Дебра Дайер - Избранник из мечты

— О, вот, наверное, и твой очаровательный муж. — Одри заговорщицки улыбнулась, кивнув на дверь.

Эмилия встала так стремительно, что чуть не упала, поймала спинку кресла и вцепилась в палисандровое дерево.

— Что ему нужно?

Одри посмотрела через плечо, на ее губах снова появилась нежная улыбка.

— Подозреваю, что он хочет уединиться с тобой, дорогая.

— Здесь?

Мать звонко рассмеялась:

— Нет нужды скромничать, Эмили.

— Но… мама…я… он… — Эмилия искала причину для того, чтобы мать не открывала дверь.

— Не волнуйся, милая. — Одри задержалась у двери, улыбаясь, дочери. — Я понимаю, у вас с майором Блейком было мало времени до его отъезда, и ты по-прежнему немного боишься. Но все изменится. Вам понадобится целая жизнь, чтобы узнать друг друга по-настоящему.

Эмилия стояла перед зеркалом, чувствуя себя в западне, а мать уже открывала дверь. Сердце девушки встрепенулось, едва она увидела его — этого высокого широкоплечего воина, уверенно вошедшего в ее комнату. Каждое его движение было преисполнено силы и какой-то звериной грации, и сам он напоминал льва, вышедшего на охоту.

Увидев Эмилию, он улыбнулся ленивой усмешкой, а в его дьявольских глазах вспыхнули знакомые веселые искры. Эмилия внезапно почувствовала, что ей страшно хочется придушить его!

— Желаю приятной ночи, дорогая, — произнесла Одри, прежде чем покинуть комнату.

Эмилия задрожала, когда мать мягко притворила за собой дверь.

Тот, кого ей пришлось назвать своим мужем, озорно улыбнулся и весело посмотрел на девушку.

— Сердце мое, вы, кажется, встревожены?

— Это оттого, что какой-то наглец заглянул в мою спальню!

Саймон опустил руку на спинку кровати из красного дерева.

— Ну разве так говорят о своих мужьях?

— Вы мне не муж. — Эмилия запахнула пеньюар, ее пальцы потонули в голубом шелке. — А если вы думаете, что я подчинюсь…

Он поднял руку, заставив Эмилию замолчать.

— Успокойтесь. Я никогда не затаскивал женщину в свою постель против ее воли. И не собираюсь менять свои привычки, начиная с вас. Даю вам слово, что не буду заставлять вас выполнять отвратительные супружеские обязанности.

Разве он считает ее настолько непривлекательной, что даже не хочет попытаться совратить ее? Уязвленное самолюбие пронзило Эмилию, как удар молнии.

— Я чувствую себя намного спокойнее, имея слово такого надежного джентльмена, — попыталась съехидничать она.

Он приложил руку к сердцу:

— Вы в полной безопасности, мисс Мейтленд.

По какой-то необъяснимой причине Эмилия поверила ему. Что и говорить, мужчина, стоявший перед ней, был способен завоевать доверие, хотя и известно, что он настоящий шарлатан. И все же следует опасаться его. От него веяло такой силой, что его присутствие здесь, в ее спальне, напоенной ароматом лаванды и роз, было чрезвычайно опасным.

Его мужественная фигура на фоне шелка цвета слоновой кости и тонких кружев, свисавших с канапе и покачивающихся от ветра на ее кровати, тоже внушала опасность. Он и тут казался воином, полководцем, ведущим своих солдат на войну. И все же, когда он осматривал комнату, в его взгляде сохранялась какая-то тоска. Похоже, глаза были единственным уязвимым местом на его безупречном лице.

Возможно, он тосковал по уюту, которого никогда не мог обрести.

И тут Эмилия поняла, чего боялась. Не очевидная сила этого мужчины пугала ее. И не угроза быть изнасилованной. Эмилия действительно верила в то, что он не станет принуждать женщину сделать что-то против ее воли. Да ему это и не требуется, потому что этот человек может с одинаковой легкостью очаровать женщину и победить любого врага. Одного взгляда будет достаточно, чтобы любая женщина почувствовала себя красавицей.

Одним поцелуем этот мужчина может парализовать женскую волю. И вот эта-то сила и пугала Эмилию.

— Скажите мне что-нибудь, — он не спускал с нее взгляда, его глаза изучали ее лицо. — Ну, зачем вы придумали себе мужа?

— Это не ваша забота.

— Мне кажется, вы, с вашей красотой, могли бы найти человека, который даже будет терпеть ваш характер. Разве не так?

Эмилия выпрямилась от негодования.

— Многие мужчины желали жениться на мне.

— И вы все же не выбрали никого. — Он провел пальцем по бледно-желтому покрывалу, волнами спадавшему с кровати на пол. — Почему?

Эмилия следила за медленным движением его пальцев, и ее тело напряглось. Как странно было наблюдать за этими интимными движениями его тонких пальцев.

— Я не намерена объяснять вам свои достоинства.

— Понимаю. — Он отошел от кровати. — Тогда вы оставляете меня при моих собственных выводах.

Эмилия отшатнулась, едва он сделал шаг вперед.

— Что вы собираетесь делать? Он улыбнулся:

— Собираюсь проверить свою теорию. Она отодвинулась еще, когда он подошел ближе, и резко произнесла:

— Эй, держитесь от меня подальше! Он покачал головой, но его темные глаза загорелись озорным огнем.

— Не думаю, что смогу проверить свою особую теорию на расстоянии.

Эмилия еще отступила и тут же наткнулась на низкий подоконник открытого окна. В следующую секунду девушка почувствовала, что теряет равновесие и падает. Она беспомощно взмахнула руками, попыталась ухватиться за что-нибудь, но темнота распахнутого окна, словно магнитом притягивала ее тело…

— Осторожно! — вскрикнул Саймон и стремительно бросился к ней.

Девушка испуганно ахнула, как только он прижал ее к своей огромной груди. А уже через мгновение, не отдавая себе отчета, Эмилия вцепилась в него, обвила руками его шею и прижалась щекой к белой тесьме на его голубом мундире. Саймон почувствовал, как она дрожит всем телом в его объятиях.

— Бог мой, Эмили, — прошептал он, крепче прижав ее к себе. — Ты ведь чуть не упала!

— Да, чуть не упала. — Эмилия с наслаждением вдохнула аромат ткани и еще чего-то незнакомого, характерного только для этого мужчины.

— Мне бы не хотелось стать вдовцом раньше, чем я испытаю все прелести семейной жизни.

Она отодвинулась от него, стараясь заглянуть в темную глубину его глаз.

— Думаю, нет нужды напоминать вам, что мы вовсе не женаты.

— Нет, в этом нет нужды. — Он улыбнулся, и на его щеке снова появилась та самая интригующая ямочка.

И Эмилии пришлось признаться самой себе, что у нее нет сил освободиться от его рук, все еще державших ее в объятиях, и от его длинных пальцев, лежавших у нее на талии.

— Если бы мы действительно были мужем и женой, то не стояли бы здесь вот так, — произнес Саймон.

Да, они стояли рядом, его руки обнимали ее, и прохладный июньский ветер доносил до них ароматы роз.

— Не стояли бы?

— Нет. — Он скользнул руками вверх по ее спине к распущенным по плечам волосам, излучая тепло, проникавшее сквозь тонкий шелк ее пеньюара и белоснежное льняное полотно белья.

— Если бы мы были действительно женаты, я лежал бы сейчас рядом с вами в этой большой мягкой постели.

— О! — простонала Эмилия, не отрываясь, глядя в его глаза, увлеченная огнем, горящим в их глубинах.

— Если бы мы были женаты, — он слегка коснулся губами ее шеи, — я изучил бы каждый изгиб, каждую линию… — он прикусил мочку уха, — каждую ямочку на вашем теле.

Эмилия задрожала от его прикосновений, ощущая покалывание по всему телу. «Если бы они были женаты на самом деле» — эта мысль всколыхнула море страстей, скрытых в глубинах ее души. Ее тело отвечало ему так, как Эмилия не могла себе представить даже в самом смелом сне. Она ощущала движение крови, каждой клеточкой она стремилась к нему; наконец ее грудь коснулась его мощной грудной клетки, и дыхание девушки превратилось в горячий вздох. Мужчина напрягся.

— Вы очень красивы, — прошептал Саймон, слегка прикасаясь губами к ее щеке.

Эмилия чувствовала, что ее воля куда-то исчезла. О небеса, необходимо положить этому конец.

— Вы пытаетесь соблазнить меня, — сказала она, отталкиваясь от него, насколько позволяли его сильные объятия.

— Вы сами в этом виноваты, мисс Мейтленд, — Саймон опустил руки, на губах появилась улыбка, когда он посмотрел на нее. — Это огонь ваших волос и блеск янтарных глаз заставляют мужчину проверять, действительно ли в вас горит это пламя страсти.

— Вы просто наглец! — Эмилия оттолкнулась от его твердой как гранит груди, испугавшись того, что чувствовала в его объятиях.

— Разве?

— Конечно, — она посмотрела ему в глаза и спросила себя: смогла бы она вырваться, если бы он действительно намеревался завоевать ее. Но не его физическая сила пугала Эмилию. Нет, она боялась той силы, которую нельзя измерить и которая могла заставить ее желать воплощения мечты.

— Будьте любезны и уберите свои руки, — тихо проговорила девушка. Он медленно отпустил ее.

— Вы действительно этого хотите, моя прекрасная леди?

Эмилия проглотила комок.

— Да, конечно.

Саймон отошел от девушки, и она тут же отступила назад к окну.

— Осторожнее! — он вновь попытался удержать Эмилию за руку, но она резко вырвалась.

— Я могу прекрасно обойтись и без вашей помощи. Благодарю. Он пожал плечами:

— Я просто хочу быть уверенным, что ваша семья не будет ввергнута в скорбь.

— Будет, если узнает, какую ошибку я совершила. — Эмилия выглянула из окна и вдохнула аромат прохладного ночного ветра.

— Вы имеете в виду выбор мужа?

— Именно.

— А что подумает ваша семья, если узнает, что мы не женаты?

Эмилия вздрогнула, представив, что произойдет, если кто-нибудь узнает, что она находится в своей спальне наедине с мужчиной, который вовсе ей не муж.

— Вот именно, — удовлетворенно кивнул Саймон, так, будто прочел ее мысли. Он взял томик стихов, лежавший у зеркала, и полистал книгу, всем своим видом показывая, что в этом мире его интересует только поэзия.

— Дайте мне книгу! — девушка резко вырвала у него из рук том.

— Вы очень напряжены. Вам следует расслабиться, мисс Мейтленд.

— Интересно, как я могу расслабиться, если меня шантажирует негодяй!

— Я вовсе не собираюсь выдавать ваш секрет.

— Уверена, что на мне ваша карьера охотника за богатыми невестами завершится. — Она прижала книгу к груди и пристально посмотрела на самозванца, удивляясь, как ему удается читать ее мысли.

— Мой отец, без сомнения, бросит вас в тюрьму.

— Похоже, что мы оба потеряем, если наш секрет будет раскрыт. — Саймон улыбнулся, и эта улыбка окончательно вывела девушку из равновесия.

— Стоит устроить такой скандал, чтобы увидеть ваш провал! — сказала она.

Он рассмеялся в ответ сильным мужским смехом, таким заразительным, что это заставило ее саму улыбнуться, несмотря на весь гнев.

— Вы действительно маленькая кровожадная девчонка.

— Ну, так не забывайте об этом, когда в следующий раз попытаетесь соблазнить меня.

— А скажите мне, Эмилия, что вас больше оскорбит — если я попытаюсь соблазнить вас или если не стану делать этого? — Он улыбнулся, и ленивый изгиб его пухлых губ напомнил ей о его поцелуе.

— Не будьте смешным! — она отвернулась, пытаясь скрыть румянец, заливший ее лицо.

Она посмотрела в сад на газоны и лужайки, окружавшие дом ее отца. Трава в лунном свете была похожа на край глубокого ущелья, а река сверкала, словно серпантин сказочной дороги из старой легенды. Поистине ночь выдалась просто прекрасная. Самая подходящая ночь для смелых рыцарей, совершающих подвиги во имя своих прекрасных дам.

— Уверяю вас, что я не могу получить наслаждения, общаясь с таким проходимцем, как вы! — стараясь казаться убедительной, сказала девушка.

— Так ли это?

— Именно так. Вы… вы… довольно надоедливы. — Ее обдало жаром его тела, когда он подошел ближе. Эмилия подавила желание бежать, намереваясь показать этому мужчине, что не боится его и добавила: — Это сделает нашу совместную жизнь невыносимой.

— Суровый приговор, — мужчина стоял уже совсем близко. — А скажите, милая Эмилия, — прошептал он вдруг, и его губы вновь слегка коснулись ее уха.

Эмилия закрыла глаза — бархатный шепот вызвал приятное покалывание в плечах.

— Что?

— Вы предпочитаете правую или левую сторону кровати?

Эмилия резко повернулась к нему лицом — ее великолепные рыжие волосы рассыпались у нее по плечам.

— Что вы за чепуху мелете?! Саймон снял пояс и положил его на туалетный столик.

— Ну как же, — улыбнулся он, — похоже, здесь только одна кровать.

— Вы не можете серьезно думать, что… — Эмилия пристально посмотрела на него. — Я не стану делить с вами постель ни при каких обстоятельствах!

— Поступайте, как вам нравится. — Мужчина расстегнул верхнюю пуговицу своего мундира и сказал: — Но эта кушетка не очень удобна.

Эмилия улыбнулась и довольно злорадно заявила:

— Раз вы настаиваете на том, чтобы остаться здесь, — ваша судьба спать именно на этой кушетке.