Ольга Егер - История Одной Оптимистки

— Э… Приветульки! — промямлила Джулия, нос к носу столкнувшись с Блайдом.

— Слезь с меня! — буркнул парень.

— Без проблем! — хихикнула девушка и сползла, поднялась, отряхнулась. — Я, пожалуй, пойду! Не буду вам мешать!

— Стой! — притормозил ее около двери Харман. — Может, все-таки сейчас по-человечески поблагодаришь его за помощь?

Джулия развернулась на пятках, убийственным взглядом окинула начальника. Эрик, все еще сидевший на полу, тоже был против каких-либо сомнительных подарков со стороны девицы.

— Хорошо, — скалясь, проговорила она.

— Мне ничего от тебя не надо! — опередил ее Эрик.

— Я сделаю тебе подарок в благодарность за гитару! — сверкая зелеными хищными глазами, сказала девчонка. — Две недели не видеть друг друга, думаю, будет лучшим презентом для нас обоих!

— Ну, только если так! Тогда я согласен! — кивнул Блайд. — И сдержи свое слово!

— Уж не волнуйся! — фыркнула Джулия и ушла.

Как и грозилась, она отблагодарила Блайда своим исчезновением из его будней. Пять суток действительно пролетели тихо и незаметно. Они не виделись. Музыкант даже почувствовал, как привычная тоскливая жизнь возвращается в свое скучное русло. Джулия и дальше с удовольствием бы держалась от него подальше…

Дни в ожидании следующей встречи с Генри она проводила в походах по магазинам с Сарой, обучая детей музыке в Центре — время от времени просто раздиралась между подругой и малышами. Случалось, что звонил Портер, жаловался на что-нибудь, просил помощи. Даже один раз пришел к девушкам в гости, опять оставшись с ночевкой на диване. Его шевелюра осталась цела, чего не скажешь о шляпе. Кстати, Джулия здесь была совершенно не при чем. А вот загребущие ручки Сары оставили свои отпечатки. Ею вдруг овладело любопытство: что парень станет делать без своего «талисмана»? И она спрятала головной убор. Но уже утром об этом пожалела. Ричард бился два часа в истерике, а потом вообще отказался выходить из их квартиры без шляпы. Саре пришлось срочно вспоминать, где находится тайник и возвращать предмет хозяину. Портер успокоился, только когда шляпа оказалась на его голове. «У Ахилла слабым местом была пята, а у Ричарда — панамка!» — прокомментировала тогда Джулия.

Мирное существование прервал звонок соскучившегося по подчиненной Хармана. Он льстиво попросил девушку приехать в офис. Она отозвалась на его приглашение и прокралась в кабинет начальника, умудрившись не столкнуться с одним отвратительным музыкантом.

Спустя десять минут после разговора с подчиненной, Дин Харман закрывал уши, злился, ругался матом. Элизабет как всегда наблюдала за хаосом в кабинете, подозревая, что оба спорщика получают какой-то садистский кайф от препирательств.

— Почему именно я? — возмущалась Джули, курсируя перед начальником и сидящей рядом с ним любопытной секретаршей.

— Чтобы сработаться с Генри нужно иметь определенный опыт в общении со сложными и вспыльчивыми людьми. Он не такой милый, каким кажется на первый взгляд!

— И поэтому вы хотите, чтобы я…

В открытую дверь вошла миссис Харман. Затянула напряженная тишина. Джулия смутилась. Кричать на начальника в присутствии его строгой жены как-то не хотелось. Она ведь ни разу не становилась свидетельницей «мирных споров» двух славян. Могла еще и не так понять! Дин, заметив поостывшую девчонку, воодушевился, отыскав нового союзника в лице супруги. Тэа поздоровалась, прошла к мужу, встала рядом и осмотрела рыжую с ног до головы.

— Что у вас тут происходит?

— Не могу заставить ее работать! — сдал с потрохами подчиненную Дин, и Джулия просто подавилась от злости.

— Уволь, если не хочет исполнять свои обязанности! — нахмурилась Тэа. Как выяснилось, она всегда говорила очень тихо и мягко, запугивая таким «нежным» тембром своих подопечных, которые точно знали, что за словами прячется нечто жуткое… И никто не хотел проверять, что именно.

Харман ехидно ухмыльнулся. Не нужно было иметь дар телепатии, чтобы прочесть написанные на его лице мысли: «Вот-вот! Иди и паши, лошадка златокудрая!» Джулс поняла, что если снова бросится с головой в омут споров, Дин вообще отменит ранние договоренности, и с Генри ей повторно встретиться не доведется. Поэтому прикусила язык.

— Если из нас двоих останется жив Он, то передавайте Генри мои искренние соболезнования! — заявила девушка и ушла, но через секунду снова просунула мордашку в щелочку двери. — Когда я стану призраком, буду являться вам по ночам!

Когда секретарша вернулась за рабочий стол, Тэа Харман, почувствовав подвох, поинтересовалась у мужа:

— Ты специально это сделал?

Дин только ухмылялся, как нашкодивший ребенок, довольный своим творением и потер ладошки.

— Любишь ты людей лбами сталкивать, — она присела в кресло. — Но что, если все только ухудшится?

— Мы с тобой тоже долго враждовали! — напомнил ей супруг. — Пока твой мудрый отец не поставил нас работать над одним проектом. И что в результате?

— Все это, плюс свадьба! — согласно кивнула миссис Харман.

— Ну, в их случае, вряд ли все кончится свадебным маршем. Но хотя бы грызться перестанут! — Дин на это рассчитывал и убеждал себя, что правильно поступил.

— Главное, чтоб траурным маршем не закончилось, — схватился за голову Дин, прикинув другой вариант развития событий.

Спустя час нервная украинка топталась на пороге презентабельного дома. На седьмом этаже было только четыре квартиры, и Джули подозревала, что их объемы могут посоревноваться с царскими хоромами.

Ее рука нерешительно потянулась к звонку, но более быстро дернулась обратно. Видеть человека, живущего за этими дверьми, ей не то, чтобы не хотелось — скорее ее безумно пугала такая возможность. Деваться было не куда: задание — есть задание!

«Чтоб вас, мистер Харман!» — злобно подумала Джулия, сжала кулаки, набралась смелости и позвонила в дверь.

Физиономия хозяина квартиры искривилась шоком при виде непрошеной гостьи.

— Что ты здесь делаешь? — парень был не просто зол — разгневан. Девушка поежилась под его суровым взглядом, готовая провалиться сквозь землю, чем произнести:

— Радуйся! Я твой менеджер на неделю!

После этого музыкант вообще взбесился и, ничего не ответив на услышанное, хлопнул дверью перед носом девчонки. Джулия тоже разозлилась и пошла на принцип! Теперь она вжимала кнопку с такой силой, что та едва не осталась в стене. Дверь снова распахнулась, и прежде чем девушка раскрыла рот, ее безжалостно и больно схватили за ту самую руку, которая терроризировала звонок, втащили в квартиру и отпустили.

— Не смотри так на меня! Это не моя идея! — оправдывалась она, вжимаясь в стену.

Эрик Блайд больше не тратил время и нервы на расспросы своего ночного кошмара, ожившего наяву. Он набрал номер телефона и громовым голосом потребовал ответа:

— Роб, что это значит?

— Не нервничай! Ну, потерпи ее недельку, пока меня из больницы не выпишут! — менеджер был готов ко всему, поэтому спокойно отвечал на вопросы музыканта.

— Ты так серьезно болен? — умерил гнев Эрик.

— Да, обследование прохожу, — соврал менеджер, который на самом деле просто пришел посетить своего врача, чтобы узнать, подходит ли ему прописанное лекарство от боли в горле.

Эрик действительно переживал за друга, поэтому допрос прекратил.

— Выздоравливай, я потерплю! Но запомни, я и сам мог справиться! — музыкант положил трубку и повернулся к девушке. Ему безумно хотелось наговорить ей много чего интересного, но, к сожалению, приличных слов в этом перечне не было. Поэтому парень молча развернулся и скрылся за дверью одной из комнат. Воспользовавшись его отсутствием, Джулия вытащила из сумки самодельный сниматель стресса — фото бывшего парня — и принялась терзать его, разрывая на мелкие кусочки. Однако, когда музыкант вернулся, ей пришлось спрятать весь этот мусор обратно в сумку.

Через несколько минут они спустились на стоянку. Оказавшись в машине, новоявленный менеджер погрузилась в транс, пытаясь перестать нервничать в присутствии музыканта. Аутотренинг — «Я — единица Вселенной! Мне по фигу, что он рядом» — не помогал, особенно когда она поворачивалась и сталкивалась взглядом с водителем. Находиться рядом с парнем, от которого просто искрит отрицательными флюидами, отравляющими атмосферу, было безумно тяжело. А когда он задал вопрос: «Куда сначала?» — Джули поняла, что допустила первую ошибку — погруженная в размышления о карме и прошлых грехах, за которые ее могли наказать совместной работой с Блайдом, у нее из головы вылетело главное: расписание дня для звезды. Ведь именно Роб всегда занимался составлением графика интервью, съемок, репетиций и прочего. Скандал последовал незамедлительно. Эрик ругался минут двадцать, после чего выхватил у нее из рук переданный Робом блокнот и сам составил себе график. Уже секундой спустя выяснилось, что на первую встречу с журналистом из одного презентабельного журнала они уже опоздали. Гневу музыканта передела не было! Чтобы не напасть на девушку, как лев на лань в программе Дискавери, он перестал разговаривать с ней. Такое поведение было пинком по совести, и Джули плелась за Эриком, как на эшафот за палачом, ожидая очередного скандала.

Целый день она извинялась перед всеми, кого видела, за опоздания, случайно выдернутый шнур камеры (потому что не подымала ноги, когда шла и носком за него зацепилась, чуть не вспахала носом пол студии, но Эрик ее вовремя подхватил), опрокинутую декорацию, перевернутый горячий кофе в машине на дорогую обивку… К вечеру она просила прощения даже у консьержа одной из телекомпаний, но это уже по выработанной привычке. Эрик довез ее до дома Сары и, посмотрев обжигающим ненавистью взглядом, сказал:

— Завтра… — прошипел парень. — И на сто ярдов не приближайся ко мне! Понятно?

Не прощаясь, он уехал. Так стыдно Джули не было никогда! Она поднялась домой, разбитая и усталая упала на диван.

— Где ты пропадала целый день? Я тебе звонила, звонила… Вместо тебя пришла какая-то Нэнси, сказала, что Харман прислал! — тараторила подруга. — Ты хоть понимаешь, как с ней скучно?

Эффекта от гневной речи не последовало. Джулия только уткнулась лицом в подушку и накрыла голову другой, чтобы громко что-то промычать. Сара поняла: вот он — момент, когда нужно вызывать психиатра…

— Ты чего? — с опаской присела рядом модель, коснувшись плеча истеричной девчонки.

— Я была продана в рабство Блайду! — приподняла голову украинка. — Он черствая сволочь! Как ты только могла с таким встречаться?

Манекенщица подавилась застрявшими в горле чувствами боли и обиды.

— Харман сказал, что я должна всю неделю проработать с этим… козлом! — злилась Джулия, едва не срываясь на слезы. — Что мне делать, а?

— Откажись, — моментально среагировала Сара.

— Не могу. Я заложница собственной мечты, — девушка ровно села, обнимая подушку. — Откажусь, Харман скажет, что я его подвела и больше не станет помогать мне с Генри и все: прощай шоу-бизнес, здравствуй билет на самолет, и я снова в Украине!..

Сара задумалась. Судя по вытянутым трубочкой губам — блондинка тоже была не в восторге от такой перспективы. Джулия совершенно не хотела так быстро прощаться с Англией!

— Он всегда таким кретином был? — внезапно поинтересовалась Джулс.

— Эрик? — модель всерьез задумалась.

— Можешь не отвечать! — махнула рукой на нее подруга. — По твоей физиономии и так все понятно. Слушай! А давай порадуем себя пиццей? А? Или хочешь, я чебуреков нажарю?

Оживленность чокнутой украинки при идее приготовить что-то жутко калорийное пугало Сару еще больше, чем возможность ее романа с Блайдом. Она отодвинулась от подруги.

— НИ ЗА ЧТО! — на корню обрубила весь восторг манекенщица. Джулия снова упала лицом вниз.

— Жестокая! — стонала девушка.

— Салат — вот лучшая еда! — заявила Сара, не приемля протестов.

— Небось обезжиренный! — мычали в ответ. — А я мяса хочу!

— Вот тебе мясо! — скрутила какой-то неправильный шишь модель, и Джулс, посмеиваясь над неумелым жестом, переставила ее пальцы, довершая фигуру.

— Хорошо! — более бодро согласилась девушка. — Салат, так салат. Но если его готовишь ты!

У Сары просто не было слов… цензурных. Скрипя зубами, она пошла на кухню готовить. Доставая из холодильника капусту, модель услышала, как подруга разговаривает с кем-то по телефону. Продолжая держать сотовый у уха, Джулия поднялась и прошла к двери, загадочно улыбнувшись подруге, а через секунду на кухне во всей красе и с пиццей в руках стоял Ричард Портер. Сара трижды его прокляла! И еще два раза, когда они с рыжей наглой девчонкой уминали здоровенные куски теста с жаренной колбасой, приправленные сыром и украшенные оливками, а сама гордо пережевывала листья салата, убеждая себя, что зелень гораздо вкуснее пиццы!