Линнет? – прошептал он минуту спустя. – Господи, Линнет, с тобой все в порядке?

– Да… я так думаю. – Она шевельнула бедрами и поморщилась. Боль внутри все еще ощущалась, но уже не такая сильная.

Тут Джек начал осторожно двигаться, и с каждым его движением боль стихала, и вскоре ей на смену пришло наслаждение. Да, она наслаждалась ощущением восхитительной наполненности, движениями Джека – он словно ласкал ее изнутри. В какой-то момент он стал двигаться быстрее, и спустя несколько секунд Линнет стала двигаться ему навстречу; создавалось впечатление, что ее тело знало то, чего не знала она.

Неожиданно, когда на нее снова нахлынули волны удовольствия, Линнет, повинуясь инстинкту, обхватила любовника ногами, и тот, издав тихий стон, ускорил темп. А потом он вдруг содрогнулся и выкрикнул что-то неразборчивое, благоразумно заглушив собственный крик, уткнувшись лицом ей в шею. И Линнет поняла, что он испытал те же острые ощущения, что она совсем недавно. Несколько секунд спустя Джек упал на нее и затих, тяжело дыша.

Линнет поглаживала его плечи и спину, в задумчивости глядя в потолок. Теперь-то она понимала, что означали лукавые улыбки на лицах ее замужних подруг, беседовавших о своих мужьях. И об этом же говорил Джек. Так вот, значит, что такое заниматься любовью…

Линнет была ошеломлена произошедшим и, пожалуй, испытывала некое чувство, близкое к благоговению. И, конечно же, она больше не чувствовала никакой боли – чувствовала лишь чистую, ничем не замутненную радость. Она любила этого мужчину и хотела выйти за него замуж, потому что теперь точно знала: их обоих ждало еще много приятных часов интимной близости.

Тут Джек пошевелился и спросил:

– Все в порядке? – Он чмокнул ее в лоб и заглянул ей в лицо. – Тебе еще больно?

– Нет, уже нет.

– Мне очень жаль, но с этим ничего нельзя поделать. Больше больно не будет.

– Приятно слышать. – Линнет улыбнулась – Я люблю тебя, Джек.

Он тоже улыбнулся и проговорил:

– Я счастлив слышать это после того ада, через который ты заставила меня пройти.

Линнет уставилась на него с откровенной насмешкой.

– Бедненький… Ты так страдал…

Улыбка графа превратилась в хитроватую ухмылку.

– Что ж, дело того стоило. – Он поцеловал Линнет и, немного приподнявшись, накрыл ладонью ее грудь.

Она тотчас же почувствовала тепло, быстро разливавшееся по всему телу, и ее дыхание участилось. А Джек это, безусловно, заметил – ужасный человек!