Юлия Набокова - Иван-Царевич для Снегурочки

– Повторяюсь! – нахмурилась Клара, убирая кимоно обратно в шкаф. Фотограф был проходным персонажем, которым она нисколько не дорожила и сейчас даже имени его не помнила, а Носов вошел в ее жизнь главным героем. Впервые ей захотелось встретить мужчину домашним ужином и предстать перед ним не куртизанкой в алом шелке, а прекрасной дамой. Впервые хотелось не завоевывать самой, как это она обычно делала, а покориться победителю. Винтажное платье в горох длиной до пола сидело на ней идеально. Завязав широкий пояс бантом, Клара удовлетворенно оглядела себя в зеркале. Она выглядела женственно и романтично. Именно такой ей хотелось быть для Носова.

Командор восхищенно тявкнул, крутясь у ее ног.

– Он скоро приедет! – Клара потрепала пса за ушами, и тот завилял хвостом, выражая радость. Писательница успела привыкнуть к Командору, и ей было чуточку грустно оттого, что Носов его заберет. Но она надеялась, что сегодня лед в отношениях между ней и сыщиком тронется, в будущем у нее будет еще много встреч и с Носовым, и с его питомцем.

С улицы просигналили. Клара бросилась к окну и увидела, как из желтого такси у ее подъезда выходит Носов. Сыщик поднял голову, и она радостно помахала рукой. А затем, путаясь в платье, побежала отвечать в домофон.

– Я вернулся. – Носов шагнул в прихожую, и Клара каким-то женским своим чутьем поняла, что Командор тут ни при чем. Носов вернулся к ней. Он смотрел на нее, как на свою женщину, которую выбрал и пришел завоевывать. И она таяла под его взглядом, как школьница, которая впервые в жизни влюбилась и потеряла голову.

Она бы, наверное, бросилась ему на шею, но ее опередил Командор – заливисто лая, он облизал руки своему хозяину, спасшему его от ледяной стужи и смертельного одиночества.

– Как там в Иркутске? – спросила она, прислонясь к дверному косяку.

– Холодно. А как ты? – Это был не просто вопрос, это был миг, в который решалось их будущее. Носов был готов сделать первый шаг, но ему было нужно быть уверенным, что она ждет этого шага.

– Мне без тебя было холодно, – прошептала Клара, глядя в глаза своему герою. «Ну же, давай, не медли, – умоляла она. – Иначе наплюю на женскую гордость и поцелую тебя сама».

– А со мной? – Носов шагнул к Кларе и обнял ее за талию.

– С тобой мне тепло, – выдохнула писательница, и Носов поцеловал ее – решительно и крепко. Клара тотчас же забыла все свои поцелуи и всех мужчин, которые прежде держали ее в объятиях. Не было никого, кроме него. И она была – только его и для него.

Девять дней до Нового года

В предпоследнюю неделю Нового года внезапно наступила весна. Сошел снег, обнажил землю с островками зеленой травы. Люди вокруг удивлялись – вот это декабрь! А Ивану казалось, что это его любовь прогнала холод и метель, растопила катки и горки. Весна в его сердце выплеснулась через край – звенящей капелью по подоконнику, набухшими почками вербы, пробудившимися от спячки пчелами. Такой погоды не было в Москве за всю историю метеонаблюдений. Даже когда встретились родители Ивана. И Ивану казалось, что его любовь к Арине – еще жарче, еще сильнее, еще волшебнее.

Каждая встреча с ней была сказкой. Накануне, в их второе свидание, они гуляли по сверкающему иллюминацией центру города. Начали прогулку от огромного светящегося шара на Манежной. На Красной площади покружили по рождественской ярмарке и выпили по горячему глинтвейну, любуясь переливающимся огнями ГУМом, напоминающим сказочный замок. Потом заглянули внутрь, над головой парили огромные конфеты «Белочка», «Мишка», «Красная Шапочка», а на месте фонтана выросла высокая, под потолок, елка, к которой тянулись гирлянды из советских открыток художника Зарубина – в детстве бабушка Валя всегда подписывала их внуку к празднику. Иван угостил Арину фирменным пломбиром в вафельных стаканчиках. Для него это был вкус детства – сюда приводила его мама, а Арина призналась, что росла в Рязани и такого мороженого никогда не ела.

Сказочные светящиеся арки над Никольской были похожи на кокошники русских красавиц и уводили в волшебный светящийся туннель. Боясь потерять Арину в толпе, Иван порывисто взял ее за руку, и сердце затопила радость. От невероятной красоты вокруг, от близости любимой женщины, от сбывшейся мечты, которая еще недавно казалась недостижимой. Арина рассказывала о себе – с детства мечтала стать артисткой, поэтому летом и приехала в Москву.

– Считаешь, это глупо? – Она мило смутилась и спрятала взгляд под черными ресницами, которые еще пару дней назад он с надеждой рисовал, мечтая увидеть наяву.

– Это прекрасно! – горячо возразил он. – Иначе мы бы не встретились.

Арина просияла и сжала его руку, а у него перехватило дыхание от этого невероятного счастья.

Над Мясницкой мерцали звезды – в то время как московское небо было скрыто за плотной пеленой облаков, целая сеть из лампочек образовывала удивительные созвездия над головой. Под ними в обнимку прошли влюбленные – счастливые, они не скрывали своих чувств и громко обсуждали, как встретят первый Новый год вместе. Иван набрался храбрости и с волнением озвучил свое предложение – отмечать Новый год дома с его отцом. Ему показалось, что на миг на лицо Арины набежала тень. Вероятно, девушка предпочла бы встретить праздник более романтично, подумал он, но не успел еще расстроиться, как Арина просияла ясным солнышком и сжала его руку:

– Конечно! Новый год ведь семейный праздник!

Иван счастливо улыбнулся. Показалось. Просто мелькающие огни над головой бросили обманчивую тень на лицо любимой. Он порывисто поцеловал ее – прямо посреди текущей толпы, под звездопадом мерцающих огней. И невозможно было бы представить более волшебного времени и места для их первого поцелуя.

– А твои родители? – спохватившись, спросил он, когда они двинулись дальше. – Ты не собиралась поехать домой к ним?

– У меня больше нет дома, – погрустнела Арина. – Когда мама умерла, отчим меня выгнал. А отца я никогда не знала.

– Извини. – Иван порывисто обнял ее, защищая от всего мира, и Арина доверчиво прижалась к нему.

– Я тебя почти не знаю, но так рада, что встретила, – выдохнула она, и Иван пообещал, что сделает ее счастливой.

В тот вечер они еще долго бродили по городу и никак не могли нарадоваться друг другу. Сворачивали с залитых светом улиц и целовались в темных узких переулочках, а затем снова попадали в сказочное сияние огней. Москва словно сама вела их по самым красивым местам, чтобы этот день запомнился навсегда. Наконец Арина призналась, что устала, и Иван вызвал такси. Прощаясь, он никак не мог отпустить Арину – она попросила не провожать ее до дома, и он испугался, что она, как в первую их встречу, уедет в такси и исчезнет надолго.

Добродушный таксист с седыми висками терпеливо ждал в стороне у фонаря, докуривая вторую подряд сигарету – наверное, в его жизни тоже была необыкновенная любовь, когда никак не можешь расстаться с любимой после первого поцелуя. Иван так бы и не выпустил Арину, она сама выскользнула из его рук, как Жар-птица. Как тогда, в первую их встречу, вспорхнул в воздухе ее шарф – только не алый, а бирюзовый, и коснулся его щеки прощальной лаской. Прозвенел в воздухе ее серебристый смех, и Арина села в такси.

– Спасибо. – Иван благодарно кивнул таксисту, который подошел к машине.

– Не за что, – широко улыбнулся тот. – Сам был молодым.

Такси уехало, и время для Ивана остановилось – до следующего вечера, до новой встречи с Ариной.

Наутро перед работой громкоголосая бухгалтерша со своей свитой, прячась от дождя под козырьком, бурно обсуждала аномально теплую погоду. Иван лишь улыбнулся – его любовь была так горяча, что могла растопить льды Антарктиды, что там температурные рекорды в Москве!

В приемной Полина сушила большой синий зонт с видами Парижа.

– Вы были в Париже, Полина? – весело спросил он.

– Нет. Это сестра мне привезла. – Помощница с приветливой улыбкой приподнялась из-за стола.

– Похоже, зонт становится самым актуальным подарком к Новому году. А, Полина? – на ходу пошутил Иван и прошел к себе.

В мечтах он уже был в Париже, гулял с Ариной по Елисейским Полям и восхищался вместе с ней сокровищами Лувра, когда его негромко окликнула помощница:

– Кстати, о подарках, Иван Андреевич.

Он непонимающе повернулся к ней.

– Скоро Новый год.

– Да-да, я знаю, – все еще недоумевая, кивнул он.

– Нужно купить, – подсказала Полина.

Действительно, что это он! Полина исправно выполняла обязанности его помощницы и заслужила подарок к Новому году.

– Полина, вы уж простите меня, закрутился! Выберите что хотите, а я вам подарю!

– Мне? – Полина безмерно удивилась.

– Конечно, вам! Вы же самая замечательная помощница на свете и заслуживаете хороший подарок к Новому году.

– Вы меня неправильно поняли, Иван Андреевич, – сухо сказала Полина и выложила на стол пухлый конверт. – Речь идет о подарках для нашего коллектива.

Иван открыл конверт и уставился на пачку купюр.

– Это что?

– Это деньги, выделенные фирмой на покупку подарков. Я получила у Аллы Эдуардовны.

– А от меня что нужно? – все еще не понимал Иван.

– Прежний начальник занимался этим лично. Предлагаю после работы поехать в торговый центр и купить подарки.

– Но после работы у меня свидание с Ариной, – вырвалось у Ивана.

Полина поджала губы – впервые Иван видел помощницу такой сердитой. Разумеется, интересы коллектива для нее превыше всего!

– Может, вы займетесь этим сами? – предложил Иван. – Я целиком доверяю вашему вкусу.

– Иван Андреевич. – Голос Полины взволнованно дрогнул. – Это ваш первый Новый год в роли руководителя. Все, конечно, и так вас обожают за то, что вы спасли фирму от банкротства. Но было бы правильно, если бы вы сами выбрали подарки для сотрудников. Поверьте, внимание не менее важно, чем сам подарок.

Иван с удивлением взглянул на помощницу. Голубые глаза блестят, губы дрожат. Вот уж не думал, что для нее это так важно.

– Ну хорошо, – сдался он. – Выберем подарки вместе. Только давайте уйдем с работы пораньше. – Ему не хотелось откладывать, а тем более отменять свидание с Ариной из-за каких-то глупых новогодних подарков. – Часа нам хватит?

Полина с сомнением наклонила голову.

– Хорошо, уйдем с работы на два часа раньше, – решил Иван. В конце концов, начальник он или нет?

В итоге весь день прошел кувырком – работы перед Новым годом было много, и пришлось спешно разбираться с делами, чтобы выкроить два часа времени.

Наконец зонт был сложен, кабинет закрыт, Иван посадил Полину в свою машину и выехал на проспект, ведущий к торговому центру.

– Много нам подарков нужно купить? – спросил он, лавируя в потоке автомобилей.

– Тридцать семь, – четко отозвалась Полина.

– Сколько?!

– По числу сотрудников.

– А что у вас обычно дарят? Чай, кофе, шоколад? – Иван искренне надеялся, что отделается одним-двумя видами подарков, и ему не придется выбирать презенты для каждого лично. Это же сизифов труд, и до Нового года не управиться!

– Что-нибудь новогоднее. В прошлом году были праздничные скатерти, а еще раньше – настольные светодиодные свечи.

– А не проще подарить сертификат? – с надеждой предложил Иван.

– Какой же это подарок? – возразила Полина. – Это же откуп. Ни внимания, ни фантазии.

– Хорошо, – сдался Иван, сворачивая на парковку у магазина. – Какие идеи есть в этом году?

– Я еще в прошлом году предлагала, но тогда Владимир Семеныч не одобрил… Сказал, что ребячество. – Полина запнулась, и Иван с улыбкой взглянул на нее. Его помощница раскраснелась и стала совсем юной и трогательной, как Снегурочка на детском утреннике.

– И что же это? – В нем проснулось любопытство.

– Наборы елочных игрушек, – сказала Полина и торопливо добавила: – Знаете, такие красивые, ручной работы. Домики, зайчики, шишки… Не то что эти безликие китайские шары! Они даже не бьются, представляете?

– Непорядок, – кивнул Иван, с трудом скрывая улыбку.

– Смеетесь? – поняла Полина. – Да вы сами подумайте! В елочных игрушках самое важное что?

– Красота? – предположил Иван.

– Воспоминания! – неожиданно пылко сказала Полина. – Вешаешь их на елку и вспоминаешь – вот эта белочка из детства, а эти часики появились в тот год, когда школу заканчивали, тогда еще небывалый снегопад был, а этот домик тебе подарил дорогой сердцу человек… – Она вдруг смутилась, раскраснелась еще больше и сделалась необычайно хорошенькой. Иван внезапно подумал, что повезло этому человеку, который дорог сердцу Полины, и мысленно пожелал своей помощнице личного счастья.

– И берешь эту игрушку в руки – бережно и осторожно, – продолжила Полина, – и боишься ее разбить, потому что она хрупкая и тем особенно дорога. А эти новомодные одинаковые шары что! Не греют ни сердце, ни душу. Воспоминаний не хранят, а уронишь – им хоть бы что.