— Ты сказала Джуди?

— Да.

— И что?

— Она вне себя от бешенства.

— Что она ответила?

Тиа, казалось, вот-вот заплачет.

— Она высказала все, что обо мне думает. Что я предала ее, когда соврала в Томбстоуне, и что она мне этого никогда не простит. — Она отвернулась и смахнула слезы.

Тут Вилли Би Паркер рывком открыл кухонную дверь и закричал:

— Солдаты возвращаются!

Вытерев руки о фартуки, Кармен, Люпи и Круз бросились из кухни на крыльцо. Андреа и Тиа вскоре присоединились к ним.

Солдаты, въехавшие через открытые ворота, пребывали в замешательстве: на ранах окровавленные бинты, с седел свисают тела погибших. Одна из крытых повозок, видимо, недавно была охвачена огнем — холст почернел и провис. Раненые были сложены в ней штабелями, как дрова. Тиа обернулась к Кармен:

— Приготовь перевязочный материал.

Андреа сбежала со ступенек и остановилась возле коня Рутледжа.

— Капитан, что произошло?

— Джеронимо! Мы слишком рано обрадовались! Им, по всей видимости, удалось скрыться от Роджерса. Этих убийц было сотни две. Мы едва ноги унесли.

— Они вас преследуют? — спросила Андреа.

Рутледж посмотрел вокруг, как бы ища индейцев.

— Даже не знаю. Все произошло очень быстро. Мне показалось, что на нас неожиданно накинулась какая-то разъяренная стая. Иначе бы мы не сбежали. Но солдаты не ударили лицом в грязь, мы начали сражаться. Если вы не возражаете, мы отдохнем у вас ночь, а утром отправимся в форт. Советую вам всем отправиться вместе с нами. Там будет безопасней.

Андреа оглянулась на стоявшую позади нее Тиа и снова обратилась к капитану Рутледжу:

— Я поговорю с Джонни и дам вам знать.

Рутледж, покачав головой, хотел было что-то сказать, но Тиа не стала дожидаться его возражений. Она повернулась и побежала на поиски Джонни. Андреа, подобрав юбки, последовала за ней.

Тиа первая вбежала в домик и увидела Джонни Браго, развалившегося на койке. Он тут же поднялся на ноги. Черные глаза, прищурившиеся от неожиданного света, были совершенно непроницаемы. Он смотрел на нее так пристально, что щеки Тиа залил румянец.

Подоспевшая Андреа объяснила все как можно короче.

— Я ужасно боюсь за Стива. Он ничего не подозревает. Рутледж убедил его, что все индейцы ушли на север, что их загнали в резервации и никакой опасности нет. Стив с караваном направляется прямо в осиное гнездо.

— Стив прожил в этой долине всю жизнь, — успокоил ее Джонни. — Он прекрасно знает, чего стоят все эти разговоры.

— Однако он, похоже, ему поверил.

Беспокойство Джонни выдали лишь слегка опущенные уголки губ. Он пристально посмотрел на Тиа.

— Стив может попасть в ловушку, — сказала Андреа, задыхаясь и не скрывая своих чувств. Сейчас для нее имела значение только безопасность Стива…

— Может быть… — медленно проговорил Джонни. — Хотя, думаю, они гоняются за более крупной рыбой.

— За какой?

— Может быть, у них кровная война. Чатто и его отец много лет были у джеронимо, как бельмо на глазу. Возможно, он решил вывести их на чистую воду. Раньше они бы никогда на такое не осмелились. Во всяком случае, мы ему не нужны. Может, они решили разгромить форт Боуи. Если бы я был предводителем джеронимо, я бы попытался помешать строительству железной дороги. Но они вряд ли смогут до такого додуматься.

— Так нам ехать в форт Боуи?

— Это было бы разумно. Если форт пал, то и нам тут делать нечего, если же они сражаются, то им не помещает наша помощь.

— Рутледж решил остаться до утра. Он прав?

— Нет, если он не ошибся насчет количества индейцев.

— Я пойду скажу ему, что ты посоветовал возвращаться в форт немедленно.

Джонни тихо рассмеялся.

— Если хочешь, чтобы он уехал вечером, скажи ему, что я порекомендовал остаться до утра.

— Почему?

— Потому что он меня ненавидит. Он будет умирать от голода, но ни за что не станет есть из моих рук.

Тиа потянула Андреа, и они вышли наружу.

— Ты знаешь, он прав. Ты иди и разговаривай с Рутледжем, потому что он все еще считает тебя Терезой, а я пойду посмотрю, что Кармен и Круз делают для раненых.

Андреа повиновалась. Когда она передала Рутледжу слова Джонни, тот взвился, точно уж. Забыв о здравом смысле, он сначала обиделся, а потом начал настаивать на своем.

— Утро уже не за горами, мисс Баркарт. Мои люди и лошади измучены, если мы тронемся сейчас, я потеряю половину из них. Я не могу позволить себе нести такие потери.

Андреа нашла Тиа в столовой — она вместе с Кармен, Люпи и Круз рвала на куски простыни, превращая их в бинты, и делилась с женщинами последними новостями. Когда волнение от рассказа Тиа немного улеглось, Андреа отвела сестру в сторону.

— Надеюсь, Стиву удалось добраться до Томбстоуна, — проговорила она, нахмурив лоб. — А может, он ранен или даже убит…

— Не думай о плохом. С ним все в порядке, — успокаивала ее Тиа. — Кармен, ты сможешь побыть без Люпи какое-то время?

— Да, я обходилась без нее тридцать лет, пока хозяин не нанял ее.

Тиа рассмеялась.

— Я просто хотела спросить, обойдешься ли ты без нее, если сегодня она не будет помогать тебе с ужином?

— Да.

Люпи со страхом посмотрела на Кармен. Она привыкла готовить, а сейчас ей могли предложить более трудное занятие…

— Пойдем со мной, Люпи. Мы отнесем бинты раненым и посмотрим, не нужна ли им помощь.

Круз фыркнул:

— Это должно расшевелить тебя. Там столько мужчин…

Люпи подняла груду бинтов и последовала за Тиа.

Раненые застелили соломой землю у центральных ворот. У одних раны были обработаны, у других — нет. Тиа переходила от одного солдата к другому, стараясь каждого устроить как можно удобнее. Одному взбила подушку, другого укрыла, чтобы унять дрожь, которая била его, несмотря на нестерпимую жару.

Люпи решила, что ей нравится играть роль медсестры и флиртовать со здоровыми солдатами. Она осталась, чтобы сделать для них все возможное. Тиа же вернулась, чтобы помочь Кармен и Круз с ужином.

По сравнению с веселой атмосферой субботних танцев, воскресный ужин был напряженным. Люди капитана ели в молчании, а затем выходили наружу, чтобы негромко поговорить или сменить своих товарищей на карауле. Кармен и Круз сели рядом с Джуди. Андреа устроилась напротив Тиа. Люпи, никогда не пропускающая обеды и вечно завидующая Джуди, появилась, когда все уже заняли свои места, и решила, что, в отличие от остальных, сядет одна.

Когда посуда была вымыта, Андреа взяла книгу, хотя Тиа и сомневалась, что ей удастся почитать.

— Ты не хочешь в туалет? — спросила Тиа.

— Нет…

— Мне надоело торчать в доме.

Тиа решительно сняла с крюка на двери фонарь, зажгла его и направилась в туалет. Она знала, что с наступлением темноты лучше воспользоваться горшком, но ей во что бы то ни стало надо было выйти наружу. Кроме того, какие могут быть индейцы, когда на ранчо столько солдат.

Возвращаясь в дом, Тиа задержалась. Она очень беспокоилась о Стиве и сочувствовала Андреа, которая была в него влюблена и могла только ждать и молиться, чтобы он остался жив. Хоть бы была какая-нибудь возможность предупредить его! Вдруг Тиа остановилась. Стоп, а почему бы и нет? Это может сделать посланник на быстром коне, и лучше ночью, чем в другое время. Стив еще не должен был выехать из Томбстоуна. Вихрем кинулась она к домику Джонни. Света в окнах не было. Разочарованная, она растерянно остановилась на крыльце.

Неожиданно дверь открылась, и появился Джонни. Облизнув пересохшие губы, Тиа опустила фонарь.

— Я… — она запнулась. — Извини. Я тебя разбудила?

В его глазах, как в зеркале, отражался свет фонаря. Их глубина смущала ее. О чем он думает, спрятавшись за своей маской? Почему ничего не говорит?

— Я хотела спросить, может быть, послать кого-нибудь к Стиву, чтобы предупредить его?

Джонни улыбнулся — плавный, циничный изгиб его губ привел Тиа в замешательство.

— Предупредить Стива? А не Моргана Тодда? — хриплый голос был полон презрения.

— Стива! — запротестовала она, слишком взволнованная, чтобы сердиться на Джонни.

— Возможно, я и похож на дурака, который забивает гвозди в снежки, но у меня все-таки есть капелька здравого смысла, Тиа Марлоу, — проговорил он, не отрывая от нее взгляда своих черных глаз.

Ярость, дремавшая в ней, всколыхнулась в полную силу.

— Я — не Тиа Марлоу, я — Тереза Гарсиа Лорка!

— Кармен мне уже об этом сказала. И я удивлен, что ты наконец соизволила признаться. А то после всего я, честно говоря, не знал, что и думать.

Тиа растерялась. Она никак не могла решить, за что теперь ей на него злиться.

— Прошу прощения, что не оправдала твоих надежд, когда тебе захотелось вызвать ревность у своей подружки, но и ты, как оказалось, не познакомил меня с правилами игры!

Джонни растерянно заморгал. Из всех ответов, которые она могла ему дать, этот единственный поставил его в тупик.

— Мое первое правило — не водить людей за нос.

— Я бы не стала обманывать, если бы меня к этому не вынудили! А что касается тебя, Джонни Браго, то никто не давал тебе права разговаривать со мной в таком тоне! Ты сам все это время водил за нос Джуди.

— Ничего подобного!

— Но ты ведь дрался из-за нее!

Его темные глаза сузились. Они стали похожи на два полумесяца, опущенных вниз. В сочетании с самоуверенным рисунком губ, они взволновали Тиа, напомнив ей о том, что она предпочла бы забыть.

— Так вот что тебя беспокоит? Тебя бесит, что я отлупил твоего дружка?

— Он не мой дружок. И меня совершенно не волнует твоя дурацкая привычка драться из-за женщин легкого поведения.

Джонни нахмурился. Тиа явно злилась на него последние два дня, и до сего момента он никак не мог понять почему. И вдруг ему все стало совершенно ясно.

Ее последняя реплика расставила все по своим местам, как недостающий кусок головоломки.

Она его ревновала! Джонни охватило радостное чувство. Если это ревность, значит, она его все-таки любит! В порыве какого-то странного веселья он откинул голову и засмеялся.

— Иди сюда, — позвал он, шагнув к ней.

— Нет! — Ярость и ревность так и кипели в Тиа, но она ни за что не хотела в этом признаться. Девушка и сама до конца не понимала, почему так разозлилась на Джонни, но ее доводила до сумасшествия одна только мысль о том, что он дрался из-за Джуди, и она никак не могла допустить, чтобы он прикасался к ней. Джонни уже протянул к ней руки, но она по непонятной причине оттолкнула их.

Джонни застыл. Тиа повернулась и сошла с крыльца, оставив фонарь. Ей было трудно сейчас решить, сожалеет ли она о своем поступке. Джонни окликнул ее, но Тиа продолжала идти мимо освещенных окон женского барака, словно не слыша его.

Оказавшись в саду и уверенная, что Джонни ее не видит, Тиа бросилась бежать. Темнота ей не мешала. Ей просто необходимо было разрядиться. Сейчас ее никто не мог бы остановить, она сама не смогла бы остановиться, даже если бы захотела. Но Тиа не хотела. Перепрыгивая через какие-то кочки, девушка неслась по темному саду, как молодой олень, который наслаждается своей силой и свободой. Никто не сможет ее поймать! Тем более Джонни Браго, который славился своей ленью. Она сама слышала, как ковбои на ранчо называли его лентяем.

Сад она любила. Здесь всегда было темнее и прохладнее, пахло перезрелыми персиками. Запыхавшись, Тиа остановилась и прислушалась. Вдали раздавались голоса людей, немного ближе — звуки животных.

Девушка решила, что дойдет до домика для игр, а потом вернется. Она еще никогда не видела его ночью. Ее окружали деревья, их тени почему-то сделались вдруг темными и таинственными, слева от нее что-то зашуршало. Она вспомнила, как Джонни стонал на сеновале, изображая привидение. Может, сейчас он решил напугать и ее? Ну, этот номер у него не пройдет. Она решительно двинулась вперед, но тут же споткнулась и упала в грязь. Рядом с ней явно кто-то двигался. Тиа напряженно вслушивалась. Неподалеку ей послышались осторожные шаги. Индеец? А может, это просто Джонни ищет ее в темноте.

Ранчо было довольно большое, и, если где-то здесь, в его середине, с Тиа что-нибудь случится, никто ей не поможет. Она была в сотне ярдов от ближайшей стены и, должно быть, в трехстах ярдах от ближайшего караула. Конечно, можно было бы закричать и позвать на помощь, но этим она выдаст себя. Нет, надо спокойно подняться, отряхнуться и вернуться домой.

Тиа встала и начала отряхиваться. Рядом скрипнул песок. Тиа внезапно вспомнила, как легко индеец проник в дом и чуть не убил Андреа.