— Ну, хорошо! — сквозь зубы процедила девушка, положила гитару на колени, но пришла к выводу, что петь сидя в кресле совершенно неудобно. Поэтому просто взгромоздилась на стол начальника, не обращая внимания на растерянных мужчин. Харман в очередной раз подавился всплеском эмоций по поводу бесцеремонности девчонки. Краем глаза он заметил, что Генри этот факт смущал первые несколько секунд, сейчас же он откинулся в кресле и следил за каждым движением рыжей девицы, восседавшей на столе. Она подбирала аккорд, что-то мычала. Потом закрыла глаза, сделала глубокий вдох и… Генри замер. Нежный, струящийся как ручеек, сильный голос серебром трепетал в тишине комнаты. Мужчина вдруг подловил себя на том, что чувствует каждое пропетое девушкой слово, принимает в сердце эмоциональный фон текста, сопереживает.

Джулия открыла глаза. Замолчала. Провела по струнам, взяв завершающий аккорд. Генри не шевелился. Она ждала от него хоть какой-то реакции. И дождалась:

— Еще! — потребовал продюсер, выглядевший очень злым.

Девушка занервничала, прокручивая в голове все более-менее подходящие для такой ситуации песни, но необходимое почему-то не подворачивалось. Тогда она просто ухватилась за первое попавшееся и пропела шутливую детскую колыбельную, написанную для Джоша и Люси.

— Еще! — все не унимался Генри.

«Да чтоб тебя!..» — начинала злиться Джулия. Она сыграла ритмичную роковую песню на русском.

— Еще! — снова прозвучало от продюсера.

«Когда ж ты угомонишься то?!» — нервничала девушка, затягивая очередную мелодию, и подумывала о том, что если Генри повторит свое любимое слово — она споет ему матерные частушки. Но он сказал: «А на каком языке еще можешь?». Порядком вымотавшись, Джулия спела старенькую украинскую о любви, которую часто по вечерам слышали дети. Финальные ноты канули в тишину. Уже даже Харман смотрел на Генри, требуя сейчас же дать ответ девушке!

— Хорошо, — кивнул мужчина. — Я уезжаю по делам на две недели. За это время ты должна написать песню, которая, по твоему мнению, сможет стать пропускным билетом на сцену!

Джули не знала: прыгать от радости прямо на столе Хармана или броситься расцеловывать мужчин, а может, просто обрыдаться от счастья? Заторможенная реакция обычно такой экспрессивной девушки заставила занервничать Дина. Он помахал перед ее глазами рукой, три раза окликнул, но она продолжала сидеть как каменное изваяние.

— Юлька! — рявкнул на нее начальник, резко перейдя на русский.

— Чего орать-то? — пришла в себя девушка.

— Я не пойму, ты рада?

— Я? — Джулия заулыбалась, а через секунду прыгала вокруг стола Хармана и даже намеревалась уронить вместе с креслом Генри.

— Все! Я понял, что зря спросил! — остановил ее Дин.

— Тогда я пойду?

— Иди, — кивнул начальник.

— Номер телефона, адрес и другие данные?.. — поинтересовался напоследок Генри.

— Я все тебе дам! — заверил Дин, подпихивая Джулию к выходу, а перед тем, как закрыть дверь, тихо шепотом сказал ей: — Не забудь поблагодарить Эрика!

Она, конечно, кивала ему в ответ, но даже не представляла, как сможет преодолеть барьер и произнести «Спасибо» перед Блайдом. Хотя начальник ведь был прав. Благодаря прекрасно настроенной гитаре (кстати, удивительно, что именно в ее тональности!) она смогла раскрыть все сильные стороны своего голоса!

«Придется сделать ему какой-нибудь подарок! — подумала девушка. — Знаю! Не буду показываться ему на глаза ближайшую неделю! Для него это должен быть самый лучший подарок!»


Она вышла из здания опьяненная первым маленьким успехом! Конечно, немного дрожали руки и ноги от волнения. Однако мир казался ярче и светлее, пока Джулия не увидела на другой стороне улицы от центрального входа припаркованный черный BMW. А рядом с ним пристроился его хозяин. Серые глаза сулили принудительные проблемы, которых девушка с удовольствием бы избежала.

«Точно! Сбежать!» — промелькнуло в ее голове, и Джулия, притворяясь глупой и слепой, попыталась пройти мимо. Но успела сделать всего два шага…

— Назад! — приказал Блайд.

Его гитара все еще грела ее руки, так что, хотя бы ради возврата, и какой-никакой благодарности хозяину, пришлось подойти к парню.

— Ну что? Что такое? — заканючила она, как девчонка шести лет.

— Я все еще жду объяснений! — и он открыл перед ней дверь.

Деваться было некуда. Она села на переднее сидение, отдав гитару музыканту и процедив сквозь зубы: «Спасссссибо…». Блайд даже не отреагировал на ее благодарственное шипение.

Мотор загудел. Авто двинулось с места, увозя двоих прочь.

— Итак, — подтолкнул девушку к разговору Эрик.

— Чего ты хочешь?

— Что связывает тебя и Ромео? — потребовал ответа он.

— Тебя это не касается!

— Нет уж, касается! Сегодня меня это очень даже коснулось! Объясняй! — он переключил скорость, заставляя машину двигаться быстрее.

— Пять лет назад в маленькой такой стране, Украине, жила-была одна девочка. Однажды в студенческом общежитии на вечеринке у друзей, — рассказывала, отвернувшись к окну Джулия, — она увидела рыжеволосого, симпатичного парня. Он играл на гитаре и великолепно пел. Но не был в себе уверен, да и к бытовой стороне жизни тоже не особо был приспособлен. Короче говоря, он ничегошеньки не умел. Такой себе маменькин сыночек со слабым желудком, питающийся только домашней готовкой. Жуткий чистюля, который терпеть не мог, да и не может, уборку. Из дома не выходил в не выглаженной майке! Но не об этом. Тогда те двое влюбились. Стали чаще встречаться, а потом парень переехал к девушке. Она умудрилась убедить его создать группу и заниматься музыкой дальше. Он ведь все равно больше ничего не умел. Но даже сбором группы занималась девушка, а парень только приходил на пробы. С горем пополам образовался небольшой коллектив. Пару раз ребята занимали первые места на местных конкурсах. Ездили в столицу, там их заметила одна особа. Англичанка. Красивые слова о славе за рубежом подействовали на парней как заклинание. Но не хватало денег, и девушке пришлось продать свой дом, чтобы помочь любимому. Так они приехали сюда и жили под одной крышей. Она стирала, убирала, готовила, помогала, а он проводил все время в студии. Как-то девушка решила отнести обед в студию и услышала то, чего не должна была. Парень обманывал ее все это время. Пользовался. И планировал выбросить, как не нужную игрушку…

— И, судя по всему, так и сделал! — заключил Эрик. — Поэтому ты теперь мстишь! И певицей хочешь стать тоже из-за него, чтобы испортить ему жизнь! Так и знал, что ты из тех идиоток, которые обвиняют других в собственной глупости! Мне жаль Ромео!

Джулия жалела, что не обладает силой Супермена и не может одним только взглядом прожечь во лбу Блайда огромную дырку.

— Он пользовался тобой с самого начала, и ты сама позволяла ему это! А теперь собираешься разрушить его жизнь только из-за того, что такая дура?

Ей хотелось разрыдаться. Она и так понимала, что умной после стольких лет самообмана ее не назовешь. Правда, высказанная в глаза, оказалась настолько колючей! Подступивший к горлу ком мешал дышать, и как только машина остановилась, Джулия выскочила на тротуар, громко хлопнув дверью.

В квартиру она влетела как сквозняк. Переступив порог, только буркнула «Привет!» и, бросив сумку на полу под дверью, шмыгнула в гостиную, где стала наворачивать круги вокруг дивана. Рассматривая прохаживающуюся туда-сюда подругу, Сара предположила, что собеседование с продюсером прошло неудачно.

— Дай мне мою сумку! — прикрикнула на модель девушка, и та притащила из коридора брошенную на пороге вещь.

Джулия покопалась, достала какую-то фотографию, искромсала ее на мелкие клочки… Но трюк со снятием стресса не дал положительных результатов. Она вдруг жадно покосилась на Сару, напугав манекенщицу до чертиков.

— У тебя есть фотка твоего бывшего? — хитро сузив глаза поинтересовалась «рыжая змея» — как ее моментально окрестила модель.

Девушка кивнула.

— Неси! — потребовала Джулия, а когда ей протянули на вытянутой руке, как голодному тигру кусок мяса, карточку, она разорвала ее на мелкие полоски с особым удовольствием.

На полу образовалась кучка бумажек. Джулии вроде полегчало. Обе девушки молча смотрели на появившийся мусор.

— И что это все значит? — наконец спросила Сара.

— Терпеть не могу Блайда! — процедила уже спокойная подруга.

— А он при чем? Вы опять встретились в коридоре? И с продюсером плохо прошло?

— Нет. С Генри все замечательно. Просто Блайд… Чтоб его! Ненавижу! — психонула девушка и схватилась за голову. — Блин! Из-за него я совсем забыла, что у меня сегодня смена в Центре!

— Подожди, — остановила ее подруга. — А как же отметить удачу?

— Ну, если ты согласишься со мной поехать и не испугаешься моих балбесов…

Такая перспектива пугала Сару. Ее волосы до сих пор помнили пытки, устроенные детьми. А что говорить о кошмарах, оживших наяву, когда она проснулась в каморке нянечки!.. После всего этого девушка пообещала себе больше ни ногой не ступать за порог Центра.

— Как хочешь! — пожала плечами Джулия, собираясь уходить. Но уже несколькими минутами спустя модель догнала ее на лестнице. Оставаться одна она все еще не могла. А ко встрече с детьми подготовилась основательно — прихватив с собой электрошокер, который был моментально отобран подругой.


Переступив порог Центра, украинка напрочь забыла о Блайде, о Ромео, даже о Генри. Увидев огромный синяк на мордашке Джоша, она замерла на пороге, раззявив рот.

— Я очень надеюсь, что ты упал с кровати! — проронила девушка.

— Да! — ответил невесело мальчишка. — Она брыкалась!

Джош задумался. Присмотрелся к девушке и, очень злобно глядя ей в глаза, спросил:

— Тебя взяли?

— Да, — кивнула она. — Поздравлять пока не с чем, но с мертвой точки сдвинулось.

Лицо мальчишки вдруг исказилось гримасой ненависти. Он резко отвернулся от нянечки. Джулия не понимала, что происходит, поэтому подозвала к себе Люси. А мальчишка, не желая открывать тайну появления синяка, сбежал от вопросов, скрывшись в комнате наверху. Джули бросила вещи в игровой. Вместе с Меган и Сарой они расселись на диване, собираясь разобраться с ситуацией. Ведь плохое настроение мальчишки обычно выходило боком.

— Люс, ты же что-то знаешь? — напали на малышку с расспросами тетеньки. Девочка не особо хотела разговаривать и постаралась удрать. Джули схватила ее за край платья, вернув обратно.

— Значит, знаешь! — заключила она. — Признавайся.

Люси опустила голову и указала пальчиком в сторону яростно обсуждающего какой-то фильм Дениэла. Мальчишка, как будто почувствовал пристальные взгляды, обернулся и нянечки обомлели. Лицо ребенка украшала распухшая верхняя губа.

— Они что подрались? — вырвалось у Сары.

— Логично, Ватсон! — издевалась Джулия, снова возвращаясь к допросу малышки. — Из-за чего? Мне, казалось, что они друзья!

— Я не хочу говорить! — надула губы Люси, сложила руки на груди и вообще села на пол в знак протеста.

— А за конфету? — коварно поинтересовалась искусительница Джулия.

После минутной тишины Люси, не подымая головы, шепотом уточнила:

— Какая?

— Шоколадная!

Детская ручка резко выдвинулась вперед открытой ладошкой вверх, требуя взятку. Нянечка вытащила из сумки пакетик с конфетами, изъяла оттуда одну и отдала девочке. Люси, не задумываясь, развернула сладость, забросила ее в рот и спрятала улику — фантик в карман.

— Ден играл на твоей гитаре и расстроил ее! — единственное, что ответил ребенок за плату в одну конфету.

— Понятно, пойду, поговорю с ним!

— А как же я? — догнал девушку голос подруги. Сара оглядывалась по сторонам с опаской. Дети уже обступали ее плотным кругом.

— Ты уже взрослая! — ответила Джулия. — Ты что с детьми справиться не сможешь?

Меган просто тихо хохотала, наблюдая за перепуганной до чертиков моделью, никогда раньше не имевшей опыта в воспитании детей. Кстати, как только Джулия скрылась из виду, хитрая Мег решила предоставить урок для самообучения Саре и тихонько удрала на кухню к мисс Мэри. Хотя уже через пять минут обе взрослые серьезные женщины прятались за дверью игровой и посмеивались над манекенщицей, которую загнали в угол четыре девочки, вооруженные расческами и резиночками для волос.


В комнате мальчишек было темно и мрачно. Все ее обитатели помогали девчонкам в игровой издеваться над подругой ночной няньки. Так что поговорить с Джошем по душам Джулии никто не мог помешать.

Мальчишка сидел на подоконнике, грустно рассматривая сгущающуюся тьму, обволакивающую улицу. Вот зажегся фонарь и поразил мрак, проделав в нем светлую дыру.