* * *

Сидя на лошади, Тиа напрягала последние силы. Небо впереди из темно-синего сделалось серым. Верхушки гор Драгунз, возвышавшихся позади ранчо, были уже освещены солнцем. Хриплое дыхание лошади являлось мрачным признаком того, что она уже почти выдохлась. Низко наклонившись в седле и слыша крики матери, Тиа была не в состоянии издать ни единого звука. Она нагнулась еще ниже, изо всех сил впиваясь в гриву измученного животного.

Ворота распахнулись, и Тиа с Ритой оказались на территории ранчо. Охранники громко закричали, привлекая внимание тех, кто был в доме.

Тиа спешилась и бросила быстрый взгляд на дом. Первой, кого она увидела, была Андреа. Подобрав юбки, сестра сбежала с крыльца и бросилась им навстречу. Тиа тоже бросилась ей навстречу.

— Тереза! Мама! — В следующее мгновение Андреа уже крепко обнимала Тиа. — О, Тиа! Я так рада, что вижу тебя живой и невредимой! Я так волновалась. Мы все боялись… — Андреа крепко стиснула сестру, как бы желая убедиться, что та действительно жива и здорова.

— Едет еще один всадник! — закричал часовой. — Похоже, это Браго!

— Джонни!

Тиа подбежала к стене, быстро вскарабкалась на нее и вгляделась в одинокую фигуру.

— Это Джонни! — Ее захлестнула радость. Он все-таки жив! Но чувство радости тут же сменилось тревогой, в голову полезли неприятные мысли: «Он теперь не захочет иметь со мной никаких дел. Ему удалось спастись, но его любовь потеряна для меня навсегда. А ведь Джонни даже не стал заниматься со мной любовью, потому что мы не были мужем и женой. Теперь он, наверное, решит, что я недостойна этого».

Ворота открылись и закрылись, Джонни был уже на ранчо. Из бараков выбегали мужчины, натягивая на ходу брюки, рубашки, заряжая ружья.

— Джонни! — Тиа даже не была уверена, что произнесла его имя вслух, но он поднял голову и посмотрел на нее. Их глаза встретились, и у Тиа тут же закружилась голова. Она напряженно вглядывалась в его лицо, но оно было совершенно бесстрастным. Его окружили ковбои, и он резко отвернулся от нее.

— Эй, Джонни, а мы думали, что ты покойник.

— Послушайте! — прокричал он. — Нам нельзя терять ни минуты. Сюда скачут вооруженные индейцы, их много, сотни две, а может быть, и больше.

Джонни показал на стены, мужчины тотчас бросились занимать места. По их действиям Тиа поняла, что случилась беда. Она нахмурилась. Вдруг ее лицо посветлело и озарилось улыбкой.

Двое мужчин несли по ступенькам крыльца носилки. Джонни тут же узнал Стива и, оставив ковбоев заниматься своим делом, подбежал к хозяину и крепко пожал ему руку.

— Рад видеть тебя живым.

— Спасибо, — ответил Стив.

— Здорово тебе досталось, да?

— Это, конечно, несмертельно, но все болты и гайки пришлось подкручивать.

— Послушай, сейчас не время для рассказов. Дело в том, что я заключил сделку с Черным Котом.

— Что за сделку? — нахмурившись, спросил Стив.

— Я пообещал ему, что открою ворота.

— Ты что, с ума сошел?!

— Скорее, он. А я… не знаю, может быть… — Джонни прокашлялся и бросил взгляд на Тиа. — Дело в том, что у нас тут есть кое-кто, кого он хочет забрать с собой.

— Всадники! — крикнул один из часовых на стене.

— Черт возьми, правда, всадники! Такое впечатление, что к нам решила пожаловать половина Техаса! — подтвердил второй.

— Да, скоро здесь все так заполыхает, что даже ящерице негде будет спрятаться, — мрачно проговорил третий.

Джонни выхватил ружье из рук Вилли Би Паркера и побежал к стене. Выбрав место, с которого он мог бы держать в поле зрения Тиа, Джонни быстро взобрался наверх. Оставив позади себя облако пыли, смуглые всадники в накидках и высоких сомбреро уже подъезжали к воротам. Впереди скакал Черный Кот, которого можно было безошибочно узнать по горделивой осанке и знаменитому костюму.

Стив почувствовал, как у него заныли раны. Он мог бы переложить всю ответственность на Джонни, но счел, что ситуация слишком опасна.

— Поднимите меня на площадку.

— Но там ты наверняка получишь пулю, — возразил Дэп Паркер.

— Делайте, что я говорю.

Дэп и Леон взялись за ручки носилок и отнесли их к лестнице. Четверо других ковбоев подняли Стива на площадку.

— Посадите меня, чтобы я мог все видеть, — приказал он. Когда носилки установили так, что ему было удобно наблюдать за происходящим, Стив махнул рукой Джонни. Тут на платформу вскарабкалась Андреа и встала рядом, почти закрыв собой Стива.

— Что ты собираешься делать? — спросил Стив, приподнимаясь на носилках и с трудом прислоняясь к задней стене площадки.

Темные глаза Джонни превратились в две узкие щелочки.

— Впустить их.

До сих пор не пришедшая в себя после сна Андреа обратилась перекошенным от ужаса лицом к Джонни. У нее перед глазами тут же возникла страшная картина последствий расправы бандита с караваном Слоана.

— Мы не можем впускать сюда этих людей!

— Они нам нужны, — возразил Джонни. — Чего мы действительно не сможем, так это перебить своими силами две сотни разъяренных апачей.

— Нет! Ты не знаешь этого человека! — воскликнула Андреа. — Он поубивает нас, как тех людей, ехавших с караваном!

— У нас нет выбора. Или мы позволим ему сделать то, что он намерен сделать, или все умрем. — Подняв правую руку, Джонни закричал: — Откройте ворота!

— Нет, не открывайте! — запротестовал Стив.

Люди, стоявшие около ворот в недоумении переводили взгляд с Джонни на Стива. Джонни, растерявшись, отвернулся и посмотрел на север, откуда теперь уже с бешеной скоростью приближались индейцы. Совсем скоро они окружат их всех: и отрад мексиканцев, и все ранчо.

В двадцати шагах от ворот, лошадь Черного Кота, возглавлявшего отряд, поднялась на дыбы. Черные глаза бандита мрачно перебегали с одного лица на другое. Он молча осмотрел Джонни, а потом по очереди каждого из нескольких десятков людей, целившихся в него со стены.

— Так вот как вы держите свое слово, сеньор Браго?

Пересиливая боль в груди, Стив еще немного приподнялся и прокричал:

— Это я отменил его приказ.

Андреа наклонилась над Стивом и обняла его за шею. В значении этого жеста ошибиться было просто невозможно. Девушка вздернула подбородок и вызывающие посмотрела отцу прямо в глаза.

Губы Матео растянулись в горестной усмешке. Он безошибочно понял этот взгляд. Его дочь совершенно определенно влюблена в светловолосого гринго, который отменил приказ Браго. Это, должно быть, сын того самого негодяя, наставившего ему рога. Единственная дочь отвернулась от него ради чужестранца! И именно этого чужестранца! Он почувствовал, как где-то внутри вспыхнуло было пламя, но тут же погасло.

— Генерал! Индейцы! Их несколько сотен, — произнес Пачио напряженным голосом. Матео резко повернулся в седле как раз в тот момент, когда последние из апачей появились в поле его зрения. Они были уже в двухстах ярдах и выстраивались полукругом, готовые через несколько минут окружить их.

Он посмотрел на Браго и улыбнулся. В глубине его странных холодных глаз мелькнуло восхищение. По телу Матео вдруг разлилось спокойствие и уверенность. Браго завел их в ловушку. Но теперь это не имело значения. Он гордо отвернулся от ворот.

Браго выхватил ружье у Слима и направил его на Вилли Би, стоявшего у ворот.

— Открой ворота! — закричал он. — Открывай их, черт тебя побери!

Вилли Би перевел взгляд с Джонни на Стива и обратно. Джонни взвел курок. Не обращая внимания на хмурый взгляд Стива, Вилли Би подошел вплотную к воротам. Они открылись.

Сдерживая слезы, Андреа уткнулась лицом в грудь Стива. Плакать было поздно.

Забравшаяся на стену Рита тоже внимательно следила за разыгрывавшейся на ее глазах драмой, значение которой понимала лучше всех. Она единственная заметила растерянность, на секунду появившуюся в глазах Матео, и она одна поняла, что он в тот момент почувствовал. Он любил Андреа. Но дочь ясно дала ему понять, что стоит на стороне человека, отец которого опозорил Матео. Он умел скрывать свои чувства от других, но Рита слишком хорошо знала своего мужа.

Удивленная сделанным открытием и обеспокоенная происходящим, она продолжала молча наблюдать.

Возвышавшийся во главе отряда Матео пристально оглядел угрожающий полукруг, быстро превращавшийся в смертельное кольцо. Искривив губы в ироничной усмешке, он посмотрел на Джонни.

— Закройте ворота, сеньор Браго. Нам от вас больше ничего не надо.

Глава пятидесятая

Рита вся напряглась, готовая крикнуть, чтобы Матео заехал в ворота, где оказался бы почти вне опасности. Но он не поступился своими принципами даже перед лицом смерти. Ворота закрылись.

С Матео было без малого пятьдесят человек. Индейцы стремительно окружали их со всех сторон. Черный Кот молча наблюдал за ними, хотя его красивый черный конь готов был от ужаса подняться на дыбы. Рита видела, как муж с бешеной яростью сдерживает животное, как когда-то, много лет назад, смог сдержать ее собственную ярость. Они были в устрашающем меньшинстве, но Матео не придавал этому никакого значения. Он был рожден для того, чтобы погибнуть в сражении. Время и место последнего боя были ему совершенно безразличны. Его называли Черным Котом, но это был черный и могучий барс, живущий по своим собственным законам. Теперь пришло время ему умереть, и он собирался встретить смерть так же, как жил: гордо, красиво, в неравном бою. Не ища защиты у белых, оставаясь во главе преданного ему отряда.

Что-то перевернулось в душе Риты, словно внутри у нее вспыхнул яркий факел. Она молниеносно спустилась со стены и помчалась к маленькой калитке возле только что захлопнувшихся ворот. Не обращая внимания на предостерегающие крики, Рита рванула ручку и, прежде чем кто-либо успел сделать хоть шаг, чтобы остановить ее, выскочила наружу.

— Мама! Нет! Нет! — в истерике закричала Тиа, вытянув руки, будто бы стараясь поймать ее и задержать.

Не обращая внимания на крик дочери, Рита опрометью бросилась вперед.

— Матео! Матео!

Апачи уже завязали бой с его людьми, и Матео нужно было отдавать распоряжения, но, услышав голос Риты, он остановился и оглянулся. Увидев, что она бежит к нему, он медленно пустил лошадь ей навстречу, вытащил тяжелый кольт и направил его прямо в грудь жены.

Рита ничего не замечала, кроме приближающегося мужа, его горящих глаз, красивого, напряженного лица и огромного пистолета.

— Думаю, я должен убить тебя за то, что ты завела нас в эту ловушку, — сказал он.

— Возьми меня с собой.

Он с удивлением обнаружил на ее лице выражение, которого никогда прежде на нем не появлялось.

— Но мы сейчас все погибнем.

— Мне все равно. Я хочу быть с тобой.

* * *

Увидев, что генерала отвлекли, Пачио Артега взял командование на себя и перестроил людей так, чтобы они успели выскочить из уже почти захлопнувшейся ловушки. Будучи преданным помощником, он расположил шестерых всадников так, чтобы они защищали Черного Кота с тыла, а сам оставался поблизости, следя, чтобы они делали это на совесть.

Нисколько не удивившись, Матео лишь краем глаза заметил манипуляции Пачио и тут же забыл о них. Его мысли были полностью заняты Ритой, он старался понять значение тех слов, которые она только что произнесла.

Может быть, ему изменил слух? Перед ним стояла Рита, эта разъяренная тигрица, которая издевалась над самим Черным Котом, как только ей выпадала возможность. Сколько раз она предавала его, изменяла ему и в конце концов убедила в том, что золотоволосая негодяйка — его дочь. Сколько раз он клялся, что убьет ее! Это ведь она примчалась в поселок и, спасая свое чадо, чуть не убила его. У него до сих пор ныла шишка на затылке.

И вот теперь в ее огромных голубых глазах блестели слезы, и она умоляла его взять ее с собой на верную смерть. Рита никогда ни о чем не просила, даже забеременев от него. Он силой заставил ее тогда выйти за него замуж, только для того, чтобы ребенок получил имя и место на небесах. Даже деньги он всегда оставлял где-нибудь в укромном месте, чтобы Рита могла найти их только после его ухода, потому что она ни за что не приняла бы помощь из рук Черного Кота.

Сейчас ее глаза были наполнены каким-то новым, необыкновенным светом. Палец Матео уверенно лежал на курке. Да, он хотел убить ее, но не так. Пуля для Риты — это слишком просто. Он хотел сам выдавить из нее жизнь, по капле, постепенно сжимая руками эту прекрасную шею…

Матео убрал пистолет, наклонился и поднял ее на лошадь. Его люди яростно сражались с индейцами. Запах пороха и звуки боя окружали его со всех сторон. Но он не видел ничего, кроме слез, текущих по щекам Риты. Его рука, казалось, сама собой поднялась и осторожно смахнула их с ее лица.