— Ты об Эрике? — переспросила Меган, более-менее ориентируясь в событиях происходящих с Джулией. Девчонка скривилась, будто не имя певца произнесли, а ногтями по доске проскребли. Мег извинилась за нанесение психологической травмы, но тут же полюбопытствовала: — И где же вы встретились на этот раз?

— Один знакомый попросил сняться в клипе, — начала было Джулия, но поймав взгляд Люси, внесла поправку. — Ты все равно меня там не узнаешь. Слишком много грима! Парик, линзы и все такое! Но, как только Ричард закончит — покажу!

Люси и Джош уже мечтательно предвкушали тот день, когда их нянечка станет настоящей звездой, чтобы потом с гордостью произносить: «Она нас воспитывала» или в случае мальчика — «Она ставила меня в угол!» Так или иначе, а похвастаться было чем!

— Так чем же он тебя так разозлил, этот… — Меган с опаской посмотрела на рыжеволосую девушку, внезапно занявшуюся самокопанием в поисках причины своей неприязни к вышеуказанному мужчине.

— Бесит он меня! — дернула плечами Джулия. — А как подумаю, что могу столкнуться с ним в коридоре!.. Все! Лучше настроиться на урок!

Дети уже влетели в класс, расхватав первые попавшиеся музыкальные инструменты, а так как их было мало, то возник скандал. Лиз и Джоанна не могли поделить скрипку. Джош, воспользовавшись суматохой, подливал масла в огонь, брынча по клавишам стоявшего в углу пианино. Люси тоже отличилась: залезла на стол и стала горланить гимн Великобритании. Джули смотрела на импровизированный ад и флегматично дожидалась конца света…

— Грейс, слезь с барабана! — не повышая голоса, попросила воспитательница. — Лиз отдай ты ей гитару!

Но разве возможно восстановить покой в классной комнате таким образом? Джули тоже пришла к выводу, что надо переходить к более радикальным методам — взяла в руки тарелки и со всей силы, прямо рядом с многострадальными ушками Джоша, изобразила «Тынццццццц». У мальчишки потемнело в глазах.

— Ну почему все время я? — задавался вопросом ребенок, потирая оба пострадавших уха. — То ты, то Люси! Я так без ушей останусь!

— Будешь плохо себя вести, тебе их вообще открутят! — отпустила замечание Джулия.

— А? — повернулся к ней Джош и ехидно ухмыльнулся, после чего на правах любимчика был оттянут к парте за одно из органов слуха.

— Итак, — вернулась к столу девушка, когда воцарилась гробовая тишина. — Всем хватило инструментов?

Те, кто успел ухватиться за все, из чего только можно извлечь звуки, — кивнули. Остальные обижено надули губы и отвернулись.

— Замечательно, — флегматично выдала воспитательница. — А теперь верните их на места, потому что они нам не понадобятся!

Джош расхохотался, когда вся честная компания побрела расставлять все обратно по полкам.

— Так вот. Сегодня мы учимся улавливать ритм. Мне нужны двое добровольцев! — окинула взглядом детей она. — Джош! Ты, как главный действующий на нервы… Э… То есть, как обладающий музыкальным слухом…

Детвора рассмеялась.

— Иди сюда и становись за ударную установку.

Мальчишка вышел к барабанам, попробовал ударить один раз, второй… Ему понравилось. Он прыгал вокруг них, как дикарь из какого-нибудь забытого Богом и прочими, племени, отбивая ритмы языческого ритуала.

— Замечательно! Остальные! — похвалив начинающего шамана, она обратилась к другим варварам. — Представьте себе…

Она вдруг закрыла глаза, вслушиваясь в ритм, и стала рассказывать детям все, что рисовала ее фантазия.

— Вы — на необитаемом острове, настоящее племя диких тума-ньюма. И сейчас мы устроим праздник!

Дети прекрасно понимали учительницу и быстро вошли в роль. Парты, ладошки и стулья заменили им барабаны. Они ловили ритм, отбивали его, плясали, поддерживали причудливую мелодию голосами. Со стороны выглядело очень завораживающе! А главное — безумно нравилось детям, полностью отдавшим себя музыке. Даже учительница присоединилась к их пляске, на время отказавшись от личины Юлии Крапивиной, и даже от маски Джулии — эмигрантки. Но время занятия подходило к концу. И как бы ни было хорошо, пришлось снова вернуться в реальный мир.

— Все! Получилось! — остановила детей Джулия. Хотя слова ее относились не столько к уроку, сколько к тому, что девушке удалось перестать нервничать на какое-то время и выкинуть из головы Блайда, предстоящую судьбоносную встречу с будущим продюсером заодно.

Дети впервые не слишком радостно восприняли звонок на перемену. Они предпочли бы и дальше воображать из себя дикарей и носиться по классу.

— И все? — обиделась Люси.

— Хорошего понемножку! — ответила малышке воспитательница.

— Ты сегодня не придешь?

Люси грустными большими глазищами уставилась на девушку, обхватив ее за ноги, чтобы не позволить уйти.

— Нет, малыш, не смогу. Хотя… если только Сара со мной приедет!

Знакомое имя привлекло внимание окружающих. На лицах детей снова проявились черты кровожадных дикарей.

— Э нет! Милые мои, если Сара приедет, вы обязаны будете вести себя прилично и не доставать ее!

Туземцы оскорбились таким отношением и побрели в коридор.

— Удивительно, как ты нашла к ним подход! Такого раньше никогда не случалось! — не могла нарадоваться Меган, посетив класс. — Жаль, что ты теперь занята.

— Да, — выдохнула Джулия. — Благослови меня! Мне предстоит встреча с великим и ужасным Генри!

— А кто это? — перекрестила ее женщина.

— Обещанный мистером Харманом продюсер.

— И ты готова?

Джулия изобразила измученную гримасу, дающую понять — девушка до дрожи в коленках боится этого незнакомого дяденьки. Мег рассмеялась, заверяя украинку, что она справится со всем — уж если смогла приструнить шкодников младшего крыла! Успокоительные речи воспитательницы прервал писк сотового.

— Да, мистер Харман!

— Бегом сюда! У меня к тебе срочное дело! — насмешливо и по возможности сурово приказывал голос в трубке.

— Вот прям такое срочное? — из вредности вставила пару слов Джулия, чтобы позлить начальника.

— Прекрати язвить! Дуй сюда! Юла! — по-детски хихикнул Дин и положил трубку.


На втором этаже, облокотившись о перила балкона кафе, стояли двое. Они вели привычную деловую беседу, обсуждая минусы и плюсы сделанного некой телевизионной студией предложения.

— В общем, сам понимаешь, это не простое участие в передаче. Этот парень будет вынуждать участвовать в его игре. Говорят, характер у него еще тот! Так что ты как-то поговорил бы с Эриком. — Настаивал Дин. Но Роберт и так пытался провести разъяснительную беседу с другом, и ничего не вышло. Блайд вел себя слишком уперто, за что менеджер трижды обозвал его «бараном», правда, только мысленно. По словам музыканта, вывести его из себя было под силу только одному человеку — рыжей девушке в короткой юбке.

— Я говорил с ним, Дин. Вы же его знаете! — вздохнул парень.

— Знаю, — согласился Харман. — О! — внимание начальника резко обратилось к копошащейся внизу толпе. В холле, как всегда, в надежде встретить звезду слонялись модели и офисные рабочие. В основном, конечно, девушки. И увидев стройную мужскую фигуру, они, словно волны, расступались, позволяя блистательному певцу пройти. Все они с обожанием глядели в след высокому брюнету. Только одной персоне было совершенно наплевать на явление звездной личности. Трижды плевать, причем прямо в цель, желательно в лицо…

— Сейчас что-то будет! — в предвкушении, потирал ладони Харман, надеясь увидеть целую театральную постановку, а может быть драму, которая развернется, когда две ядерные бомбы вступят в реакцию, оказавшись в центре холла.


Она шла, глядя себе под ноги, потому что не считала слонявшихся без дела красоток слишком уж привлекательной картиной.

— Я должна ему понравиться! Но как это сделать? Нужно что-то неординарное! Боже, мне б гитару в руки, и я бы… — бубнила себе под нос Джулия.

Рыжеволосая девчонка все продвигалась к лифту, кожей ощущая холодные волны прибывающего и прибывающего внимания со стороны. Это раздражало. Джулия на мгновение ощутила себя инопланетянкой. В принципе, толпа девушек здесь — привычное явление. Вопрос был в другом — все эти пираньи недовольно косились в ее сторону. Волей-неволей ей пришлось оглядеться по сторонам, осмотреть собственный наряд — казалось бы, приличный (Сара ведь выбирала). Убедившись, что с ней все в порядке, девушка перевела взгляд в центр этого безобразия — буквально в десяти шагах от нее стоял Эрик Блайд. Он растянул на физиономии ту светящуюся притворную глянцевую улыбку, которой сводил с ума миллионы обычных девушек… и, которая тошнотворно влияла на украинку. До ее ушей только сейчас донеслись перешептывания и нескрываемое недовольство окружающих девиц: «Почему он так на нее смотрит? Кто эта девка?». Джули заскрипела зубами. А Блайд терпеливо ждал, когда она подойдет. Девушка уверенной быстрой походкой направилась к парню, пристально глядя в глаза… Но, оказавшись в нескольких сантиметрах от музыканта, резко пошла в обход, обогнула преграду и направилась к лифту. Удивленный и оскорбленный таким поведением Эрик, не отставал от нее, преследуя через весь холл.

Джулия думала только об одном — единственное спасение — лифт… который сейчас подло закрылся прямо перед ее носом. В этот же момент мужские руки резко, с хлопком, уперлись в стену, зажав девушку, словно в ловушке. Обернуться она боялась, зная, кого увидит.

— Ты даже не поздоровалась! И это после всего, что между нами было! — продолжая ухмыляться, проговорил парень, склонившись к ее уху.

— Между нами ничего не было! — запротестовала Джулия. Ее голос почти срывался на визг. Она уперто смотрела в стену.

— Может, повернешься ко мне лицом? — прозвучал его бархатный голос.

— Ни за что! — запротестовала Джулия. — У тебя губы, как пылесос, засасывают все, что перед ними появляется! Я обернусь, а ты как…

И она изобразила звук пылесоса. Блайд чуть не подавился смехом.

— Ничего себе сравнение! — расхохотался он и опустил руки, что все же позволило Джулии повернуться. Но встретившись тет-а-тет с серыми глазами, ее парализовало.

— Кстати, с тебя полагается штраф! За увечие звезды! — веселился он. — У меня до сих пор нога болит.

Увлеченные «светской беседой» они совершенно не замечали открывающийся и закрывающийся лифт, людей, глазеющих на «музыканта и любовницу, которая его отшила», и даже начальника, стоявшего этажом выше. А он во всю потешался над зрелищем, совершенно не скрывая хохот. Больше всех заинтересовались «разговором» ядреной пары, собравшиеся ради Эрика девушки.

— А нечего было приставать! — скрестила руки на груди Джулия.

— Ты же сама этого хотела! — Блайд придвинулся ближе, намеренно ее смущая. — Я прекрасно могу распознать желание по взгляду девушки!

— Посмотри на меня внимательно и догадайся, чего я сейчас больше всего на свете хочу! — сказала она, откровенно демонстрируя, что единственное настоящее желание — стереть ухмылку с лица парня наждачной бумагой! — Если ты сделаешь еще хоть шаг в мою сторону, то у тебя будет болеть и вторая нога! — пригрозила она. Но только сильнее разожгла в нем азарт игры. Эрику захотелось добить девчонку очередной выходкой и посмотреть на ее реакцию.

— Эй, вы двое! — окликнул парочку мистер Харман, перегибаясь через перила кафе и обломав своим воплем весь кайф Блайду.

Эрик и Джули синхронно подняли головы, временно прекратив препирательства.

— Добрый день, мистер Харман! — улыбнулся начальнику певец, сделав шаг в сторону от девушки.

— Прекращайте «любезничать» и поднимайтесь! — донеслось сверху.

Хоть у шефа и было суровое выражение лица, но на самом деле его просто раздирал смех. Дин не раз задумывался, замечают ли взрывные молодые люди, какие искры пылают между ними? И что они делали бы, если бы заметили?

Парочка тем временем прошла в лифт, перед дверью, естественно, поссорившись на тему, кто должен первым переступить порог. Эрик пропускал девушку, а Джулия принципиально не хотела делать ему одолжение… В кабинке она вообще вжалась в стенку. Музыкант нарочно стоял близко, искоса глядя светящимися глазами на настороженную девушку. Он знал, что его улыбка раздражает ее!

У самой двери их встретили шеф и менеджер.

— Эрик, объясни свое поведение? — с ходу потребовал ответа Харман, скрывая смех за маской серьезности.

— Она со мной не поздоровалась, — невозмутимо ответил парень, словно причина была достойна войны.

Дин Харман едва сдержался, чтобы не хлопнуться на пол, хрюкая и гогоча. Он давно знал Эрика, но такое слышал от него впервые. У Роба, вообще, рот раскрылся.

«Как мальчишка!» — подумал менеджер.

— Так, дети мои! — протянул, посмеиваясь, начальник. — Мне все равно, что вы там не поделили! Но Эрик и Роб сегодня едут на прямоэфирку…