Энн Эшли - Исцеление любовью

– Привет, Дженни, я очень рад тебя видеть, – воскликнул Перри.

– Я подумала, что пора нанести вам ответный визит. К тому же у меня есть разговор к тебе, Перри.

Она поднялась с дивана и, проигнорировав удивленный взгляд леди Пентекост, протянула руку белокурому голубоглазому Адонису, стоявшему рядом с Перри. Многие считали мистера Ферфакса самым красивым юношей во всей Англии. Действительно, он был хорош лицом и прекрасно сложен, а, кроме того, неизменно вежлив в обращении и всегда со вкусом одет. Однако, по непонятным ей самой причинам, Джейн никогда не чувствовала к нему расположения. Но она ничем не выдала свое истинное отношение к нему и вежливо спросила Саймона о здоровье его родителей.

– У них все хорошо, миледи, хотя мне показалось, что у отца начался очередной приступ подагры, – ответил Саймон, широко улыбаясь. – Я решил улизнуть из дома и навестить своих друзей в Бристоле. Надо прямо сказать, что для моего отца настали не самые лучшие времена.

– Я так рада, что вы решили заехать к нам, – воскликнула леди Пентекост, довольная, что такой красивый джентльмен остановился у них.

– Я посчитал своим долгом заехать, чтобы выразить свои соболезнования по поводу вашей невосполнимой утраты, – тихо сказал Саймон.

Хотя леди Пентекост не заметила ничего странного в его словах, у Джейн они вызвали некоторое недоумение. Отец Перри умер почти год назад, это во-первых. Во-вторых, имение Ферфаксов было расположено в двадцати милях от имения Пентекостов, и их связывала хорошая дорога. В-третьих, если Саймон действительно направлялся в Бристоль, ему пришлось сделать большой крюк, чтобы заехать к Пентекостам.

– И о чем же ты хотела поговорить со мной? – поинтересовался Перри, прервав ее размышления.

– Сэр Ричард сказал сегодня за завтраком, что продает одну из своих верховых лошадей. Вот я и подумала, не захочешь ли ты купить ее.

– Уж не ту ли, серую в яблоках? – с замиранием сердца спросил Перри.

– Ну да!

Лицо Перри просияло от счастья.

– Я считаю, что еще одна лошадь тебе ни к чему, – категоричным тоном заявила леди Пентекост, охладив восторги сына.

– Какая жалость! Видели бы вы, какая красивая у нее шерсть! – сказала Джейн с огорчением.

– София, – обратился к леди Пентекост ее брат, – хотя у нас самих много породистых лошадей, что мешает нам купить еще одну? Тем более такого редкого окраса? Почему бы нам с Перри не съездить и не посмотреть на нее?

– Осмотр лошадей сэра Ричарда нас ни к чему не обяжет, – нарушил молчание мистер Ферфакс, таинственно улыбаясь. – Я бы тоже посмотрел на этого серого.

Желая угодить брату и мистеру Ферфаксу, леди Пентекост объявила, что Перри может поступать, как ему вздумается. При всей своей неприязни к Саймону Ферфаксу, Джейн почувствовала, что благодарна ему за поддержку. Она обворожительно улыбнулась, но не заметила, какой многозначительный взгляд бросил на нее Саймон.

– Хорошо, я скажу сэру Ричарду, что вы приедете завтра утром, – с облегчением произнесла Джейн, довольная, что ее друг наконец-то получит породистую лошадь.

Под предлогом, что она хочет посмотреть на лошадей Пентекостов, Джейн попросила Перри проводить ее в конюшню, и они вместе покинули гостиную. Едва они вышли из дома, Джейн с удовольствием вдохнула свежий морозный воздух.

– Мне показалось, твоя мама в восторге от вашего гостя, мистера Ферфакса, – сказала Джейн.

Перри глубоко вздохнул.

– Знала бы ты, Дженни, до чего же я не люблю этого парня! – вдруг вырвалось у него. – Хотя я знаком с ним несколько лет, он так и не стал мне настоящим другом. И я не верю, что он заехал к нам, чтобы выразить свои соболезнования. Наверняка он что-то задумал. Напрасно мама попросила его у нас остаться.

Джейн про себя отметила, что чем больше она общалась с Перри, тем больше убеждалась, что леди Пентекост считала своего сына глупым и неумелым совершенно безосновательно.

– Перри, ты должен уделять больше внимания поместью. Ведь ты теперь здесь хозяин. Сейчас самое время доказать, что ты сознаешь всю ответственность за его сохранность и процветание.

– Да, понимаю. Но если я сейчас с головой уйду в дела поместья, потом… когда мне придется все это бросить…

Джейн взяла его за руку и, заглянув в его глаза, поняла, что он в полной растерянности. Джейн понимала, что нарушает слово, данное Генриетте, но у нее не было другого выхода.

– Перри, ты действительно веришь, что у тебя не все в порядке с головой? Но это же глупо! – воскликнула Джейн, горячо сжав руку друга.

– Ты сама поверила в это, иначе, почему наотрез отказалась выйти за меня замуж? – горько усмехнулся Перри. – Моя мама мне все рассказала, – добавил он.

Джейн поняла, что возразить ей нечего, и решила перейти в наступление.

– Разумеется, я отказала тебе. А как же иначе? Мы вместе росли, ты мне как названый брат, а я тебе как сестра. Посуди сам, могла ли я видеть в тебе своего будущего мужа?! Поверь, мне и в голову не могло прийти, что у тебя не все в порядке с психикой! И зачем только твоя мама вдалбливает тебе эту странную мысль?

– Не мама… а отец, – тихо сказал Перри.

– Отец?!

– Это произошло за несколько дней до его смерти. Он признался, что сильно волнуется за меня, потому что я вырос точной копией дяди Седрика. Я был так потрясен, что у меня есть дядя! Отец никогда не говорил мне о нем. Потом отец сказал, что дядя Седрик умер, так как жил в постоянном страхе, что его поместят в сумасшедший дом… Это потрясло меня еще больше…

– Перри, это совсем не означает, что кроме внешнего сходства ты унаследовал и его болезнь. Твой отец к тому моменту был серьезно болен, и его мысли могли путаться… Он мог не так выразиться… – Джейн лихорадочно подыскивала слова, чтобы успокоить и ободрить своего друга. – Ты с кем-нибудь говорил об этом?

– Разумеется, я поделился всем с Генриеттой, а она, как я понял, проговорилась тебе, так?

Джейн опустила глаза и молча кивнула.

– Мама позже подтвердила, что все, рассказанное отцом, – правда. Она велела мне не волноваться и обещала, что, если со мной случится несчастье, она сама будет за мной ухаживать, – печально закончил Перри.

Как бы не так! – решила Джейн, закипая от гнева. Подозрения Генриетты, что вдовствующая баронесса Пентекост извлечет для себя выгоду из сложившейся ситуации, стали казаться Джейн вполне оправданными.

– Знаешь, я обо всем этом разговаривал с доктором Филдхаузом, – добавил Перри. – Он вспомнил, что я был очень ослабленным ребенком, и когда у меня был жар, то начинались судороги…

– Ну и что? У всех маленьких детей жар сопровождается судорогами, так что это не повод для беспокойства, – возразила Джейн.

– Я и в самом деле не такой, как все, – грустно сказал Перри. – Мне всегда очень неловко в компании незнакомых людей, я обязательно что-нибудь брякну от смущения, и все смеются надо мной… Вот и мама говорит то же самое…

– Ты просто очень застенчивый, вот и все. Это совсем не означает, что ты ненормальный, – старалась успокоить его Дженни.

Джейн продолжала разуверять Перри на всем пути к конюшне. Совершенно ясно, что леди Пентекост не без умысла поддерживает в сыне страх перед будущим. Но с другой стороны, отец Перри, рассказавший ему о своем брате Седрике, очень любил своего единственного сына, и его нельзя заподозрить в злом умысле…

Скорее всего, подумала Джейн, у отца Перри уже начиналось помутнение рассудка, ведь он умер через несколько дней после разговора с сыном. К сожалению, она почти ничего не знала о семье Пентекостов, а уж о болезнях его бабушек и дедушек и подавно. По дороге домой Джейн решила, что для спасения друга она докопается до истинного положения дел, чего бы ей это ни стоило.

Том слышал стук в дверь, но продолжал разбирать свои записи на письменном столе, совершенно забыв, что его экономка ушла проведать пожилую леди, жившую неподалеку.

Бывали дни, когда замок на его двери вообще не успевали запирать – больные шли нескончаемым потоком. В отличие от других докторов, он никогда не устанавливал размер своего гонорара, и бедняки Мелчема, которым нечем было платить докторам, не боялись обратиться к нему за помощью. Пациенты платили ему, чем могли, – он частенько находил на крыльце своего дома кролика, или дичь, или даже мешок с овощами.

Поскольку стук в дверь не прекратился, Том нехотя оторвался от бумаг. Кто бы это мог быть? – думал он, подходя к двери.

Стоящую спиной к нему молодую девушку он мгновенно узнал по каштановым локонам, ниспадавшим из-под изящной бобровой шапочки.

– Леди Джейн! Вот так сюрприз! – радостно воскликнул Том. Он пропустил ее внутрь, про себя отметив, что она слегка прихрамывает. – Я вижу, ваша щиколотка все еще дает о себе знать.

– О, нет, я уже забыла о ней. Я пришла к вам совсем по другому поводу, – улыбнулась она, когда они шли по узкому коридору в его врачебный кабинет. – Кстати, я, судя по всему, должна оплатить ваши услуги, доктор Кэррингтон.

Он занял свое место за столом и какое-то время молча смотрел на красивую молодую женщину, вдруг осознав, что не воспринимает ее как свою пациентку. А ведь столько хорошеньких женщин прибегали к его услугам за время его врачебной практики! Чем же отличается эта молодая особа от всех остальных?

– В то утро я просто исполнил свой долг, – возразил он.

– Вы очень щедрый человек, доктор Кэррингтон, но я в состоянии оплатить ваши услуги, и предпочитаю не быть у вас в долгу, – ответила она, поймав на себе его оценивающий взгляд. По выражению его прекрасных серых глаз Джейн поняла, что такой ответ ему явно не по душе. – Видите ли, мне снова необходима ваша помощь, доктор. Скажите, вы разбираетесь в психических заболеваниях? Вам приходилось сталкиваться с такими больными в вашей врачебной практике?

Доктор Кэррингтон меньше бы удивился, если бы она призналась, что на самом деле является мужчиной. Оправившись от потрясения и начав логически мыслить, Том решил, что столичная аристократка не стала бы без особой причины искать помощи у провинциального врача. К тому же красивые глаза Джейн смотрели на него совершенно серьезно и доверительно.

– Когда я учился в Лондоне, нам, студентам, конечно, приходилось посещать сумасшедший дом. За время врачебной практики мне не раз приходилось сталкиваться со старческим слабоумием, но я не специалист в этой области медицины, хотя могу распознать умственное расстройство по характерным симптомам, – как можно спокойнее ответил доктор.

Леди Джейн смотрела на него такими печальными глазами, что Тому захотелось успокоить ее и настроить на откровенность.

– Расскажите мне, миледи, что вас беспокоит? У вас частые головные боли? Вы обнаруживаете себя в незнакомом месте и не помните, как туда попали? У вас бывают слуховые или зрительные галлюцинации? – допытывался доктор.

Джейн была так ошеломлена его вопросами, что лишилась дара речи. Было ясно одно: доктор решил, что она пришла к нему на прием из-за собственного недомогания! Джейн с трудом подавила охватившее ее негодование и желание немедленно поставить на место этого провинциального докторишку. Никогда еще ее не подвергали такому унижению! Только беспокойство за судьбу друга детства удержало ее от желания встать и высказать этому грубияну доктору все, что она о нем думает.

– Все перечисленные выше симптомы не имеют ко мне никакого отношения. Вероятно, мы сможем избежать недоразумений в дальнейшем, когда я начну задавать вам свои вопросы, – произнесла Джейн с невозмутимым спокойствием.

Том был потрясен ее выдержкой и самообладанием. В самом деле, чем больше он узнавал ее, тем больше она ему нравилась. Он был уверен, что в глубине души она мечтала о кресле у камина, где можно не торопясь вышивать или читать, вместо того чтобы посещать грандиозные балы, где все время уходило на бессмысленные разговоры и флирт.

Откинувшись на спинку стула, Том скрестил на груди руки. В самом деле, он решил на каждый ее вопрос дать обстоятельный ответ, но только Джейн собралась открыть рот, как раздался оглушительный грохот – дверь явно пинали ногой.

Джейн вдруг охватила необъяснимая тревога. Доктор же спокойно встал из-за стола и вышел из кабинета. Вскоре он вернулся в сопровождении настоящего великана – это и был возмутитель спокойствия – с раненым мальчиком на руках.

Поняв, что разговор с доктором откладывается на неопределенный срок, Джейн встала со стула. Она пребывала в нерешительности, не зная, как поступить: незаметно выскользнуть из кабинета или попытаться оказать посильную помощь.

– Кувшин с водой и несколько полотенец, – торопливо бросил через плечо доктор. Он обращался к великану, но тот, увидев пятна крови, побледнел и застыл в нерешительности.

– Вы пока сядьте, – распорядилась Джейн, а сама пошла за водой.

Ей пришлось немного поплутать по дому в поисках кухни. Налив в кувшин воды и взяв полотенца, она вдруг вспомнила, что до сих пор не сняла шляпку и плащ. Торопливо облачившись в белоснежный фартук, она вернулась в кабинет доктора.