Злата Виноградская - Из Золушки в принцессу

– Ты это для следующего сценария придумала? – поинтересовалась Петухова, присаживаясь на кровать рядом с подругой. – Отличный текст, мне нравится, как раз для мелодрамы на вечер вполне подойдет. Только на самом деле в жизни все не так. Ищешь-ищешь, а попадается вообще совсем не то или вообще ничего не попадается.

– Мне, наверное, надо будет менять работу, – вдруг сменив тему, совершенно серьезно сказала Настя. – Мне не будет хватать денег, которые платит редакция. У родителей деньги брать теперь не смогу.

Отец сказал: «Хочешь жить самостоятельно, живи. Нашла мужика, пусть он тебя и обеспечивает».

– А гонорар за сценарий? – спросила Алла.

– Да, когда еще его заплатят? Обещают выдать только тогда, когда будет отснят фильм, а производственный процесс – это долгая песня, а мне кушать хочется каждый день.

– А твой Юрец-молодец что думает по этому поводу?

– Он пока не думает об этом, я ему не говорила о своих планах. Он рассчитал, что нам хватит его зарплаты и чаевых плюс мои гонорары за статьи.

– Чаевые? – изумленно спросила Петухова.

– Да, говорит, что гости иногда их неплохо благодарят. Ресторан-то у них не из дешевых, – сообщила Настя.

– Ты не говорила, что он работает в ресторане.

– Разве? А ты думала, что он – олигарх? Нет, он – простой официант, да, вот такая у него профессия, тоже на «о» начинается.

– Настька, бедненькая ты моя, – Алла обняла подругу за плечи, – угораздило же! Такая умница, красавица, родители состоятельные, и влюбиться в официанта! Ужас! Неравный брак! Как в индийском кино. Насть, послушай, может быть, не стоит так торопиться со свадьбой, переезжать к нему, сжигать мосты?

– Нет, я поступаю очень обдуманно, если, конечно, можно говорить о доводах рассудка, если ты по-настоящему влюблена. И хватит об этом. Я выхожу замуж за любимого человека. И точка.

– Поступай, как знаешь, – согласно кивнула Петухова. – Как говорится, совет да любовь!

Олег Дымов сидел в уютном кабинете известного психолога, к помощи которого прибегало большинство богатых людей, очутившихся на грани эмоционального срыва.

– Добрый день, с чем пришли? – приветливо улыбнувшись, произнесла женщина, севшая напротив.

«Наверное, в молодости она была очень красивой», – машинально отметил про себя Дымов. Высокая блондинка со светлыми, почти прозрачными глазами неопределяемого цвета, также внимательно изучала пришедшего к ней на прием мужчину.

– Разрешите представиться, меня зовут Олег Дымов, мне сорок два года, я преуспевающий бизнесмен и ужасно устал от этой жизни.

– Меня зовут Виолетта, но это Вы, как я полагаю, уже знаете, – ответила психолог.

– Да, Вас мне рекомендовали, говорят, Вы сможете выдернуть меня из этого болота…

– В которое Вы, между прочим, сами намеренно погрузились, – закончила его фразу Виолетта.

Дымов удивленно поднял брови.

– Даже не задав ни единого вопроса, Вы так скоро поставили мне диагноз?

– Нет ничего более манкого, чем страдать от неразделенной любви, от непонимания со стороны окружающих, от жалости к себе, – продолжала психолог, – но это и очень топкое место. Настоящее болото, как Вы точно подметили.

Олег почувствовал себя принявшим обжигающе холодный душ.

– Да, Виолетта, вижу Вы – профессионал, можете хорошенько дернуть за волосы. Я прямо физически ощутил Вашу силу.

– А разве Вы пришли не затем, чтобы я выдернула Вас из этого болота? Вы предполагали, что я буду сокрушаться, сочувствовать и жалеть Вас? Расскажите лучше о том, что Вы чувствуете, говоря, что Вы устали от жизни? Это из-за того, что Вы много работаете? Из-за отношений в семье?

– С работой у нас прекрасные отношения. Она меня обожает, а я ее терпеливо выполняю. Честно сказать, пашу, как вол, и знаю, как говорится, чё почем, хоккей с мячом…

Психолог улыбнулась:

– Да, я, как и все в стране, наслышана о Вашем процветающем бизнесе. Совершенно очевидно, что все это далось Вам нелегко.

– Теперь уж и не вспомню, как все это было, – откинувшись в кресле, сказал бизнесмен, – кажется, что все было просто и закончилось быстро. И наступила пустота.

– Пустота? – переспросила Виолетта.

– Да, я совсем не знаю, чего я хочу. Понимаете меня?

– Не совсем, – призналась психолог.

– Мне не к чему больше стремиться, я достиг всего. У меня все есть. А то, чего нет, мне и не нужно.

– Вот как? – снова улыбнувшись, заметила Виолетта. – Лукавите?

– Отчего? Нисколько! Меня просто больше не интересует тупое зарабатывание денег. Я отлично знаю, как это делается, и что-то новое вряд ли мне откроется. Но это невыносимо скучно. В каждом моем дне нет ни капли адреналина.

– А что бы Вас позабавило?

– Не знаю, мне просто очень скучно, – казалось, Дымов с трудом подавляет зевоту.

Наступило молчание.

– А семья? Вы любите поводить время дома с семьей? Как Вы отдыхаете?

– И у меня, и у жены, это второй брак. Мы вместе уже четыре года, своих детей у нас нет, но у жены есть дочь от первого брака, но, не поверите, она называет меня папой. Когда ее настоящий отец это услышал, он просто обалдел.

– Значит, девочка ценит Вас.

– Да, ей почти двадцать, вроде взрослый самостоятельный человек, никто ее не просил признавать меня отцом, само как-то получилось.

– Вижу, семья много для Вас значит.

– Да, значит, – согласно кивнул Дымов. – Несмотря на то, что я встречаюсь с другими женщинами, я пока ничего не хочу менять.

– Пока? – уточнила Виолетта.

– Я не хочу ограничивать себя, свои горизонты, перспективы, поэтому общаюсь с разными женщинами. Это, знаете, как калейдоскоп, каждый поворот – новая картинка, новые ощущения. Вот это меня действительно отвлекает от моей серой обыденности.

– Олег, а зачем Вы это делаете? Чего Вы ищете в таком многообразии?

– Счастья, представьте себе, только счастья.

– А что для Вас счастье?

– Повторю расхожую цитату, но, по-моему, счастье – это когда тебя понимают.

На губах психолога появилось подобие улыбки.

– Я допускаю, что в этом кабинете Вам многие говорят об этом, – сказал Дымов. – Ведь это так бесконечно приятно, когда тебя понимают и принимают таким, какой ты есть на самом деле. Встречаясь с женщиной, я хочу быть абсолютно уверенным в той, которая рядом со мной. Я хочу точно знать, что она не воспользуется моими деньгами, связями, не растрезвонит всем своим подругам о моих делах. А главное – никогда не посмеется над моими проблемами, неудачами, не посчитает их пустячными, – Дымов отвел глаза. – А возьмет, поцелует меня, свернется калачиком у меня на груди, и у меня будет так тепло на душе.

Его глаза потеплели, и Виолетта сказала:

– Согласна с Вами, такое безусловно принятие очень дорогого стоит. А чем Вы готовы платить своим женщинам за такую жертвенность? Неужели Вы не понимаете, что эти женщины ждут от Вас взаимных теплых чувств?

– Виолетта, Вы очень суровы ко мне, – заискивающе произнес Дымов.

– Я хочу, чтобы Вы на досуге подумали над тем, о чем я Вас сейчас спросила, – как бы подводя итог их беседы, сказала психолог, – это очень важно. Задайте себе еще раз вопрос, а готов ли я к серьезным отдающим отношениям?

Дымов открыл рот, чтобы что-то сказать, но почему-то передумал.

– Спасибо Вам, Виолетта.

– До встречи, – она проводила его до двери.

Настя и Юра пили чай в крохотной кухоньке Юриной квартиры в Красногорске.

– Насть, ты не жалеешь, что переехала сюда? – спросил Юра, отпивая горячий чай.

– Нет, ни капли. Мне хорошо с тобой, а тебе со мной. Я думаю, это самое главное. И поэтому мы всегда должны быть вместе, а где быть – в Москве или здесь, в Красногорске – по-моему, не имеет большого значения.

Юра посмотрел на нее с благодарностью и сжал ее руку.

– Настька, я до сих пор не мог поверить в свое счастье. Это так здорово, сидеть с тобой рядом, гладить твою ручку.

– Юр, ты правда любишь меня?

– Больше жизни, – признался он. – А ты?

– Я тоже, и мы всегда будем вместе. Всегда-всегда.

Он потянул ее за руку.

– Садись ко мне на колени, – предложил Юра. – Мне хочется ощутить твое тепло.

Настя встала со своей табуретки и уселась к нему на колени:

– Юр, давай подумаем о свадьбе.

– Давай. Мне хочется, чтобы нам обоим запомнился этот день, чтобы все увидели, какая ты у меня красотулечка и обзавидовались.

Настя рассмеялась.

– Мы с тобой закатим пир на весь мир, – продолжал фантазировать Юра.

– А где он будет, наш мир? Здесь или в Москве?

Юра помрачнел.

– В Москве все рестораны очень дорогие, ты же знаешь. Вот хотя бы у нас. Средний чек – десять тысяч на троих. И это по минимуму, без алкоголя.

Настя тоже погрустнела.

– Может быть, у моих родителей денег попросим? – осторожно попросила она.

Юра многозначительно посмотрел на нее. В этом взгляде его идеальных голубых глаз читалось негодование.

– Настя, мы же с тобой взрослые люди. Зачем нам деньги твоих родителей? Я не хочу, чтобы твой папа подумал, что я женюсь на тебе из-за его капитала. Надеюсь, сама-то ты так не думаешь?

Настя глубоко вздохнула. «Он ведь прав, иногда такие мысли приходят мне в голову, – подумала она. – Родители действительно первым делом сказали, что Юрка заговорил о свадьбе, чтобы захапать семейные денежки. Потом отец завел какую-то воспитательную беседу на тему того, что я должна выйти замуж за человека нашего круга. Просто девятнадцатый век, но ничего не поделаешь, такова жизнь!»

– Ладно, – сказала она, – тогда давай будем отмечать здесь, в Красногорске. Ты знаешь здесь какое-нибудь приличное местечко?

– Конечно, – оживился Юра. – В центре города есть небольшой ресторан «Белое облако», я там начинал работать.

– Белое облако, – протянула Настя, – звучит романтично.

– Тебе понравится. Мы завтра можем с тобой туда сходить. Хочешь?

– Конечно, хочу, – Настя обвила его шею руками. – Я очень хочу выйти за тебя замуж, слышишь, Юрий Образцов?

– И я очень хочу, звездочка моя, Настюшенька, – он поцеловал ее в губы.

«Надо будет все-таки поговорить с мамой, чтобы она не говорила своему мужу, а просто дала нам денег, – для себя решила Настя. – В конце концов, я у нее одна! А Юрка-то как обрадуется, когда я принесу денег и скажу, что это гонорар за сценарий».

– А на следующий день мы пошли ужинать в это «Облако», – по телефону рассказывала Настя подруге Петуховой.

– Ну и что? Кафе «Пушкин»? Только, думаю, труба пониже, да дым пожиже, – хихикнула Петухова.

– Конечно, ничего гламурного, все так по-простецки, но там большой светлый зал, все так чистенько.

– Не хватало, чтобы там бегали крысы или тараканы, – фыркнула подруга.

– Я не думаю, что сейчас можно найти какое-то заведение с подобными экзотическими животными, – парировала Настя. – Сейчас за этим везде следят. А там такой директор, Людмила Сергеевна, у нее даже мухи летают по расписанию. Когда она Юрку увидела, вся расплылась в улыбке, типа, ах, Юрочка, как мы тебе рады, ты был нашим лучшим официантом, как твои дела, успехи. Он ей говорит, вот, мол, женюсь, вот, посмотрите, моя невеста. Эта Людмила Сергеевна на меня так посмотрела, будто я его у нее отбила. Так зыркнула, что мне не по себе стало. Странно все это как-то!

– Да уж, эти престарелые дамы-одиночки так и норовят молодого парня захомутать. Молодой человек, пригласите танцевать, как говорится. Вот поэтому и мужиков-то нормальных совсем нет. Вот нам с тобой всего-то по двадцать лет, а такие стервы из-под носа женихов уводят.

– Мне показалось, что у нее все в порядке, личная жизнь устроена. Она такая миловидная, понятно, что следит за собой, кабинет косметолога, наверное, ей дом родной. Да и при деньгах. Ресторанчик-то не пустует.

– Тем более, не зря же она деньги и время на прихорашивания тратит, надо использовать свои чары по назначению! – прокомментировала Петухова.

– Что ты! Куда уж ей, там столько конкуренток, девчонок-официанток. Они все как на подбор, с фигуркой и с личиками симпатичными.

– А ты не подумала, почему же тогда твой Юрец сбежал из такого малинника, а?

– В Москве больше платят, да и чаевые больше, – предположила Настя.

– Или у него что-то было с кем-нибудь из официанток, да не удачно все закончилось. Вот он и смылся, твой возлюбленный образец порядочности.

– Ал, почему ты все время на него нападаешь? Чем он тебе так не нравится?

– Мне не нравится то, что он вскружил тебе голову, и ты, бросив все, карьеру, тусовку, столичную жизнь, добровольно себя похоронила в этой глуши, – выпалила Петухова.

Настя молчала.

– Ермакович, ты извини, я, наверное, повторяюсь, – на тон ниже предыдущей тирады закончила Петухова.